Возвращение с местью. ФАНФИК О ДРЕВНЕМ РИМЕ.

[Эйлин]

Страшная сцена! Ребенка жаль, хотя вряд ли  у него было бы   счастливое  будущее, но кто знает?! Хорошо, что девочка  уцелела.
Спасибо за продолжение, эреа Артанис!

[Артанис]

Спасибо, эрэа Convollar, эрэа Эйлин, и другие читатели, большое спасибо вам!

Ну, хорошо, что девочку не убили. Смерть детей плохой фундамент для государства, хотя из них часто вырастают мстители.

Детей убивают трусы. Те, кто от одной мысли, что кто-то лет аж через двадцать может ему отомстить (хотя к этому времени сам уже и состариться успеешь, и победой насладиться вдоволь) уже мечутся от страха. Наши герои, как видите, не такие. Они и взрослых противников не очень-то боятся, как видите.
А вообще-то, в каноне даже Тарквиний пощадил младших детей Турна, и даже позволил им расти вместе со своими.

Страшная сцена! Ребенка жаль, хотя вряд ли  у него было бы   счастливое  будущее, но кто знает?! Хорошо, что девочка  уцелела.

Мальчик этот мог бы со временем подложить хорошую свинью. К лучшему, что для победителей не осталась такая мина замедленного действия.

Глава XIV. Царь Турн
В царском дворце хозяйничали восставшие горожане, пользуясь дозволением Турна брать добычу. Впервые со времен основания Рима город был захвачен, царский дворец разграблен, и кем? Самими римлянами, точно это была столица этрусков или самнитов!
Правда и то, что внутреннее убранство дворца действительно не выглядело римским. Кругом царила непривычная римлянам старого воспитания роскошь: золото, яркие ткани и ковры, мрамор и серебро, драгоценные ткани и оружие, богато украшенное, но вряд ли годное для настоящего сражения. Все это было собрано со всего света, вплоть до слоновой кости и шкур редких зверей из Африки, индийских ковров и шелковых тканей из еще более далеких стран; все это попадало к правителям Рима через множество рук и приобреталось за огромную цену.
Эти вещи восхищали горожан и простых воинов, попавших во дворец впервые, но на вождей восстания действовало угнетающе, потому что они помнили, как здесь было раньше. Они не мешали плебеям растаскивать драгоценные камни и украшения, оружие, статуи, потому что для народа это были всего лишь дорогие вещи, на каждую из которых средняя римская семья могла кормиться долго. А для патрициев каждая вещь здесь воплощала дух Тарквиния и его алчной супруги, дух, который они так стремились изгнать отсюда раз и навсегда.
Приемный зал дворца был пуст, только на сиденье тронного кресла, покинутого Тарквинием в это утро, чтобы вести своих людей на болото, лежала корона, символизируя власть отсутствующего царя. Кресло было другим, не тем, в котором много лет восседал Сервий, а до него - другие римские цари. Это было выше и богаче украшено, из неизвестного римлянам дерева, с резной спинкой и подлокотниками в виде львиных голов.
Корона тоже была другая. Римские цари испокон веков носили вышитую повязку, украшенную, наряду с прочими символами благополучия, камнями и пластинками драгоценных металлов. Эта - вся целиком была золотая, высокая, причудливой формы - настоящая диадема какого-нибудь азиатского деспота.

[Артанис]

