Альбигойские войны и первая инквизиция

[Эррор Ляпсус]

Вообще-то "сферические религиозные фанатики в вакууме", в большинстве своем, все же не верят что материальный мир создан дьяволом. Именно в этом заключается фундаментальное отличие нормальной религии от гностической секты.

У нас уже есть эталон "нормальной религии"? А можно на него посмотреть? А заодно узнать, чем он отличается в лучшую сторону от "ненормальной"?

Кстати, мой вопрос, к каким таким ужасам-ужасам-ужасам реально приводил катаризм в южном обществе, я гляжу, так и остался без ответа. Между тем, применительно к некоей другой религиозной организации (которая не является "гностической сектой") можно безо всяких предположений много чего найти в этот период - от религиозных войн до столетней охоты на людей в той же Окситании. Только вот затеяли всё это отнюдь не катары...

[Эррор Ляпсус]

О некоторых мифах, их источниках и степени их соотношения с исторической реальностью (много букв).

Уважаемый читатель, взгляните, пожалуйста, на нижеприведённые цитаты:

СПОЙЛЕРЫ

(1) «В сатанинском завете, по учению «Богородичного центра», находятся все, не входящие в их организацию. «Писание открывает страшнейшую греховную суть зачатия. Мать передает грехи… Опомнимся, очнемся! Близка гибель, катастрофы, землетрясения. А мы славим тех самых нечестивых матерей, которых ныне нужно призвать к покаянию».
Тем, кто считает, что человеческая мысль развивалась через «свободомыслие» и «ереси», противостоявшие «церковной ортодоксии и догматике», полезно будет вспомнить, что Береславский – не первый транслятор подобных откровений. Он воспроизводит довольно буквально идеологию русского хлыстовства XVIII века, мироощущение катаров и альбигойцев западноевропейского средневековья и богомилов средневековья балканско византийского…
Брак и рождение детей оказывается великим злом для многих оккультных проповедников. Учитывая, что каждый человек пришел в мир через соединение своих родителей, становится более чем странной та частота, с которой в человеческой истории возникали секты, отвергающие саму возможность брака (гностики и богомилы, катары и альбигойцы, хлысты и «богородичники»…). Вряд ли люди сами могли придумать такую ересь. Им помогал тот дух, что сам не нуждается в браке, что не знает любви, и при этом терпеть не может жизнь…
Мне не по душе крестовые походы в Святую Землю. Но вслед за Честертоном я готов считать христианским подвигом поход рыцарей Европы против любимых Блаватской альбигойцев («Богородичного центра» того времени). Рыцари выступили не только в защиту веры и Евангелия, но и в защиту женщины и матери. Церковная жизнь, давно покрывшаяся золой быта и грешками мирян и пастырей, в схоластическом спокойствии ищущая равновесия всех духовных проблем – все же лучше безумного пламени, что опаляет ветеранов «контактов с космическим Разумом».
Кураев «Сатанизм для интеллигенции». Т.2, VI, 30.

(2) «Секта проводит четкую грань между рекламными заявлениями о самой себе, о своей духовности, терпимости, открытости, современности – и теми вероучительными суждениями своей организации, от знакомства с которыми до поры до времени она предпочитает уберегать широкую публику. Человек, сделавший весьма немало для пропаганды черных культов в России – писатель Иеремия Иудович Парнов заповедь альбигойцев «Клянись и лжесвидетельствуй, но не раскрывай тайну» представил как «великий и очень человечный принцип».
Кураев «Сатанизм для интеллигенции». Т. 1, I, 2.

