Ричард и Катарина. Кто прав? - II

[kostr]

Про Дика я говорить не буду, а вот Катарину уважаю.
Ее поведение изменилось после гибели братьев. Мне кажется, пока они были живы, она была вынуждена полностью подчиняться Штанцлеру. Очень верно подметила Арлетта - как бы она ни относилась к своим родным, она должна была их защищать. Как только их не стало - все, страх исчез. Детей защитят без нее - Алва, Ноймаринен. Она свободна. Конечно, она притворялась и дальше, чтобы действовать, ей надо играть роли, ведь власти у нее нет, вся ее сила - ум. Но никаких подлостей за ней после гибели братцев не замечено. Даже если бы тайны ее матери раскрылись - это было бы плохо, но не фатально. Королю она была женой законной, ее сын - наследник, да и доказать, что она что-то знала, непросто. Замяли бы историю, и все, кому нужны бесплодные скандалы.
А Дика она жалела. Она, по-моему, действительно добрая женщина. Нельзя притворяться каждую секунду, те, кто рядом, правду видят. А ее любили, значит, было за что.

[Rodent]

Он выбрал принять ответственность за ситуацию на себя.  Со всем, что это в данном случае значило.

[Лукач]

  m12

Информация это оружие. Оружию не обязательно стрелять сегодня.

  Полностью согласен.

Катарина настолько уверена что ее будут любить завтра, послезавтра, после-после завтра? Будут так любить ее сына на троне, завтра после завтра, после-после завтра?

  Катарина не настолько наивна. Я полагаю, Катарина понимала, зачем Штанцлер добивается аудиенции. Ясно, что старый, больной человек желает восстановить над ней свою власть. Ради этого, на встрече, бывший кансилльер выложит всё, что у него есть на Катарину и против неё. Раз уж эр Август ничего не добился, а мы знаем, что дело обстоит именно так то, либо у него не было ничего, что Катарина не смогла бы опровергнуть, либо это никого не могло заинтересовать. Так что, даже подслушай Ричард весь разговор, он не стал бы обладателем каких-либо страшных тайн. 

Так да не так. Сдаем Окделла охране и через полчаса он беседует с Робером или, что еще круче с Левием. Информация пошла в народ. Вернее не пошла  а стала ждать своего часа.

  Если возникла необходимость устранить Окделла, то вот это самая охрана, в момент сдачи ей Ричарда, имела великолепную возможность убить его, как покусившегося на жизнь регента.

То-то при разговоре с кансильером перед глазами у милого дитяти алатский шарфик маячит. Катарина его отлично обработала. Не так сильно кансильер его под зад и пихал.

  А что же тогда, по-вашему, сильно?
Мальчик соглашается убить эра не в отместку за те издевательства, которым тот подверг королеву. А ради спасения королевы, которую эр отказался защитить, потому что они, по мнению мальчика, поссорились. И времени для примирения не остаётся.

Как-никак он почти отравил Роке.

  Очень хотелось бы знать величину этого самого «почти». 

Сила этого кадра в том, что его никто не воспринимает всерьез. А Катарина отнюдь не дура посмотрите как она веревки вьет из Робера. Уберите нужных членов регентского совета, оставьте нужных, по факту сдайте окделла палачам как пособника раканов, пусть он до последнего верит, что спасает королеву. Вариантов масса.

  Давайте прикинем, кого нужно убрать.
  1. герцог Алва.
  2. герцог Ноймаринен.
  3. граф Рафиано.
  4. граф Гогенлоэ.
  5. граф Савиньяк.
  А возможно, в их число придётся включить ещё и Валмона. И к кому их них Ричард сможет подобраться достаточно близко, даже при условии, что его не принимают всерьёз? 

Мы с вами знаем содержание разгворов Катарина-Окделл, Катарина-Робер, Катрина-Луиза. ноймаринен их не знает.

  Но мы не имеем, ни малейшего представления о том, что вообще известно Ноймаринену о королеве. А он, в отличие от нас, имеет возможность получать сведения не только из перечисленных Вами разговоров.    
   

