Антитолкиен

[Gudwin]

Оглавление:
- Предисловие к последнему изданию.
- Предание о гибели свободы.
- Почему ушли эльфы?
- Страна рабов.
- Свобода орка.
- О колбасе.
- Скажи мне, кто твой друг.
- Философ на троне.
- Техническое превосходство.
- Штрафбат.
- Абсолют.
- Победа, которой не было.

Предисловие к последнему изданию.
Простите меня. Мысленно я повторяю эти слова всякий раз, когда вспоминаю сии строки. Я знаю, что многие в вашей стране посмотрели “Властелина Колец” в кинотеатрах, у многих хранятся на полках запыленные кассеты и компактные диски с трилогией. Целые поколенья, в том числе и многие мои друзья, воспитывались на преданиях о войне за "Кольцо Всевластия". Я беру этот термин в кавычки не случайно, ибо, прочтя эту книгу, вы поймете, что к всевластию оно не имело ни малейшего отношения. Все то, что сказал Толкиен, и то, что повторялось за ним десятилетиями, является плодом грандиозных усилий пропаганды, направленных тоталитарными силами на искоренение памяти о Свободе у целых поколений.
Я не берусь судить Толкиена, ибо не знаком с его мотивами. Рожденный в консервативном обществе Старого Света, с его исковерканным тысячелетним наследием феодализма сознанием, писатель мог и не знать того, что являлся грандиозным фальсификатором. Он мог на уровне подсознания и не замечать всей противоречивости своих оценок, в то время как прельщенные мнимой красотой происходящего читатели не решались на альтернативное мнение.
Я был первым, кто на него решился. В голове у меня сумятица фактов и наблюдений. Я не мог долго молчать, поэтому и решил высказать то, о чем многие наверняка подспудно догадывались, не решаясь предать своим мыслям законченную форму. И если вы не научились прощать, то не читайте дальше этих строк.

Предание о гибели свободы.
Мысль человека определяется подсознанием. Не удивительно, что когда мысль выражается печатно, по ней можно судить об истинной сущности вещающего. И если сущность эта является рабской, то мысль не будет изложена с точки зрения свободного человека.
Такова судьба произведений Толкиена, где автор в слепоте своей обрушивает громы на голову сообщества, поднявшего факел священной миссии распространения Свободы и Демократии, миссии, которая заставила трепетать немощных тиранов замшелого Средиземья. Уединившись за преградами пространства от феодальных дрязг Старого Света, это сообщество вознесло к небу
две гиганские башни, ставшие не только символом его экономического превосходства, но и, подобно Статуе Свободы, маяком Мордорской Мечты, светящим народам мира Оком Саурона.
Совпадение ли, что и в реальном, и в описанном Толкиеном мире силы Зла покушаются именно на эти символы? И если террористы уничтожают башни физически, то Толкиен стремится испепелить их духовно. Не для этого ли он поменял Добро и Зло местами, очерняя истинных носителей духа Свободы – орков и раболепствуя перед деспотами Средиземья? Но даже он не смог скрыть зерно правды, кое, будучи донесено до нас против воли автора, послужит опорой в деле восстановления трагедии по крупицам.

[Gudwin]

Почему ушли эльфы?
Это первый и основной вопрос, который надлежит задать, чтобы начать выбираться за пределы зачарованного круга, в который стремится поместить читателя Толкиен. Примечательно и то, что внятного ответа на него нигде не дается. Тем не менее, читателю подспудно внушается мысль о том, что эльфы вознамерились покинуть Средиземье под угрозой вторжения орков. Это по меньшей мере странно, если вспомнить, что оба народы – дальние родственники (орки откололись от эльфов еще в Первую эпоху), и, следовательно, по духу из всех обитателей Средиземья эльфам должны быть наиболее близки именно они. Последнее может вызвать временное недоумение, но при прочтении следующих глав читатель лишь укрепится в мысли о правильности данного утверждения.
Но если поспешное снятие эльфов с насиженных мест во время боевых действий еще и удается уместить в прокрустово ложе доктрины Толкинна, то их массовый исход после окончательного поражения орков с точки зрения существующих объяснений полностью бессмыслен. Действительно, зачем бежать? Орки повержены, столь любимые автором деспотии Средиземья торжествуют. Со всевозможными тиранами из царств людей эльфы веками умудрялись не ссорится, благо их интенсивная экономика в постоянном захвате крепостных не нуждалась, а поползновениям самих средиземских сатрапов был поставлен надежный заслон в лице реального военного превосходства. Более того, и с самими орками эльфы – за вычетом небольшой партии экстремистов – воевать не стремились. Зачем же тогда уходить?
Есть два выхода. Первый – это продолжать упорствовать в ошибочной теории и в качестве наказания за глупость ежеминутно напарываться на необъяснимое.
Второй же состоит в том, чтобы найти новые объяснения, столь тщательно утаиваемые Толкиеном.
Пойдем же именно по этому пути. Он не будет простым. Нам понадобится подробно изучить структуру обществ, схлестнувшихся в роковой битве, за судьбы мира. С каждым шагом нам придется стряхивать шелуху вековых предрассудков. Столь картинно приукрашаемые тирании Средиземья предстанут в их истинном свете. И совсем по иному предстанет трагизм орков – этих рыцарей свободы.

