Лопата, или история о том, как Черный майа судьбу измен

[Красный Волк]

Диалог Гортхауэра с Маэдросом - это нечто . Что ни реплика, то самоцвет . И - да: бедные феаноринги, они еще не знают, на что так опрометчиво согласились, ослепленные манящим блеском обещанного им сильмарилла... Огромнейшее спасибо за продолжение, эрэа Эйлин!  

[Tany]

Утерянная корона с Такими камнями, это нечто

[Красный Волк]

Да, Тано, когда в последний раз снимал корону, мыслями витал ну явно где-то о-очень далеко...

[Эйлин]

Спасибо, эреа Yaga, эреа Красный Волк, эреа Tany! Да уж, Тано отчудил!  Явно был не в себе.

[Эйлин]

4

      Вскоре к поискам короны подключились все обитатели Аст Ахэ. Корона не находилась, но люди не отчаивались, К этому важному делу отнеслись творчески. Объявили конкурс, разделили Чертоги на участки, бросили жребий и небольшими группками по два-три человека отправились искать. К вечеру, собравшись в большом зале, поводили итоги, пели песни, отмечали особо отличившихся в поисках: тех, кто нашел нечто полезное, но давно утраченное. И надо сказать таких счастливчиков оказалось очень много. Какие-то драгоценности, витражи, мечи, чаши, фолианты – столько всего забытого хранилось в закромах Аст Ахэ, а сейчас вернулась на законное место, чтобы приносить кому-то пользу. Увлеченные новым развлечением люди даже обратись к Мелькору с просьбой каждый год проводить праздник-игру: «Найди в Твердыне». Тано согласился.
      С этой  унголиантовой Элхэ у них и без того уже куча праздников! Праздники присоединения различных народов, праздники картошки – целых три и всеми необычайно любимые. Сначала эту картошку весной сажают с песнями и плясками. Потом она начинает цвести, и тогда отмечают праздник цветущей картошки, собирая букетики и даря их избранницам, сочиняя в честь корнеплода сонеты и баллады. Осенью следует праздник сбора урожая – самый веселый и разудалый из всех. К тому же он продолжается целый месяц. И участвуют в нем все. В течение лета бывают малые праздники картошки, когда её выкапывают и запекают в костре, опять же с песнями и плясками. Даже придумали гимн картошки; «А картошка объедение, всех народов идеал. Тот не знает наслажденья, кто картошки не едал»! Тано, правда, возмущался тем, что идеал какой-то приземлённый – гастрономический, и хотел было написать другой текст, но Гортхауэр его отговорил, предложив устроить конкурс среди обитателей Твердыни. Так и сделали: до сих пор пишут, но ни один вариант так и не подошел.
       Корона, кстати, тоже не находилась. Феаноринги, к счастью, с ответом не торопились. Когда майа, уже утратил надежду, эта реликвия внезапно обнаружилась в подвале за бочками с вином. Как она туда попала, так и осталось покрыто мраком и тайной. В этот же день Маэдрос любезно согласился взять сильмарилл вместе с девушкой. Сильмарилл передавали в торжественной обстановке, а мешок с огретым несильно по голове воплощением тайно.
      Гортхауэр чуть не уронил его, услышав сзади родной голос:
     –  Таирни, а что у тебя в мешке?
     –  Картошка! – он возрадовался, что предусмотрительно взял еще один мешок и как раз  с этим полезным корнеплодом.
      –  А почему ты отдаешь её тайно?
      – Да, я подумал: вдруг ты не одобришь? – смутился майа. – А  я столько рассказывал об этом полезном овоще Майтимо. И ему так захотелось попробовать…
      –  Таирни, –  укоризненно ответил Учитель. – Как ты мог подумать, что я пожалею мешок картошки?! Не ожидал от тебя!
       Он покачал головой и, понурившись, пошел прочь. Гортхауэр охнул и, торопливо всучив старшему феанорингу мешки с девушкой и картошкой, бросился вслед за Учителем. Сзади раздался ехидный смешок. Проклятые феаноринги! Проклятая Элхэ! Они ему за все ответят!
      Долго Мелькор никогда не мог обижаться, простил он своего таирни и в этот раз.
      –  Но, Тано, ты же не хотел отдавать камни, вот я и подумал...
      –  Одно дело вредные камни, а другое – полезный корнеплод! Картошкой я готов делиться всегда, везде и со всеми! – отрезал Учитель и уже мягче добавил: –  Но меня радует твоя доброта и заботливость, мальчик!
        Довольный одобрением Айанто майа отправился по своим делам.