Турн подошел к короне и взял ее в руки,  чувствуя на себе напряженные взгляды вошедших вместе с ним. Им хотелось узнать, что он станет делать. Он обернулся к ним и разломил корону пополам своими могучими руками. Потом бросил плебеям обе половины смятого золотого обруча.
- Это вам, как и все сокровища узурпатора! А кресло пустите на дрова для сегодняшнего пира.
Люди завопили от радости - сперва в знак восхищения, потому что ценили физическую силу выше иных качеств, как это свойственно народам, стоящим на низкой ступени развития, - затем, вступив между собой в потасовку из-за обломков короны. Ни Турн, и никто из вождей восстания не придали этому значения. Во дворце, переполненном сокровищами, тут и там вспыхивали драки: покончив с наемниками Тарквиния, воины и горожане принялись делить добычу, и не всегда удавалось это сделать мирно. И все же, поскольку богатств узурпатора действительно хватало на всех, до убийств доходило редко, и воинам было велено вмешиваться лишь в крайнем случае. Сегодня римлянам было позволено все. Турн сдержал свое обещание, щедро наградив плебеев за помощь в свержении Тарквиния.
В том же зале он встретился с Брутом. Тот неведомо когда успел переодеться в подобающую его званию одежду, и теперь впервые за долгое время выглядел как настоящий патриций. И дело было не только в одежде - в самой его осанке, в лице и взгляде появилось нечто новое, точно теперь его отпустила боль, мучившая много лет, заставляя жить наперекор собственной природе. Теперь ему больше не приходилось стыдиться самого себя, а обстоятельства смерти Туллии раз и навсегда избавили его от тоски по этой женщине. Теперь весь Рим знал, что Брут, вместе с Турном и Спурием, освободил царство от тирана, и народ уже готов был почитать его наравне с ними. Брут сейчас похож был на человека, чудом исцелившегося от смертельной болезни, которую не надеялся одолеть.
- Теперь Рим наш! - объявил он с неподдельной впервые за много лет радостью.  - Скажи, что ты собираешься делать?
- Спать! - ответил Турн, не раздумывая. - Надеюсь, здесь найдется хоть одна комната, не испорченная на этрусский или азиатский лад? Да, и надо послать кого-нибудь к моей жене, сказать, что мы победили и можно вернуться.
Брут усмехнулся.
- За ней будет послано, конечно. Но я имел в виду - что ты станешь делать утром и после? Народ прежде всего не мне и не Спурию - тебе благодарен за свержение Тарквиния.
Турн взглянул на него с подозрением.
- Ты опять хочешь мне предложить нечто невозможное?
- Мы предлагаем тебе стать царем, - ответил вместо Брута только что вошедший в зал Спурий. - Нам после Тарквиния еще долго наводить порядок, а для этого нужен царь.
- Нужен царь, которого любят римляне и боятся враги, - добавил Брут. - Не то за пределами Рима скоро узнают, что у нас настало безвластие, и воспользуются этим. Этруски захотят отомстить за своего любимого Тарквиния, а другие племена - просто поживиться за наш счет.
- Пусть попробуют; им я не откажусь дать отпор! - жутко усмехнулся Турн. - Но зачем для этого становиться царем? Почему не поискать более достойного?
Брут насмешливо фыркнул:
- Надо еще подумать, где бы найти такого... Рим-то не обманешь, он надолго запомнит, кто победил Тарквиния, разрубил его одним ударом.
- Это был мой долг, - возразил Турн. - Любой воин мог бы сделать ради мести то же самое.
- В последнем поединке - может быть. Но кто начал восстание? Этого уж простой воин не смог бы.
- Вы двое подготовили его, пока я прятался в пещерах. Я только сражался, как и положено воину. И, если бы не Ютурна и не ты, Спурий, все было бы напрасно. А вы победили бы и без меня.
- Неправда. Именно твоя энергия, жажда мести помогли нам начать дело. Без тебя мы еще долго осторожничали бы, собирая армию по одному человеку, боясь доверять людям. Ты уговорил нас рискнуть - и вот мы победили.
- Между прочим, народ уже уверен, что твое спасение от казни - настоящее чудо богов, такое же как затмение во время битвы, - заметил Брут. - Я уже слышал сегодня с десяток версий, как это случилось. Попробуй теперь разубедить их, если сумеешь.

[Convollar]

Гнев плебса, дело понятное, но очень опасное. А Турну не хочется быть царём и, кстати, ему не хватает некоторых качеств монарха - жёсткости и хладнокровия. Нет, царь из него не получится. Просто выбора нет.

[Эйлин]

С поистине  восточной    роскошью тронного зала было  быстро покончено. И это хорошо, что богатств хватило на всех и хорошо, что   драк и  убийств почти  не было.  А то ведь до многих бед и безобразий  могло дойти.
 Брут прав -  государь нужен, крепкая власть нужна. Но Турн  прав, что не хочет: ответственность  огромна  да  и без интриг и  жестокости   подчас  не обойтись. А он слишком  прям, вспыльчив и безрассуден.  Но  иного не дано. Что ж, возможно советники  помогут.
Спасибо за  продолжение, эреа Артанис!