Страна рабов.
Каков истинный раб? Тот, кто временно склоняется перед силой, может быть и достоен порицания, но абсолютное рабство в другом. Абсолютный раб любит свои
цепи, он готов их жащищать.
Рассмотрим пример. Раб Сэм семенит в гору за своим хозяином Фродо. Перевалы
крутые, любое падение обернется смертью. Неужели нельзя было сбросить изверга со скалы? Можно, только для этого необходимо иметь мироощущение свободного
человека. А где взять? Вот и тащится босяком по скалам за хозяином, стеная под грузом сковордок – босс ведь в комфорте себе не отказывает. Но вот Сэму улыбается судьба, хотя и не заслужил – хозяин ужален пауком. Усилий для обретения Свободы прикладывать не надо. Нужно просто уйти, махнув рукой на адское прошлое. Давайте вспомним, что сделал Сэм. Как и подабает истинному рабу начал сражаться за собственные цепи. Хозяина спасать.
Теперь очевидно, почему Сэму был так ненавистен Голлум – он был иным, свободным. При всех недостатках Голлум обладал главным качеством свободного человека - он не умел прощать обидчику. Вот и скормил Фродо пауку.
И как же здесь не вспомнить жителей Рохана, пресмыкающихся перед живым трупом собственного короля? Неужели не было возможности скинуть феодального тирана, воспользовавшись его слабостью? Увы, даже мысли такой не явилось в голову. Народ безмолвствует.

[Gudwin]

Свобода орка.
В отличие от деспотий Средиземья вы не найдете у них средневековой феодальной
иерархии, или признаков раболепия перед начальством. Солдаты слушаются командиров, помятуя о собственном достоинстве.
Вот патруль из троих орков натыкается на потерявшего сознание Фродо. Подчиняясь требованиям боевой обстановки, солдаты несут пленного в штаб для допроса. Оба дисциплинированно исполняют приказ вышестоящего. Но стоит лишь командиру позариться на боевой трофей одного из подчиненных, как тот незамедлительно вступает в борьбу за свои права, пусть даже с применением насилия. Но неужели мы можем представить солдата армии Гондора, бьющего в
наглую физиономию Боромира?
Тоталитарные режимы любят оправдывать душегубство по отношению к собственным гражданам требованием порядка. Но, как правило, такой основанный на страхе порядок, являясь завесой для сокрытия вопиющей безолаберности, дает трещину при первой же опасности: намуштрованные войска разбегаются, у красимых к приезду начальства катапульт не оказывается снарядов и т.п.
Истинный порядок возможен лишь в демократическом обществе. Вспомните четкие геометрические построения орков в битве за Минас Тирит и сравните их с толпами всадников Рохана, не способных держать строй при атаке.
И наивны утверждения отдельных деятелей, что в Мордоре существовала диктатура некоего Саурона. Элементарное наведение справок указывает на то, что Саурон погиб в битве за несколько тысяч лет до описываемых событий! В качестве доказательства присутствия Саурона утверждается, что факел на одной из башен был назван в честь его ока. Но неужели можно верить подобному “аргументу”?
Проиллюстрирую свою точку зрения. Столица государства - главного носителя демократических ценностей нашего времени носит имя Вашингтона, родившегося более двух столетий назад. Термины “политика Вашингтона”, или “решения Вашингтона” укрепились в нашей жизне прочно. Надеюсь, не найдется человека, утверждающего, что этот давно почивший деятель до сих пор стоит за принимаемыми администрацией США решениями.
Дополнительный пример. В СССР существовал культ В.И. Ленина, основателя государства. “Ленин жив, Ленин всегда с нами” – вещала советская пропаганда. Но даже самый неистовый фальсификатор истории не отважится заявить, что Ленин руководил СССР после своей физической смерти. И это при том, что тело Ленина (в отличие от тела Саурона) сохраняется в целости и по сей день!