(3) «Французская инквизиция 13 века искала не ведьм и не свободомыслящих ученых. Она боролась с альбигойской ересью. Катаро-альбигойское учение отнюдь не несет в себе следов научной мысли и глубокой философской работы. Не были они и носителями более высокой морали: противоальбигойский крестовый поход папа объявил в ответ на убийство катарами папского посла (1208 г.). Катары учили о злом демоне как создателе материального мира. Из этого делались выводы о нежелательности брака и деторождения
Ну, а с точки зрения науковедения – такой взгляд на мир при своем торжестве как раз исключил бы рождение научного естествознания. Среди аксиом, господство которых в обществе и в умах ученых, чтобы новорожденная наука обрела высокий социальный статус, а, значит, и финансирование, должна быть антигностическая аксиома. С точки зрения гностиков, манихеев и их поздних преемников катаров (альбигойцев) и богомилов, материя есть крайняя степень деградации духа. Альбигойцы говорили, что ношение тела, пребывание на земле и есть тот ад, которым пугает Писание. Призвание человека – в избавлении от телесности.
Тот, кто посвятит свою жизнь изучению материи, поставит под угрозу свое религиозное спасение: ведь если мир есть антипод Бога, а ты вперил свой взгляд в мир, значит, ты отвернулся от Бога. В христианстве мир создан Богом и несет в себе след Божественного Замысла. В гностицизме и у катаров Бог и мир враждебны. Мир имеет злого творца (демона). И посвящать свою жизнь изучению продукта злого автора как-то странно… Так что если бы альбигойцы победили, и науке пришось бы повременить со своим рождением. Но победила инквизиция. И люди снова обрели право радоваться миру и изучать его».
Кураев. Не-американский миссионер. Раздел «Как инквизиция помогла науке».

Не правда ли, они рисуют весьма мрачную картину одного из средневековых религиозных движений? Картина эта изображает, как сейчас нередко выражаются, тоталитарную секту, отрицающую семью и брак, рациональное познание, занимающуюся политическими убийствами и вводящую простодушных людей в заблуждение относительно своих целей и идеологии... У читателя невольно возникает мысль: в самом деле, уж не спасла ли инквизиция европейскую цивилизацию от одной из самых серьёзных угроз в её истории?

Но самое интересное в этой картине другое. Самое интересное в ней то, что она ложна практически в каждом своём пункте и реальной исторической картине соответствует не больше, чем литература жанра фэнтези. Как же такое возможно?

Большинство наших современников получают исторические знания отнюдь не из работ профессиональных историков. Как правило, они опираются на более или менее популярное изложение тех или иных исторических событий публицистами, журналистами, другими людьми – вплоть до профессиональных политиков. Надо заметить, что историческая картина, формируемая на основе таких «источников» и сама по себе обычно весьма далека от исторической реальности. Но в ряде случаев приходится говорить уже не о чрезмерной упрощённости, схематичности или идеологичности изложения, а о формировании исторического мифа, полностью подменяющего собой реальность.

И тут в особенно неприятной ситуации оказываются малоизвестные исторические темы. Из-за редкости или отсутствия на том или ином языке квалифицированных исторических исследований. В результате до обычного потребителя информации или даже заинтересованного человека оная информация доходит, как правило, или очень сильно «в общем и в целом», а зачастую через руки отнюдь не специалистов и даже не популяризаторов, а людей, для которых и сама эта информация и, особенно, степень её истинности имеют в лучшем случае служебное значение. Для иллюстрации историософских, политических, религиозных взглядов. И именно эта «иллюстрация» закрепляется в информационном пространстве. Проблема лишь в том, что она зачастую имеет крайне отдалённое отношение к реальным историческим фактам. А нередко создаёт у неспециалиста и полностью ложное впечатление о них.

[Эррор Ляпсус]

продолжение

Одним из таких сюжетов является история ересей средневековой эпохи, в том числе ереси катаров. Здесь ситуация складывается одновременно из двух компонентов:

- во-первых, мало кто даже из интересовавшихся историей средневековья имеет более-менее подробные фактические сведения о происходивших в то время событиях;
- во-вторых, несмотря на это, данная тема периодически оказывается включённой в контекст религиозно-идеологических дискуссий.

Ярким примером того, насколько сильно искажает историческую картину сочетание незнакомства с фактами (в лучшем случае) и идейной ангажированности могут послужить высказывания известного православного апологета диакона Андрея Кураева, посвящённые ереси катаров, событиям альбигойского крестового похода и первой инквизиции. При этом, однако, значительная часть исторических мифов, существующих вокруг этих событий в русскоязычном информационном пространстве, восходит именно к работам А. Кураева.

Для того, что понять, насколько превратно изображён исторический период и происходившие в нём события в цитатах, приведённых по ссылке, разберём высказанные там тезисы подробно.

СПОЙЛЕРЫ

Первое замечание относится к источникам, на которые опирается автор. Так в цитате (1) источником по мировоззрению катаризма является какой-то невнятный современный оккультист, заведомо не являющийся историком. Это само по себе показывает уровень похода к проблеме не с лучшей стороны. Для того, чтобы так лихо объединять в рассуждении «идеологию русского хлыстовства XVIII века, мироощущение катаров и альбигойцев западноевропейского средневековья и богомилов средневековья балканско-византийского» желательно обо всём этом составить представления не по фантазиям современных визионеров. Впрочем, цитата (2) в этом смысле производит ещё более поразительное впечатление. Здесь источником сведений и вовсе выступает писатель-фантаст.