[Лукач]

Элегантный ответ, эр Лукач.

  Я рад что Вам понравилось. 

Теперь, похоже считать придется мне.   Ибо по памяти Дик думал то так, то эдак раз с дюжину. Под настроение. 

  Давайте вместе.
  После чествований победителей в Саграннской кампании Ричард полагал, что королева любит Рокэ. Это раз.
  В ходе разговора со Штанцлером он «понимает», что Катарина не смогла полюбить Алву потому, что любила Эгмонта. Это два.
  Будучи в Сакаци мальчик признаётся Альдо что не знает любим он предметом своего обожания или нет. Это три.
  Во время марша на столицу юный Повелитель Скал преисполняется уверенности, что его чувства к королеве взаимны. Это четыре.
  В этом убеждении он пребывал до того самого момента как узнал что он… что его…что она… Это пять.
  А теперь внимание! От двух до пяти – три пункта, а от пяти до двенадцати – целых семь. И кто ближе к истине? 
 

[C@esar]

Причина такова, что ничего здесь нельзя было исправить.

Еще бы. Убийство Пьера-Луи (не ее вина), убийство Магдалы Эпинэ (степень участия Катарины неизвестна), убийство Джастина (завязана, насколько сильно - вопрос).
Причем для Катарины непоправимой история стала со 2 пункта...
До этого, она могла бы потерять в репутации, и лишиться шансов на корону, но... жизни и свободе ее ничто не угрожало.

Исправить ничего нельзя было с момента когда Ги стал наследником в обход старшего брата.

Катарину тут не пришьешь по причине малолетства. Это даже Сильвестр смог бы сообразить.

[Gileann]

Давайте вместе.
  После чествований победителей в Саграннской кампании Ричард полагал, что королева любит Рокэ. Это раз.
  В ходе разговора со Штанцлером он «понимает», что Катарина не смогла полюбить Алву потому, что любила Эгмонта. Это два.
  Будучи в Сакаци мальчик признаётся Альдо что не знает любим он предметом своего обожания или нет. Это три.
  Во время марша на столицу юный Повелитель Скал преисполняется уверенности, что его чувства к королеве взаимны. Это четыре.
  В этом убеждении он пребывал до того самого момента как узнал что он… что его…что она… Это пять.
  А теперь внимание! От двух до пяти – три пункта, а от пяти до двенадцати – целых семь. И кто ближе к истине? 

Простите, эр Лукач, похоже, что тут некоторое недоразумение.  Спасибо, что сосчитали, но чувства Дика к Катари тут не при чем. Я отреагировал на Вашу реплику номер 56:

Ричард понимает, что избранником его возлюбленной является Алва и принимает это. Правда, в тот момент, он всерьёз рассчитывал, что со временем станет Первым маршалом Талига.

Так что это не о Дике и Катари, а о Катари и Алве. И всех вариациях на тему Алана, жертвенности, Ренквахи и т.д. и т.п.     

[Лукач]

Простите, эр Лукач, похоже, что тут некоторое недоразумение.  Спасибо, что сосчитали, но чувства Дика к Катари тут не при чем. Я отреагировал на Вашу реплику номер 56:

Ричард понимает, что избранником его возлюбленной является Алва и принимает это. Правда, в тот момент, он всерьёз рассчитывал, что со временем станет Первым маршалом Талига.

Так что это не о Дике и Катари, а о Катари и Алве. И всех вариациях на тему Алана, жертвенности, Ренквахи и т.д. и т.п.     

  Теперь понятно. Но в этом вопросе, как мне думается, разнообразие такое же.
  Катарина не может любить убивца, погубителя и отродье предателя. 
  Катарина любит Первого маршала и победителя. 
  Катарина всегда хранила верность Эгмонту. 
  Катарина несомненно любит Повелителя Скал, а за Алву заступается только ради справедливости и потому что не знает что кэналлиец помеха на пути к …, но это пока секрет.   
Катарина …        
  Вот так как-то всё, так как-то. 
 

[Rodent]

Катарину тут не пришьешь по причине малолетства. Это даже Сильвестр смог бы сообразить.