В своем желании уязвить орков, многие исследователи указывают на якобы присущую им грубость манер. Но такие утверждения лишь выдают закомплексованность их авторов, столь свойственную представителям тоталитарных обществ, диктующих собственным гражданам даже нормы поведения. Случайно ли то, что жители стран, еще не полностью познавших дух Свободы, тешатся тем, что находят мнимые недостатки у граждан свободных обществ, наклеивая им гадкие ярлыки вроде пресловутого “Ugly American”?
Нежелание увидеть в орках их истинную сущность продиктовано еще одной тоталитарной чертой – ксенофобией. Именно благодаря ей жители Средиземья испытывали укорененную ненависть не только к оркам, но и к гномам, эльфам и, разумеется, друг к другу.
Вот оркам ксенофобия абсолютно чужда. Беглого взгляда на их ряды достаточно, чтобы понять, что их войско состоит из представителей нескольких расс. Более того, люди юга и пираты охотно вливались в их ряды.

О колбасе.
Толкиен описывает интересный эпизод: орки отказываются выполнять боевое задание, потому что их не накормили мясом. Какое разительное отличие от тупой покорности Фарамира, идущего на убой по прихоти державного деспота! Но кроме способности орков, как сознательных членов гражданского общества, защищать собственные права, мы наблюдаем в данном случае картину совершенно иного уровня достатка в сравнении с обнищавшим Средиземьем.
Действительно, разве мог житель Рохана, или Гондора ежедневно есть мясо? Такого удовольствия не мог себе позволить и европейский крестьянин 19-го столетия. Что и говорить о застрявшей в средневековье хозяйственной системе Средиземья? Не станет же обыватель резать на мясо единственную Буренушку. А тут еще непомерное сомнище воителей откармливать надо. А ежели крестьянин оброк во время не уплатит, или на барщину опоздает, знаете, что за такое будет?
Правильно. Лучше не думать.
Вот копашатся ободранные крестьяне в покосившихся лачугах Рохана. Да и в белокаменных стенах Гондора не наблюдается сытых лиц. Редко встречаемые случаи полноты явно носят характер заболеваний, связанных с нарушением обмена веществ. Показательно, что на улицах не видно даже продуктовых лавок. Создается впечатление, что нормальное питание в Гондоре мог позволить лишь Блюститель Трона.
От прозябающих в подземных норах хобитах лучше и не вспоминать. В этом сообществе даже молодые и трудоспособные граждане были вынуждены воровать капусту с полей, чтобы прокормиться. Естественно, из соображений столь частой в подобных обществах показухи регулярно устраивались демонстрации выдающихся достижений сельского хозяйства (вроде выставления на обозрение гиганских тыкв). При этом наблюдается практика широкого обеспечения доступа к спиртному – печально известная политика “дешевой водки”, призванная смягчить общественное недовольство.
Уж совершенно комично звучит предложение Бильбо накормить Гандольфа жареной грудинкой. Типичное поведение для общества, у которого показуха в крови. Не удивительно, что Серый отказался, ибо иначе голодал бы Беггинс месяц после такого ужина.

[Gudwin]

Скажи мне, кто твой друг.
Издревле замечено, что народы, приемлющие дух свободы, ищут союзников в среде таких же. Отношения же деспотий строятся на недоверии, диктующем подчинение одного государства другим, как основную структуру союзов подобного толка. Там же, где коалиция не создана, в государственных отношениях властвует подозрительность.
Но разве не такие формы носят отношения монархий Средиземья? Разве Гондор постоянно не ожидает неверности со стороны Рохана? Разве гномы посылают к людям за помощью перед лицом вторжения?
Взглянем же теперь на союзников Мордора. Среди них найдем мы вольных пиратов побережья – самоотверженных борцов за свободу, не желающих тащить рабское бремя подчинения местным монархиям. Там будут и высокотехнологичные народы юга – не забудем, как малая горстка этих людей, управляющих могучей техникой (боевыми слонами), остановила орды всадников Рохана под стенами Минас Тирита.
Взглянем на эльфов, наиболее близкий к идеалам Свободы народ Средиземья. Разве они ссорились с орками (за исключением маргиналов, коими можно пренебречь)? Разве не вызывает интерес то, что эльфы и не мыслили вступать в союз с людьми?
Если среди орков у людей союзнтков не было (действительно, многие ли тянулись из США в СССР?), то не малое колличество людей желали Мордору победы. Не стоит удивляться тому факту, что это была наиболее просвященная часть населения Средиземья. Примеры независимого ученого Сарумана, хранителя комлекса секретных лабораторий Айзенгарда, выступавшего против попрания прав человека на территории Средиземья, равно как и интеллектуала Гнилоуста, советника короля Рохана, красноречиво сведетельствуют о моральном превосходстве орков. Но только ли интеллигенция разделяла их взгляды?

