Северный роман

[Dama]

Первое, и на мой взгляд основное, что можно поставить ей в вину - это кража писем Олафа...
Таким образом, можно сделать вывод, что поступок Лотты глуп, неэтичен, но не имел роковых последствий. Любимцам форума и не такое списывали.

Не спорю - этот поступок не имел роковых последствий. Только вот одной кражей писем Лотта не ограничилась.

Второе. Тут утверждают, что Лотта встала стеной и не выпустила из замка сына, который рвался в Эйнрехт. Простите, но это попросту не соответствует истине. Руппи по зрелому рассуждению сам решил остаться: " Бабушка велела ждать, и Руперт был с ней согласен - он появится в Эйрехте в день суда, чтобы ни одна ворона не каркнула, что Олаф повлиял на показания Фельсенбурга".

Так было, пока Мартин не сообщил о появлении в окрестностях Дица. И разве тот факт, что Руппи пришлось придумывать ложный предлог, чтобы отлучиться из замка на пару часов, не свидетельствует о том, что он был лишён свободы передвижения? Напомню, что только возможность выбраться из дома через окно или каминную трубу "и удерживала лейтенанта от бунта" (ШС с. 80).

Лотта не желает признавать очевидного - что её сын стал взрослым и имеет право на собственные решения. Ей удобнее считать его неразумным ребёнком, которому она вправе указывать, что он должен не только делать, но и думать.   

Руппи раздражает, что его ни на минуту не оставляют одного, но это как раз в сложившихся обстоятельствах оправдано. Никто почему-то не обвиняет Карваля, Дювье и Сэц-Арижа в том, что они хвостом таскаются за Робером.

 Дювье и Сэц-Ариж "хвостом таскаются за Робером", потому что работа у них такая - его охранять. Карваль, кстати, этого не делает, у коменданта столицы других дел хватает. И не напомните ли, когда эта достойная троица мешала Роберу отправиться туда, куда он считал нужным? 

Лотта же взяла на себя обязанности тюремщицы добровольно (если, конечно, такую волю можно назвать доброй). Её нисколько не смущает то, что слежка оскорбляет и унижает сына, она вообще не видит и не слышит ничего, что её не устраивает. А если факты против неё, то тем хуже для фактов.

Лотта права по существу, ей можно поставить в вину лишь отсутствие такта, неумение быть убедительной, но в этом же можно упрекнуть и Руппи. Он тоже мог найти нужные слова для матери. Когда Руппи принимает таки решение отправится в Эйнрехт, он не ставит мать в известность, и мы ничего не знаем о её реакции.

Отсутствие такта? Какой изящный эвфемизм! Так значит, пропускать мимо ушей все доводы собеседника или выворачивать их наизнанку, не верить ни одному его слову, закатывать истерики на пустом месте, оскорблять и шантажировать - это Вы называете всего лишь бестактностью? И как можно в чём-то убедить Лотту, если слышит только себя?

Да, он не поставил мать в известность о том, что едет в Эйнрехт, и был совершенно прав - Лотта не оставила ему выбора. Или подчиниться ей и утратить право уважать себя, или взбунтоваться. Собственно, он сделал выбор уже давно, "просто разрыв выйдет раньше и резче", чем он рассчитывал.

Третье. Тут утверждали, что Лотта отдала приказ убить деверя. Помилуйте, с чего вы это взяли. На мой взгляд из описанной ситуации можно сделать вывод, что герцогиня Шельсенбург отдала Генриху приказ следить за сыном. Мера разумная и своевременная. Алва тоже приказывал своим кэнналийцам следить за Диком. Далее события скорее всего развивались так: Генрих видит, что Мартин провожает Рупперта в тёмный закоулок, где на того нападают. Генрих сделал закономерное предположение, что дядя завёл племянника в ловушку, и оглушил Мартина ударом по голове (заметьте, не пырнул ножом, значит, сомневался в своих выводах, собирался их потом проверить, и почти наверняка не получал приказа Мартина убить). Затем доверенный слуга герцогини должен был бросится на помощь к её сыну, но не успел. Вмешалась астэра.