Катарину-то не пришьешь.  Но ее мать погибнет точно, а скорее всего, и отец со старшим братом.  Шансы уцелеть есть только у Иорама.

[m12]

Лукач

Ради этого, на встрече, бывший кансилльер выложит всё, что у него есть на Катарину и против неё. Раз уж эр Август ничего не добился, а мы знаем, что дело обстоит именно так то, либо у него не было ничего, что Катарина не смогла бы опровергнуть, либо это никого не могло заинтересовать.

Либо, что более вероятно, Катарина приняла решение ликвидировать Штанцлера, что и исполнил Карваль. Давайте подумаем, зачем Катарине Штанцлер. Он был нужен как помощник в интригах против Дорака и как носитель тайны. Но Дарака нет, Фердинанда нет. Все челны совета не смотрящие на катарину как на икону за пределами Олларии.

Если возникла необходимость устранить Окделла, то вот это самая охрана, в момент сдачи ей Ричарда, имела великолепную возможность убить его, как покусившегося на жизнь регента.

Есть высокая вероятность того, что по тревоге примчится Робер, а он не даст прирезать Ричарда.

Мальчик соглашается убить эра не в отместку за те издевательства, которым тот подверг королеву. А ради спасения королевы, которую эр отказался защитить, потому что они, по мнению мальчика, поссорились.

А кто его убедил что они в ссоре?

Привожу отрывки двух разговоров. Катарина-Окделл, Штанцлер-Окделл.

СПОЙЛЕРЫ

– Катари… Я знаю, эр Рокэ может быть злым, но он… Он тебя тоже любит, клянусь…
– Тоже! – Дик не понял, смеется она или плачет. – Создатель, «тоже!». Это человек – мое проклятье, Дикон! Мой ужас… И я сама во всем виновата, я, и никто другой!
– Ты… Ты его не любишь?
Зачем он спрашивает? Он же видел их вместе, видел, как она на него смотрела в день возвращения… Катари обижена, испугана, устала. Она сама не понимает, что говорит!
– Ты не представляешь, как глупы женщины, – Катари отпустила ветку и повернулась к Дику лицом. – Они готовы меня убить потому, что Ворон спит со мной, а не с ними. Дурочки, лучше бы они возненавидели его, тогда бы живо оказались на четвереньках с задранной юбкой. Он пьет чужое бессилие и чужую ненависть, как свою любимую «Черную кровь». Ворону все равно, мужчина ли, женщина ли, лишь бы унизить. Он никогда не свяжется с тем, кто его любит, а такие есть…
Мы ненавидим друг друга, Ричард Окделл, но я прикована к этому человеку. И я… я виновата перед ним и перед Талигойей! Если бы я умела лгать, все было бы иначе…
– Катари!
– Слушай, если хочешь знать правду обо мне и человеке, которому ты достался. Потому что больше тебе никто ее не скажет. Даже я! Вечером я буду себя проклинать за эту правду… Если хочешь жить спокойно, уйди… Нет, просто уйди…
– Я не уйду!