Философ на троне.
Иногда свободное мышление вьет гнезда в самом неожиданном месте. Вот высится иерархическая пирамида, проникнутая духом рабской покорности (вспомним форму Минас Тирита), и почти всегда стоящий на самом верху тоже есть раб. По духу, конечно. Но случается, что такой человек окозывается пропитанным духом рабства не полностью. На ум сразу же приходит Александр I, хотя и не умевший подавить в себе рабско-деспотический порыв сопротивляться новому духу, несомому армиями Наполеона, но каявшийся затем всю жизнь – он ведь дал автономию Финляндии и Польше.
Вот Денатор, блюститель трона Гондора. Этот человек держал власть десятилетиями. И крут был. Одним словом на смерть посылал, приреканий не было. Неужели такой вот струсил? Но ведь он же не предпринял ни единого маневра. Лишь автоматическое посылание в бой. И все. Творческого подхода не наблюдается.
И вы скажете, что такой человек ранее годами сдерживал натиск народов юга, c их слонами, сметающими любую кавалерию, не говоря уже о пехоте? Откуда такая апатия, ведь, как показывают дальнейшие события, орки абсолютно неодолимой силой не являлись?
Но быть может дело в ином? Может быть осознал, что победа над орками есть путь назад к древней диктатуре и рабству, то есть путь в никуда? Может он просто на уровне подсознания чуствовал, за кем стоит справедливость и не желал, чтобы Средиземье, эта тысячилетняя раба, вернулась к цепям?
Денатор мучался, раздираемый противоречием, между подсознательным влечением к свободе и первобытным страхом властного раба. У Денатора эти чуства уравновесили друг друга, в чем он стоит несомненно выше российского императора, у коего в решающий час возобладало второе.

[Gudwin]

Техническое превосходство.
Страны демократии всегда посрамляли деспотии не только там, где речь шла о наведении истинного порядка, но и во всем, что касается техники. По документальным кадрам нам хорошо знакомы помпезные демонстрации боевой мощи, столь любимые тиранами двадцатого столетия. Как правило, вся эта показуха долженствовала скрыть косную нежизнеспособность титанических военных машин, под предлогом содержания которых правящая верхушка выпивала из раболепствующих подданных последнюю кровь. Со зловещей закономерностью все то, что выдавалось стоящими у власти деспотами за последнее слово техники, оказывалось недееспособным. Гигантские, хорошо смотрящиеся на фоне шпилей царственных резиденций тиранов бомбардировщики непонятным образом исчезали, лишь только открывались боевые действия. Поколения, взращенные на культе авиации, обнаруживали, что их гонят на убой без воздушного прикрытия. Не будем их жалеть – они заслужили такую участь тем, что годами безропотно позволяли себя угнетать. Подумаем лучше о том, что у Толкиена с пугающим постоянством сквозит нечто подобное.
То несмотря на наличие вскормленных изымаемым феодалами у обывателей мясом гигантских боевых орлов почти в каждой битве в господство в воздухе принадлежит Назгулам Мордора, то у стоящих на страже Гондора катапульт в нужный момент не оказывается снарядов.
Как же все это типично! Неужели не возникает в памяти образ некой страны, десятилетиями готовившийся к ядерной войне, где в момент аварии на атомной электростанции пришлось посылать замотанных в тряпки юнцов разгребать радиоактивные руины?
И вот, что закономерно, наиболее технически прогрессивные народы тянутся именно к оркам. Разве было у примитивного Рохана или проедающего наследие прошлых эпох Гондора что-либо сравнимое с могучими боевыми слонами свободолюбивых народов юга? Разве мы забыли, как несколько сотен этих воинов ну двух десятках боевых слонов смели под стенами Минас Тирита орды роханских всадников? Разве были у самодержцев Средиземья прекрасные боевые корабли – смертоносное оружие народов побережья?
Нет. Просуществовав целую вечность у водных путей народ Гондора так и не удосужился даже позаимствовать у более технически развитых соседей средство перемещения по воде. И чему удивляться, если и столица этого малосимпатичного царства была построена иными, просвещенными народами за много эпох до описываемых событий? Типичная деспотия-паразит, царящая над кладезями природных ресурсов, но не умеющая ими воспользоваться. И, что естественно, содрогающаяся всем естеством своим при мысли, что это смогут сделать представители иного общества.

