Архив моих дорог. Ну или дороги моих архивов)))

[Архивариусы Талига]

Романс Альмейды

Кто сказал, что приказ-это край, пустота,
Что не смогут друзья натворить ни черта,
Алый райос забыт, и в душе-ни кота,
И нет пены за сонной кормой?
Научили-стоять, научили-любить,
Научили друзьям до конца верным быть,
Научили сражаться, смеясь, и шутить,
Почему же мой брат-не со мной?
Значит, впиться до крови, до стёртых ногтей,
Удержать рубежи от незваных гостей,
И трясти эту землю до спящих корней,
Чтобы друг возвратился к утру,
И стоять, даже если земля из-под ног,
Пусть ещё подождёт нас Рассветный Чертог,
Мы ещё подведём наш последний итог,
Выпив чашу «крови» на ветру.
Я тебя буду ждать, друг мой Рокэ, мой брат,
И дождусь, никому не сказав, как я рад,
И пойду за тобой хоть в Рассвет, хоть в Закат,
Наплевав на приказы и долг.
Против ветра и судеб лететь не впервой?
Ну а мы полетим, поплывём за тобой,
Шпага, парус и жизнь-вот нехитрый конвой,
Чтоб гитарный напев не умолк!

[Tany]

Молодцы! Все правильно!

[Архивариусы Талига]

Легенду поют эту тысячи лет:
Как юная эвро встречала рассвет,
И слёзы роняла в тоске на песок-
До встречи с Анэмом так долог ей срок!
Моряк же не плакал-он лодку смолил,
А может, с утра трубку он закурил,
А может, пришёл на скалистый утёс,
Чтоб ветер ему песен новых принёс-
Легенда молчит. Что ж, легенде видней.
Без тайны и песни жить много скучней.
Увидел моряк: плача, дева сидит,
И крылья шутливо ей бриз теребит.
Моряк подошёл. Кашлянул и присел.
Он понял: других сейчас нет ему дел.
Достал из кармана жемчужную нить
И робко, смущаясь, шепнул Ей: «Возьми…
Я это привёз для сестрёнки своей,
Но вижу, тебе он намного нужней.
Ты только не плачь, не тоскуй на ветру!»
И высохли слёзы росой поутру.
«Спасибо, моряк, за привет и за дар!
Мы помним добро-так заведено встарь…
Ты будешь желаннейшим гостем моим
Хоть в зимние бури, хоть в мартовский дым!
С собою, коль хочешь, зови ты друзей-
Ведь сёстры мои тоже любят гостей»
С тех пор на вершине у Хегсберг-горы
Гремели нечасто, но ярко пиры.
А время идёт, и не первый уж год,
Не раз наш моряк отправлялся в поход,
Не раз вырывался из лап из врага,
Но кэцхен всегда привозил жемчуга,
И тихо просил: «Появись на часок!»
И тень от крыла задевала висок,
Но разны пути горных ведьм и людей!
Вздыхал наш моряк по зазнобе своей,
А кэцхен лишь танцем здоровалась с ним
И таяла, словно видения дым.
В Весенний Излом, по ковру от ворот,
Моряк наш жену в дом открыто ведёт.
Нет крыльев, и волосы-что ж!-не черны,
Мила и проста, словно песня весны.
И сын появился в положенный срок.
Мальчишка мужал, превращался в юнца,
Но твёрдо он помнил рассказы отца:
«На Хексберг, сынок, чудо-девы живут,
Танцуют с ветрами, с ветрами поют,
Их хрупкое сердце умеет любить,
И смех, и веселье прохожим дарить,
А ты поутру подымись к той сосне
И жемчугом их одари по весне…»

Хексберг

Мы остались-ожидая на утёсах,
Складывая песни о былом,
Роясь в памяти-потерянных отбросах,
Разлетелись, плача кто о чём.
Дети ветра, дети камня, дети молний,
Дети волн, свободные, как воздух-
Улетаем в никуда, теперь-бездомны,
В ожидании для нас не вписан роздых.
Мы, эвроты, в общем, без претензий-
Есть гора, с неё смотреть идём на Запад,
Нужно ль больше, кроме ветра и созвездий?
Только скучно. А точней, тоскливо, братцы!
Эти лодки…Что им нужно у причала,
Где бывали только мы до них да волны?
«Эй, скорлупки! Вас там сильно укачало?»
Лодки в зыби лишь качаются бессонно…
Моряки-народец, в общем, беспокойный,
Им везде б свой нос засунуть, странным людям!
Вот и к нам прорвались с ветром вольным,
И теперь тоскливо дома нам не будет.
Мы ведь любим танцы ночью до упаду,
Без достойного партнёра что за пляска?
-Приходите! Мы всегда вам будем рады!
Приходите в танец ночью, в вихре красок!

