Нужна творческая поддержка

[Руслан Рустамович]

Друзья, я часто пишу небольшие отрывки по разным поводам - в виде иллюстрации к чему-нибудь, или комментария, или ответа на сложный вопрос. При этом, понятное дело, потаскиваю туда чужих персонажей и решения, так как своей фантазии на всё не хватит, а публиковать их я в любом случае не собираюсь - они создаются под конкретные нужды.
Но вот недавно я наваял один отрывочек в качестве текстовой иллюстрации... к паре иллюстраций И неожиданно он меня самого зацепил. Хотя отрывок закончен и применён, меня уже второй день терзают острые, болезненные душевные муки от нежелания расставаться с его персонажами и миром. И я совсем не прочь превратить отрывок в первую главу романа (тем более, что там позаимствованы только внешность одного из героев, и одна дворянская приставка к фамилии ), да вот только я всегда был слаб в сюжетном плане, и до сих пор осилил только пару рассказов. Я могу выписать антураж мира, отдельные сцены вроде битвы или разговора, но придумать сюжет истории... Чужой сюжет я тоже вряд ли приму, но хотелось бы обсудить варианты с творческими людьми, послушать идеи...

Если я выложу здесь этот отрывок, найдутся ли голову, готовые составить мне пару? Хотя бы парой предложений?

[Полярная Звезда]

Интересное предложение! Если меня зацепит и затронет, могу попробовать .

[Руслан Рустамович]

Ну, одна дополнительная голова - это уже будет здорово! Тогда выложу отрывок. Конечно, его ещё можно будет доработать, так что не цепляйтесь за детали. А ещё у меня уже есть идея...
ТЕКСТИК, частями
СПОЙЛЕРЫ

836 год от Открытия Порталов. Неподалёку от луны Траунголь.

- Итак, джентльмены, ваши мнения? – Вопрос адмирала прозвучал так, словно речь шла об обсуждении заметки в утренней газете, а не о внезапно появившемся противнике. Реймонд фок Аркенау, адъютант капитана флагмана, опустил подзорную трубу – идущая навстречу колонна чужих кораблей мгновенно превратилась в цепочку жирных светлячков, выделяющихся на фоне звёзд – и оглянулся. Адмирал Каррисо тоже опустила трубу, уперев её в бедро, и теперь безо всякого выражения на лице смотрела на тех же «светлячков» невооружённым взглядом.
Реймонду подумалось, что Каррисо в этой вечной тьме может разглядеть больше, чем любой другой в рубке – не просто так ведь зрачки у неё стали узкими вертикальными щёлочками. Фок Аркенау понятия не имел, с какой планеты родом адмирал, но внешне она чертовски походила на кошку – чуть приплюснутой, словно бы слегка вытянутой головой со скошенным лбом, большими торчащими острыми ушами, носом, огромными зелёными глазами. Правда, кошка должна быть мохната, а волосы у адмирала были только на голове, как и положено – густые, но короткие, едва до плеч. Совершенно нормальные каштановые волосы, такие же, как у людей. И черты лица, в общем-то, почти человеческие, если на нос не глядеть, и фигура – со спины за инородку не примешь. Хотя нет, уши и со спины видны…
- А какие тут мнения? – Мрачно буркнул капитан Эйгенхольт. – На обратный курс и полным ходом – до ближайшей базы.
- Капитан… - Каррисо покачала головой, даже не глядя на собеседника. – Если первый корабль в их колонне действительно «Змей Гукруш», а остальные равны ему в классе… а, судя по свечению, так оно и есть… Они нас догонят всей флотилией часов через пять. А до порта Коргесберг – четверо суток ходу.
Кто из присутствующих в наблюдательной рубке нервно хихикнул. Обстановка вообще была довольно нервной – младшие офицеры обменивались тревожными взглядами, старшие же сохраняли совершенно каменные лица, что пугало ещё сильнее.

Капитан поджал губы, мрачнея всё больше, и коротко бросил:
- Тогда один выход.  Оставить сильный заслон. Все линкоры…
- Угу. Восемь линкоров на двадцать шесть. И не факт, что фрегаты смогут уйти… - Адмирал передала трубу своему адъютанту, заложила руки за спину и прикрыла глаза. Выражение лица её сделалось отрешённым. Реймонд вспомнил, как адмирал рассказывала – в такие моменты, когда вокруг шумно или нервно, она представляет себе вращающееся тележное колесо. Вроде как помогает углубиться в свои мысли и сосредоточиться. Капитанский адъютант пробовал – не получалось.

В рубке стало очень тихо. Даже молодые офицеры перестали шептаться – неизвестно, как там насчёт зрения, но слух у Каррисо точно был кошачий. Ещё бы, с такими-то ушами…
Фок Аркенау таращился на замершую в излюбленной позе – руки за спину, нога чуть отставлена вперёд – Каррисо и, чтобы не думать о возможном сражении (мысли были исключительно неприятные), думал об адмиральских сапогах. На фоне их зеркального блеска даже сапоги самого Реймонда, всегда тщательно следившего за одеждой, казались обувью крестьянина, работающего в поле с навозом. Интересно, она сама начищает или денщика мучает? Начищать там действительно измучаешься – адмирал Каррисо носила ботфорты без отворотов, чуть не во всю длину ноги, выше, чем до середины бедра, а ноги у неё были длинные.

Так адъютант капитана чуть было не перешёл от мыслей о сапогах адмирала к мыслям о самой Каррисо – о том, что у неё не только ноги длинные, но и всё остальное, что полагается красивой стройной женщине, на месте. И адмиралу несомненно идут её не совсем форменный, приталенный тёмно-синий, с золотым шитьём по краю камзол с неразрезанными фалдами, под которым она вместо положенной рубашки с дурацким пышным жабо носила что-то вроде простого белого свитера с высоким воротником, и облегающие серые бриджи, едва заметные, правда, между камзолом и  ботфортами… Да и лицо не настолько отличается от человеческого, чтобы казаться неприятным. Даже наоборот – эти огромные глаза…
Фок Аркенау не видел жену с начала кампании – то есть ровно семь месяцев, а в портовые бордели наведываться перестал с тех пор, как получил должностью адъютанта. Моральный облик, знаете ли… Чтоб его…

От непристойных для офицера мыслей о собственном верховном командовании Реймонда спасла сама адмирал. Каррисо дёрнула ушами, как кошка, услышавшая скребущуюся мышь, открыла глаза и спросила:
- Пост дальномера. Они продолжают сближаться? Всё также колонной? Не пытаются развернуть строй?
- Да, мой адмирал. Противник движется походной колонной. Курс встречный.
- Превосходно. Значит, они всё ещё думают. – Адмирал улыбнулась – широко, демонстрируя острые клыки. – А я, знаете ли, уже надумала. Так что у нас фора. Джентльмены, предлагаю спуститься на боевой мостик.
- Мой адмирал… мы примем бой? – Не удержался фок Аркенау.
- Не примем, лейтенант. – Улыбка стала ещё шире, в купе с абсолютно серьёзным выражением лица превращаясь в настоящий оскал. – Мы его дадим. Капитан, оставляю корабль на вас. Штаб – за мной.
Адмирал развернулась на каблуках и шагнула к выходу из рубки. Эйгенхольт шумно и печально вздохнул:
- Знаете, я всю жизнь мечтал погибнуть героически, в неравном бою, и чтобы моё имя попало в учебники военной истории… А сейчас что-то вдруг расхотелось. 
- Капитан, я не составляю планов, которые ведут к смерти, даже героической. – Взгляд Каррисо сделался смеющимся, и оскал моментально превратился в улыбку. – Планы, ведущие к победе, мне кажутся куда интереснее.
- Спасибо за утешение… Но при таком преимуществе противника…
- У них преимущество в одном, у нас – в другом.
- Простите, но я не вижу никакого преимущества с нашей стороны.
- Вот поэтому вы – капитан, а я – адмирал. Фу, какая избитая фраза… - Адмирал снова развернулась к дверям. – Я верю в вас, капитан, верьте и вы в меня.
- Хорошо. – Капитан перевёл взгляд на адъютанта. -  Лейтенант Аркенау, отправляйтесь с адмиралом на мостик, будете для связи.
- Есть! - Реймонд щёлкнул каблуками и бросился догонять командующую со свитой. Каррисо начала раздавать указания ещё в коридоре:
- Вестовой, сейчас на пост дальней связи. Передавайте по всем кораблям флота. Линейным судам выстроиться линией, курс – сорок градусов относительно курса вражеской колонны. Возглавляет «Морской ястреб», за ним – «Охотник», за ним – «Лунная дорожка»…

*                                                             *                                                      *

[Руслан Рустамович]