О том, каким образом альбигойский крестовый поход был направлен в защиту женщины и матери, спрашивать в свете таких «источников», конечно, не совсем ловко. Тем более, что никаких фактов в подтверждение этому не приводится. Возможно, именно по той причине, что низменные факты здесь (и не только здесь) не укладываются в изящную теорию.

Например, если мы будем говорить о защите женщины, то можно вспомнить то обстоятельство, что в отличие от современной ей католической церкви, церковь катаров признавала развод, причём наиболее уважительной причиной был развод по желанию женщины, если муж с ней дурно обращался. То есть, как раз в той ситуации, где ортодоксальная церковь предоставляла женщине исключительно право «терпеть и смиряться», катаризм давал ей возможность хоть какой-то самозащиты.

О том же, что происходило с женщинами из числа катарского клира или упорных верующих (которые в большинстве своём были также и матерями) – и вовсе говорить не приходится. В их отношении «защита женщины и матери» выглядела как сжигание заживо на костре. В разгар первого похода в некоторых случаях сжигали сотнями (до четырёхсот человек в Лаворе, например). Впрочем, и гораздо позже, при взятии Монсегюра, было заживо сожжено более двухсот катаров.

«Защита семейных ценностей» в исполнении крестоносцев и инквизиции особенно интересно выглядит в той ситуации, когда утвердившийся наконец, после долгого сопротивления местных жителей (судя по всему, бывших не в восторге от пришлых «защитников») «режим клириков и французов» вполне целенаправленно бил по всем видам социальных связей окситанского общества, включая семейные.

Для того, чтобы представить себе реальную, а не мифологическую картину отношения катаризма к семейной жизни и о том, как на эту картину повлияла борьба инквизиции с катарами – дадим слово специалисту – Анн Бренон, автору работы «Катаризм и семья».

«Очень часто спекулируют на том, что отказ катаров признавать телесный союз священным должен был играть опасную роль для средневекового христианского населения. Часто эти спекуляции основаны на генерализации - и даже перекручивании - других принципов катаров, таких как отрицание мира и плоти, возвышение аскетизма и тяга к небесной отчизне… Серьезные исследования окситанского общества катаров показывают нам, что уже поколение времен 1180-х годов, если не раньше, считало катаризм фактически семейной традицией, где дети воспитывались в этой вере с ранних лет. Кто-то рождался в семье катаров, в то время, как его сосед - в семье католиков, и религиозные условия семьи играли, как правило, определяющую роль, если даже человек впоследствии мог уже сам определиться.
И в самом деле, показания демонстрируют нам очень маленькое количество отдельных, изолированных верующих. Верующие признаются в том, что они верили, что диссиденты были хорошими христианами, и могли принести им спасение, они декларировали, что принимали, ритуально приветствовали и слушали проповеди катарского клира, что они принимали участие в их религиозных церемониях, и фактически в большинстве случаев практиковали свою религию в семейном контексте. Только в некоторых случаях мы наблюдаем семьи, разделенные по религиозному признаку, но такие случаи скорее исключение, чем правило» (с) Анн Бренон «Катаризм и семья»:
http://credentes.livejournal.com/7861.html

Ещё один важный момент – верующие и их семьи не изолировали себя от общества, а были в него глубоко интегрированы:

««Так, из показаний собранных Бернардом де Ко и Жаном де Сен-Пьерр в 1244-1245 годах (Тулуза, MS 609) в Сан-Мартин-Лаланд в Лаурагэ, следует, что из 388 жителей, упомянутых в 251 собранном в этом городке показании, 158 были верующими, как женщинами, так и мужчинами (из них 16 принадлежало к аристократии, 40 были богатыми горожанами, 16 – ремесленниками, 5 – слугами и 81 – скорее всего крестьянами). Еще 15 людей были Добрыми Мужчинами и Женщинами: 2 из них принадлежало к аристократии, 9 – к богатым горожанам, 1 ремесленник и 3 крестьян. Пропорция мирян и монахов у катаров, таким образом, была один на десять верующих, что означает, что почти каждая семья имела хоть одного человека среди Добрых Людей» (с) (там же).