Эрэа Hiddy, Вы сразили меня наповал. Слуга нападает на хозяина с целью допросить его?! Вы, случаем, не спутали Генриха с агентами тайной службы кесаря? Или Вы считаете его самоубийцей? Что помешало бы Мартину, останься он в живых, повесить Генриха на воротах, предварительно выбив из него, от кого он получил приказ и какой именно? И Лотта, если она не полная идиотка, должна это понимать, как и то, что её муж, каким бы подкаблучником он ни был, не сможет закрыть глаза на то, что слуга его жены по приказу его жены поднял руку на его брата. Нет, оставить Мартина в живых было слишком опасно и для заказчицы, и для исполнителя.   

Конечно, прямого приказа убить Мартина Лотта не отдавала, не настолько она глупа. Но для обожающего её Генрих было вполне достаточно, если она выдала что-нибудь вроде: "Мартин хочет смерти моих детей, этого нельзя допустить! Спаси моих мальчиков!" А если это ещё было сказано сквозь слёзы и добавлено: "Мне больше не на кого положиться, кроме тебя..."   

[Эстравен]

  Итак, первое. Письма адмирала были сожжены ещё до прочтения, и что в них содержалось - вопрос.  Напомню, что Руперт фок Фельсенбург - основной свидетель, и его задача - помочь восстановить справедливость, оправдав адмирала цур зее и доказав, что Бермессер просто бежал с поля боя (понятно, что там было море, но это непринципиально ). Вероятней всего, в письме Олафа содержалась дата предстоящего суда, дабы Руперт мог надлежащим образом подготовиться.
СПОЙЛЕРЫ

  - Мама, ну почему ты решила, что мы уйдём в море? Я же говорил, что Олаф... Адмирал цур зее поехал докладывать кесарю. У него нет свидетелей, кроме меня, а ты... Ты представляешь, что он обо мне думает?! Всё... Прости. Мне нужно собраться.
  - Ты не можешь уехать.
  - Я не могу не ехать, ты не оставила мне выбора. Если ничего важного, я переговорю с адмиралом Кальдмеером и бабушкой и вернусь. Когда пришли письма?
  - Первое четырнадцатого, второе через три дня. Вечером... Не смотри так, пожалуйста.
  Сегодня двадцатое. Олаф ждёт ответа третий день!
  - Кто их привёз? Что им ответили?
  - Не знаю. С гонцами говорил Генрих. Ты не знаешь самого главного: у нас будут гости. Уже сегодня.
  - Кто? - Через час его здесь не будет. Шесть дней! Закатные твари, шесть дней! В этом замке нельзя верить никому... Они из любви натворят больше бед. чем Бермессер из страха.
  - Я потому и сказала. - Губы герцогини дрожали, но жалость и стыд придут потом, когда он увидит Олафа и объяснит. - Я подумала, вдруг это связано, письма и... Она ведь никогда у нас не бывала, а теперь хочет тебя видеть. Именно тебя.
  - Кто?
  - Гудрун.
  - Гром и молния! СЗ1 стр. 403-404

   Так когда бы Руперт узнал о письмах, если бы не приезд принцессы Гудрун?  Возможно, получи он первое или хотя бы второе письмо - уехал бы в Эйнрехт, разминулся с Гудрун и не было бы проблем с так называемой женитьбой.  И уж точно при здоровом кесаре суд состоялся бы скорый и справедливый, и не нужно было бы придумывать план побега Кальдмеера, ибо его бы вполне официально оправдали на основании показаний молодого фок Фельсенбурга. 

   Что касается письма герцогини Элизы, то оно написано в конце Весенних Волн - начале Весенних Молний, то есть после отъезда Гудрун.

  Насколько я понимаю, Вы не склонны исполнять приказы, если они Вас не устраивают. что немало заботит Вашего непосредственного начальника.  - в этом я вижу намёк на получение выкупа и обмен пленными.  Вероятно, граф фок Ахтентаннен, выступавший от имени клана Фельсенбургов-Штарквиндов, двоюродный дядя Руппи, рассказал герцогине Элизе о том, что Руперт не желал переходить Хербсте первым, уступая эту честь Кальдмеееру, и адмиралу пришлось приказать.
 
   Несомненно, такое поведение юного родственника, докладывающего о скором прибытии адмирала цур зее, не могло не заинтересовать графа.  И, возможно, Кальдмеер  прояснил эту ситуацию. 

  СПОЙЛЕРЫ

Кстати. Лотта является любимицей форума?