Четверо...
Где ваш дом, что за спиной?
Четверо!
Кто нарушил ваш покой?
Четверо!
Всех спасти и уберечь,
Четверо,
Может сердце, но не меч,
Четверо...
Слёзы-
Много ль ценности в воде?
Слёзы
Льют и в счастье, и в беде,
Слёзы-
Жемчугом легли на дно,
Слёзы
Солью падали в вино,
Слёзы...
Люди-
Твёрдость рук и смелый взгляд,
Люди-
Хоть в Рассвет, а хоть в Закат,
Людям
В радость ветры и шторма,
Люди!
Вы сошли, видать, с ума,
Люди…
«Мама!
Он вернётся, ты не плачь,
Мама!
Ты глаза свои не прячь,
Мама!
Ничего, поспи, поспи…
Мама,
Я вернусь, ты только жди,
Мама!»
Жемчуг
Стал залогом-маяком,
Жемчуг
Здесь он каждому знаком,
Жемчуг!
В сердце должен ты найти
Жемчуг
Указателем пути-
Жемчуг…

[Архивариусы Талига]

Молодцы! Все правильно!

------------------------
рада видеть))))

Настя

[Архивариусы Талига]

Хулиганские куплеты, или Кому в Кэртиане жить веселей

О том, что было бы, если б Штанцлер оказался прав, и Дик стал Первым Маршалом
Все враги бегут в испуге,
Флаг упал с вершины в грязь.
Дикон-Первый Маршал! Други,
Кто ему дал перевязь?
И от смеха, и от страха
Разбегаются враги.
А Талиг рыдает в прахе.
Маршал Алва, помоги!

О встрече Айрис с нежно любимым братцем

Если долго быть, как Окделл-
Глупым, недалёким, гадким,
И ещё немного мерзким,
Всех кругом пропредавааать-
То конечно, то однажды,
Если вы пришли к Катари,
Ожидайте, что захочет
Айрис фейс вам разодрать!
Аааа, а в Талиге Волны вот такой глубины,
Аааа, а в Талиге Скалы вот такой вышины,
Аааа, Ветер с Молнией в союзе,
Аааа, а Марсель не носит пуза,
Аааа, и придурок Окделл там!

О приезде Айрис Окделл в особняк Алвы (из не вошедшего в канонический вариант ОЭ)

"Ах, леди, вы что у меня потеряли?
Вы точно припёрлись увидеть меня?
Мне хватит и брата. Глаза б не видали
всю вашу семью ни единого дня!"

"Ах, эр, я люблю вас, и это не шутка,
Что, жить мне без вас, всё на свете кляня?
Зачем вы девице, спрошу на минутку,
Красивого, блин, подарили коня?"

О том, как Ларак выпил противозачаточное, доказывая Луизе свою любовь

Как-то раз Ларак с Луизой,
Разогнав бесстыдно моль,
Заперлись, задев карнизы,
Чтоб познать интима соль.
И теперь Лараку крышка,
Не пузатеть мужику:
Ветропляска яркой вспышкой
Пролилась по языку...

О том, что думает Марсель по поводу Герарда с утра пораньше

Я тихо спал и видел сладкий сон:
цветочниц полк и слопанные астры.
Но в мой покой с утра ворвался ОН-
Кошмар, твердящий о подъёме мантры.
Подушкой мой кошмар не поразим,
Не отвергаем, неприятен глазу...
Испортив утро, замер, недвижим,
Будильный монстр с умывальным тазом!

[Tany]

 

[Barbara-Krasava]

И почему мы с Красавой так любим Архивариусов Талига? Это загадка. Но любим! Красава в нашем маленьком коллективе сам из хулиганов, поэтому "Хулиганские куплеты" он зачитал до дыр, пардон, чуть не просверлил своим острым взглядом дырку в экране монитора, читая и перечитывая. А я - дама чувствительная, и пока Красава радостно смеялся, проливала горькие слёзы над рассказом о юной эвро.
И что ещё мы хотели бы сказать? Ждём новых архивариусных находок, уповаем, что этих находок будет всё больше и больше.
Ваши от макушек до пяток Barbara и Krasava.
P.S. А Krasava так просто очарован. 

[Enigma]

Архивариусы Талига, у вас всё прекрасно, за что не возьмётесь!
Романс Альмейды -очень сильная веь.
А "Будильный монстр" - по мне, так просто шедевральное выражение!