[Красный Волк]

Представляешь себе всю эту искрометную феерию в красках и лицах - и до того становится на душе позитивно... Феанорингов уже заранее жалко - нет, не знают они, бедные, ЧТО им вкупе с сильмариллом, переданным в торжественной обстановке, и с мешком полезного овоща подсунули! А один только Железный Венец чего стоит, обнаружившийся ну в очень интересном и неожиданном уголке Твердыни! Спасибо огромное, эрэа Эйлин - и снова очень жду выкладки продолжения!

[Yaga]

Да уж, и кто бы затерял корону в столь интересном месте? Но нет худа, без добра... Потеря подвигла обитателей Аст Ахэ на творчество и подарила им очередной праздник.

[Tany]

Да уж, праздников у них не меньше, чем у нас

[Эйлин]

Спасибо, эреа Красный Волк, эреа Yaga,  эреа Tany! Праздников у них точно хватает, а ведь  еще, наверняка, появятся. Чем дальше в лес...

[Эйлин]

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

1

      Более двадцати лет жил Гортхауэр и не тужил. Разбойников всех повывел, желающих пойти войной уже давно не наблюдалось, дисциплина в войске была отменная:  никаких дезертиров, мародеров и даже просто ослушников и лентяев, особенно, после того, как придумал новый вид наказания. Вспомнив однажды, как мучился, очищая мелкую картошку, майа распорядился давать провинившимся ведро наимельчайшего корнеплода, который выкапывал собственноручно. Хотя потом и эту обязанность переложил на нарушителей. Так вот, оную картошку надо было чистить и очень аккуратно, чтобы шкурка была тоньше волоса. После пары дней на кухне, даже злостные ослушники раскаивались и становились исполнительными и доблестными воинами. И все были рады, кроме нарушителей, конечно, но их мнение никого и не интересовало. Мастера поварского дела хвалили Повелителя воинов за помощь, Мелькор был рад, что его таирни окончательно ступил на путь добра и милосердия, раз никого не сажает на кол, не вешает и не топит в болоте.
      Так вот все было прекрасно, но, как известно, прекрасно долго не бывает. Иртхи-разведчики доложили, что к Твердыне направляется Маэдрос. Майа поднял глаза к небу. За вторым камнем идет, не иначе!
     Скривившись и твёрдо решив не давать сильмарилл, он направился навстречу. Маэдрос выглядел как-то непривычно – растерянный, растрёпанный и в черном платье.
     –  Камень не дам! – вместо приветствия сказал майа.
     –  Да, лучше бы я и тот не брал! – в сердцах бросил старший сын Феанора.
      –  Что так? – поинтересовался Гортхауэр, предчувствуя нехорошее.
      –  Эта Морготова девка! – взывал Майтимо. – Чтоб её!
      На неприличные слова Повелитель воинов, решил внимания не обращать.
      –  Что с ней? – встревожился он.
      –  С ней уже ничего! – отрезал Маэдрос. – А вот с нами!!
      –  Подробнее и без эмоций! –  приказал Гортхауэр. Как ни странно, старший феаноринг не возмутился, а успокоился и начал рассказывать.
       –  Всех наших окончательно с ума свела! Все одели черные одежды с серебром. Даже мне пришлось, –  он покосился на свой наряд.  –  Макалаурэ стал Черным менестрелем и оплакивает горькую долю Мелькора. Младшие собирают отряд, чтобы бороться за дело Мелькора!
       –  А девица?
       –  Девица! – горько скривился Маэдрос. – Эти охламоны решили помочь ей бежать и  взломали решетку на окне, вместо того, чтобы просто открыть дверь. Она и свалилась. Насмерть! Полгода рыдали, а как слезы немного просохли, собрались на подвиги. Еле удержал.
       –  Точно охламоны! – поддержал его майа, предчувствуя скорое появление Элхэ. А он так надеялся, что феаноринги её задержат. Ничего нормально сделать не могут! Точно проклятые!
       –  Остальные тоже хороши! Все спятили! – продолжал жаловаться Майтимо.
       – А ты как же? – участливо спросил майа.
       –  Да, я пока держусь, но знаешь, как Тано жалко. Он ведь один и страдает! – гордый нолдо тяжело вздохнул.
       –  Это ты брось! – посоветовал Гортхауэр. – У нас народу полно, и страдать Мелькору некогда. Он учит, творит, судит, советует, учебники пишет! Ему даже отдыхать некогда, не то, что страдать!
       –  А  его раны?
       –  Он уже привык, к тому же они заживают постепенно! Ты зачем пришел-то?
       –  К вам проситься вместе со своими, а то ведь еще в какую-нибудь историю попадем, только уже за дело Тьмы! –  Маэдрос снова поморщился. –  Да и хоть на второй сильмарилл погляжу. Примет нас твой Учитель? Или пошлет? Мы и клятву дадим!
       –  Примет, куда он денется, –  озабоченно ответил майа, соображая как обо всем этом рассказывать Тано. – Ты только про девицу никому ничего не рассказывай! Ну, то есть, про то, что это я её вам  подсунул.
      –  А почему? – заинтригованно спросил  Маэдрос. – Так, это с твоей стороны не диверсия была?
       –  Если бы! – вздохнул майа и принялся рассказывать о пророчестве гадалки. Старший феаноринг явно был не глуп, и опасность для своих вычислил мгновенно.
       –  Теперь мои братики и подданные пропадут, коли что случится, вместе с Мелькором. Значит, придется держаться друг друга!
       Нолдо и майа пожали руки.