[Артанис]

Эрэа Convollar, эрэа Эйлин, и другие читатели, большое спасибо вам!

Гнев плебса, дело понятное, но очень опасное. А Турну не хочется быть царём и, кстати, ему не хватает некоторых качеств монарха - жёсткости и хладнокровия. Нет, царь из него не получится. Просто выбора нет.

С поистине  восточной    роскошью тронного зала было  быстро покончено. И это хорошо, что богатств хватило на всех и хорошо, что   драк и  убийств почти  не было.  А то ведь до многих бед и безобразий  могло дойти.
 Брут прав -  государь нужен, крепкая власть нужна. Но Турн  прав, что не хочет: ответственность  огромна  да  и без интриг и  жестокости   подчас  не обойтись. А он слишком  прям, вспыльчив и безрассуден.  Но  иного не дано. Что ж, возможно советники  помогут.
Спасибо за  продолжение, эреа Артанис!

Ну почему сразу не получится? Не Византийской империей ведь править, где все решается одними интригами. И не современным государством, помешанным на осторожности, политкорректности. Рим того времени - маленькое государство, один город и окрестности, еще сохранившее много от родоплеменного строя. Сами римляне - народ горячий и воинственный, чем им Турн плох? Тем более что он, как-никак, победил, этого уже достаточно, чтобы его уважали. А решительность бывает нужна правителю не меньше, чем дипломатичность, тем более в древности. Да и Турн не совсем уж в дровах найденный, вы его, право, недооцениваете. Жесткости, кстати, ему, когда надо, вполне хватает, с Тарквинием вот расправился (а в каноне и в истории только изгнали). А дипломатия, хитрость, интриги там и не нужны так часто, как в политически развитых государствах. Если что, у него надежные люди рядом есть. Уж во всяком случае, хуже Тарквиния он всяко не будет. Или Сервия в старости, слепо доверяющего не тем людям. Вы обе, кажется, под обязанностями царя представляете что-то подобное более поздним историческим периодам, или их фэнтезийные аналоги, типа ОЭ. Здесь, по большей части, все проще.

В это время в зал вошел Арпин, так и не снявший костюм Сильвана, вызывающий у горожан столько суеверных чувств. Турн велел ему отправиться в пещеру и рассказать женщинам о победе. Юноша охотно согласился, но тут же помрачнел, только что разделял со всеми радость победы, но как будто вспомнил, что не имеет на нее права.
- Я поеду туда и отвезу Виргиния: он ранен, и ему лучше выздоравливать дома. А потом, если ты позволишь, мы там и останемся.
Турн взглянул на него с недоумением.
- Ты, один из героев этого дня, собираешься остаться в пещере? Что это тебе взбрело в голову? Ты, сын Эмилия Скавра, буешь скрываться и теперь, когда Рим спасен?
- Разве он спасен для меня? - вздохнул Арпин. - Благодарю тебя, но я не хочу снова становиться рабом в доме Скавра, когда он вернется; не хочу и уезжать в Самний, к семье моей матери. Лучше мне будет остаться в пещерах Инвы: здесь я буду рядом с вами, и вы знаете, где меня найти. И Виргиний останется со мной; только я прошу тебя, Турн, уступи ему Амальтею, позволь им жить спокойно. Прим и Ультим тоже сражались вместе с нами, и не так уж плохо для тех, кто ничему не учился. Если ты хочешь наградить меня, позволь им жить свободно, а для себя я не хочу ничего, кроме того, что и так у меня есть, - проговорив эти слова, молодой богатырь закрыл лицо медвежьей маской, видимо, чтобы не выдать все-таки жившие в нем до сих пор надежды.
Но Турн, ухватив его за плечо, развернул к себе.
- Ты, кажется, бредишь сегодня, мальчик? К пещерам поедешь, когда придешь в себя. Ты знаешь, что ни твой отец, ни я и моя семья никогда не считали тебя за раба...
- Но таков закон.
- Закон можно и отменить; если мое слово будет что-нибудь значить в Риме, я добьюсь, чтобы тебя признали законным наследником Скавра! - пообещал Турн. - Клянусь Юпитером, ты заслуживаешь большего, чем прятаться в пещерах, изображая Инву И Виргинию передай, чтобы переселился с семьей в Рим. Мне нетрудно отдать ему Амальтею, если уж она так полюбилась ему. Она с братьями и вправду отличились больше, чем можно ждать от рабов. Если удастся по закону освободить тебя, то и их тоже.
При этих словах все еще присутствующий при разговоре Брут вдруг усмехнулся.
- Интересно знать, в каком качестве ты собираешься менять римские законы? - спросил он у Турна. - Сенатор Турн Гердоний, при всех своих заслугах, не имеет на это права. А вот царь Турн, спасший Рим от тирании, сейчас может потребовать чего угодно - народ каждое его решение примет как волю богов, а сенаторы не осмелятся возразить. Другой возможности у тебя не будет.
Турн уже понимал, что выбора нет, но и сдаться так просто он не мог.
- Еще неизвестно, кого захотят избрать царем сенаторы и народ. К тому же, не осталось жрецов, имеющих право освятить того, кто будет избран. Какими бы они были, но без них не обойтись. Кстати, а где младшие жрецы? Кого-то из них придется назначить во фламины, только есть ли хоть один, заслуживающий доверия?