Вторая.
СПОЙЛЕРЫ

…Боевой мостик располагался прямо под надстройкой наблюдательной рубки, но был укрыт бронёй со всех сторон. Никаких окон в нём, разумеется, не было. А был огромный, занимающий всю середину помещения стол со встроенной интерактивной картой, и были ещё несколько пультов вдоль стен, из которых самый важный – пульт внутренней связи, позволяющий связаться с ключевыми постами корабля без помощи вестового. В этом укрытом в толще бронированного корпуса месте обычно не был слышен даже рёв атмосферы при экстренной посадке на планету, но звуки боя сейчас вполне долетали. Грохотали плазменные орудия самого флагмана, разбивались о броню ответные залпы, и даже летящие мимо снаряды часто взрывались внутри «воздушного купола», окружающего «Лунную дорожку», а не в вакууме. Всё это, впрочем, слышалось едва-едва, и перекрывалось бормотанием штаба. Штабисты двигали фигурки кораблей по интерактивной карте, связисты едва ли ни ежеминутно передавали им доклады с постов дальней связи и наблюдения, а адмирал Каррисо стояла над столом, не отводя взгляда от карты, и механическим голосом сыпала команды – одну за другой, для каждого корабля. Руки она уже не держала за спиной, а, уперев согнутый локоть правой в левую ладонь, водила указательным пальцем по верхней губе. Это явно было бессознательное действие, привычка, но фок Аркенау её за адмиралом раньше не замечал. Наверное, проявлялась только в моменты исключительного напряжения или вроде того. О напряжении говорили и прижатые к голове уши. Вообще-то, привычка была рискованной – ногти у госпожи адмирала были скорее похожи на когти, острейшие, она даже форменные белые перчатки с широкими раструбами-крагами носила особые – с дырочками на пальцах, чтобы торчали свободно, а то в любом случае продрали бы. Так и ноздрю порвать себе можно, если от чего-нибудь дёрнуться…
- «Черный лебедь» меняет курс – точка три семь семь, угол захода на цель – семьдесят градусов.
- Связи с «Пенным конём» нет, наблюдатель докладывает, что судно горит.
- Машинное докладывает  - пробоину корпуса ликвидировали, но падение мощности – восемь процентов.
- «Лебедь» отстрелялся, уходит на новый вираж.
- Приказ «Филину» и «Графу фок Шоцкену» - взять вектор движения на шесть градусов выше, иначе попадут в огневую «коробочку».
- Есть!
- Мой адмирал! «Звезда Империи» не выходит на связь! Наблюдатель видит многочисленные взрывы на корпусе. Корабль явно потерял управление и выпадает из линии!
- Первая линия противника меняет построение! Координаты новых векторов движения…

Штабисты принялись разворачивать пластиковые фигурки на карте в соответствии с переданными координатами. Адмирал вдруг упёрлась ладонями в стол и склонилась к самой столешнице. Потрогала острым когтем-ногтем фигурку «Лунной дорожки», подняла взгляд на коммандера фок Кроуна, своего помощника по тактике, «начштаба», стоящего по другую сторону стола. Произнесла:
- Они собираются разбить нашу линию и применить численное преимущество, чтобы задавить огнём с разных направлений.
Коммандер кивнул. Это было очевидно даже Реймонду – пока восемь линкоров имперского флота держали строй, враг мог лишь охватить их линию с флангов, что в битве флотов даёт не такое большое преимущество, как в сухопутной. Двойная линия из двух дюжин линкоров всё равно перестреляла бы храбрую восьмёрку, но это было бы долго и с большими потерями – враг уже лишился четырёх кораблей против двух у имперцев. А вот ворвавшись в промежутки между кораблями, и принудив каждый линкор к индивидуальной битве с несколькими противниками, северяне получали возможность быстрой победы.
- Превосходно! – Неожиданно воскликнула Каррисо, рывком выпрямляясь. Руки она привычно заложила за спину, и это придало некоторой уверенности лейтенанту. Что хорошего может быть в происходящем, фок Аркенау не понимал, но адмирал явно чуть расслабилась, а значит – ситуация улучшилась. Интересно, как?
- Честно сказать, я боялась, что им хватит выдержки расстрелять нас, как куриц в садке. – Адмирал резко выдохнула. – Теперь самое интересное, джентльмены. Связь!
- Да, мой адмирал!
- Линейным кораблям не пытаться удержать строй, принимать ближний бой. Каждому линкору связать перестрелкой максимальное число противников. Фрегатам – изменить модель поведения. Прекратить беспокоящий огонь, разорвать дистанцию, имитировать отступление по приказу. Как только враг увязнет в ближней схватке, начинать атаку под углом сверху относительно плоскости схватки. Атаковать вражеские линкоры торпедами с нулевой дистанции в угол между бортом и верхней палубой. Проскакивать над палубой и уходить «зеркальным» углом. Повторять до успешного результата. При удобной возможности – пытаться брать на абордаж отбившиеся от флота суда.
- На абордаж? – Глаза у «начштаба» стали едва ли не больше, чем у адмирала.
- Фрегаты не принято учитывать в сражениях линейных флотов. – Со вздохом произнесла Каррисо. – Но бывают разные обстоятельства… Во флоте северян не может быть опытных экипажей, неоткуда их им взять, и ход боя это подтверждает. А у нас на всех кораблях – удвоенные абордажные команды. Мы же с каперами бороться шли, помните? И дополнительно торпедное вооружение в ту же статью. При залпе в упор один фрегат проделает дырку в корпусе линкора с гарантией.
- Никакой фрегат не сможет подойти в упор к линкору… - Пробормотал незнакомый штабист, даже забыв добавить «мой адмирал».
- К линии линкоров, джентльмены. А линии больше нет. Сейчас начнётся свалка, и кто в ней обратит внимание на фрегат, подошедший слишком близко, да ещё и «углом», через слепую зону главного калибра… Лейтенант Аркенау, позвоните в рулевую рубку и информируйте капитана…


                                                                                           *                                                                          *                                              *

[Руслан Рустамович]

Третья
СПОЙЛЕРЫ

Следующие полчаса капитанский адъютант с трепетом и то угасающей, то вновь разгорающейся надеждой наблюдал, как план адмирала Каррисо приходит в исполнение. Ещё рано было говорить об успехе, но, похоже, он действовал! Всё-таки не зря Эльда Каррисо стала первым адмиралом, не имеющим благородных корней, да ещё и будучи не человеком, инородкой… Да ещё и к тридцати шести годам… Тут уж или очень мощная протекция, или потрясающий талант и могучий характер. Чем дальше, тем больше лейтенант верил во второе.

Линкоры сошлись, как говорили раньше, «на расстояние пистолетного выстрела»,  и завязалась схватка. На шесть уцелевших линкоров Империи навалилось два десятка противников. На таком расстоянии броня защищала едва-едва, корпуса кораблей крошились под залпами… «Лунную дорожку» стало потряхивать, так, что Реймонд на всякий случай прислонился к стене.

 Почти сразу выбыл «Охотник» - снаряд попал в крюйт-камеру, и взрыв плазмы расколол его надвое. «Рассветная кровь», стукнув «в скулу» чужой корабль, поплыла куда-то с поля боя – явно безо всякого управления… Трепыхаться имперскому флоту оставалось не больше часа. Если считать за флот линкоры. Поскольку у фрегатов дела шли заметно лучше. До сего момента северяне вообще не обращали на них внимания. Но затем «Филин» и «Граф фок Шоцкен» дружной атакой разнесли всю корму вместе с двигателями у одного линкора врага, а «Ласточка» разбила ходовую рубку другого, отчего тот потерял управление и подставился под залп по корме… Но лишь когда «Черная звезда» налетела на висящий чуть в стороне неприятельский корабль, проскочила под огнём, прилепилась к корпусу и принялась брать его на абордаж, северяне забеспокоились. Несколько кораблей развернулись с явным намерениями переключить внимание на мелких паразитов, но… кажется, было уже поздно. Фрегаты не столько наносили смертельные удары, сколько повреждали, и к данному моменту боя искалечен был почти весь вражеский флот. Фрегаты же, которые или вовсе не попадали под огонь врага, или моментально гибли от одного залпа, были свежи, и готовы к новым наскокам. А четыре уцелевших линкора не давали полностью сосредоточиться на них…

Цельная картинка всё равно не складывалась у капитанского адъютанта в голове, но, кажется, дела шли не так плохо… Хотя и не так хорошо, как хотелось бы верить – адмирал несколько раз отменяла отданные приказы и её, кажется, слегка мандражило. На щеках женщины то и дело проступали желваки…
- «Звезде востока» двигаться на отметку восемнадцать, пусть укроются за обломками от огня хотя бы этих двух… «Ласточка» делает слишком рискованный заход, пусть начинают выходить из виража раньше…
- Мой адмирал! – Связист у пульта аж подскочил. – Наблюдатели докладывают – корабль противника взял курс на перехват, они сближаются…Ещё один подходит сверху.
- Дайте-ка… - Адмирал сама передвинула фишки на карте. – Или хотят стрелять в упор, что вряд ли… Или сами решились на абордаж.
- Сейчас узнаем. – Спокойно произнёс фок Кроун.

Узнали очень скоро. Пол мостика вдруг резко дал крен градусов в двадцать, так что с ног полетели все, кроме адмирала – та даже не стала хвататься за стол, лишь чуть развела руки, балансируя. «Всё-таки есть в опыте службы на солнечном паруснике и неожиданные полезные стороны» - подумал лейтенант, поднимаясь. Связист, цепляясь за свой пульт, практически всполз в кресло, сорвал трезвонящий телефон связи с капитанским мостиком, выслушал. Обернулся к адмиралу:
- Залп в упор малокалиберными орудиями, корпус пробит, нет связи с машинным отделением. Первый корабль выпустил абордажные крючья. Второй приближается с другого борта.