Штрафбат.
Защита и распространение демократии – суть дела благородные. Но рок сего несовершенного мира состоит в том, что, несмотря на все несомненные успехи, общества, исповедующих Свободу, являются сложным и хрупким творением исторических сил, обнаруживая подчас полную беззащитность перед действием грубых, отдающих первобытной дикостью инструментов. Один из таких инструментов опробован тираниями веками. Читателю он известен более всего под именем “штрафбат”. Смысл зловещего метода прост: у подданного, и без того влачащего жалкое существование, забирают то немногое, что хоть частично обеспечивает ему некую мизерную долю удобств. Лучше всего для этой цели посадить подопытного в лагерь, подвергая лишениям, пока смерть не сделается ему милей продолжения ужасного существования. Тогда человек и становится инструментом, готовым по мановению руки хозяина броситься (вместе с ордами себе подобных) топить противника в собственной крови. Именно так наиболее одиозные тираны последнего столетия оспаривали друг у друга господство над целыми народами.
Но даже в их извращенных умах не могло родиться полной картины того апофеоза, которого эта система достигла у царственных людоедов Средиземья. Да, тираны нашего мира отправляли людей на многолетние лишения, на годы отлучая их от близких. Но лишь бесчеловечность Гондора могла смириться с существованием целых поколений, целого народа обреченных, долженствующих страдать в течении эпох, чья судьба, чье предназначение в этом обществе обозначалось единственным зловещим словом – “Мертвые”. Да, именно они повернули под стенами Минас Тирита историю вспять, бросившись заваливать собственными трупами силы демократического Мордора. Да, именно они отбросили мир обратно в первобытное “никуда” – единственное мироустройство, в котором короли Средиземья могли в принципе существовать. Вспомним же лишенные проблеска надежды лица этих полудухов-полулюдей, завернутых в страшное отрепье, на половину сгнивших, но бросающихся во имя не известно чего на боевых слонов народов юга… Неужели не страшно?

[Gudwin]

Абсолют.
Так может теперь, после всего сказанного, читателю сделалась понятной сама суть Кольца – того кольца, которое Толкиен именует “Кольцом Всевластия” и к уничтожению которого так яростно стремились враги орков? Неужели от умеющих мыслить людей можно скрыть тот факт, что боялись властители Средиземья как раз не всевластия? Они боялись того, от чего их режимы пошли бы прахом. Они боялись Свободы. Свободы от общественных устоев. Свободы от предрассудков. Именно Свободу скрывало в себе кольцо. Именно оно, являясь эликсиром свободы, могло извлечь из под пяты рабства народы Средиземья.
Так почему же ушли эльфы? Этот вопрос мы задали в начале книги и думаем, что у читателя уже сложился ответ. За много веков до описываемых событий предводитель эльфов предложил королю Исильдуру уничтожить Кольцо Свободы. То была проверка – настоящий эльф в гибели Кольца заинтересован никогда не был – и прошла она так, как и полагал мудрый предводитель: несмотря на то, что рабство все более и более проникало в человеческую суть, оно не было абсолютным. Король людей не смог уничтожить Кольцо. Не смог устоять перед эликсиром свободы.
Но вот минула эпоха, и миру было явлен уже новый вид существ – рабы нового поколенья. Абсолютные рабы, такие как Сэм, Фродо и Бильбо Беггинс. На этих уже сам эликсир Свободы в образе кольца не производил никакого действия.
Вот именно поэтому с тех дней повели в Средиземье отсчет Четвертой эпохи – эпохи абсолютного рабства.
Эльфы почувствовали наступление этой эпохи и решили уйти. Но орки не могли поступить так же. Мы помним, что являясь дальними родственниками эльфов, они, тем не менее, обладали некоторыми присущими только им чертами. Одна из них – мессианство, то есть неспособность к равнодушию. И если эльфы предпочитали перебраться за моря, заботясь о спасении от вездесущего рабства лишь своих душ, то орки предприняли последнюю из возможных попытку - пока абсолютные рабы не сделались большинством - подарить народам Средиземья Свободу. Поэтому и начали войну.

