Письмо, которого не было.

СПОЙЛЕРЫ

Письмо, которого не было.
POV Катарины Оллар.

На часах — давно за полночь. Лениво трещат, постреливая искрами, поленья в камине, тают, плача воском, белоснежные свечи, за тяжёлыми бархатными портьерами прячется ночная мгла.
Строчка за строчкой пропитывается бумага ядом чернил.
Регент Талига Её Величество Катарина сидит за столом и пишет письмо.

Это письмо, конечно, никогда не отправится по адресу.
Слишком большое расстояние, слишком смутное время, слишком ненадёжны все гонцы, что доступны ей. Она никогда не посылала подобных писем - потому и находится сейчас в королевских дворцовых покоях, а не мраморных - тех, что под землёй. Она всегда была осторожна.

Её Величество всегда знала, какие письма можно посылать, а какие — нельзя. Знала это и госпожа Оллар. Знает и регент Талига. Ответственность с каждым разом лишь увеличивается, а ситуация — становится более шаткой. Она отвечала и отвечает не только за себя — потому не может позволить себе ни одного опасного шага. Особенно теперь.

Ну уж нет. Парящие вокруг бестелесные духи безвинно - и не очень - убиенных при её непосредственном участии сейчас, вне всякого сомнения, ядовито усмехаются.
Конечно дело не в том. Королева слишком любит себя и свою - разумеется, несчастную - жизнь, чтобы идти на такой риск. Она — трусиха и эгоистка, которая предпочитала раз за разом откупаться от своей судьбы чужими.
Тогда почему она пишет это письмо? Пишет именно сейчас, когда совсем не время? Когда она опоздала на целых двадцать лет?

Потому ли, что девочка, которая в детстве узнала слишком многое о древних силах этого мира, знает, что в Излом нужно платить по счетам — и своим, и чужим - иначе новый Круг не настанет?

Потому ли, что королева выбрала эти покои из всего дворца ради вида из окна на цветущие в саду маки - и неважно, что это не гордые дикие цветы с родного юга, а выхолощенные до бездушия в неволе их отблески, на которые страшно смотреть, настолько они похожи на живые зеркала - но теперь днями не раздвигает портьер, боясь увидеть вместо бледно-жёлтых лучей солнца - мертвенный свет луны на снегу, призрачных монахов с зелёными свечами, всё ходящих и ходящих по кругу, падая один за другим, пока последний не растворится во мгле, падая и замаливая грехи?
Чьи? Прихвостней Ракана? Жадных глупых горожан? Её собственные?

Потому ли она пишет, что знает: эти маки для неё — последние?
Потому ли, что пытается вновь откупиться от судьбы всем, что у неё ещё осталось?
Потому ли, что главная святая королевства наконец-то устала врать?

Дорогой Жермон!
Это письмо следовало написать гораздо раньше, но я не оставляю надежды, что...

Свеча, догорая, капает свою раскалённую слезу прямо на злосчастный листок. Знак замечтавшейся госпоже Оллар.

Говорить правду — давно уже слишком поздно. А раскрывать карты — слишком рано.
Неправильное время. Глупые предрассудки.

Письмо летит в огонь.