   Что касается второго - то есть сидения Руппи под домашним арестом, то сравнивать Руперта с герцгом Эпинэ а Лотту - с Карвалем. Сэц-Арижем и Дювье неправомерно. Южане не таскались хвостом за своим маршалом и не сторожили его дённо и нощно.  По крайней мере, не мешали заниматься своими делами и ездить с визитами к той же Марианне.

  Кстати, сейчас пришло в голову: когда Руппи найдёт свою единственную, матушка скажет "нет", даже если Руперт фок Фельсенбург к тому времени станет прославленным флотоводцем.  Такие матушки очень ревниво относятся к любым попыткам потеснить их в сыновнем сердце. 

  После отъезда Гудрун Руппи оставляли одного лишь в спальне, да и то под дверью всю ночь болтались слуги. Лейтенант не представлял, что накатило на маму, вернее, представлял, но это было бы слишком глупо и недостойно "волшебницы Фельсенбурга!. Проклятье, это было глупо и недостойно даже жены буфетчика!
  ...Подошёл красноглазый Генрих, молча передал два письма, зевнул и убрался, загребая ногами скошенную поутру траву. Руппи с трудом сдержал вертящуюся на языке гадость - Генрих ползал, как привидение, потому что ночами сторожил наследника фамилии. Можно подумать, моряку нужны двери и лестницы! Захоти Руппи отправиться на прогулку, он бы воспользовался дымоходом или оконо гардеробной.
  Осознание того, что вопреки уверенности домочадцев он отнюдь не в клетке, и удерживало лейтенанта от бунта. До поры до времени. ШС стр. 80

   Ещё Гудрун по приезде отмечает:

 - Ты стал очень красивым, хотя для мужчины это неважно. И для меня неважно, но ты стал воином, вот что мне нравится. Никогда бы не подумала, что сын Лотты выберется из колдовского озера.
  - Я не зачарованный, - попробовал отшутиться воин. - Моё дело офицерское.
  - Это-то то меня и удивляет. Слёзы держат мужчин сильнее цепей, а кузина знает, когда их проливать. СЗ1 стр. 408

   Насчёт Вашего Бабушка велела ждать, и Руперт был с ней согласен - он появится в Эйнрехте в день суда, чтоб ни одна ворона не каркнула, что Олаф повлиял на показания Фельсенбурга. ШС, стр. 28 - это верно на момент пребывания Гудрун в Фельсенбурге. Но в своём последнем письме герцогиня Штарквинд, ИМХО, намекает:

  -" ... я написала своей дочери, что вам всем следует оставться в Фельсенбурге. Этого достаточно, чтобы её осчастливить, но у Вас больше соображения, чем у переевшей незабудок косули. Насколько я понимаю, Вы не склонны исполнять приказы, если они Вас не устраивают, что немало заботит Вашего непосредственного начальника. Меня это свойство Вашего характера скорее радует, поэтому я отдаю Вам предпочтение перед прочими своми внуками. "ШС, стр. 81
  Не значит ли это, что герцогиня Элиза поощряет разумную инициативу внука и даёт понять, что в случае чего можно будет покинуть надоевший родовой замок и приехать в столицу?   

   Что касается того, что Руппи не предупредил родных о своём отъезде, то в одном из предыдущих постов я уже цитировал предполагаемую реакцию Лотты на покушение. Полагаю, Руперт куда лучше читателей знает свою дорогую мамочку и может весьма точно предугадать её реакцию.

    Запереть взрослого сына, офицера, в четырёх стенах и надеяться, что он скажет за это "спасибо" - особенно если его командир находится в опасности - это не просто глупо. Это совершенно ненормальное поведение.  Всё равно что обложить ребёнка ватой, дабы не разбил коленку.
  Вернуться в Фельсенбург - значит оказаться в плену. В настоящем плену, куда тебе Хексберг и Старая Придда. Значит, не возвращаться и ничего не говорить. Просто исчезнуть. Для убийц, для шпионов, для мамы... Жестоко? Да, и подло, но мама не оставляет выбора - или кануть в зачаровванное озеро, или сделать больно всем, но вырваться. Он не собирался становиться фельсенбургской ёлкой или ирисом, просто разрыв выйдет раньше и резче, но на то и война. ШС стр.127-128