Адмирал кивнула. Провела рукой в перчатке по лбу снизу вверх, словно поправляя растрепавшуюся чёлку. Снова посмотрела на карту.
- Приказ «Медведю» - концентрировать огонь на цели восемь… «Епископу» и «Ворону» - сделать заход на цель четыре с кормы, затем «Епископу» уходить по углу, а «Ворону» продолжить движение и попробовать взять на абордаж цель три.

«Целью три» был обозначен линкор, берущий на абордаж «Лунную дорожку». За исключением этой дополнительной коррективы работа на боевом мостике продолжилась в прежнем режиме. 
- «Медведя» нужно развернуть носом к нам, проскочит сразу между двумя полями обломков…
- «Ласточка» не выходит из виража, мой адмирал!  Они сейчас протаранят… Дьявол!
- «Ласточка» выбыла?
- Их зацепило главным калибром. Торпедировали в борт и врезались в получившуюся пробоину. Линкор противника уничтожен, также наблюдают взрывы с другой стороны…

Связиста прервал металлический скрежет – даже более громкий, чем от попадания снаряда в корпус. Тут же грохнул взрыв, ещё один, и из коридора донеслось знакомое слитное «Бдззиууу» - ударил залп мушкетов. Ему ответил точно такой же, потом завязалась беспорядочная пальба. Офицеры мостика переглянулись.

Адмирал подняла прежде прижатые к голове уши, прикрыла глаза и негромко попросила:
- Мистер Аркенау, пожалуйста, закройте дверь. Шумят.
Лейтенант послушно бросился к двери и захлопнул створку. Пальба стала приглушённой, но всё равно была слышна. Адмирал подошла к пульту связи, покрутила ручку телефона и принялась что-то говорить – что именно торчащий у выхода лейтенант не слышал, но телефон был на капитанский мостик.

*                                                                  *                                                     *

[Руслан Рустамович]

Четвёртая
СПОЙЛЕРЫ

Внезапно дверь распахнулась и на пороге появился слегка ошалелого вида солдат. В одной руке он сжимал абордажную саблю, второй хватался за косяк. Боец тяжело дышал, на нём не было шлема, а кираса была покрыта странными наростами, словно на неё брызнул и быстро застыл жидкий металл.
- В чём дело? – Адмирал Каррисо оглянулась на дверь, опуская трубку. -  Я же просила…
- Противник уже в этом коридоре! – Воскликнул солдат, супротив всякого регламента перебивая адмирала. Словно в подтверждение его слов за спиной бойца пролетел зелёный разряд из мушкета. – Мой адмирал, нужно срочно уходить отсюда…
- Куда уходить? В трюм? – Неожиданно чуть не рявкнула Эльда. Адмирал сощурилась, уши её встали торчком, казалось, дыбом встанут и волосы, но командующая всё же не во всём напоминала кошку… - Мостик нельзя оставлять, мы потеряем контроль над боем. Держитесь, сколько сможете.
Боец сглотнул, молча козырнул, опять таки не по регламенту приложив руку к «пустой» голове, и исчез в проходе. Адмирал бросила взгляд на карту.
- Информация устарела. – Сказал она, и двинулась куда-то вдоль стены. – Актуализируйте, пока наблюдатели ещё работают. И... проверьте оружие, джентльмены.

 Реймонд спешно одёрнул перевязь со шпагой, вытащил из-за пояса пистоль, крутанул ручку шомпола – в динамо-замке заплясали зелёные искры. Заряд полный. Остальные быстро проводили схожие процедуры. Даже адмирал. Сколько её помнил лейтенант – не столько по скудному личному опыту, сколько по заметкам в новостях, газетах, по рассказам ходивших с Эльдой Каррисо раньше – она никогда не брала в руки оружие сама. Даже не носила оружейного пояса, только обычный ремень на бриджах, скрываемый камзолом, за который и кортик не заткнёшь. По этому поводу её, кстати, спрашивали, и адмирал ответила практически готовой исторической фразой: «Оружие командира в руках его солдат».

Однако сейчас командующая открыла небольшой сейф в дальней стене и вытащила оттуда пистолет. Фок Аркенау невольно загляделся – даже больше, чем на саму Каррисо тогда, в рубке. Всё-таки он был хорошим военным, а хороших военных оружие волнует больше, чем женщины… Тем более женщины-командиры-инородки… Ствол из дорогой синей стали, деревянное ложе, покрытое коричневым лаком, золотая насечка по всей рукояти… Работа лаушеннских мастеров. Пистолет не только потрясающе изящный, но ещё и способный произвести четыре выстрела до разрядки. При том, что лучшие армейские образцы очень редко дают даже два… Что-то общее между адмиралом и пистолетом, несомненно, было. Интересно, если это личный пистоль адмирала, почему он хранится на боевом мостике, а не в каюте или кабинете?...

Адмирал Каррисо вытащила из динамо-замка какой-то картридж, защёлкнула обратно и вернулась к столу, положив оружие прямо на карту, в сторонке от фигурок сражающихся.

- «Медведь» выбыл из боя. – Скороговоркой начал докладывать коммандер фок Кроун. – Двигатели полностью разбиты. Он ещё отстреливается, но скоро его добьют. «Морского ястреба» тоже берут на абордаж с двух сторон. «Символ Творца» маневрирует и отстреливается, он ещё на ходу.

- Сколько кораблей в строю с обеих сторон? – Отрывисто спросила адмирал, поднимая взгляд от карты на дверь. Из коридора теперь доносились не только выстрелы, но и вопли – схватка шла совсем рядом.
- Помимо четырёх, пошедших на абордаж, у врага боеспособны ещё шесть линкоров. С нашей стороны – одиннадцать фрегатов, полностью исправны, до трети боекомплекта.

Лейтенант фок Аркенау закусил губу. Больше половины флота! Четырнадцать фрегатов из двадцати пяти и четыре линкора из восьми, да и то вряд ли хоть один доживёт до конца боя… С другой стороны у врага потери – шестнадцать линкоров! От двух дюжин фрегатов и восьми линейников! Немыслимо…
- Они так и не придумали контртактики. – Зло улыбнулась адмирал. – Главное – сохранять темп. Если линкоры продержатся ещё хотя бы час, фрегаты доделают своё дело. Связист! Передать на «Символ» - маневрируя, сблизиться с «Медведем» и попытаться его прикрыть. «Филину» - идти на помощь «Ястребу», попытаться взять на абордаж одного из его противников. «Лебедю» - привлечь внимание ближайшего противника, прикрывать «Филина». Остальным – продолжать торпедные атаки, в первую очередь на суда, ведущие перестрелку с «Символом».
- Принял! – Измученный связист был уже не в силах соблюдать этикет со всеми положенными обращениями.
- Коммандер, - Каррисо перевела взгляд на «начштаба», - если у фрегатов торпеды кончатся раньше, чем у врага – корабли, нужно будет…

Дверь мостика с грохотом распахнулась, внутрь ворвались клубы дыма, запах гари и… человек в кирасе. Серый мундир, светлые волосы, заплетённые в косички на висках, татуировки на щеках… Абордажник-северянин! Члены штаба, хоть и ждали чего-то подобного, растерялись. Растерялся, впрочем, и сам абордажник – он явно не ожидал обнаружить за очередной дверью блистательную компанию в золочёных мундирах. На секунду он замешкался, наверное, думая – стрелять в чужих офицеров или потребовать сдаться. А через миг выстрел, угодивший прямо в грудь, отшвырнул его обратно в коридор. С лейтенанта словно спало оцепенение. Оглянувшись, он увидел адмирала Каррисо, сжимающую в вытянутой руке дымящийся пистолет, а потом началось…

Из коридора на мостик, как горох из распоротого мешка, посыпались чужие абордажники. Адъютант капитана разрядил пистолет в ближайшего, выхватил шпагу и попытался ударить следующего, но тот налетел на него, парировал удар своей саблей и ловким пинком в голень опрокинул на пол. Лейтенант шлёпнулся на спину, не глядя махнул перед собой шпагой и попал абордажнику по ногам. Солдат рухнул на него сверху, выронив саблю, но не растерялся и принялся душить. Адъютант тоже бросил шпагу и стал отрывать могучие лапищи северянина от своей шеи. Так они боролись то ли минуту, то ли час – лейтенант не взялся бы сказать точно, потом на них, кажется, кто-то наступил, а противник внезапно обмяк. Офицер столкнул его с себя, нащупал рукоять шпаги, которая, к счастью, никуда не укатилась, вскочил, и тут же увидел прямо перед собой спину, обтянутую серым сукном. Не долго думая, Реймонд ткнул в неё шпагой. Северянин охнул и повалился ничком.
Лейтенант крутанулся на полусогнутых и понял, что схватка закончилась. Весь мостик был завален телами – серые и синие мундиры, кирасы и шитые золотой нитью камзолы, всё вперемешку. Никто не дёргался и не стонал, только у лежащего спиной на столе штабного офицера легонько дёргались пальцы, явно в агонии, так как в груди штабиста зияла выжженная мушкетным выстрелом дыра. На ногах стоял один лишь он, адъютант капитана. Издалека доносилось гулкое лязганье, но вообще было тихо – никаких выстрелов, взрывов и криков.