[Архивариусы Талига]

Огромное спасибо всем за тёплые слова и похвалы))))) В нашем квартете четыре человечка, но стихи в основном пишу я, Настя, у девочек шедевральная проза))
Всё, находящееся в этой папке из стихов, разрешается цитировать, растаскивать на выражансы, всячески критиковать с целью улучшения))) думаю, девочки не будут против цитирования рассказов...

[Архивариусы Талига]

Сидели мы как-то в нашем архиве, пили чай с печеньем касеру вёдрами, и размышляли о "Рассвете" и таких желанных в нём встречах. И вот что родилось:


Шесть шагов от камина до окна, восемь – от окна до книжного шкафа. Половицы поскрипывают, тёплый ковёр глушит тяжёлые шаги. В окно царапает растерявший уже большую часть своей листвы старый клён, клонящееся к закату солнце подсвечивает уцелевшие на ветках листья янтарём, заливает тёплыми золотистыми брызгами комнату. Тепло обманчивое, распахни окно – и в кабинет ворвётся морозный воздух. Это хорошо, но следом за ним ворвётся – уже через дверь – лекарь, который примется зудеть, что сквозняк опасен, ибо может стать причиной простуды, которая, в свою очередь, повредит сердцу его пациента… Так что лучше окно не трогать, просто смотреть на жёлто-оранжевое тепло, не пытаясь до него дотянуться. Осень, что поделаешь. И снаружи, и… внутри.
Бывший маршал Запада и ещё более бывший командор Горкой Марки усмехнулся и снова зашагал по комнате. От окна к камину, от шкафа к окну… Слуги шепчутся, что старик совсем плох, ничего не желает, только ест и пьёт, когда приготовят, глотает предписанные врачами тинктуры да нарезает хорну за хорной то по библиотеке, то по кабинету. Слуги шепчутся, бросают тревожные взгляды, верный Михаэль из кожи вон лезет, чтобы порадовать и развлечь хозяина, а он словно бы и не замечает. Взгляды, разговоры – всё это скользит по краю сознания, отмечается машинально, но не мешает мыслям снова и снова уноситься туда, где дерутся теперь уже не его мальчишки.
Новости до Вальдзее доходят, Жермон пишет аккуратно, когда не может сам – гоняет адъютантов. Письма короткие, чёткие, больше похожи на рапорты, но чего ещё желать. Генерал Ариго – не Дидерих, да и Вольфганг не ждёт от него сонетов или трагических монологов.
Новости до Вальдзее доходят, заставляя – даже не расстраиваться, удивляться. Перемирие с Бруно, сошедшие с ума столицы, бесноватые солдаты и офицеры, «китовники» и свои мерзавцы, погибший Вейзель и добивающий раненого полковник Придд…
Не зря он так присматривался к мальчишке – исподволь, слушая рассказы всё того же Жермона и Райнштайнера. Из Придда будет толк, уже есть, Придд – умница, не зря… не зря получил полковничью перевязь в девятнадцать лет. Алва не ошибается в людях… Рокэ вообще не ошибается. В отличие от него…

[Архивариусы Талига]