В большинстве случаев монашеское призвание осуществлялось женщинами из числа катарского клира не в ущерб семейной жизни:

«Как правило, матери и жены ждали, пока они не овдовеют и пока не подрастут их дети, а потом уже решали вопросы своего личного спасения. Я уже упоминала Астругу де Ламот. Так поступила знаменитая Эксклармонда де Фуа, и, как это показал Мишель Рокеберт, так делало большинство «катарских матриархинь», аристократок и жен богатых горожан из Фанжу, Лаурак и Ле Ма Сент Пуэлль. В мирное время женщины их ранга относились к вопросам спасения с не очень большим рвением, откладывая свое крещение до того, как они достигнут пожилого возраста. Но бывало, что благородная дама могла оставить своего супруга, чтобы последовать за своим святым призванием, которое она внезапно услышала. Так было с Одой де Фанжу и Филиппой де Фуа в 1204 году; их мужья, уважая их выбор, освободили их от брачных уз. Правда, не все мужья демонстрировали подобное понимание. Тем не менее, можно сказать, что обвинения против катаризма в том, что он нарушал гармонию между супругами и вел к разрушению социального порядка, абсолютно беспочвенны, поскольку подобная его позиция скорее вдохновляла идеи духовной и материальной независимости среди жен и матерей… Но часто, когда мы говорим о семье, то видим, как и мать и отец, одновременно принимают решение придерживаться монашеских обетов катаров. Подобная ситуация является очень характерной для катаризма, и о ней есть очень ранние свидетельства. Подобные случаи отмечаются Ефимием из Периблетоса в богомильских общинах в Малой Азии около 1030 года. В 1145 году, Жоффре д’Оксерр отмечает пример такой решительной супружеской пары в Тулузе, которая отказалась от материальных богатств и оставила родственникам своего малолетнего ребенка, присоединившись соответственно к мужской и женской общине в одной из окситанских бургад, которые уже тогда, во времена миссии Бернара из Клерво, считались в этом регионе рассадниками ереси. В начале тринадцатого столетия такие примеры совместных решений были многочисленны и характерны для супружеских пар, достигших достаточно пожилого возраста, дети которых уже выросли и встали на ноги. Тогда родители начинали думать о своей религиозной жизни, как это случилось с Фэй и Пьером де Дюрфор, совладельцами Фанжу.» (с) (там же).

Мало того – как раз катарские священнослужители в гораздо меньшей степени были изолированы от общества, чем католические монахи:

«В отличие от тех семей, чьи родственники стали католическими монахами и монахинями, катарские монахи и монахини никогда не уходили из мира. Более того, они продолжали играть очень активную роль в семейных делах. Кроме того, семейные связи оставались для них очень сильными и значительными даже тогда, когда они жили в монашеских общинах. Фактически можно говорить о семейных связях с катарской Церковью и внутри этой Церкви, и эти связи были очень тесными, даже во времена репрессий. Сама структура катарской Церкви и ее деятельности ясно демонстрировала поощрение таких духовных связей и близости, и очевидно базировалась на этих сильных семейных связях, характерных для окситанского общества» (с) Анн Бренон «Катаризм и семья»:
http://credentes.livejournal.com/8162.html

В обычном, светском понимании, жизнь катарского клира была (вопреки модным рассуждениям о «тоталитарной секте» катаров) в гораздо меньшей степени подвержена «тоталитарному» ограничению социальных связей, чем жизнь католического монашества. Несмотря на строгие (но, в общем, не представлявшие в истории христианства ничего чрезвычайного) обеты, катарские священнослужители не жили в затворе и изоляции от внешнего мира:

«Как мы уже видели, стать служителем катарской Церкви означало принять для себя существование, полностью посвященное Богу, монашеские обеты целомудрия, бедности, послушания, работы и молитв (монастырские Часы, отмечаемые многократным повторением Pater и Adoremus), соблюдение ритуальных церемоний (исповедь монахов или aparelhament) и жизнь в общине, в соответствии с правилами Евангелий под руководством Старшего или Старшей. Женатые или замужние неофиты освобождались супругами от брачных уз, подобно католическим неофитам. Теоретически, катарские дома были обычными религиозными общинами, подобными католическим монастырям, за тем исключением, что располагались они прямо в центре бургад, а их обитатели и посетители могли в любое время свободно входить и выходить оттуда, и они не были связаны никакими правилами затворничества» (с) (там же).