*                                                                   *                                                      *

[Руслан Рустамович]

Последняя
СПОЙЛЕРЫ

Фок Аркенау начала бить дрожь. Ему вдруг показалось, что он остался единственным живым человеком на огромном корабле… Во всём космосе. Во всей Галактике. Чтобы унять колотун, офицер обхватил рукоять шпаги обеими руками и прижался лбом к липкому от крови, но прохладному клинку. Закрыл глаза, пытаясь представить чёртово тележное колесо, о котором рассказывала адмирал. Как и в прошлые попытки, ничего не получилось, но спасение от накатывающей паники пришло с другой стороны. Сквозь стук крови в ушах фок Аркенау услышал сдавленный стон.
Он тут же бросился к столу с картой, из-за которого доносился звук, думая о том, что будет рад даже северянину-абордажнику. Стонал не северянин. За столом, прислонившись спиной к стене, сидела адмирал Каррисо. Лицо её было бледным как мел, левую руку она плотно прижимала к боку, а правой держалась за левое плечо, но в остальном адмирал выглядела совершенно невредимой.
- Мой адмирал! – Воскликнул Реймонд, испытывая совершенно щенячье чувство восторга. Наверное, так себя чувствуют собаки, оставшиеся ночью одни в парке, и вдруг увидевшие пропавшего хозяина. Адмирал… в любом случае адмирал – это куда лучше раненого северянина… Он уже не один и… и адмирал знает, что делать!
- Лейтенант… - Каррисо подняла на него слегка затуманенный взгляд и облизнула губы. – Ещё кто?
- Только мы с вами. – Развёл руками адъютант капитана, и, опомнившись, бросил в ножны шпагу. – Хотя может, ещё кто-то без сознания…
- Бой ещё не кончился. – Хрипло сказала адмирал, наклоняясь чуть вперёд и пытаясь разглядеть  заваленное телами пространство по ту сторону стола. – Мне нужны информация и связь.
- А что с вашим плечом? – Запоздало заволновался лейтенант.
- Не знаю… Посмотрите. – Адмирал вновь откинулась назад, запрокидывая голову, и уставилась на плафон под потолком. – Только быстро.
Офицер опустился на колени и бережно отнял адмиральскую ладонь от адмиральского же плеча. Почему-то испугавшись, посмотрел сперва не на плечо, а на руку. Крови на белоснежной перчатке не было, а были прилипшие черные кусочки и что-то вроде сукровицы… Ой-ё… Адъютант всё-таки набрался смелости посмотреть на рану. Под золотым эполетом без кистей красовалась небольшая выжженная дырка. Довольно глубокая. Прямое попадание из пистоля. Почти разряженного, уж стрелявшего до того, едва прожегшего мундир, свитер и мышцы, но всё же… Должно было достать до костей.
- Лазерное ранение. – Сообщил лейтенант. – Мог пострадать сустав, но я не врач.
- А ниже? – Спросила Эльда, продолжая таращиться на плафон. Лицо адмирала стало абсолютно белым, на лбу проступили бисеринки пота. Фок Аркенау вдруг понял, что командующей очень больно. То есть, он итак понимал, что раненой должно быть больно, но адмирал выглядела скорее уставшей, и говорила почти ровным голосом… А она вообще не должна быть в сознании с таким ранением!
- Сейчас посмотрю. – Реймонд сжал левую ладонь командира своей, правой взял левую руку адмирала под локоть и осторожно отвёл в сторону (в этот момент Каррисо закрыла глаза и плотно сжала челюсти, но ладонь лейтенанта не сдавила, как он ожидал). Длинная дыра в тёмно-синей ткани камзола, края обуглены. Заряд прошёл вскользь, «по рёбрам». Рана длинная, но не глубокая, в плече хуже.
- Вскользь зацепило.
- Кровотечения нет? – Адмирал открыла глаза.
- Нет, там тоже ожог.
- Ну и чёрт с ним. Помогите мне встать.     
Елозя спиной по стене и отталкиваясь каблуками ботфортов, Каррисо стала подниматься. Не сообразив толком, что делает, лейтенант подхватил командующую под здоровую руку и помог выпрямиться. Потом, опомнясь, воскликнул:
- Вам нельзя вставать!
- Я уже встала. – Адмирал явно хотела отмахнуться, но оборвала движение и только дёрнула плечом. Устало усмехнулась и произнесла неожиданно бодрым, обыденным тоном:
- Я сейчас поковыляю к терминалу связи, а вы найдите аптечку и зарядите пару пистолетов.
Адмирал действительно двинулась в обход стола, держась за его край правой рукой, и осторожно выбирая, куда поставить ногу, чтобы не споткнуться о труп. Адъютант капитана, за беспокойством об адмирале и сражении  как-то уже забывший беспокоиться о своём непосредственном командире, полез в помеченный красным крестом шкафчик. Там отыскалась нужная коробочка, а в ней – баллончик со спреем для обработки ожогов. Выудив его, офицер чуть не бегом бросился к пульту связи, и обнаружил, что адмирал Каррисо ни с кем не разговаривает, а сидит в кресле связиста, откинувшись на спинку, прикрыв глаза и вертя в здоровой руке трубку с оторванным проводом.
- Вам плохо? – Взволновано спросил лейтенант. Ему вдруг показалось, что адмирал из кресла уже не встанет, а сейчас просто окончательно закроет глаза и обмякнет…
 
Фок Аркенау, как и все в его семье, был прирождённым военным, и, несмотря на небогатый боевой опыт, считал, что не боится ничего, кроме пауков. Оказалось – ошибался. Ещё он очень боялся оказаться один среди горы трупов, на готовом развалиться под ударами вражеских орудий корабле, и безо всяких приказов или директив!
Но к счастью адмирал открыла глаза, бросила трубку на пол, уселась в кресле ровнее и покачала головой:
- Не мне. Вообще всё плохо. Терминал разбит, связь только с машинным, но там никто не отвечает.
- Бой итак идёт хорошо. – Заметил Реймонд, чувствуя некоторое облегчение. – Дайте я обработаю раны.
Эльда крутанулась на вертящемся кресле, подставляя бок и плечо, и снова мотнула подбородком:
- Он должен идти хорошо. Но сейчас напряжённый момент, мы были почти в равновесии сил… Я не могу пустить его на самотёк.

Лейтенант расстегнул адмиральский камзол (под ним действительно оказался тонкий свитер), и попытался приспустить его с плеча, но когда припёкшаяся ткань начал отрываться, адмирал тихонько зашипела сквозь зубы, и «лекарь» решил, что оно того не стоит. Вместо этого он просто погуще побрызгал спрея, опустошив баллончик. Подумал, что пригодилось бы болеутоляющее, но в аптечке он заметил только средство от головной боли.
- И что вы предлагаете? – Спросил офицер, закончив.
- Нам нужно в капитанскую или обзорную рубку. – Ответила Каррисо, пытаясь запахнуть камзол одной рукой. – Оттуда будут и связь, и обзор…
- Но… если абордажники прорывались сверху, то обе рубки могут быть в руках врага!
- Ну, значит отобьём. – Адмирал поднялась на ноги. – Только быстро. Мы итак потеряли больше десяти минут.
Лейтенант издал булькающий звук, когда понял, сколько времени прошло с того момента, когда северяне-абордажники ворвались на мостик… Ему казалось, что не меньше получаса. С глупым выражением он спросил:
- МЫ отобьём?
- Вы, конечно, молодец, но я не склонна переоценивать ваши боевые навыки, лейтенант. Свои – тем более… - Адмирал снова устало улыбнулась, тронула кончиками ногтей эполет на пострадавшем плече, и продолжила:
- Я лично намерена пойти, и поискать кого-нибудь, кто нам в этом поможет… Если быстро не найдём – что ж, пойдём сами… Вы же меня проводите, лейтенант? – Улыбка на бледном лице сделалась почти весёлой.
- Конечно!
- Тогда подайте даме руку, вы же дворянин…

Две цепляющиеся друг за друга фигуры, чуть пошатываясь, вышли из превратившегося в склеп командного пункта…

- Да, и ещё… Пока мы тут гуляем... Можете называть меня Филиция Вицпитринс…
- Ф-фелиция?...
- Филиция. Это моё родное имя, Эльду Каррисо при регистрации гражданства вписали. С нашими… кхе, с инородческими именами в гражданство Империи нельзя… Но только не при посторонних, ладно?
- Так точно, мой адмирал!...

Конец отрывка. Или первой главы?