– Не бойся, я не убью себя. У меня трое детей и братья в тюрьме… Я не стану расчищать дорогу Дораку… Аспид спит и видит женить короля на «навознице» или фельпской купчихе, но королева Талигойи – я! И я буду сражаться, если больше некому… Иди домой, Ричард, не бойся за меня…
– Нет, – Дик, сам не понимая, что делает, схватил королеву за плечи, – я не уйду.
– Я тебя предупредила, – голос Катари звучал устало, – но ты сын Эгмонта, этим все сказано… Фердинанд не мужчина, Дикон. Они его лечили… Ты не представляешь, каким ужасом были мои брачные ночи. Ты рассказывал про Беатрису Борраску, я вспоминала себя…
Фердинанду помогали сначала два лекаря, потом четыре. Я… Я закрывала глаза и терпела. Меня выдали за Оллара ради мира и наследника. Не было ни того, ни другого… И тогда Дорак решил отдать меня герцогу Алве. Я согласилась… Я согласилась бы и на Леворукого, чтобы прекратить ночные пытки.
Я Ворону не нравилась, о чем он мне и сказал… Если бы я догадалась броситься ему на шею, я бы теперь была свободна, но я посмела показать ему, первому красавцу Талига, что он мне нужен не больше, чем я ему.
Этого было достаточно. Он принялся меня объезжать… Как лошадь! Но я не кобыла, – глаза Катари яростно блеснули, – на гербе Ариго леопард, а я – Ариго! Кровный вассал Повелителей Молний! Я боролась, Дикон… Но чем больше я сопротивляюсь, тем сильнее он меня держит… Наша с ним война убила то хорошее, что в нем было, а оно было… Оно есть даже теперь, но все меньше и меньше…
Если бы я могла солгать, что люблю его, Рокэ тут же меня бы бросил, но у меня не выходит… Я пытаюсь, но… Создатель, кто сказал, что нельзя скрыть любовь?! Это отвращение нельзя скрыть…
Катарина тряхнула головой. Шпильки не выдержали, сверкающая пепельная волна накрыла дрожащие плечи женщины.
– Однажды он взял меня на рабочем столе кансилльера, даже не отцепив шпаги. Когда вошел эр Август, я с задранной юбкой лежала на бумагах, – Катарина подхватила оставленную садовником лейку и высоко подняла, пытаясь поймать ртом воду, но лейка оказалась пустой, – кансилльер попытался закрыть дверь, совсем, как ты… Алва остановил его и принялся обсуждать потребности своей армии.
Он просил восемь тысяч на сапоги для горных стрелков, я это запомнила на всю жизнь. Август обещал – он дал бы больше, только бы прервать пытку. Когда кансилльер вышел, Ворон довел дело до конца. Моя младшая дочь – память об этих сапогах.
Теперь он собирается снова «набить мне брюхо». Именно так он и выражается, – королева с ненавистью посмотрела на нежно-голубые сборки, расходящиеся из-под бархатного пояска. – Рокэ мало троих бастардов. Дети для него не дороже щенят, но ему смешно, когда во мне, талигойской эрэа и его королеве, зреет его семя, семя Рамиро-Предателя. Когда я становлюсь уродливой и неповоротливой, как бочка, ему смешно вдвойне и втройне. О, этот человек умеет мстить!