[Уленшпигель]

В связи с вышесказанным у меня возник некоторый не совсем обычный вопрос, это как раз по поводу нежелательности вступления в брак и деторождения:

СПОЙЛЕРЫ

"А какую силу, духа, демона или как оно там можно это обозвать, можно пугать, отпугивать оберегом в виде женской вагины? Ну и соответственно какую потустороннюю сущность можно прогнать демострацией женской наготы?"

[Эррор Ляпсус]

продолжение

Разрушением социальных (даже семейных) связей окситанского общества занимались отнюдь не катары, а их преследователи, прежде всего Инквизиция:

СПОЙЛЕРЫ

«Вызовы на допросы, страх быть приговоренным к бесчестию путем ношения крестов, конфискации имущества, пожизненному заключению и, наконец, сожжению на костре – судьба, которая ожидала подпольных членов катарского клира, а вскоре это наказание распространилось и на верующих, пойманных во второй раз – все это постепенно разрушало сложившиеся в обществе социальные связи и разрывало семейные узы… Вслед за политическим и военным поражением Окситании, кампании Инквизиции в Лаурагэ и Тулузэ полностью разрушили сеньоральные связи в деревне, особенно там, где ересь гнездилась наиболее всего. Совладельцы Сен-Мартин-Лаланд были уничтожены приговорами Инквизиции, и только несколько представителей этого рода смогли переселиться в Лаурак. Окситанское рыцарство должно было либо приспосабливаться к новым обстоятельствам, как это сделал Оливер де Термез, либо умирать с голоду. Добрые Мужчины, гонимые повсюду – после 1250 года фактически уже не упоминаются Добрые Женщины – могли рассчитывать только на то, что в состоянии были им предложить небольшая семья и солидарность маленьких городков и деревень, существовавшая даже тогда, несмотря на Инквизицию… Бывало и такое (фактически, это было одним из факторов искоренения катаризма), что семья могла отвергнуть создававшего проблемы родственника-диссидента, который мог привести семью к разрушению ее благосостояния путём конфискации имущества или заключения в тюрьму остальных членов семьи. Искушение выдать родственника или друга, чтобы спасти собственную шкуру, стало раковой опухолью некоторых семейств, разрушая родственные связи. Мы оставили Дульсию де Гузен, когда она мирно жила в монашеском союзе со своей племянницей Бернардой, в доме своего сына, Пьера де Гузен в Сен-Мартин Лаланд. Так продолжалось пять лет. Пока однажды в 1233 году, после установлений Инквизиции и подписания Парижского мирного договора, Пьер не решил, что Дульсия и Бернарда угрожают его спокойствию, и просто вышвырнул их из своего дома. Естественно, что их тут же арестовали. Скорее всего, их сожгли…» (с) (там же).

Тем не менее, такая разрушительная для общества и семьи политика Инквизиции очень долго встречала сопротивление в самых разных слоях южного общества:

«Cемьи, как правило, пытались защищать своих родственников, на которых шла охота, так долго, как это было возможно. В начале тринадцатого столетия, когда разразились и стали усиливаться репрессии, они прятали их, эскортировали и кормили – как это делал крестьянин Понс Вигьер во время крестовых походов. Верные катарам рыцари, «фаидиты», также безоговорочно защищали своих родственников. Пока Граф Тулузский окончательно не сдался, почти у каждого вооруженного сторонника катаризма была мать, сестра или брат, за которых он хотел отомстить. Хорошим примером этого являются защитники Монсегюра: Гийом де Лахилль, рыцарь из Лаурак, был сыном Доброй Женщины Франчезы и братом Доброй Женщины Бруны, и умер вместе с ними во время массовой казни в Монсегюре; Жордан дю Ма был внуком Гарсенды и племянником Гайлларды, а обе они были сожжены перед 1240 годом.
Раймонд де Рокевилль, сеньор Ле Кассе, как об этом сообщают информаторы Инквизиции, был, около 1240 года, «мужем еретички Раймонды». Он сам или вместе со своими братьями, совладельцами Монгискара и других земель, сопровождал с вооруженным эскортом свою жену Раймонду и ее компаньонку Маркизу, двух женщин, за которыми охотилась Инквизиция. Он защищал их, заботился о их безопасности, приносил им еду, просил их благословения и навещал их, когда они прятались в лесных укрытиях… Есть очень много трогательных примеров лояльности родственников к подпольным преследуемым монахам и монахиням» (с) (там же).