Победа, которой не было.
Представим на минутку, как сложилась бы история Средиземья, если бы в решающую минуту под стенами Минас Тирита чудовищный штрафбат Гондора не задушил бы наступательный порыв орков. Вот под высокоточными ударами катапульт рушатся гнезда тирании. Ведя бесконтактное наступление, Назгулы точечными ударами уничтожают опорные пункты режимов “оси зла” Рохан-Гондор. Неся потери, отступают и обращаются в бегство наземные силы средиземских диктатур.
Настает черед армий Мордора. Парадным шагом силы орков вступают в освобождаемые города. Запуганное пропагандой население сперва боязливо, но потом со все возрастающей радостью приветствует освободителей. Забившись в подземелья под дворцами, поджавшие хвост тираны ждут своего часа. Но вот их находят и подвергают справедливому международному суду. Беспристрастные судьи Мордора и Айзенгарда в присутствии мордорских адвокатов зачитывают справедливый обвинительный приговор. Ибо орки не могут уподобиться своим врагам и рубить головы без суда, как часто поступали местные деспоты.
Освобожденным народам предстоит долгий и счастливый путь приобщения к Свободе. Тотчас же состоятся первые в истории Гондора и Рохана свободные выборы, в ходе которых орки выберут этим государствам демократических руководителей. Наиболее упорствующие в рабстве элементы будут помещены в отдельные лагеря, где подвергнуться приобщению к Свободе в усиленном режиме. Под наблюдением следящих за порядком урук-хайев жители Минас Тирита свергают в едином порыве статуи королей-тиранов.
Тяжелые тучи из Мордора заволокут навсегда небо над Средиземьем, спасая жителей от воздействия солнечной радиации. Старая, неэффективная, основанная на сельском хозяйстве с его феодально-рабской эксплуатацией экономика края больше не сможет существовать, изнуряя жителей непосильным трудом. Вместо нее на новейших оркских технологиях возникнут новые отрасли. Гигантские минеральные богатства Средиземья будут извлечены освобожденными от тирании людьми из недр и поставлены на службу оркам, принесшим народам свободу.

Всему этому не суждено было осуществится. Благодаря штрафбату Арагорна Средиземье погрузилось обратно в вековечную диктатуру. И вот уже десятилетиями пропаганда пестует губителей свободы, и вот уже целые поколения взращены на их обожании. Да и как напоминает наш мир мир Толкиена конца Третьей эпохи. Подспудные, укоренившиеся в сознании силы рабства и новый дух свободы, не желающий с ними миритсья.
Если читателю при новом взгляде на Средиземье стал более понятен наш век, то автор считает себя вознагражденным за труды. Но ежели в сознании читателя преобладают мотивы несвободы, и он ощущает себя оскорбленным, то я повторяю: "Простите меня".

[Morwen]

Гм..  
Какая прелесть. Фанфик идеологический.  

[feurio]

Вот он, классический пример вчитывания.

"раб Сэм"... Ага.

[Morwen]

"Тотчас же состоятся первые в истории Гондора и Рохана свободные выборы, в ходе которых орки выберут этим государствам демократических руководителей. Наиболее упорствующие в рабстве элементы будут помещены в отдельные лагеря, где подвергнуться приобщению к Свободе в усиленном режиме."

Прелесть какая!!  

[Riana]

"А я научу вас Свободу любить" .
По-ротно

[Morwen]

В смысле? "Полотно"?

[Маленький Скорпион]

...я всегда говорил, что орки - хороший народ, угнетаемый лориенским империализмом, гондорским реваншизмом и роханским милитаризмом...

[Хельги]

В смысле? "Полотно"?

Именно по-ротно! Можно по-батальонно!

Замечательный фик, кстати! Мой поклон автору.

[Morwen]

Ух! Приятно чувствовать себя страшным подлым лориенским (скорее, правда, дориатским) империалистом.
И душителем орочьей свободы!!!

[Маленький Скорпион]

Ух! Приятно чувствовать себя страшным подлым лориенским (скорее, правда, дориатским) империалистом.
И душителем орочьей свободы!!!

...у-у, остр-роухие! сатр-рапы!! душ-шители свободы!!!