   Теперь третье. По поводу убийства.  Герцогиня Лотта действительно приставила Генриха следить за сыном. Но её желание во что бы то ни стало расстроить брак Руперта и Гудрун - навязчивая идея, бред. Она сама себя накручивает, причём искренне считает, что хорошо знает мужчин  и уверена, что Руперт спит и думает о Гудрун.  Она уже придумала, что Руперта убьют по приказу Фридриха и Гудрун, как только Ольгерда признают слабоумным и отдадут корону Фридриху.  И Мартин для неё - враг №1 , поскольку, соблазнённый Гудрун, он убьёт своих племянников и станет наследником Фельсенбурга. А то, что графу Мартину такое даром не нужно (ведь придётся жениться, куча обязательств, политика и прочее - а охотник в это не ввязывается ) - это Лотта понять не в состоянии. 

  - Не верю, и ты не веришь.... Ты себя пугаешь. Ну почему ты выдумываешь всякие несчастья?
  - Я не выдумываю, я их чувствую. Вы мне не верите, а я вижу... Если б не я, твой отец бы уже погиб! К счастью для нас, он меня слушает, а вот мама Элиза... она только и думает, как забрать тебя. Я знала, что тебя ждёт на море беда, я говорила, а она...
  - Ты ошиблась, беда ждала всех, кроме меня. Не надо бояться... жить! Жизнь - это счастье, а страх его убивает. Я поеду с Мартином и посмотрю на пистолеты. Уверяю тебя. с нами ничего не случится. ШС стр. 95 

  и в этом Руппи прав.

   Кстати, Мартин так отзывается о невестке:

 - Лотта меня, если что, затопчет. У ланей острые копытца, а уж эта всем ланям лань! ШС 85
  А на следующей странице граф Фельсенбург весьма здраво рассуждает:

  - ... я на вашей стороне. В твои годы самое время служить кесарю и приличному начальству, а юбки обойдутся. Для материнской - поздно, для жениной - рано.

  А вот как Генрих попал к Бойням? Он ведь не был в церкви. Тогда надзирателем Руппи был некий Франц.

  Подкова держалась на двух ухналях, и расхлябалась она раньше, чем следовало, но бывший адъютант старины Ади не растерялся. На ходу меняя диспозицию, он спешился и крикнул на помощь Франца. Мамин соглядатай воочию узрел почти отвалившуюся подкову и вместе с дядиным Вальхеном повёл зильбера у кузнецу, сетуя на нерадивость ни в чём не повинного конюха. Второй надсмотрщик с тоской взглянул на вывеску и повернул к воротам - предупреждать герцогиню. Остальные, сияя, заворачивали к "Рогатому мужу" - Мартин решил использовать задержку для ужина. ШС стр. 115

  Т.е, узнав о задержке, герцогиня всполошилась, все страхи ожили и она отправила Генриха с недвусмысленным приказом. Уничтожить раз и навсегда грозящую её птенчику опасность - сиречь дядю Мартина. и не вина Лотты, что вмешательство астеры не дало Генриху добить поверженного.

  Знакомый жеребец, даже слишком знакомы. Генрих?! Да... Вот и он сам. Лежит на дороге, сжимая кулак, на костяшках обтянутое кожей боевое кольцо. Тоже знакомое.

  - Мартин!
  - Не ори... Шварцготвотрум! Где... этот?
  - Генрих? Это он?!
  - Рукоятью пистолета или чем-то вроде... Даже не знаю... Кошки с ним. Видел своего?
  - Нет. Они не пришли. - Генрих - это почти так же страшно, как и Мартин. Мама чуяла беду и подлость, только не с той стороны. - Может, он тебя с кем-то спутал?
  - Если бы... Дёрнуло ж меня посмотреть, куда он показал... Вот и огрёб. ШС стр. 121

  То есть Генрих напал на графа Мартина и оглушил его боевым кольцом. То, что он сам погиб при этом - астера выпила силы - не делает вину меньше. Генриха науськала герцогиня Элиза. Причём науськаала на убийство. И смерть преданного слуги и деверя - на её совести.  Не будь Мартин ослаблен, возможно, эврот и оставил бы ему жизнь.    

 

[Spokelse]

Лотта права по существу, ей можно поставить в вину лишь отсутствие такта, неумение быть убедительной,

Кто? Лотта?  Это она-то не умеет быть убедительной? То-то ей никто возразить не может!

