|
Алексей Гридин.
"Рубеж"
К вечеру небо заволокло тучами. С востока, там, где проплывающие облака
царапались о горы, похожие на шипастый драконий хребет, взрыкнул гром
– раз, другой, третий. Лиловый отсвет молнии блеснул в окне.
В доме Доннерветтеров заканчивали ужинать.
- А вот интересно, - как бы просто так, ни к кому не обращаясь, спросила Клара, – что они сейчас делают?
Клара не пояснила, какие такие «они» имелись в виду, однако
в этом доме принято было понимать друг друга с полуслова.
- Ага, мать, правильно ты говоришь – интересно, - поддакнул дед
Авессалом, который, несмотря на свою глухоту, расслышал, что сказала
его жена. – Сынок, ты бы глянул в шар…
- Да что в него глядеть? – беспечно отозвался Элджернон, гоняя
вилкой по тарелке маринованный опенок. Зубцы вилки тщетно скрипели о
фарфор, скользкий гриб не сдавался, суетливо мечась туда-сюда.
- Что глядеть-то? – повторил Элджернон. – Я и так вам скажу: маршируют.
- Почему ты так думаешь, братец? – спросила Мария-Роза
- Да потому что у них там империя, – пояснил Элджернон,
одновременно, наконец, одерживая победу над опенком. С маслянистым
чмоканьем добыча была насажена на вилку и отправлена в рот. -
Маршировать – это то, что в империях умеют делать лучше всего.
Словно бы в подтверждение его слов, гром ненадолго смолк, и вместо него
ветер принес с востока рокот барабанов. В нем пульсировала скрытая
угроза. Берррегись, выводили барабаны, берррегись. Мы до вас
доберрррремся. Мы с вами разберрррремся.
- Вот научатся ходить строем ровнее, правильно тянуть ногу и орать
строевую песню – и пойдут к нам, - продолжил Элджернон, отставил
пустую тарелку и положил поперек нее вилку, с помощью которой минуту
назад нанес поражение грибам - их так замечательно мариновала Клара
Доннерветтер в свободное от спасения мира время. – А опята у
тебя, мам – объеденье. Пальчики оближешь. Мммм.
- А почему песню орут? – поинтересовалась Мария-Роза. – Песни ведь обычно поют, разве нет?
- Строевые песни орут, - пояснил дед Авессалом. – Даже не орут,
дорогуша моя, нет, - он назидательно покачал старческим узловатым
пальцем, заворочался в кресле-качалке, едва не уронив прикрывавший
колени клетчатый плед, и добавил: - Строевую песню выкрикивают во всю
глотку. Готовятся. Скоро придут, наверное.
- А все равно не страшно, - вздохнула Клара. – Не они первые,
ребята. Ох, не они. И, к сожалению, последними эти тоже не будут.
...
| |