[Руслан Рустамович]

 Дополнение к первой главе
СПОЙЛЕРЫ

Меньше чем через час лейтенант фок Аркенау лишний раз убедился в том, что у Судьбы злое чувство юмора. Бой для него закончился там же, где и начался – в наблюдательной рубке, вот только рубку было не узнать. Растрескавшиеся стёкла, следы от выстрелов на стенах, запахи дыма и горячего металла, тела… Трупы тех, кто не успел, не смог или не пожелал покинуть рубку к тому моменту, когда в неё ворвались вражеские абордажники, северяне с характерной для них аккуратностью сложили у стены. А вот останки самих северян, отправившихся в свои загробные чертоги после того, как рубку отбила сборная группа из имперских абордажников и вооружённых членов экипажа флагмана, никто убирать не стал. На это не было ни сил, ни времени. Адмирал Каррисо сразу же бросилась к столу с малой картой, матросы заняли места у уцелевших наблюдательных приборов, а абордажники умчались дальше – добивать прорвавшегося на борт неприятеля. Семеро мертвецов в серой форме никому особо не мешали…

А от лейтенанта, до самой рубки «подставлявшего даме руку» (фактически – удерживавшего её в вертикальном положении), опять ничего не зависело и не требовалось. Он присел в углу на корточки и наблюдал, как адмирал вновь раздаёт указания, как рапортуют наблюдатели, как убегают и прибегают вестовые, унося приказы и принося доклады, до тех пор, пока очередной посыльный не принёс с поста дальней связи доклад, оказавшийся итоговым для всего сражения.
- … «Зимнее солнце» окончательно потерял подвижность, объявил капитуляцию и согласился принять на борт призовую команду. «Филин» уже высаживает десант, сопротивления нет. – Докладывал сияющий, несмотря на замотанную окровавленной тряпкой ладонь, молодой матрос. – Это был последний корабль северян, продолжавший сражаться, мой адмирал. Это победа!

Адмирал Каррисо, которая слушала рапорт стоя, облокотившись о высокую тумбу компаса, с силой оттолкнулась от неё и встала ровно, держась теперь за тумбу лишь кончиками пальцев. Лейтенант вскочил и немедленно оказался рядом, чтобы успеть подхватить командующую в случае чего. Кое-как державшуюся до сих пор Каррисо сообщение о победе, видимо, добило. К концу сражения адмирал уже едва могла стоять без посторонней помощи, но речь её оставалась чёткой и уверенной. Когда же Эльда ответила вестовому, у неё заметно заплетался язык:
- Когда враг повер… кхм… жен – это только половина победы. Ещё… Нужно ещё, чтобы победитель уцелел. – Адмирал закрыла глаза и на несколько секунд умолкла. Тряхнула головой так, что волосы упали на лоб, продолжила:
- Приказ по флоту. Экипажи всех потерявших ход кораблей перераспределить по уцелевшим, включая трофейные. Также перенести туда тела погибших. Все суда, не способные идти полным ходом, приготовить к подрыву. По выполнении флоту уходить на полной скорости к порту Коргес… берг.
В конце тирады у командующей перехватило дыхание и последним словом она будто подавилась.
- К чему такая спешка? – Спросил коммандер Рейкос, как старший из уцелевших офицеров принявший на себя обязанности помощника адмирала. – Если задержаться хотя бы на сутки, мы сможем привести в порядок корабли, восстановить двигатели у части лишившихся хода,  разобраться с погибшими и раненными…
 Каррисо перевела дух и ответила:
- Шесть линкоров северян сбежали. Как показало само это сражение, разведка понятия не имеет о силах врага в данном регионе. Если поблизости окажется хотя бы пара свежих, не участвовавших в бою линкоров… Да даже… даже если вернётся эта шестёрка калек… Мы уже не вытянем… - Каррисо не смогла закончить фразу и снова закрыла глаза.
- Я понял, мой адмирал. – Не стал спорить коммандер. – Всё будет исполнено в точности. Ещё указания?
- Перекличку уцелевших и опознание погибших будете проводить после того, как флот выдвинется. Не теряйте времени. А то если после столь… после зубами вырванной победы нас всех перебьют… выйдет очень глупо. Даже в учебники истории стыдно так попадать… - Адмирал шагнула назад и впервые с тех пор, как попала в рубку, села. Пожалуй, она села бы и прямо на пол, но бдительный Реймонд успел деликатно подкорректировать движение командующей так, что она опустилась в ближайшее кресло. – Оставляю командование флотом в течение ближайших суток на вас, коммандер. И можете позвать доктора, пусть вколет мне, чего он там  хотел так настойчиво…

Рейкос кивнул и принялся диктовать вестовому адмиральский приказ в более развёрнутой форме, с конкретными указаниями каждому кораблю. Вошёл судовой врач с полевым чемоданчиком, уставший и недовольный – ввести адмиралу успокоительно-обезболивающий состав он собирался ещё до штурма рубки, минут сорок назад. Однако Каррисо наотрез отказалась «туманить мозги», пока битва не закончится. На взгляд фок Аркенау, боль от ран должна мешать думать куда сильнее, чем любые медикаменты, но командующей виднее.

Доктор принялся раскладывать свой чемоданчик прямо на полу, у ног адмирала, ни чуть не смущаясь валяющегося в паре шагов трупа с раскроенной ударом сабли головой. Пока он звякал ампулами, Каррисо поманила пальцем Реймонда – причём левой, раненой рукой. Правда, пошевелила она при этом только кистью.
- Да, мой адмирал? – Наклонился к ней адъютант.
- Я сейчас… вас покину на сутки или двое… - Адмирал кивнула на заполняющего шприц врача. – Вы, будьте добры, проследите, чтобы не дольше. С этих заботливых господ станется продержать меня в сладкой дрёме до самого выздоровления… - Эльда растянула губы, но назвать это улыбкой лейтенант не решался бы.
- Будет сделано, мой адмирал. – Кивнул лейтенант.
- Я бы попросила своего адъютанта. – Продолжала Каррисо, словно извиняясь. – Но он остался… там. – Для Реймонда адмиралу не нужно было уточнять. «Там» - это на боевом мостике… - Побудете при мне на поручениях, хотя бы пока ваш капитан не отыщется?
- Конечно. Сколько понадобится.
Каррисо промолчала. Доктор закончил со шприцем, стащил с правой руки адмирала перчатку, закатал рукав и начал медленно вводить раствор. Эльда опустила веки и, кажется, отключилась без помощи успокоительного.

Реймонд стоял за спинкой кресла, таращился сверху вниз на макушку доктора и пытался понять, почему он ничего не чувствует. Была победа – удивительная, невозможная, потрясающая. Ей нужно было радоваться. Было внимание и доверие, оказанные адмиралом. Молодому офицеру – настоящий повод для праздника. Впереди ждали, не могли не ждать, награды и поздравления. А лейтенант фок Аркенау не испытывал ничего, кроме зудящей пустоты на душе и давящей на плечи усталости…   

Вот картинки, к которым идёт иллюстрацией текст:

Адмирал
СПОЙЛЕРЫ

Траунгольское сражение. Атака "Ласточки"
СПОЙЛЕРЫ

[Руслан Рустамович]

А вот собственно идеи сюжета, которые у меня народились и тупик, в который я уткнулся, трезво оценивая свои способности:

Сражение оказывается выиграно, хотя на последнем издыхании. Капитан, чьим адъютантом был Реймонд, погибает, и адмирал Каррисо предлагает фок Аркенау стать её адъютантом, так как её также погиб. Лейтенант принимает предложение. Остатки флота с трофейными линкорами возвращаются в порт, затем приходит сообщение из столицы о награждении участников. Адмирал с адъютантом отправляются в столицу Империи. По случаю получения ордена, адмирал устраивает сперва приём, а затем – небольшую пирушку для своих. Еду и напитки для последней поручается закупить Реймонду, но еда оказывается отравлена, и адмирала с гостями спасает случайность. Героя загребает охранка и начинает выпытывать с пристрастием. Но прежде чем из героя вытрясают душу, его находит адмирал и, пользуясь авторитетом и связями, забирает временно на поруки. Очень быстро выясняется, что никто убийцу и заказчика особо не ищет, а охранка явно стремится «закрыть» героя. Мотив не ясен, с чьего поручения действуют следователи – тоже, но даже дом адмирала уже не может быть для него безопасным местом. Адмирал обещает герою разобраться по своим каналам, организовывает деньги и документы и устраивает побег – лейтенанту предстоит отправиться на фронтир или вообще за границу, пока в столице союзники адмирала пытаются разобраться в ситуации. Однако по дороге герой влипает в проблемы (пока не уточняю), и до «тихого места» не добирается.

Далее я пока не уверен. Два варианта развития событий. Первый – сюжетная линия раздваивается. Первая линия повествует о расследовании, которое ведёт адмирал со своими людьми в столице и прочие подковёрные игры, вторая – как лейтенант параллельно выпутывается из одних проблем на фронтире, чтобы влипнуть в другие, третьи… И вообще продержаться, пока адмирал не найдёт выход.

Второй -  линия одна, приключения героя более тесно связаны с причинами его бед, и он сам достаточно успешно разбирается в происходящем, а действия его друзей в столице остаются за кадром.

Вот тут я и упираюсь. Во-первых, я и сам не знаю, почему героя  с бухты-барахты начинают преследовать (а он должен быть простым парнем без скелетов в шкафу, о которых он сам знает, во всяком случае). Даже не знаю сам, на кого был направлен удар – попытка подставить его или действительно неудачное покушение на адмирала с соратниками, и последующие попытки замести следы.  Во-вторых, я просто не умею писать детективный сюжет с интригой. Здесь, конечно, пойдёт и слабенькая, сильно разбавленная приключениями, но всё равно… Требуется сценарист 


Моя голубая мечта - помощь кого-нибудь профессионального. Хозяйки, например, я даже готов извиниться за украденного "фок" Но понимаю, что сие мечта, мечта, мечта...