но в этом же можно упрекнуть и Руппи. Он тоже мог найти нужные слова для матери.

Это какие, к примеру? Руппи нашел массу слов для матери, он был красноречив, логичен и, ИМХО, вполне убедительно формулировал свои слова. И все эти слова Лотта пропустила мимо ушей.

Когда Руппи принимает таки решение отправится в Эйнрехт, он не ставит мать в известность, и мы ничего не знаем о её реакции.

Но Руппи, знающий свою мать куда получше нас, совершенно уверен, что не следует ставить ее в известность о своих планах. И даже объясняет свою позицию. И даже абсолютно прав, судя по последующим событиям.

Генрих видит, что Мартин провожает Рупперта в тёмный закоулок, где на того нападают. Генрих сделал закономерное предположение, что дядя завёл племянника в ловушку,

Почему это - закономерное? Генрих не читал книгу. И едва-ли умеет читать мысли. Знает он, что Руперт и Мартин отправились выбирать пистолеты, потом они пообедали и направились куда-то еще. Куда - он не знает. С какой стати Генриху считать, что Мартин завел Руперта в ловушку, если логичнее считать, что они оба угодили в засаду?

[Convollar]

Бедняга Мартин - ведь как в воду глядел.
" - Лотта меня, если что, затопчет. У ланей острые копытца, а уж эта всем ланям лань! (ШС. стр. 85)" - и ведь затоптала, всем ланям лань.   

[Hiddy]

Ну вот, так я и знала, что за время моего кратковременного отсутствия мне накидают столько всего, что отвечать придётся порциями, иначе мне останется только бросить работу. Пока продолжу разговор о мещанах и аристократов. Итак.

Видимо я позволила себе некоторую небрежность формулировок. Сейчас постараюсь исправиться. Но небрежностью формулировок грешу не только я. Эр Gillean , челядь и крестьяне, упомянутые в Вашей цитате, в моём посте называются «сословными группами, занимающими промежуточное положение между крестьянством и дворянством». Европейское средневековье, особенно раннее, знало множество форм держания земли и, соответственно множество градаций в статусе держателей. Автор цитируемого Вами текста использует классовый, а не сословный подход и, как следствие, опускает юридические тонкости. Иногда такой обобщённый подход очень и очень оправдан, но не в нашем с Вами случае. Чуть позже я  объясню почему.
Теперь об «идеальном газе». Это понятие, как Вы понимаете, физики для чего-то придумали. И у историков были не менее серьёзные основания ввести понятие «классический феодализм». Как раз для того, чтобы было удобно просматривать развитие наиболее общих тенденций.    Мы с Вами разговор вели об идеологических основах, на которых держится общество, если угодно, о том, что человеку с детства «вкручивали». Применение таких понятий как  «идеальный газ» или «классический феодализм» в подобном разговоре более чем уместно.
 Для понимания того, как работает идеология, очень важны нюансы в статусе, особенно, когда речь идёт о сословном обществе. К примеру, казак – не дворянин, но, обозвав его крестьянином, вы нарвались бы на неприятности. Я, разумеется, согласна, что во все времена, во всех слоях общества встречаются люди, неравнодушные к высшем целям и готовые проявлять героизм. Будь это  не так, европейская цивилизация не отказалась бы в конце концов от принципа сословности. Но вопрос в том, встречают ли их порывы понимание. Базовая идеология феодализма не требует героизма от представителей третьего сословия и не одобряет их участия в войнах.Справедливо считалось, что это подрывает основы общества. Особое положение и привилегии дворян веками обосновывались тем, что последние проливают свою кровь за отечество и государя. Считалось, что прочие сословия находятся под их защитой. Это – стержневой элемент средневековых этических представлений,  который, хоть и в изрядно потрёпанном виде, сохранял свою актуальность до XIX века включительно. Другое дело, что как это обычно бывает при столкновении идей с реальностью, на деле получалось  не совсем  так, как было задумано.
Когда феодальное общество сталкивалось с фактами готовности простолюдинов нести воинскую службу, оно пыталось эти факты переварить в рамках своей базовой идеологии. Делалось это в основном тремя способами.