[Эйлин]

2

     Тано удивился столь неожиданному решению феанорингов.
     –  Они прониклись! Они поняли, в конце концов, что были не правы! – вдохновенно вещал таирни.
     Мелькор смотрел скептически:
     –  С чего бы это? Столько веков жаждали моей крови, а теперь жаждут служения.
     –  Какая разница! – взвыл, уставший убеждать Учителя, Гортхауэр. – Ты их примешь или нет?!
     –  А куда я денусь – приму, –  хмыкнул Вала и направился встречать новых учеников.
     –  Корону забыл! – окликнул его майа.
     –  Она в тронном зале валяется. Может, обойдемся?
      –  Нет. Маэдрос жаждет узреть второй камень!
      –  И почему я должен потакать дурацким чужим желаниям, – скривился Мелькор, но в тронный зал пошел.
       Там было очень весело. Пользуясь тем, что Черный Вала посещает сие место не чаще раза-двух в столетие, оный зал использовали для игр и забав детишки обитателей Аст Ахэ. Причем не только человеческие, обнаружилась тут и юные отпрыски Кахархота. И вся эта компания с визгом носилась под высокими сводами, пряталась за стройными колоннами и троном. Гортхауэр покосился на Учителя, тот благосклонно взирал на открывавшиеся их глазам безобразие. «Знал! И поощрял!» – понял майа.
      Все это прекрасно, но короны на троне не было.
      –  Где?!–  рявкнул майа, –  Где, спрашивается, корона?
      –  Мы не видели, дяденька, – сообщили ничуть не испугавшиеся его гнева дети. Волчата промолчали.
       Гортхауэр нахмурился. Мелькор гладил волчонка и улыбался ребятишкам.
      «Она еще десять лет назад  под трон закатилась, –  сообщил  Старший волк, появляясь из-за колонны. – Сейчас достану.»
      Мудрый зверь полез под каменное, высокое сооружение и… застрял.
      –  Тьфу! Нас же феаноринги ждут! – воскликнул Гортхауэр.
      –  Подождут, мы их столько веков ждали, –  меланхолично заметил Мелькор.
      –  Мы их и не ждали! – уточнил ради справедливости таирни и потянул волка за задние лапы. Зверь приглушенно взвыл, но не выдвинулся ни на волос. – Крепко застрял!
        Пришлось звать на помощь черных рыцарей и иртхи. Совместными усилиями два отряда воинов с трудом отодрали трон от пола, волк выскочил, вытолкнув корону. Трон с грохотом рухнул и весьма неудачно – прямо на с таким трудом добытую реликвию. Ребятишки весело рассмеялись, их примеру последовали воины и Мелькор. Сплошное безобразие! Майа устроил бы всем разнос, если бы не Тано. Когда все же удалось поднять трон и установить его на место, выяснилось, что Железный венец безнадёжно испорчен – он помялся, и лишь сильмарилл нелепо сиял между зубьев.
     –  Она мне никогда не нравилась, –   сообщил Айанто.
     –  А что ты теперь наденешь?
     –  Ничего! –  радостно ответил Тано.
     –  А корона? А феаноринги?
     –  Придумай что-нибудь, мальчик, у тебя иногда бывает очень богатое воображение!
      Гортхауэр мысленно выругался. Пришлось сочинять на ходу.

[Эйлин]