[Артанис]

- Во фламины Януса лучше выбрать кого-то из сыновей и внуков Клуилия, - посоветовал Брут. - Это сильный и многочисленный род, лучше не восстанавливать их против нового царя. А вот храм Юпитера... Руф, а потом Бибакул назначали лишь своих людей, теперь за ними нужен будет глаз да глаз.
- Пусть так, - согласился Турн, глядя на Арпина. - Надеюсь, сын Эмилия Скавра, главнокомандующего и Великого Понтифекса, не будет слишком низок родом для бывших прихлебателей тирана? Готовься стать фламином, Арпин. Ты, по крайней мере, умеешь творить чудеса и узнавать волю богов получше этих обманщиков.
Арпин замер от неожиданности, не зная, что ему думать. Обещанная Турном свобода, признание всех прав патриция и без того казалась ему невероятной, пообещай это кто-то другой, он вообще не поверил бы, но звание верховного жреца, одно из самых высоких в Риме - это было так невероятно, что даже испугаться не получалось - для этого тоже пришлось бы представить, что такое возможно. Представь он наяву - уже бежал бы обратно, к пещере Инвы. А теперь юноша лишь пристально взглянул в глаза Турну.
- Это твой приказ или действительно больше некому? - негромко спросил он.
- Больше некому, - ответил Турн. - Вычисти это змеиное гнездо, заставь их заниматься лишь религиозными делами, не вмешиваясь в государственные.
- Тогда тебе придется согласиться, что и кроме тебя больше некому, - вмешался Брут. - Только тебе могут придти такие смелые решения, и ты один способен их осуществить. И то - не все сенаторы поймут тебя.
Но Турн лишь невозмутимо пожал плечами.
- Я не боюсь их. Если будет трудно их убедить изменить некоторые законы, можно повесить доспехи Тарквиния в здании курии, как последний довод. Я еще не решил, что делать с вашим предложением, но, даже если бы я согласился стать царем, по-прежнему буду жить так, как я считаю нужным, а не сенаторы, жрецы или кто-то еще, - надменно произнес он.
Брут, Спурий, Арпин понимающе переглянулись.
- Мы понимаем, но и ты пойми, что в другое время Рим ни за что не согласился бы изменить законы, унаследованные от первых царей, - сказал Брут. - Только в такое время, как сейчас, когда царство и без того перевернуто вверх дном, так что тот, кто наведет порядок, станет, пожалуй, его вторым основателем, может случиться и невозможное. Ты заставил нас поверить, что мы можем больше, чем  могут люди - и мы сделали это, отбросив осторожность. Рим тоже сможет - если ты, Турн, станешь царем.
- Посмотрим, - ответил он, постепенно раздражаясь. - Пока что никто, кроме вас двоих, не говорил, будто кроме меня некому править.
- Скажут, - многозначительно пообещал Брут.