1. Немедленно прекратить всё это безобразие, вне зависимости от намерений собравшихся! Нельзя позволять кому попало хвататься за оружие (Иоанн Добрый при Пуатье, но этот случай далеко не единичен). Следы такого подхода довольно чётко прослеживаются в «Отблесках Этерны». Ни Робер, ни Савиньяк, ни Ноймаринен однозначно не хотят антиракановского восстания горожан в Олларии. Аристократы предпочитают решать вопрос своими силами. Кстати, недворянские войска в позднем средневековье, как правило, были плодом союза третьего сословия с королевской властью, вознамерившейся прищучить аристократию. Объективно они работали на разрушение сословного общества и его базовой идеологии. В этом случае жёны и матери вероятно благословляли и махали платочками, но это были ростки нового мира, где права и обязанности благородного сословия распространяются на всех граждан и понятие аристократии теряет смысл. Тут мы плавно переходим ко второму варианту.

2. Взявшийся за оружие простолюдин тем самым меняет свой статус. Он может рассчитывать на получение дворянства. Эта попытка реализации идеала в чистом виде, на деле практиковалась не столь уж редко. Иногда,  готовность нести воинскую службу подразумевала автоматическое причисление к благородному сословию. В других случаях возникали те самые «промежуточные сословные группы» (йомены, казачество). Собственно, для эпохи становления феодализма, разговор о социальном составе феодальных дружин в данном контексте вообще не имеет смысла. Все те, кто записались в эти дружины и составили впоследствии аристократию. Частичной иллюстрацией такого подхода в «Отблесках Этерны» являются карьеры рея Кальперадо, баронов Шеманталя и Коннера. При этом семья, поддержавшая стремление своего отпрыска нести службу также в той или иной степени приобщается к благородному сословию. Недаром Луиза получила Талигойскую Розу.

3. Представителей неблагородных сословий забирают на войну, не спрашивая их мнения, и считают попросту пушечным мясом, а полноценный статус служилых людей имеют лишь офицеры.  В этом случае родичи солдат либо воспринимают случившееся, как величайшее бедствие, либо избавляются таким образом от паршивой овцы в стаде. Это уже агония  сословного общества. Такой способ комплектации армии продержался сравнительно недолго и сменился всеобщей воинской повинностью, которая сословное общество окончательно угробила. Провожая сыновей в такую армию, крестьянки выли на всю деревню, и никто их за это не осуждал. Но даже в этой извращённой системе можно проследить элементы второго варианта подхода. К примеру, жена сданного в солдаты крепостного крестьянина освобождалась от крепостной зависимости. 

Уфф.. После этой продолжительной вводной, прямо отвечаю на вопросы.

Эр Gillеаn, посылать сыновей в феодальные дружины не было обязанностью крестьянина. Воинские формирования, укомплектованные таким образом не являются феодальными дружинами, для их обозначения употребляются другие термины. Наличие таких формирований в средние века обычно трактуются как пережиток родового строя или признак разложения феодализма. Эту информации при внимательном прочтении, кстати, можно извлечь из Вашей цитаты.

Простолюдины, конечно, любили своих детей и имели инстинкт самосохранения. И высшие цели иметь тоже могли. А вот, чтобы доказать сильным мира сего своё право отстаивать высшие цели, оставаясь при этом простолюдинами, им пришлось изрядно потрудиться. Вплоть до полного уничтожения сословного общества.

В ситуациях, когда мораль мещанки не отличается от морали герцогини, герцогский титул попросту перестаёт существовать или носит исключительно декоративный характер, чего мы в Кэртиане не наблюдаем.


Эр Эстравен, я обнаружила в Ваших постах очень интересные соображения и постараюсь в ближайшее время ответить, но сейчас прошу меня извинить

[Dama]

Ни Робер, ни Савиньяк, ни Ноймаринен однозначно не хотят антиракановского восстания горожан в Олларии. Аристократы предпочитают решать вопрос своими силами.

Правда? А мне казалось, что они не хотят уличных боев и разрушений в столице. Робер предлагает сдать город, чтобы обойтись малой кровью, Савиньяк соглашается по тем же соображениям.

2. Взявшийся за оружие простолюдин тем самым меняет свой статус....Частичной иллюстрацией такого подхода в «Отблесках Этерны» являются карьеры рея Кальперадо, баронов Шеманталя и Коннера. При этом семья, поддержавшая стремление своего отпрыска нести службу также в той или иной степени приобщается к благородному сословию. Недаром Луиза получила Талигойскую Розу.