3

     –  Сильмарилл мы храним в специальном месте: музеем называется. Нет, сейчас показать не можем. –  А как покажешь сияющий камень в искорёженной оправе? Обидятся ведь, неуважением сочтут.  – Почему не можем? Хранитель музея не знал о вашем визите и отлучился по семейным обстоятельствам. Вот вернется и тогда для вас экскурсию проведёт.
      Айанто знакомил бывших врагов с порядками Аст Ахэ и с её обитателями. Майа обустраивал музей. Проще было бы послать феанорингов в Мандос и жить спокойно, но из-за этой вечно возрождающейся девицы пришлось идти навстречу этим недобиткам.
     Камень вставили в новую оправу, старинное оружие, какие-то древние украшения, посуду и прочее барахло, которому место было, по мнению Гортхауэра на помойке, разложили в витринах. Теперь надо было найти Хранителя оного места. Как ни странно, никто не спешил занять эту почетную должность. Учитель приказывать отказался:
      –  Как я могу, таирни? Люди все должны решать сами, я лишь только советую, направляю, объясняю.
      –  Вот и посоветуй.
      –  Выбор пути должен идти от сердца!
      У кого-то от сердца, а у кого-то от долга. Но спорить с Тано себе дороже, к тому же он огорчится.
       Немного подумав, Гортхауэр объявил феанорингам, что прежний Хранитель оставил должность по семейным обстоятельствам, и предложил его место Маэдросу. Немного поломавшись, тот согласился. К делу Майтимо отнесся ответственно. Вытребовал охрану для Музея, нашел помощника среди своих же подданных, довел всех до белого каления, выясняя историю остальных экспонатов, Про сильмариллы он и сам все отлично знал. Свой сильмарилл пристроил ко второму, заявив, что так более надежно и справедливо. Потом описал каждый экспонат и стал требовать, чтобы самые ценные, красивые и уникальные вещи отдавали ему в Музей.
      –  Надо расширять коллекцию!
       Мелькор пошел ему навстречу, и унголиантов Музей скоро занял целый этаж, а  проклятый сын Феанора наслаждался всеобщим вниманием, проводя экскурсии.
      –  Это чего он там наговорит? – обеспокоился майа и посетил экскурсию. Но Маэдрос был удивительно честен и беспристрастен. А самые щекотливые моменты обходил молчанием.
     –  Чего это с тобой? – изумился Гортхауэр.
      –  Не хочется с подданными ссориться и братьями. Они Тано искренне любят!
     Оно и впрямь, Мелькора, поближе с ним познакомившись, обычно все любили, несмотря на то, что подчас он бывал невыносим.  Но ему прощали все, даже уборку картошки. Феанорингов он тоже умудрился пристроить к этому благому делу. Гортхауэр ехидно потирал руки. А начиналось все весьма невинно.
      Маглор решил спеть песню. И спел, чтоб ему в тот момент подавиться. Песня была про Мелькора и его горькую судьбину. Рыдали в голос все, даже сам Гортхауэр. Только Тано стоял похожим на грозовую тучу.
     –  И зачем ты это сочинил? – ласково спросил он певца. – Ну ладно бы сочинил. Ты пел, зачем прилюдно? Чтобы всем настроение испортить?
      –  Я хочу, чтобы все знали о тебе правду! – с обожанием глядя на Айанто завил Макалаурэ.
      –  И где ты тут правду увидел? Я каждый день не рыдаю, на стенку не лезу.
      –  Твои былые страдания…
      –  Нет смысла вечно рыдать о былом, как нет смысла оплакивать грядущие горести. Равно стоит мужественно переносить и беды настоящие. И уж совсем нет смысла портить настроение другим! И откуда такое берется?!
      –  Девушка пела… Она поведала нам…
      –  Мало ли кто и о чем пел! Песня должна помогать жить и трудиться.
       –  А память?
        –  И память хранить, напоминать о былом, но не содействовать всемирному потопу! – возмущался Мелькор.
        –  А если душа от тоски рвется?
        –  Займись полезным для общества делом! Гортхауэр считает, что самый лучший способ справиться с тоской  –  начать убирать картошку. Кстати, завтра будет день урожая. Вот и покажете свои таланты!
       Разумеется, картошку копали все, даже Маэдрос, который пришел сам. Близнецы чуть было даже не обошли Гортхауэра по скорости уборки, но слишком увлеклись киданием клубней друг в друга, за что и получили выговор от Тано.
         Но вечерние  гулянья сблизили и порадовали всех.
       Вскоре каждый из бывших недругов нашел себе дело по душе. Мир и порядок царил в Твердыне и во всей Арде. Все жили и радовались жизни, и лишь один Черный майа с тоской ждал возрождения девы с горьким именем.

[Tany]

  Вот так и создаются музеи! История с короной бесподобна.

[Yaga]

Какой полезный корнеплод этот картофель! Замечательная история, эрэа Эйлин, спасибо.

[Красный Волк]

Элхэ плюс картошка - это действительно страшная сила . Прямо идеологическое супероружие массового поражения, благодаря которому судьба и лицо Арды меняются на глазах самым кардинальным образом - к вящему благу населяющих ее рас и народов . А налаживание обитателями Твердыни мира, дружбы и взаимопонимания с феанорингами, десять лет пылившийся под троном Мелькора Железный Венец и блистательный дебют Маэдроса в роли директора музея - ну какие же это эпизоды прелестные... И снова - огромное спасибо за продолжение, эрэа Эйлин!