[Руслан Рустамович]

Хотя... Мечты иногда сбываются, если к ним стремиться

Wishes can come true. But not if you just wait for miracles. Miracles are things we make for ourselves. Here, and now.

 
(С) "Последняя фантазия", часть тринадцатая.

[Руслан Рустамович]

На основании вышеизложенных сюжетных наработок - черновик второй главы. Неряшливый, только из-под пера, но суть готова. Мне кажется, текст немного тяжеловат вышел, но это шлифуется - я ещё не редактировал. Да и терпимо вроде.
Но вот дальше - всё. На середине третьей главы моя сюжетная тропка уходит в туман...
Первая половина второй  главы
СПОЙЛЕРЫ

…В кабинете было темно, прохладно и тихо – лишь скрипичные аккорды доносились сюда с первого этажа, где и не думал подходить к концу торжественный приём. Слабый свет, льющийся в высокие окна, позволял разглядеть большой письменный стол, спинку хозяйского кресла за ним, гостевое – напротив, ещё несколько кресел у стен, да пару шкафов. Лейтенант фок Аркенау отлепился от двери, которую подпирал спиной, перевёл дух и вдруг почувствовал удивительную лёгкость в груди. Словно разжалась призрачная рука, сдавливавшая его сердце. Впервые за десять дней он очутился в спокойном месте, наедине с самим собой. Десять дней, минувшие после сражения, для молодого офицера прошли как в лихорадке… Хоть он и вышел из боя невредимым, в голове у него всё это время клубился туман, а в груди щемило. И вот, только сейчас начало отпускать.

Реймонд пересёк кабинет, приложил ладонь к прохладному оконному стеклу и замер, ощущая, как холод расползается от руки по телу. Адмиральский особняк умудрялся располагаться одновременно и в самом центре столицы, в одном из самых респектабельных районов, и словно бы в стороне от других домов, от шумных даже вечером бульваров. Окна кабинета выходили на удивительно сонную улочку. Низкое облачное небо отсвечивало фиолетовым, отражая огни столицы - где-то там фонарщики подливали люминесцентную смесь в уличные фонари, степенно совершали вечерние прогулки зажиточные горожане, шумели трезвые и нетрезвые компании, проезжали ночные извозчики и припозднившиеся всадники… А здесь под окнами горел одинокий фонарь, и на всей улице не было видно ни души. Даже в доме напротив не светились окна. Лейтенант опустил немеющую руку, и подумал, что в особняке адмирала Каррисо дела обстоят похоже. Здесь – синеватый полумрак и сонное спокойствие, а буквально в считанных шагах, стоит только выйти за дверь и спуститься по лестнице, утопает в свете электролюстры бальный зал, где надрываются музыканты, меж столами с яствами прохаживаются, беседуя и споря, многочисленные гости, а меж гостями, в свою очередь, прохаживается Эльда Каррисо, принимая поздравления и отбиваясь от попыток втянуть себя в более обстоятельный разговор. Адмирал улыбалась, жала руки, раскланивалась, но видевший её лицо до начала банкета Реймонд понимал, что даётся ей это не просто. И раны наверняка дают о себе знать, и общество не самое приятное. Лейтенанту вдруг стало стыдно за то, что он бросил своего адмирала. Тогда, в бою, не бросил, а сейчас… Спасаясь от фантастически назойливого виконта, чьи дурацкие вопросы вызывали у Реймонда неодолимое желание дать виконту чем-нибудь по голове, фок Аркенау едва ли не в панике заскочил за первую же незапертую дверь, и захлопнул её за собой. Мог бы очутиться в кладовке, но повезло – угодил в кабинет. А везением нужно пользоваться, иначе оно обидится. Он обязательно вернётся к адмиралу, но чуть позже – сначала напишет письмо домой. Неизвестно, когда ещё появится такая возможность, а написать нужно было давно, сразу после возвращения из боя. Отец к эмоциям не склонен, а вот мама будет переживать. Жена… жена, пожалуй, тоже, но не так. В конце концов, дворянская традиция обручать и знакомить будущих мужа и жену чуть ли не после рождения, сыграла странную шутку – дорогая Натали так и осталась для молодого фок Аркенау подругой детства, даже свадьба и первая брачная ночь мало что изменили. Нет, она тоже наверняка волнуется за него, но с сердечной болезнью не сляжет. Письмо нужно адресовать маме. Писать стоит далеко не обо всём, конечно, подробности он расскажет отцу сам…

Лейтенант сел в хозяйское кресло, выдвинул ящик стола и сразу же обнаружил в нём всё, что ему требовалось – письменные приборы, несколько люминесцентных свечей, стопку чистой бумаги и даже конверты. Опять везение. Хотя где ещё всему этому быть, как не в письменном столе?
Реймонд постучал палочки свечей о край стола, заставляя их засветиться, установил в трёхрогий подсвечник и взялся за перо.

«Дорогая мама! Прости меня, что так давно не писал, заставляя тревожиться. Смею заверить тебя, отца и драгоценную Натали в том, что совершенно здоров и невредим. Я прошёл через битву у луны Траунголь, которую сейчас все называют Транугольским сражением или даже Траунгольской викторией, не получив ни царапины. Не буду утомлять тебя военными деталями, которые ты вряд ли поймёшь, скажу лишь, что наша командующая, адмирал Эльда Каррисо, провела сражение просто блестяще. Из двадцати шести кораблей вражеского флота двенадцать были уничтожены, шесть бежали, а восемь были нами захвачены – либо взяты на абордаж, либо потеряли ход и не смогли бежать…»

Реймонд прервался, размышляя, стоит ли писать о том, что из самого имперского флота на ходу остались только один линкор да полдюжины фрегатов, вздохнул, заменил в пере баллончик с чернилами, и продолжил:

«Здесь я должен донести до вас две новости – грустную и радостную. Начну с грустной. В бою погиб мой капитан, господин Рамон Эйгенхольт. Я знаю, что они с отцом были не столько друзьями, сколько старыми знакомыми, но тот год, что я провёл в его адъютантах, позволил мне узнать капитана достаточно близко. Это был достойный человек, чей уход достоин скорби. Под его началом я начал обретать свой первый военный опыт… Небольшим утешением послужит то, что капитан Эйгенхольт погиб, как подобает настоящему офицеру – сжимая в руке шпагу, обагрённую кровью врага».

Скрипки внизу заиграли что-то быстрое, весёлое. Лейтенант откинулся на спинку, потянулся, послушал немного музыку, и снова зашуршал пером по бумаге:

«Хорошая новость, как ни странно, проистекает из плохой. Я потерял своего командира, но вскоре вновь стал адъютантом. Теперь – при адмирале Каррисо. Так вышло, что в том бою, в котором пал капитан Эйгенхольт, она лишилась своего адъютанта. Я на время заменил его, а когда мы вернулись в порт и получили телеграмму с указанием адмиралу с сопровождающими лицами немедля отправляться в столицу, госпожа Каррисо предложила мне лететь с ней в качестве её нового порученца. Вероятно, ей понравилось, как я вёл себя во время боя. Теперь я – адъютант при особе адмирала, и нас обоих чествуют в связи с последней победой…»

Вместо «чествуют» следовало бы написать: «изводят расспросами и набиваются в знакомцы», но пусть матушка порадуется, что её сына считают героем. Не первостатейным – после адмирала, капитанов кораблей, командиров абордажных команд, но всё же… О, и самое важное, что порадует всю семью. Надо написать восторженным тоном, иначе не поймут…

«А ещё, мама, меня наградили орденом. Всех офицеров, выживших в Траунгольском сражении, наградили орденами, а для матросов и солдат обещают даже выпустить особую медаль, но поскольку я прибыл как адъютант госпожи адмирала, меня награждали вместе с ней, и я видел Самого Его Величество Императора! И получил из его рук свою награду!»

На самом деле императора фок Аркенау видел буквально пару минут, а «получение награды из его рук» выразилось в том, что Его Величество выскочил из кареты в окружении охраны, взял коробочку с орденами у одного церимониймейстера, передал другому, торопливо выпалил слова поздравления и умчался. Наверное, его звали государственные дела.

«Церемония награждения была обставлена чрезвычайно пышно, и неудивительно, ведь и случай был необычный – адмирал Эльда Каррисо стала первой женщиной и первой инородкой в столь высоком звании, как адмиральское, получившей столь высокую награду. За победу в Траунгольском сражении Его Императорское Величество удостоил госпожу Каррисо высшим орденом «Сердце Империи», мне же присудили «Серебряный пламень» - орден за мужество второй степени.
Я сейчас представляю себе, как отец, читающий это письмо из-за твоего плеча, начинает ворчать о том, что наследник фок Аркенау мог бы заслужить и первую степень, а «Сердцем» в былые времена награждали только поистине выдающихся воинов из самых достойных семейств Империи, для союзников же из инородцев всегда имелись свои специальные медали, но смею его заверить, что моя доблесть в бою, о которой ему могли рассказать, скорее всего, преувеличена молвой, а госпожа адмирал заслужила свою награду как никто другой».

Музыка внизу притихла и лейтенант решил закругляться. Письмо итак вышло тяжеловатым по форме и размеру.