СПОЙЛЕРЫ

– У нас есть лишь один выход, – кансилльер очень долго смотрел Дику в глаза, – Создатель… Я бы отдал все на свете, чтоб избавить тебя от этого разговора. И от этого выбора… Но мы должны спасти Ее Величество, иначе грош нам всем цена. Спасти королеву и не допустить превращения Талига в средоточие зла.
Сначала Катари! Дик словно воочию увидел искусанные в кровь губы, глаза, полные отчаяния, руки, комкающие алатский шарф. Катарина должна бежать, но она слабая женщина, ей нужен спутник… Ричард тысячу раз был готов умереть за Ее Величество, но надо было не умирать, а бороться. Оноре выследили и убили уже на свободных землях…
– Эр Август, а мы сможем, то есть вы знаете, как устроить побег?
– Побег? – кансилльер еще больше помрачнел. – Дорак за такой подарок отдаст две провинции. Бежавшая королева становится изменницей, это повод для позорного расторжения брака даже в отсутствие беглянки, смерть для всех, кого обвинят в соучастии, и немедленный новый брак короля. Но не это самое страшное. Вам не выбраться из дворца. Манрик – отвратительный генерал, но прекрасный тюремщик… Нет, Дик, если мы хотим спасти Катарину, о побеге нужно забыть.
Кансилльер замолчал, переставляя с места на места фигурки на каминной полке. Вырезанные из кости странные животные, похожие и не похожие на лошадей, несли на себе всадников в нелепых полосатых одеждах. Холтийцы… Народ еще более загадочный, чем кагеты или мориски. Штанцлер выстроил друг за другом все фигурки, кроме одной, которая отчего-то все время падала…
– Я до последнего надеялся, что связь с Вороном защитит королеву, – кансилльер вертел упрямого холтийца в руках, но вряд ли понимал, что делает. – Беда Катарины Ариго в ее честности, а Ворон слишком горд для… Алва получил свою войну, а больше ему ничего не нужно. Если бы семь лет назад Катарина ему ответила или хотя бы догадалась солгать!..
Кансилльер бросил фигурку в потухший камин. Словно в черную пасть!
– Эр Штанцлер, вы…
– Забудь… Есть вещи, о которых тебе лучше не знать. Прости, я задумался.
Лучше не знать, но он знает. Катари… Катари не смогла полюбить Рокэ Алву, потому что любила Эгмонта Окделла. Понял ли это кто-нибудь? Отец, Ворон, эр Штанцлер? Вряд ли… Катари проговорилась только потому, что он похож на отца. И еще потому, что он застал ее с Рокэ…
– Дикон, – тихо сказал кансилльер, – если бы была возможность добраться до самого Дорака, я бы ее использовал, но к нему подхода нет. Любое разоблаченное покушение, любой пойманный заговорщик лишь ускорят неизбежное. Более того, с Дорака станется устроить заговор самому, «разоблачить» его и начать охоту.
У нас остался один выход. Единственный. Уничтожить Ворона. Если не будет его, Дорак притихнет. Варзов и Савиньяки – хорошие военачальники, но и только. Воевать сразу с Гайифой, Гаунау и Дриксен им не под силу. За них Фельп и Ургот платить не станут. Дорак без Алвы будет думать не о нападении, а о защите. У нас будет время собраться с силами и что-то предпринять…
Теперь Штанцлер смотрел в глаза Дику и вместе с ним смотрели отец, матушка, Оскар, Эйвон, Наль, Катари…
Ричард молчал. Он понимал, чего ждет Штанцлер, но не мог сказать ни слова. Не мог и все!
– Ричард Окделл, – Август был бледен как полотно, – я вижу, ты все понял. Убить Ворона предстоит тебе. Если ты, конечно, на это решишься. Ты – единственный Человек Чести, кто находится с ним рядом. Ты и Катарина Ариго, но он ничего не ест и не пьет в ее присутствии, а кинжал в женских руках не более чем игрушка… И потом мать, убивающая отца своих детей, это… Это чудовищно. Она этого не вынесет.
Это правда… Ричард помнил руки Катари – слабенькие, с тонкими запястьями… Убивать – это тоже наука, здесь нужна и сила, и ловкость, и знание, куда и как бить. Она не сможет… А он?

Довольно четко видно как штанцлер играет на разговоре с катариной. И ан тех же сапогах.

[m12]

Yolka

Прошу прощения. Хронологически было бы правильно ответить сперва на ваш пост.

Я верю, что Вас приводит в негодование сам факт настройки против сюзерена, но что здесь не соответствует реальности?

Отнюдь. Что есть правда? Это информация. Информация есть оружие. Вот например Штанлер показал Дику в общем-то настоящий список Дорака. Правду показал. И что в итоге вышло? Если пройти по хронологии немного дальше то мы увидим что поэтому списку отработали Манрики. И что же? Из этого должно последовать, что Дик травя Роке делал благое дело?
То что правду говорит подлец не делает из него автоматически хорошего человека. Честному и глупому человеку, важна правда сама по себе, без ее последствий. Честный но умный человек понимает что правда способна и навредить, не только мерзавцам, поэтому очень осторожен с правдой, как и с ложью. Роке, напрмер, лгал, что нашел письма. Зато умный и плохой человек понимает, что правду можно использовать что бы навредить кому угодно,  и поэтому охотно пускает ее в дело, как и ложь. 

 Вот их я и жду. Очень мне любопытственно: что же я пропустила в книжке?

Давайте сначала я закончу разюор бесед Дик-Катарина. На основе них мы придем к каким-то выводам, и тогда двинемся дальше. (Что поделать - систематизация всего моя слабость, как и конспирология )

Вообще-то Штанцлер. Владелец информации о происхождении деток Ариго и добродетелях их маменьки.