Итак, катары не были общественно опасной человеконенавистнической «тоталитарной» религией, разрушавшей, будто бы, семью и общество. Дело, как мы видим, обстояло в точности наоборот: катаризм был не только связан с религиозными исканиями средневековья, он ещё и был укоренён в системе социальных и семейных связей, благодаря которым длительное время оказывал сопротивление своим гонителям даже в условиях войны и инквизиционного террора. И именно поэтому крестоносцы и инквизиторы, пытаясь уничтожить катаризм, нанесли тяжелейший удар по окситанскому обществу практически во всех аспектах его существования, начиная с разорения и массовой гибели населения вследствие долгих и жестоких войн, заканчивая систематическим разрушением общественных и семейных связей, созданием на захваченной территории атмосферы ужаса, подозрительности, системы сыска и доносительства.

Вообще, в этой цитате (1), надо сказать, даже за средневековую католическую церковь несколько обидно. Это же надо было сказать (а тут ведь никаких редких и труднодоступных источников не требуется): «Церковная жизнь, давно покрывшаяся золой быта и грешками мирян и пастырей, в схоластическом спокойствии ищущая равновесия всех духовных проблем – все же лучше безумного пламени…» и т.д. Именно в этот самый исторический период в католической церкви создаётся и доминиканский орден нищенствующих проповедников (который, правда, вскоре возглавил инквизицию) и орден францисканцев с сильными спиритуалистическими традициями. Это же надо было про эпоху крестовых походов, борьбы за инвеституру и создания инквизиции выразиться как про эпоху «схоластического спокойствия».

[Эррор Ляпсус]

окончание

Решение духовных и теологических проблем, правда, имело в ту эпоху свою специфику, связанную не только с особенностями средневековой схоластики. Насколько успешно эти проблемы решались в области высокой теологии, я не берусь судить в силу малого знакомства с вопросом. Но для простецов, усомнившихся в тех или иных истинах веры, наготове были куда более простые и "убедительные" аргументы.

СПОЙЛЕРЫ

Так, например, рыцарь Бернар д'Уртель из Рабата усомнился в господствовавшей в ту эпоху "теологической гипотезе" (даже не догмате!), что души некрещёных младенцев обязательно попадают в ад. Он высказал предположение, что, может быть, они попадут хотя бы в чистилище и спасутся после Страшного Суда. Однако подобное предположение повлекло за собой донос и привлечение рыцаря к расследованию со стороны инквизитора Жака Фурнье. Если бы Бернар д'Уртель продолжал упорствовать в своём мнении, ему вполне мог грозить костёр. Однако, под давлением столь неотразимого "аргумента" рыцарь покаялся и признал: "Наученный Монсерьором епископом, я отрекаюсь от этих ошибок. Я верю и впредь буду верить...что души некрещеных детей после того, как было проповедовано Евангелие, прокляты навеки, и Бог не спасет их ни на Страшном Суде, ни до, ни после. Я раскаиваюсь, что верил иначе, и готов получить надлежащее покаяние..." (Вторая исповедь Берната д'Уртеля из Рабата перед Жаком Фурнье, 21 января 1324 года).

Бернар д'Уртель в результате такого столкновения "теологических гипотез" отделался пожизненным заключением и, по всей видимости, закончил свои дни в тюрьме.

Вообще, установление в покорённых окситанских землях французской короной и католической церковью новых порядков сопровождалось многообразными мерами по ужесточению регулирования всех сторон общественной жизни, включая семейную и бытовую. Так, принятые ещё во время первого из альбигойских походов статуты города Памье предписывали наследницам местных имений не выходить замуж за местных дворян, либо, в крайнем случае, делать это с личного разрешения предводителя крестоносцев, Симона де Монфора. Подобная мера должна была обеспечить переход местных земельных владений в руки завоевателей-французов.

Победители не только насаждали в завоёванных землях систему религиозных преследований и террора, но и старательно ликвидировали свойственное южанам "легкомыслие", в том числе в области семейной жизни и даже ношения одежды:

"Городам, напуганным оружием завоевателей, приходилось подчиняться новым идеям и порядкам, и вот в Монтобане в 1274 году издают следующий устав касательно нарядов горожан.
«Никакая женщина не должна носить ни на верхней, ни на нижней одежде, ни на головных уборах украшений из золота, серебра, жемчуга и драгоценных камней; равным образом не дозволяется употреблять парчовых или шелковых одежд и мехов; вместо них носить простые суконные с отделкою из красной кожи. Женщины не должны носить серебряных цепочек и застежек, фермуаров и запястий и уж тем более никогда не показываться в них на улицах. Мужья, граждане Монтобана, обязаны наблюдать за тем, чтобы жены их не носили запрещенных вещей. Гражданки не должны носить булавок и застежек на платьях и корсетах; взамен их нашивать пуговки, количеством не превышающим десять и ценой не более трех солидов. Городские портные не должны шить длинных дамских платьев, шлейфы пускать не более фута; за несоблюдение положен штраф в двадцать солидов и исключение из цеха»...
"В одном из статутов города конца XIII века читаем следующее: «Никакая дама, живущая в Монтобане и на его территории, под страхом штрафа в пять солидов, не должна ходить в гости к соседкам, если они не состоят с ней в близком родстве до второго колена и не приходятся ей кузинами или кумами, и то не иначе как по воскресеньям. Исключение делается для шутих и публичных женщин. На свадьбу и домашние праздники нельзя приглашать более четырех человек; иначе могут поступать только женщины скверного поведения. Глава семейства и хозяйка не должны делать приглашений на вечер и ужин, тем более обручальный и свадебный, не сходив предварительно в церковь. Жонглеры и скоморохи, провансальские или чужеземные, не смеют являться на праздники или на свадьбы в продолжение рождественского поста и в рождественские праздники. Тот, кто будет противиться этому постановлению, навсегда изгоняется с городской территории»" (с) Осокин Н.А. История альбигойцев и их времени.

В цитате (3) А. Кураев ставит в заслугу инквизиции и возможность развития науки, которой будто бы угрожала катарская ересь. Когда автор говорит, что «катаро-альбигойское учение отнюдь не несет в себе следов научной мысли и глубокой философской работы», то, разумеется, первым делом хочется поинтересоваться, с какими именно источниками данного учения он знаком. Здесь, правда, налицо определённая проблема – потому что первоисточники по учению катаризма существуют, но до недавнего времени ни один из них не был переведён на русский язык. Тем не менее, если автор не был знаком с этим учением как таковым, то, возможно, ему стоило воздержаться от комментария относительно его философской глубины?

Кстати, именно катары одними из первых в Европе стали объяснять природные события не карой Божьей или кознями сатаны, а естественными природными процессами. Т.е. в плане противопоставления естественного объяснения мифологическому, на самом деле, именно катары противостояли господствующей в средневековье (в том числе среди христиан) ментальности.

Здесь же А. Кураев говорит об убийстве катарами папского легата. Это убийство действительно послужило поводом к альбигойскому крестовому походу, но никаких убедительных доказательств того, что к убийству имели отношение представители катарской церкви, я до сих пор в литературе не встречал. Собственно, легат был убит вскоре после серьёзного конфликта со светским правителем южных земель - тулузским графом Раймоном. И именно во владениях Раймона скрылся убийца.

Впрочем, сторона крестоносцев по части убийств, резни и массовых расправ со своими противниками останется очень далеко впереди даже в том случае, если все сомнительные эпизоды той эпохи записать на счёт их противников. Достаточно вспомнить, что в самом начале похода имела место резня в городе Безье, где крестоносцами было перебито почти всё население, по большей части католическое.

Здесь особо нужно отметить, что альбигойские крестовые походы и последующие мероприятия королевской власти и инквизиции уничтожили не только катарскую церковь (вполне физически), но и разрушили, практически до основания, само общество Юга в том виде, как оно сложилось к моменту начала походов - со свободой нравов, веротерпимостью, представлением о том, что благородство и достоинство (paratge) могут быть достоянием не только дворянского сословия. О том, какие возможности "радоваться миру и изучать его" принесли на Юг крестоносцы и инквизиторы, думаю, вполне видно из приведённых выше сведений.

[Эррор Ляпсус]

В связи с вышесказанным у меня возник некоторый не совсем обычный вопрос, это как раз по поводу нежелательности вступления в брак и деторождения:

СПОЙЛЕРЫ

"А какую силу, духа, демона или как оно там можно это обозвать, можно пугать, отпугивать оберегом в виде женской вагины? Ну и соответственно какую потустороннюю сущность можно прогнать демострацией женской наготы?"

Это цитата? Откуда она?

[Уленшпигель]

Это просто вопрос. Ну он возник после прочтения определенной статьи и соответственно вызвал у меня ассоциации с обсуждаемой темой.
Ну в смысле кому служат те, кто выступает против брака и деторождения.