Шеманталь и Коннер - адуаны, то есть служат в пограничных войсках, где много офицеров недворянского происхождения. Напомню, что в начале событий они оба - младшие теньенты, но ещё не дворяне. Видимо, даже для получения личного дворянства требуется более высокий чин.

Арамона - дворяне, хоть и нетитулованные, иначе Луиза не могла бы стать придворной дамой - простолюдинки во дворце могли быть только служанками. И орден она получила не за заслуги сына на воинском поприще, а за свои личные - за то, что вызвалась разделить заточение королевы. А новую фамилию Алва дал Герарду, чтобы оградить его сменой имени от отца-выходца, титул же, прилагаемый к ней, был, так сказать, авансом, в счёт будущего, поскольку юноша обещает стать очень неплохим офицером.

В ситуациях, когда мораль мещанки не отличается от морали герцогини, герцогский титул попросту перестаёт существовать или носит исключительно декоративный характер, чего мы в Кэртиане не наблюдаем.

И из этого следует, что мещанка любит своих детей больше, чем герцогиня? Или, наоборот, меньше?

[Mr.ACE]

Просите эрэа Dama, но разве Коннер и Шеманталь смогли бы получить звание полковника, не будучи дворянами?Ладно там тентьент, ну может капитан, но выше вряд ли.     

[Dama]

Просите эрэа Dama, но разве Коннер и Шеманталь смогли бы получить звание полковника, не будучи дворянами?Ладно там тентьент, ну может капитан, но выше вряд ли.     

Если в Талиге дело обстояло примерно так, как в Российской империи, то личное, а затем и потомственное дворянство можно было заслужить путём достижения соответствующего военного или гражданского чина. Возможно, Коннеру и Шеманталю нужно было стать теньентами, чтобы получить личное дворянство, но став полковниками, они автоматически стали потомственными дворянами, и раз это само собой разумеется, то в тексте об этом и не упомянуто. Ну и потом - Алва, как Проэмперадор Варасты, имеет королевские полномочия, в том числе и право дарования дворянства, земель и титулов ("Я их сделаю баронами и раздам им земли вдоль границы").   

[Mr.ACE]

Просите эрэа Dama, но разве Коннер и Шеманталь смогли бы получить звание полковника, не будучи дворянами?Ладно там тентьент, ну может капитан, но выше вряд ли.     

Если в Талиге дело обстояло примерно так, как в Российской империи, то личное, а затем и потомственное дворянство можно было заслужить путём достижения соответствующего военного или гражданского чина. Возможно, Коннеру и Шеманталю нужно было стать теньентами, чтобы получить личное дворянство, но став полковниками, они автоматически стали потомственными дворянами, и раз это само собой разумеется, то в тексте об этом и не упомянуто. Ну и потом - Алва, как Проэмперадор Варасты, имеет королевские полномочия, в том числе и право дарования дворянства, земель и титулов ("Я их сделаю баронами и раздам им земли вдоль границы").   

Именно, это Алва, как Проэмперадор Варасты, дал им звания и следовательно, титулы.Потому что до этого, мне кажется, они могли расчитывать только на то, чтобы стать капитанами (в лучшем случае).Я хочу сказать, что без дворянства не получить звания полковника и выше.             

[Dama]

Именно, это Алва, как Проэмперадор Варасты, дал им звания и следовательно, титулы.Потому что до этого, мне кажется, они могли расчитывать только на то, чтобы стать капитанами (в лучшем случае).Я хочу сказать, что без дворянства не получить звания полковника и выше.             

Тогда Алва начал бы с того, что объявил о даровании им дворянства, а уж потом о присвоении им полковничьего чина. Кстати, последнее, то есть чин, тоже, я думаю, был следствием проэмперадрских полномочий. Насколько я знаю, звания полковника и выше имел право жаловать только король, хотя и по представлению командующего. Впрочем, Фердинанд жалует Герарда теньентом, так что, возможно, производство в чины в Талиге было прерогативой короны.

[Mr.ACE]

Именно, это Алва, как Проэмперадор Варасты, дал им звания и следовательно, титулы.Потому что до этого, мне кажется, они могли расчитывать только на то, чтобы стать капитанами (в лучшем случае).Я хочу сказать, что без дворянства не получить звания полковника и выше.             