Т.е. вы располагаете цитатами которые утвержадют, о сапогах, об эгмонте-рыцаре, о "набивать брюхо" катарина глаголет под давлением.

прошу прощения, вынужден прерваться

[Уленшпигель]

К вопросу о доброте Дика, он также еще хотел отказать Герарду с мотивацией "отродью Свина не место.." Что также свидетельствует о его не сказанной доброте...

[Лукач]

   m12

Либо, что более вероятно, Катарина приняла решение ликвидировать Штанцлера, что и исполнил Карваль. Давайте подумаем, зачем Катарине Штанцлер. Он был нужен как помощник в интригах против Дорака и как носитель тайны. Но Дарака нет, Фердинанда нет. Все челны совета не смотрящие на катарину как на икону за пределами Олларии.

  Штанцлер ей не нужен, с этим, я думаю, никто спорить не будет. Но какие выгоды извлекает Катарина из убийства старого, больного человека? Тем более при отсутствии Сильвестра и Фердинанда. Штанцлер был не помощник в борьбе с кардиналом, а руководитель. Более того, это он втянул Катарину в своё противостояние с Дораком. Власти над ней у него больше нет. Так что почему Карваль всё же убил бывшего кансилльера надо спрашивать самого Карваля. Полагаю, что Катарина здесь не причём.

Есть высокая вероятность того, что по тревоге примчится Робер, а он не даст прирезать Ричарда.

  Ну даже если так. Если Робер примчится, а это всего лишь не исключено, а не обязательно, то всё зависит от того, как повести дело. Это если Катарина действительно считает, что Окделл опасен для неё. Не вижу причин, по которым одно лишь присутствие Эпинэ, является препятствием для того, что бы убить покусившегося на жизнь женщины на последнем сроке беременности, да ещё при этом и регента.

А кто его убедил что они в ссоре?

  Обратите внимание, безумно влюблённый мальчик, услышав от обожаемой им женщины, да ещё и королевы, всё эти ужасы, не рвётся отплатить, покарать или ещё как-то отомстить тому, кто мог такое проделывать.
А вот вторую цитату Вы оборвали на самом интересном месте, потому что за этим последовало:
  – Эр Август, я понял… Кроме меня, некому, но… Эр Август, я… Не знаю, как так вышло, но Ворон мне… Я, – юноша замялся и вдруг отчаянно выпалил: – Он хороший человек, и он любит Талиг… Он… Он может быть добрым… Я же его оруженосец! 
  Поэтому Штанцлер вынужден продолжить уговоры, хотя, по идее, мальчик уже сам, после таких-то откровений, должен был вызваться учинить расправу над мучителем. Да и что такого нового старый мудрый наставник сказал своему питомцу? Всё-то же что и прежде. Катарину нужно спасти, для этого необходимо убить Алву, что станет для последнего чуть ли не благодеянием. Ссору придумал сам мальчик, по-своему обыкновению придумывая оправдания своим действиям.
  Раз уж мальчик согласился с такой аргументацией, то встречайся он Катариной или нет, эр Август всё одно уломал бы его.   
 
   

[m12]

Но какие выгоды извлекает Катарина из убийства старого, больного человека?

Как показал практика это очень старый больной человек, очень опасен. Какие выгоды? Нет человека, нет проблемы. У Штанцлера есть информация = он опасен. Карваль не зря сказал, что в Багерлее ему не место (Штанцлеру)
Что касается Карваля. Катарина наталкивает Альдо на мысль о Моро - Карваль приводит Моро, Катарина отталкивает Штанцела - Карваль убивает Штанцлера. Совпадения?

Обратите внимание, безумно влюблённый мальчик, услышав от обожаемой им женщины, да ещё и королевы, всё эти ужасы, не рвётся отплатить, покарать или ещё как-то отомстить тому, кто мог такое проделывать.

Нам в данном случае важны не мысли Окделла (они у него и так весьма специфичны) а сам факт одноверменной обработки связкой Штанлер-Катарина.

Катарина:

– Тоже! – Дик не понял, смеется она или плачет. – Создатель, «тоже!». Это человек – мое проклятье, Дикон! Мой ужас… И я сама во всем виновата, я, и никто другой!