[Эррор Ляпсус]

Это теологический вопрос? Я, признаться, в этой области не специалист. Хотя любительски интересовался.

Можно как-то развернуть вопрос, а то я не очень понимаю, о чём он и в какой связи с данной исторической темой находится?

[Уленшпигель]

Можно как-то развернуть вопрос, а то я не очень понимаю, о чём он и в какой связи с данной исторической темой находится?

По ряду причин мне именно крайне не хочется отвечать на этот вопрос. Хотя бы потому, что тогда я вообще могу не получить на него ответ по причине его не политкорректности. 
СПОЙЛЕРЫ

Проблема в том, что мне катастрофически не хватает знаний по ряду вопросов, что то я знаю, что то совсем нет.
А связь с темой именно в том и заключена, что катаров обвиняли  в осуждении деторождения.
 Скорее , если можно так выразиться. это вопрос из области практической магии. Например ряд нечисти можно отогнать пролитой кровью, а другие наоборот.
Ну к примеру бессмысленно отгонять ифритов и саламандр огнем.

[Эррор Ляпсус]

Ну, я, вообще, тут и привёл кучу цитат из работ современного французского историка Анн Бренон "Катаризм и семья", чтобы раскрыть тему.

А насчёт (не)политкорректности и магии не понял от слова "совсем". Я магией не занимаюсь, если что. Да и не верю в неё, признаться.
С политкорректностью почти та же самая история

[Fiametta]

 Кураев возмущается сектами, проповедующими безбрачие?!! Но он сам принадлежит к религии, в которой есть многочисленные монашеские ордена.
Есть гипотеза, что религии, славящие целомудренную жизнь, возникают на территориях с перенаселением. Что в возникновении этих религий участвует тот же эволюционный механизм, который заставляет животных не размножаться в тесноте.
Последние гностики, которые еще есть на свете - мандеи (от арамейского слова "знание"). Их горстка на берегах Персидского залива. Они все еще говорят, что "тело - темница души", но при этом у них ранние браки и многодетность - религиозный долг. Без таких представлений малые общины не могут выжить, они, выходит, не видят ничего нелогичного в призыве: "Вперед, низведем как можно больше душ в темницы тел".
  Что будет с мандеями и другими меньшинствами Ближнего Востока в ближайщие десятилетия? С тамошними гражданскими и религиозными войнами?
Я очень боюсь, что от всех меньшинств останутся три деревни в Израиле, в ведомстве какого-нибудь Управления по заповедникам .

[Эррор Ляпсус]

Кураев возмущается сектами, проповедующими безбрачие?!! Но он сам принадлежит к религии, в которой есть многочисленные монашеские ордена.
 

"Это называется плюрализм в одной голове. Запамятовал я медицинский термин" (с) Сергей Кара-Мурза.

[Эррор Ляпсус]

На тот случай, если кому-то интересны не только академические источники по проблеме

Подборка сетевых дискуссий о катаризме:

СПОЙЛЕРЫ

http://credentes.livejournal.com/2636.html
http://credentes.livejournal.com/6294.html
http://credentes.livejournal.com/31566.html
http://raimon-lo-fol.livejournal.com/22745.html
http://edgar-leitan.livejournal.com/26164.html
http://edgar-leitan.livejournal.com/26469.html
http://alan-christian.livejournal.com/280776.html
http://community.livejournal.com/ru_middle_ages/185457.html
http://ycnokoutellb.livejournal.com/122453.html (ну, это, положим, просто холивар был)
http://pereille.livejournal.com/100138.html
http://myrngwaur.livejournal.com/437598.html
http://myrngwaur.livejournal.com/441079.html
http://myrngwaur.livejournal.com/471733.html
http://myrngwaur.livejournal.com/473617.html
http://myrngwaur.livejournal.com/478763.html
http://alan-christian.livejournal.com/377715.html

И на форуме "Евангелие":
http://www.evangelie.ru/forum/t15537.html

[Эррор Ляпсус]

Шли лихие эскадроны окситанских партизан
Песня о файдитах:

http://muzofon.com/search/Lou%20Dalfin%20-%20Cavalier%20Faidit

Я, к сожалению, по французски (или она вообще по-окситански?) не понимаю, но на слух мне песня понравилась. Очень бодро звучит

P.S.: Проверил по ЖЖ разбирающегося в вопросе человека. Песня на окситанском.