…А всё-таки хорошо, что он свалился после Мельникова луга. С тем, что творится сейчас, он бы не справился. Просто не понял бы, что делать, воевал бы по старинке и губил армию. По правде сказать, надо было уходить давно, но они с Рудольфом решили, что коней на переправе не меняют, и поверили, что он продержится. Да и на кого было менять? Старший Савиньяк застрял в Гаунау, младший – в Бордоне, Дьегаррон – в Варасте, Жермон, заслышав о повышении, только что под стол не прятался, а Росио…
Да… Росио…
Почему-то вспоминается он всё чаще не красивым ироничным маршалом, каким был при последней встрече, а мальчишкой с тёплыми глазами, которого генерал Вольфганг фок Варзов привёз больше двадцати лет назад в Торку.
Последней встрече? Раньше бы любого, да и самого себя, отругал бы за эти слова, а теперь… Да нет, не Росио же он хоронит, в самом деле. Тот жив и, даст Создатель, сделает ещё немало. В отличие от запершегося в своём имении экс-маршала.
И всё-таки как тошно вспоминать Мельников луг… никакие перемирия, никакие ураганы не смоют поселившуюся в душе свинцовую муть. Рокэ, едва оказавшись на свободе, бросился на юг, значит, был уверен, что север справится. В нём был уверен, в своём маршале и учителе. А он подвёл мальчика. Что теперь кивать на Рудольфа и Савиньяка, не пришедшим на помощь, что гадать, могли бы они это сделать и мог бы Эмиль подойти раньше…
Варзов досадливо крякнул, плеснул в стакан воды из кувшина, подержал во рту, как вино, глотнул. Подобные мысли следовало от себя гнать, но они уступали место другим, не более весёлым. О чём ещё мог думать проигравший всё на свете старик, который не умел ничего, кроме как воевать? Ну
и учить молодняк, хотя сейчас он не способен ни на то, ни на другое.
– Господин граф! – Михаэль возник на пороге – невиданное дело – без стука. Старик-слуга, запыхавшись, смотрел на старика-хозяина, вытаращив глаза. Да что с ним такое, никак лягушку проглотил! – Господин граф, к вам Первым маршал Талига!
Вольфганг не понял. Ничегошеньки не понял, только рука, опиравшаяся на стол, почему-то задрожала. Он так и стоял столбом, пока в кабинет, осторожно отстранив Михаэля, не шагнул Рокэ Алва.
– Здравствуйте, Вольфганг. Прошу меня простить за то, что явился без приглашения и даже без предупреждения, но так сложились обстоятельства.
Варзов трясущимися пальцами потянулся к вороту рубашки. До того, чтобы разгуливать по дому в халате, он ещё не опустился, но сейчас почти об этом пожалел – слишком сильно затянутый воротник давил на горло и не давал дышать. Надо хотя бы поздороваться с парнем, что ж он замер, как пень…
Рокэ в два шага оказался рядом, крепко взял его за локоть, подвёл к креслу, усадил.
– Я позову врача.
– Не надо, не надо, – Вольфганг махнул рукой в сторону столика у окна. – Всё там, посмотри…
Алва отошёл, звякнули склянки, полилась в бокал вода. Запахло не то кошачьим корнем, не то ещё какой-то дрянью, и где он это откопал. Варзов послушно проглотил поданное лекарство. Ледяная рука на горле постепенно разжималась, сердце колотилось, но вроде никуда не проваливалось.
– Вам лучше? – пальцы Рокэ коснулись его запястья, нащупывая пульс. – Вольфганг, извините меня. Я не думал, что моё появление вас настолько взволнует.
В голосе парня звучало искреннее раскаяние. Создатель милосердный, он ещё и извиняется…
– А ну хватит из себя медика изображать, – Вольфганг решительно высвободил руку. – Я до сих пор не помер, и сейчас не помру.
– Да, это было бы очень невовремя, – Первый маршал Талига серьёзно кивнул, но глаза его улыбались. – Мне с вами нужно многое обсудить, но если вы…
– Я уже сказал, что не умираю. Нужно – значит, обсудим, только… о чём тебе со мной сейчас говорить. Что я знаю, чего не знает Савиньяк? Постой… ты же с дороги, наверняка есть хочешь.
– Не откажусь.
– Сейчас, скажу своим растяпам.
Вольфганг поднялся на ноги, стараясь не слишком тяжело опираться на подлокотники. Дёрнул шнур звонка, постоял, собираясь с мыслями. Затем шагнул к бывшему оруженосцу и крепко его обнял.
– Ну здравствуй, сынок. Спасибо, что приехал.

Дина Кравцова

[Enigma]

 

Ошибка!
 Извините, необходимо немного подождать, а затем повторить действие. 24 часов.

+1 в смысле. Спасибо.

[Муррка]

Чудесно! 

[Ника Кори]

Чудесно! 

Ошибка!
 Извините, необходимо немного подождать, а затем повторить действие. 24 часов.

+1 в смысле. Спасибо.

Вам спасибо) Люблю я Вольфганга, и так хотелось ему подарок сделать)

[Архивариусы Талига]

по фанфику http://galtara.ru/authors/volkodav_kotik/den_rozhdeniya_valdesa

Разве можно удержать ветер?
Это, право, не смешно, эры.
Первый луч на острие светел
И ложится на весы-верой.
В одиночку-это так мало!-
Не поймать за хвост и блик чуда...
Нас так много. Дело в чём стало,
Если нам вернуть надо друга?
Без него не так светит солнце,
Без него орут не так птицы...
Добровольно он не вернётся-
Значит, мы в Закат обратимся.
Шанс на тысячу, может, мало,
Вы не смейтесь, не рушьте сказку...
Это имя для всех нас стало
Хоть бескровной, но сильной связкой.
Нет запретов, и нет покоя
Для души, без него притихшей.
Это страшно, хоть пей запоем-
Больше песен его не слышать,
Не вести диалогов спорных,
Не лететь, распластавшись в скачке,
Не ругать за характер вздорный,
Не бороться с морскою качкой...
Что ж, сегодня, на День Излома,
Мы рискнём, и да будет чудо!
Чтоб услышать: «Я снова дома!»
От такого родного друга...