[Артанис]

И действительно, на следующее утро, когда утомленному двумя сражениями и другими делами того невероятно долгого дня Турну удалось, наконец, немного отдохнуть, у дверей его комнаты собрались, ожидая, представители всех сословий Рима. Здесь были сенаторы, каким удалось избежать преследования Тарквиния, теперь спешившие показать свою лояльность новой власти. Робко и недоверчиво косились на собрание жрецы, стараясь все-таки держаться подальше от воинов во главе со Спурием. Не отстали от остальных и горожане; им, довольным победой и вчерашней добычей, изрядно захмелевшим, хоть сюда добрались лишь самые крепкие, теперь Тибр был по колено. Их-то голоса и раздавались громче других, в конце концов разбудив спящего Турна.
- Что ни говорите, а никто другой не может стать нашим царем, - переговаривались горожане. - Прежних царей выбирали люди, а Турна для нас выбрали сами боги!
- Говорят, боги воскресили Турна после казни, как Геркулеса, Ахилла и других древних героев?
- Ну уж! Если бы боги воскресили, то он бы выглядел получше, чем теперь. Богам ведь ничего не стоит вернуть прежнюю внешность, без этих жутких шрамов, - послышался было сомневающийся голос, но был тут же заглушен.
- Замолчи! Что бы понимали мальчишки вроде тебя! - громче всех возмущались женщины. - Настоящего мужчину ценят совсем не за красоту. Главное, что Турн после воскрешения стал еще сильнее и храбрее, это уж точно!
- Это правда, - вмешался какой-то воин. - Я сам видел Турна в битве на болоте, он дрался без шлема, но вражеские мечи отскакивали от его головы.
- А духи-то как его слушаются: и Инва, и сивилла, что устроила затмение солнца! Их бы не смог подчинить простой человек, даже самый великий воин, это тоже дар богов!
- Сенаторы в курии как хотят, а мы на комициях только Турна потребуем в цари!
- Да прямо сейчас и скажем: Турн Гердоний наш царь! Не хотим другого!
Так кричали плебеи, а сенаторы и жрецы, зная, как легко может толпа превратиться в гневное море людское, поспешили их поддержать. И вот еще громче прозвучало:
- Турн Гердоний наш царь!
И в это время дверь распахнулась со стуком, и Турн встретился с массой людей, предводительствуемых Спурием и Брутом. Те с видом заговорщиков протянули Турну вышитую царскую повязку.
- Ну что, теперь ты веришь, что весь Рим желает видеть тебя царем?
В первое мгновение изумленный Турн едва не захлопнул дверь у них перед носом. Однако он не боялся ничего на свете и не отступал ни перед кем, и теперь отказаться было бы позором. И он склонил голову, позволяя увенчать себя, и слушал, как приветствует его народ.

[Артанис]