Мы ненавидим друг друга, Ричард Окделл, но я прикована к этому человеку. И я… я виновата перед ним и перед Талигойей! Если бы я умела лгать, все было бы иначе…

– Не бойся, я не убью себя. У меня трое детей и братья в тюрьме… Я не стану расчищать дорогу Дораку… Аспид спит и видит женить короля на «навознице» или фельпской купчихе, но королева Талигойи – я! И я буду сражаться, если больше некому… Иди домой, Ричард, не бойся за меня…

Наша с ним война убила то хорошее, что в нем было, а оно было… Оно есть даже теперь, но все меньше и меньше…
Если бы я могла солгать, что люблю его, Рокэ тут же меня бы бросил, но у меня не выходит… Я пытаюсь, но… Создатель, кто сказал, что нельзя скрыть любовь?! Это отвращение нельзя скрыть…

Рокэ мало троих бастардов. Дети для него не дороже щенят, но ему смешно, когда во мне, талигойской эрэа и его королеве, зреет его семя, семя Рамиро-Предателя. Когда я становлюсь уродливой и неповоротливой, как бочка, ему смешно вдвойне и втройне. О, этот человек умеет мстить!

Штанцлер:

Я до последнего надеялся, что связь с Вороном защитит королеву, – кансилльер вертел упрямого холтийца в руках, но вряд ли понимал, что делает. – Беда Катарины Ариго в ее честности, а Ворон слишком горд для… Алва получил свою войну, а больше ему ничего не нужно. Если бы семь лет назад Катарина ему ответила или хотя бы догадалась солгать!..

Чтобы Фердинанд женился на фельпской купчихе с ее золотом, зерном и торговым флотом. Фельпские толстосумы готовы на все, чтобы получить меч Рокэ Алвы. Им тесно между Урготом и Бордоном, и им мешают мануфактуры Дриксена и Гайифы, а до Создателя торгашам дела нет. Их Создатель – деньги.
Фельпский магистрат сговорился с урготским Фомой и Дораком. Талиг дает армию и полководца, Ургот и Фельп – золото и хлеб, а скрепляет сделку брак. Но сначала нужно убрать Катарину Ариго и тех, кто за нее заступится. Каждому свое. Алва и Савиньяки будут воевать, Манрики и Колиньяры займутся Людьми Чести. Благодаря глупости Иорама и Людвига у Дорака есть козыри… Они из ничего слепят заговор, и им никто не помешает…

– У каждой любви есть предел, – вздохнул Штанцлер, – Рокэ Алва любил Катарину Ариго так, как мог… Другие женщины были бы счастливы, привязав к себе владыку Кэналлоа, но Катарина не такая, как все. Слава, успех, красота для нее ничего не значили. Алва для Ее Величества был и останется потомком предателя… Знаешь, Дикон, я почти жалею Ворона. У него есть все и нет ничего – ни друзей, ни родины, ни семьи…

Итак. Оба говорят - новый брак, оба говорят - Катарина не любит Роке, оба говорят все хорошее в Роке умерло. Совпадение?

[C@esar]

Катарину тут не пришьешь по причине малолетства. Это даже Сильвестр смог бы сообразить.

Катарину-то не пришьешь.  Но ее мать погибнет точно, а скорее всего, и отец со старшим братом.  Шансы уцелеть есть только у Иорама.

Не уверен, что деяния, совершенные с целью избежать законного наказания родственников по приговору суда дают амнистию... 

Я даже больше скажу - шантаж справедливым и законным возмездием и шантажом-то не назовешь.

[Dama]

Я даже больше скажу - шантаж справедливым и законным возмездием и шантажом-то не назовешь.

Эр C@esar, я, видимо, чего-то не поняла. Насколько я знаю, шантаж - это принуждение к определённым действиям под угрозой разглашения неких обстоятельств, порочащих принуждаемого. И он не перестанет быть шантажом от того, что шантажируемый в самом деле виновен в том, в чём его может обвинить шантажист, более того, только в этом случае шантаж и может быть успешным.