«После церемонии награждения адмирал, в соответствии с традициями, за свой счёт дала торжественный приём для всех высших офицеров и дворян, присутствовавших на тот момент в столице. В её особняк слетелись и цвет столичного офицерства, в том числе многие господа из гвардии, и титулованные бездельники, польстившиеся на развлечения и кормёжку, и, по правде сказать, весьма утомительные в общении. Из знакомых отца на приём пришли…»

Дописать Реймонд не успел. Скрип отворяющейся створки напомнил молодому человеку о его страшной ошибке – зайдя внутрь, он не запер дверь. И сейчас любой из упомянутых в письме докучливых бездельников мог ввалиться в кабинет с намерение вновь вцепиться несчастному «герою Траунголя» в уши…

[Руслан Рустамович]

И вторая половина
СПОЙЛЕРЫ

Однако Творец любит троицу, и офицеру повезло в третий раз за вечер – в кабинет вошла адмирал Каррисо. Вернее почти вбежала, захлопнув за собой дверь и попутно исправив оплошность подчинённого – клацнула щеколда.
- Мой адмирал! – Вскочил из-за стола фок Аркенау. – Что-то случилось?
- Кто?... Реймонд? – Каррисо облегчённо выдохнула. – Да так, спасалась от одного надоедливого собеседника. Чудовище настоящее… Десять минут по всему залу от него бегала, так и не смогла стряхнуть. Сказала, что нужно срочно что-то написать и спряталась в кабинете…
Адмирал опустилась в одно из гостевых кресел у стены, скрипнув ботфортами, закинула ногу на ногу и закрыла глаза. Лейтенант тоже сел и выжидательно уставился на командующую. Каррисо выглядела точно также, как в тот день, на мостике, перед началом битвы – синий камзол со скромным шитьём и эполетами, ботфорты, бриджи, перчатки, всё явно не из флотских запасников, шитое на заказ. Разве что левая рука теперь покоилась на белоснежной перевязи, а справа на груди поблескивала в люминесцентном свете золотая «снежинка» с алым камнем в центре. «Сердце Империи». И ещё камзол чуть выпирал под левым локтем и на плече, где под одеждой были наложены повязки. А вот выражение лица -  в точности как после боя. Усталое, осунувшееся, уши опущены так, что их острые концы почти противонаправлены…
 Молчание затянулось, и Реймонд уже собрался было вернуться к письму, когда Каррисо вдруг произнесла, не открывая глаз:
- Как подумаю, что сейчас обратно, вниз… Да ещё каждого провожать…
- А этот надоедливый человек, от которого вы сбежали… Он случаем не титул виконта носил? – Спросил лейтенант, откладывая перо.
- Да. – Эльда уставилась на адъютанта. – А что?
Фок Аркенау пожал плечами и закатил глаза.
- Понятно. – Кивнула адмирал. – Выставить его, что ли…
Она снова откинулась в кресле, достала из кармана бумажный пакетик, какой выдают в аптеках, и, положив на колени, попыталась развернуть его одной рукой. Выходило плохо. Когда пакетик чуть было не упал на пол, адмирал вздохнула и попросила:
- Лейтенант, будьте так добры…
- Да, сейчас. – Адъютант выскочил из-за стола и взял у адмирала пакетик.
- Три таблетки, пожалуйста.
Отсчитав три белых кругляша, Реймонд высыпал их на подставленную ладонь Эльды. Адмирал забросила таблетки в рот и проглотила, не запивая. Таблетки были белые, с характерным надпилом – насколько знал лейтенант, так обычно выглядело обезболивающее.
-Долго ещё до конца? – Сочувственно спросил фок Аркенау, возвращая пакетик. Если уж на короткой церемонии награждения он чувствовал себя неуютно под чужими взглядами, а адмирал чуть заметно пошатывалась, то многочасовой банкет для обоих, похоже, стал настоящим испытанием.
- Последнюю порцию еды подали. – Устало усмехнулась Каррисо, теребя эполет. – Доедят и расползутся понемногу.
Пару минут в кабинете стояла тишина. Лейтенант отошёл и сел в кресло напротив адмирала. Каррисо сидела, закрыв глаза и положив руку на колени. За окном вдруг ни с того, ни с сего взвыл сильный порыв ветра. Одна из свечек замигала, свечение её из жёлтого сделалось закатно-багровым. Скоро погаснет.
Скрипки внизу заплакали на высокой ноте и умолкли. Это словно послужило сигналом. Адмирал резко выпрямилась в кресле, провела рукой по волосам, и кивнула, похоже, сама себе.
- Всё, больше тянуть нельзя. Пора возвращаться к гостям.
Лейтенант бросил взгляд на стол с недописанным письмом, с готовностью встал и протянул руку:
- Мой адмирал, я провожу.
- Нет, не проводите. У меня для вас, лейтенант, особое задание. – Каррисо вдруг подмигнула, едва не заставив Реймонда вздрогнуть от неожиданности. – Можно сказать, первое ваше профильное задание, как адъютанта адмирала. 
Фок Аркенау моментально вытянулся в струнку и принял бравый вид – почти рефлекторно, не сразу подумав, что здесь этого делать необязательно. За ту неполную неделю, что молодой человек ходил в адмиральских адъютантах (вся эта неделя прошла в путешествии на почтовом барке до столицы), он действительно не получал от Каррисо ни одного серьёзного приказа. Не считать же за таковые «подайте стакан» и  «спросите, когда обед».
- Готов служить, мой адмирал!
- Вы ещё помаршируйте тут из угла в угол. – Хмыкнула адмирал, тяжело поднимаясь из кресла. – Значит, задание. Сейчас тайно, не попадаясь всяким виконтам, спуститесь в кухню. Там скажете повару, чтобы продукты, которые я просила отложить, отправили по адресу – улица Каменщиков, дом тридцать шесть, квартира восемь. Запомнили?
- Так точно. Улица Каменщиков, дом тридцать шесть, квартира восемь.
- Отлично. После этого выберетесь через черный ход, кок… повар вам покажет. Найдёте приличную винную лавку, которая ещё работает, и приобретёте шесть бутылок наилучшего вина. На разный вкус, люди будут с разными предпочтениями, но малопьющие. Вы же разбираетесь в вине, господин фок Аркенау?
- Разбираюсь, мой адмирал.
- Отлично. Возьмёте вино и сами отправитесь по указанному адресу. Вы знаете, где это?
- Улицу знаю, дом найду.
На улице Каменщиков фок Аркенау никогда не бывал – там селились горожане среднего достатка, дворянскому отпрыску в тех местах делать было нечего, однако это была одна из самых длинных улиц столицы, и каждый, знакомый с планом города, не мог не знать её примерного расположения.
- Ну вот и замечательно. Деньги на вино – вот. – Эльда выудила из узкого кармана бридж небольшой кошелёк и бросила его порученцу. Мешочек звякнул, когда лейтенант поймал его в воздухе. - Дверь квартиры откроет пожилая женщина. Инородка, с той же планеты, что и я. Зовут Нарцией. Скажете, что от меня, она вас впустит. Только назовите меня настоящим именем.
- Фелицией?
- Филицией. Отдадите ей вино и сидите, ждите меня. Там соберётся некоторое количество гостей – не из той публики, что мы принимаем здесь, попроще… Но и поприятнее. Если кто-то придёт раньше меня – обиходьте со всей вежливостью. Понятно?
- Так точно. А можно вопрос?
- Да, лейтенант?
- А что это за место? Эта квартира?
- Дом мой. – Приподняла брови адмирал. – Живу я там, когда в столице бываю. То есть, по сути – изредка наведываюсь.
- Но… но разве вы не в этом особняке живёте? – Даже слегка растерялся лейтенант.

Адмирал негромко рассмеялась. Почти беззвучно, но в уголках её огромных глаз выступили слёзы. Утерев их основанием ладони и шмыгнув носом, адмирал произнесла чуть надтреснутым голосом:
- Лейтенант… Чтобы снять этот особняк на один вечер, мне пришлось потратить все премиальные деньги, прилагавшиеся к ордену и занять жалование на месяц вперёд, благо, орденоносной героине с перевязанной рукой в канцелярии не отказали… Правда, изрядная часть ещё ушла на еду и плату музыкантам, но живу я в обычной квартире. Трёхкомнатной.

Фок Аркенау почувствовал неприятное сосущее ощущение в груди и жар в щеках – так неловко ему не было уже давно. Офицеру и в голову не приходило, что лейтенант-адъютант может зарабатывать больше собственного адмирала. То есть, он и не зарабатывал, лейтенантское и адмиральское жалования несопоставимы, вот только Реймонд ещё регулярно получал отчисления с доходов от родительских имений, на фоне которых жалование просто терялось, у адмирала же отец был, кажется, отставной боцман,  а мать – кухарка.  Скорее это Эльда отсылает им часть своего заработка.
- Простите, мой адмирал, глупый вопрос...
- Да ладно… - Каррисо снова шмыгнула носом. – Я сейчас выйду первой и приму огонь на себя. Выждите пять минут, чтобы они ко мне стянулись, и выбирайтесь к кухне перебежками.
- Постарайтесь выцепить виконта, от остальных я отобьюсь. – В тон ответил лейтенант, стремясь замять неловкость.
Адмирал очень серьёзно, словно принимая боевой указ от командования, кивнула и скрылась за дверью…

[Полярная Звезда]

Обалденно получилось! С большим удовольствием прочла и поняла, что хочу ещё!..