События этой повести могут кому-то показаться слишком наивными, бесхитростными, но следует иметь в виду, что и происходили они в глубокой древности, когда Рим был всего лишь одним городом с окрестностями, а его цари - по сути, племенными вождями, чья власть держалась на старых традициях. Тогда-то и родилась пословица "Глас народа - глас Божий", бывшая действенной лишь когда народ по сути, а не номинально мог избирать себе правителя, соответствующего его интересам, а не оправдавшего надежд сбросить. Страх перед власть имущими не успел тогда еще укорениться в душах римлян, а вера в чудо, в волю богов, столько лет помогавшая властолюбивым жрецам держать народ в подчинении, в этот раз оказалась в руках их врагов. То, что в более цивилизованном государстве могло быть лишь плодом многолетних интриг хитроумных политиков, здесь словно бы произошло само по себе, хоть в действительности и было умело подготовлено Брутом и Спурием. Но, как известно, нет ничего естественнее чуда.
Так или иначе, но Турн Гердоний стал царем и оставался им много лет, так что ему хватило времени исправить последствия правления Тарквиния. В основном он восстановил законы, бывшие при Сервии и его предшественниках: и сам он, и его окружение не могли себе представить ничего более справедливого, во всяком случае, пока это не касалось собственной жизни, как в истории с Арпином. А тогда он провозгласил закон, позволяющий освобождать рабов. Нельзя сказать, чтобы все римские патриции стали его применять часто и охотно, но уже одна возможность, даже призрачная, получить свободу давала рабам надежду, а незаконные дети могли теперь быть признаны наравне с рожденными в браке.
Возможно, не всем в Риме нравились эти новшества, но открыто возражать не решался никто - отчасти помня Тарквиния, а отчасти потому что заслуги Турна заставляли смириться даже недовольных. В первые годы его правления римлянам не раз приходилось отражать набеги соседних племен, желавших воспользоваться случившимся у соседей беспорядком, однако Турн заставил их понять, что Рим вовсе не стал слабее прежнего.
Все годы правления Турна его первым советником был Брут, а главнокомандующим - Спурий. Никто другой не мог их заменить, это было так же ясно всему Риму, как то, что именно они вместе с царем свергли Тарквиния.
Вернулись на родину бывшие проскрипты узурпатора, среди них и был и Эмилий Скавр. Куда дороже чести быть царским тестем для него стала возможность дожить свои дни в кругу семьи, среди детей и внуков, несмотря на печаль о гибели старших мальчиков, и сделать своим наследником вновь обретенного сына.
Виргиний тоже вернулся в свой родовой дом вместе с Амальтеей и маленьким сыном, к которому с течением лет прибавилось еще много сыновей и дочерей. Виргиний был бы счастлив, даже если бы ему позволили жить с Амальтеей как с наложницей, но Турн не ограничился подарком, но действительно дал свободу Амальтее и ее братьям. После этого уже нетрудно было выдать красавицу-жену Виргиния за знатную эллинку, на которой он женился, пока путешествовал - тем более, что это подтверждала сбереженная Примом родословная рода Евлогидов. Сам Прим вместе с Ультимом служили жрецами Аполлона на новом алтаре на болоте, у сгоревшего дерева.
Арпин так и остался фламином Юпитера, и при нем жрецы не осмеливались больше интриговать против царя. К Арпину у римлян так и осталось навсегда двойственное, настороженное отношение; не только плебеи, но и более образованные жрецы верили, что он владеет особыми силами, недоступными им, может даже прочесть их мысли. Да и одного вида богатыря фламина кому угодно было достаточно, чтобы не рисковать ссориться с ним. Тем более, что Арпин был родственником царя, а спустя десять лет стал им вдвойне, женившись на повзрослевшей Ютурне. Своенравная девушка, хоть и выросла первой невестой в Риме, не желала даже замечать никого, кроме Арпина, и, как истинная дочь Турна, никому не позволила бы распоряжаться своей судьбой. Впрочем, Турн одобрил выбор своей дочери, желая для нее достойного мужа.
Через несколько лет после свадьбы Ютурны, и ее брат, царевич Эмилий, женился на Арете, воспитаннице Брута. В отношении ее, к счастью, вполне сбылось пожелание ее приемного отца, и она действительно выросла тихой и кроткой, как ее мать, но, в отличие от нее, ей улыбнулось счастье. Они с Эмилием полюбили друг друга с самого детства, и царь не счел опасным женить сына на дочери давно побежденного им тирана.
Несмотря на то, что этот брак объединил три правивших Римом царских семьи, Эмилий не считался наследником Турна, да и не желал им быть. Царь воспитал его так же, как своих старших сыновей, как его самого когда-то воспитывал отец: отважным воином, готовым к битве с любым соперником,  аристократом, гордящимся древней славой своего рода, пусть даже этой славе не всегда сопутствовало счастье, свободным человеком, не отступающим ни перед кем, умелым и распорядительным хозяином своих владений, но не претендующим на большее. Таким и должно быть будущее Эмилия Гердония, как у всего рода его предков.
А что ждет впереди Рим и выросшее молодое поколение? Кто может это знать! Во всяком случае, в правление Турна их жизнь сложилась счастливее, чем могла бы, останься Тарквиний при власти - это уж точно. Хотелось бы верить, что и будущие поколения будут избавлены от великих потрясений. А так ли будет или нет - никто не скажет заранее. Не знают и герои этой истории, даже те их них, кому порой открывается будущее. Да и нужно ли им это знать? Ведь за свое время каждое поколение отвечает само.