Тогда Алва начал бы с того, что объявил о даровании им дворянства, а уж потом о присвоении им полковничьего чина. Кстати, последнее, то есть чин, тоже, я думаю, был следствием проэмперадрских полномочий. Насколько я знаю, звания полковника и выше имел право жаловать только король, хотя и по представлению командующего. Впрочем, Фердинанд жалует Герарда теньентом, так что, возможно, производство в чины в Талиге было привилегией короны.

Подождите, тогда у меня вопрос:  как же тогда Алва назначил Придда полковником, разве не как Первый маршал?   

[Эстравен]

Тогда Алва начал бы с того, что объявил о даровании им дворянства, а уж потом о присвоении им полковничьего чина. Кстати, последнее, то есть чин, тоже, я думаю, был следствием проэмперадрских полномочий. Насколько я знаю, звания полковника и выше имел право жаловать только король, хотя и по представлению командующего. Впрочем, Фердинанд жалует Герарда теньентом, так что, возможно, производство в чины в Талиге было привилегией короны.

Подождите, тогда у меня вопрос:  как же тогда Алва назначил Придда полковником, разве не как Первый маршал?   

  - Хорошо, - Алва смотрел только на Валентина, - как регент и Первый маршал Талига признаю принятую вами присягу правомочной. Полковник Придд, ваш полк, к которому также будут приписаны все, кто к вам присоединится во время марша, поступает в распоряжение маршала фок Варзов. Приказ о вашем производстве - у графа Гирке вместе с другими бумагами. ЯМ ч.2 стр.111

  То есть Алва обладает двойной властью - высшей военной, как Первый маршал, и просто высшей, как регент Талига.

[Mr.ACE]

Ясно, но разве маршал на войне не может сам назначать чины, например Лионель, разве не имеет право кого-то повысить в звании (не говоря о том чтобы  разжаловать)?           

[Convollar]

– Теперь мы видим, в кого у вашей дочери такие волосы, – улыбнулся Фердинанд Оллар. – Селину мы запомнили. А как зовут вашего сына?

– Герард, – промямлила Луиза и поправилась: – Герард-Жозеф-Ксавье Арамона ли Кредон.

– Мы только что подписали патент на его производство в офицеры. Маршал Алва отзывается о нем как о расторопном и смелом молодом человеке.

(ЛП.стр.183).
То есть патент подписывает король (или регент, проэмперадор - лицо, облечённое полномочиями, приравненными к королевским). Маршал же представляет людей, заслуживших, по его мнению, повышение по службе или награду.

[Hiddy]

Mr.ACE, если я правильно поняла систему принятую в Талиге, воинский начальник может представить подчинённого к очередному званию, а затем это звание высочайше утверждается. Иначе упоминание регентства Алвы в случае с Приддом не имеет смысла.

Эр Эстравен  , прочтение письма бабушки Штарквинд с Вашими выделениями меня таки впечатлило. Похоже там в самом деле был намёк. Но тогда получается, что Элиза переоценила проницательность своего внука. Он ведь таких выводов из письма не сделал. Одно из двух: или мы с Вами ошибаемся, и двойного дна не было, или это лишний повод усомнится в способности Руппи правильно понимать чужие мотивы и прогнозировать чужие поступки. То есть я не хочу сказать, что он вообще к этому не способен, но, похоже, довольно часто прокалывается.



Кстати, он опасается ограничение своей свободы не только со стороны Лотты, но и со стороны столь любезной сердцу форумчан бабушки: "... помогите мне встретится с герцогиней Штарквинд. Так, чтобы я мог... уйти, если возникнет необходимость." ШС, с 294.  С учётом этого следует либо поставить клеймо чудовища не только на Лотту, а и на весь клан Фельсенбургом-Штарквиндов, причём приоритет остаётся за Элизой, как очевидным лидером, либо признать таки, что оценки Руппи следует воспринимать критически.
Последняя возможность в свою очередь распадается на две ветки:

1. Руппи ошибается, бабушка ничего такого делать не собиралась.
2. Руппи ошибается в оценке ситуации настолько сильно, что ограничение его в свободе действий оправдано (если по каким-либо причинам его невозможно срочно просветить).

Совершенно не понимаю непоколебимой уверенности форумчан в невиновности Мартина. Мне лично Мартин представляется очень и очень подозрительным. ИМХО, построения Лотты на его счёт довольно логичны.