Я бы предложила раздвоенную сюжетную линию. Потому что с бОльшим удовольствием прочла бы именно её. Неохота расставаться и с адмиралом, и с адъютантом 

Сюжет с интригой... я могу попробовать набросать саму фабулу интриги и примерные предложения, как её части станут известны... Но не уверена, что оно получится.

[Руслан Рустамович]

У меня у самого появилось чуть-чуть смутных идей. И я смог немножко продлить вторую главу. Правда, после прочтения этого дополнения одна знакомая сказал мне, что ей кажется, что адмирал - вампир, но это уже не я виноват, а Стокер или Майер Я ничего такого не предполагал.
А техническая часть как? Вторую главу я писал в столь тяжком состоянии духа, что сам не могу оценить её качество. Если первая глава  меня радует самого, то вторая кажется немножко тягомотной и утомительной, хотя возможно, дело в смене темпа... Может, стоит что-то срезать, чтобы разница была не такая резкая?...
Предлагайте фабулу, даже если не выйдет чего-то толкового, даст дополнительный опыт. И надо ещё народа сагитировать. Две головы лучше  - а три, пять, восемь - ещё лучше

Мне тоже импонирует двойная линия. Тогда нужно
а) Придумать проблему, разрешение которой и станет целью героев. То есть - кто и зачем доставляет неприятности?
б) Придумать детективный сюжет для линии адмирала.
в) Придумать приключенческий сюжет для линии адъютанта.
г) Придумать мостики между ними.

И ещё деталь - адмирал не может быть героем-репортёром. По идее она личность яркая и неординарная, боюсь, описание взгляда "изнутри" я провалю. Наверное, в каждой главке придётся передавать слово кому-то из помощников или даже противников. А вот адъютант так и пойдёт, как начал...

[Руслан Рустамович]

Конец второй главы.
Раз.
СПОЙЛЕРЫ

Со своим первым заданием адъютант адмирала управился быстро. Наследник состоятельной, но глубоко провинциальной фамилии в столице подолгу никогда не жил, однако в «винной карте» города разбирался неплохо, и уже через час сидел на диванчике в адмиральской гостиной, осторожно потягивая из стакана то, что встретившая его Нарция называла чаем. Пить эту зеленоватую жидкость, в которой плавали какие-то лепестки и корешки, было боязно, но расстраивать сердобольную «смотрительницу квартиры» лейтенант не хотел. Личная квартира адмирала Каррисо была очень уютной и обжитой, особенно после обширных, залитых мёртвым электрическим светом залов покинутого им съёмного особняка. Помня слова адмирала о том, как редко она бывает дома, фок Аркенау был склонен считать этот уют заслугой постоянно обитающей тут пожилой инородки, приходящейся Эльде то ли дальней родственницей, то ли вовсе землячкой.

Помимо полукруглого диванчика с протёртой бежевой обивкой и журнального столика перед ним, в гостиной имелось два массивных мягких кресла, судя по цвету и состоянию обивки, находящихся в родстве с диваном, несколько настенных полок, уставленных книгами, корешки которых Реймонд пока не рассматривал, большой наглухо закрытый шкаф и даже примостившийся в углу, поблескивающий лаком на деревянном корпусе и хромом на металлических деталях радиоприёмник. Приёмник был новее и дороже любого другого предмета в этой комнате и явно сроду не использовался, так как его некуда было подключать – розетки в комнате лейтенант не заметил. Отсутствие розетки могло говорить о наличие в квартире двух электролюстр (многие проворачивали такой трюк, превращая ненужное им подключение к городской сети в дополнительный осветприбор), но Реймонд пока видел только одну – в зале гостиной. Прихожая же и кухня, отделённые от залы дверцами из матового стекла, освещались люминесцентными свечами, а в спальни молодой человек не совался.

На кухне чем-то гремела Нарция, готовясь, наверное, к приходу гостей, лейтенант на диване неторопливо пил стынущий «чай», борясь с наползающей дрёмой, а за окном всё слабее тлели фонари. Наступал второй час ночи, когда приличные люди, по идее, должны уже спать, если только они не загуляли по серьёзному поводу, но гулявшему до двух ночи свет фонарей уже вряд ли будет полезен… Стоило последнему золотистому отблеску за окном погаснуть, как в дверь постучали. Не позвонили в колокольчик, а именно постучали, кулаком. Старая «домосмотрительница» стука не расслышала, продолжая греметь на кухне кастрюлями и половниками, поэтому фок Аркенау пошёл открывать сам. Вынув на всякий случай из «гостевой» укладки ножны со шпагой и прислонив их поближе ко входу, адъютант открыл дверь, благо, изнутри замки отпирались без помощи ключа. На лестничной клетке стоял широкоплечий приземистый мужчина лет сорока, в коричневом кавалерийском ментике, держащий под мышкой кивер. Судя по эмблеме на кивере и эполетам, кавалерист был подполковником Третьего ЕИВ конно-егерского полка. Вроде бы и гвардия, но на парадах редко увидишь.
- Подполковник Юрген Либбенштент! – Широко улыбнувшись, протянул руку гость. – Заместитель командира Третьего конно-егерского.  
- Лейтенант флота Реймонд фок Аркенау. – Ответил на рукопожатие адъютант. – Порученец адмирала Эльды Каррисо.
- Да, Эльда говорила, что вместо погибшего Драйдена у неё теперь в адъютантах какой-то головорез-абордажник. – Кавалерист весело подмигнул. – Покойного я не особо знал, прими Творец его душу, но надеюсь, что Эльда не просчиталась с заменой. Войти можно?

Лейтенант посторонился, делая приглашающий жест. Егерь прошёл в прихожую, прищёлкнул каблуками, подпрыгнул и каким-то образом ухитрился сбросить сапоги без помощи рук, даже не нагибаясь. После чего, оставив в укладке ножны с саблей, босиком двинулся в гостиную. Реймонд тщательно запер дверь и последовал за ним. Из кухни как раз выглянула Нарция и, увидев гостя, всплеснула руками:
- Юрри!
- Здравствуйте, матушка Нарция. – Почтительно, безо всякого дурачества, наклонил голову Либбенштент. – Рад вас видеть в здравии.
- И я тебе рада. – Кивнула «домосмотрительница», чуть отклоняя назад уши и хитро щуря глаза – такие же огромные, как у адмирала, только жёлтые. – Но больше удивлена. Каждый раз, как тебя здоровым вижу - так и удивляюсь. Как будто не в себя пьёшь, и не сам на дуэли таскаешься.
Подполковник расхохотался, плюхнулся точно в середину диванчика и аккуратно поставил кивер на стол.
- Матушка, кавалерист не пить не может. – Заявил егерь. – Служба у нас такая, нервная.
- Скажи это Норбрау. – Привела непонятный лейтенанту аргумент инородка.
- Норбрау – зануда! – Скривился кавалерист. – Но к вопросу… Выдадите немного, чтобы время скоротать?
- Тебе не выдай… - Тяжко вздохнула Нарция. – Выдам, только смотри, чтоб к приходу адмирала всё не вылакал.
Инородка вытерла руки с пеньками давно, похоже, сточенных когтей-ногтей о передник и скрылась в кухне. Вернулась почти сразу же, поставив на стол бутылку красного вина, два бокала и штопор. Ткнула пальцем в Реймонда:
- Господин адъютант, присмотрите за этим… самоездом лесным. И сами…
- Проконтролирую. – Давясь улыбкой кивнул фок Аркенау. – А сам не пью. «Смотрительница квартиры» обвела их строгим взглядом и удалилась на кухню.
- Не пьёшь? – Спросил кавалерист, снимая сургуч с пробки.
- На службе. – Уточнил адъютант, не уловив момента, когда они с подполковником успели перейти на «ты». – Вот адмирал придёт, разрешит, и буду пить. Если разрешит.
- А. Тогда одобряю. Хороша позиция. – Юрген вытянул штопором пробку и принялся разливать вино, всё-таки в оба бокала. – Но я не на службе, а в гостях у друга… подруги.
- Вы давно знакомы с адмиралом Каррисо?
- Как она вице-адмиралом стала и эскадру получила, так и познакомился. Лет девять назад, получается. – Егерь посмотрел вино в бокале на просвет, подняв его высоко над головой, и залпом выпил. Выдохнул.
- А как так вышло, что конница пересеклась с флотом? – С искренним любопытством спросил фок Аркенау. Когда адмирал говорила о гостях «не столь почётных, зато приятных», он был уверен, что она пригласит к себе домой флотских товарищей, чтобы отметить орден «среди своих».
- Долгая история. – Юрген допил второй бокал неторопливо, небольшими глотками. – В другой раз расскажу. И ты мне расскажешь, как на «Лунной дорожке» отличился. Но сейчас я чуток подремлю, чтоб, когда остальные соберутся бодрее быть.
Егерь вновь подмигнул лейтенанту, надел кивер на макушку, сдвинул так, чтобы козырёк закрывал глаза, и развалился на диванчике. Дремал он, вопреки ожиданиям Реймонда, тихо – без храпа и сопения. Нарция на кухне перестала греметь и стала звякать чем-то стеклянным.