КОНЕЦ ИСТОРИИ!
Теперь прошу, если вам есть что сказать, пишите подробно, что вы думаете об этом произведении, его героях, ну и обо мне заодно.
Спасибо всем, кто читал!

[Convollar]

Вот не хотел Турн в цари! А пришлось.
Спасибо за прекрасную историю, эрэа Артанис!

[Эйлин]

Турн показал, что умеет быть благодарным. Да и советников  он выбрал себе достойных и  умелых.
И рада за Ютурну - её детская  мечта не испарилась с возрастом, а  окрепла,  и она     стала женой Арпина. Он очень достойный человек и    весьма  разумный.
 За  героев     можно лишь порадоваться, хоть  и  пришлось им нелегко и  у каждого были  свои  горести и  свои  потери.
И Турн  правил достойно, хоть и   совсем  не желал   этой  короны. а  впрочем, кроме него и некого после такого  чудесного спасения, после  такого возвращения, кто как  не он. Другого бы  не  восприняли, а  ему в тот момент  многое  сошло с рук: даже   законы, которые  в другое  время бы  вызвали  негодование со стороны  знати.
Спасибо за историю, эреа Артанис! Читать было    интересно и  приятно! Даже жаль, что  все  кончилось.СПОЙЛЕРЫ

СПОЙЛЕРЫ

 

[Артанис]

Большое спасибо всем, кто прочел это произведение и высказал свое мнение!
Эрэа Convollar, эрэа Эйлин, особенное спасибо вам, за комментарии и за подарки! И эта прекрасная майская сирень!

Вот не хотел Турн в цари! А пришлось.
Спасибо за прекрасную историю, эрэа Артанис!

Всегда пожалуйста!
Я почему-то верю, что Турн способен справиться с царской властью. Возможно, я все-таки помню его канонный образ, а не только тот, что удалось мне самой показать в фике. Бог знает, насколько он соответствует, да и другие герои тоже. Эх, мне бы хоть одного читателя, знающего канон...

Турн показал, что умеет быть благодарным. Да и советников  он выбрал себе достойных и  умелых.

Ну, советникам он как-никак обязан царским троном, причем обязан во всех смыслах. Так что пусть и помогают ему расхлебывать эту кашу.
А вот что до других союзников, неожиданных изначально - я думаю, что в таких условиях Турн все-таки мог отдать должное им.

И рада за Ютурну - её детская  мечта не испарилась с возрастом, а  окрепла,  и она     стала женой Арпина. Он очень достойный человек и    весьма  разумный.

Ютурна с самого детства знала, кто ей нужен. Другой человек, более слабый и заурядный, с ней бы и не справился.

За героев можно лишь порадоваться, хоть и пришлось им нелегко и у каждого были свои  горести и свои потери.

Так жизнь складывается, что поделать. Но все же здесь у каждого из них жизнь сложилась гораздо лучше, чем в каноне, правда.

И Турн  правил достойно, хоть и   совсем  не желал   этой  короны. а  впрочем, кроме него и некого после такого  чудесного спасения, после  такого возвращения, кто как  не он. Другого бы  не  восприняли, а  ему в тот момент  многое  сошло с рук: даже   законы, которые  в другое  время бы  вызвали  негодование со стороны  знати.

Конечно, кроме Турна, некому было стать царем. Лучшего действительно было не найти. У него, разумеется, тоже есть недостатки, никто не идеален, и он - не Гектор и не Арагорн, чтобы никогда не ошибаться. Но он должен был справиться.
А насчет законов - там все-таки необычная ситуация, можно сказать, чрезвычайная, а потому и чрезвычайные меры могут пройти, чего в другое время не сделаешь. Ну и природная решительность Турна тоже сыграла роль. Не всегда только политические качества бывают нужны царю, иногда и поставить людей перед фактом бывает нужно.

Спасибо за историю, эреа Артанис! Читать было    интересно и  приятно! Даже жаль, что  все  кончилось.

Честно говоря, мне тоже! Жаль расставаться с этим фэндомом и его героями, хоть я и не представляю, о чем бы можно было написать здесь еще.

Еще раз благодарю всех, кто это читал!