Последняя осень

Название: Последняя осень.
Автор: Аларвен.
Жанр: ангст.
Персонажи/Пейринг: Джастин/Катарина, упоминаются Рокэ/Катарина, Вальтер Придд, Валентин Придд.
Предупреждение: АУ. Неканонический пейринг Джастин/Катарина.
Отказ от прав: все персонажи и мир принадлежат Вере Викторовне Камше, мое - только содержание фика.

Последняя осень.

Полная немолодая аббатиса привычно провела Джастина через потайную калитку. На очередное свидание. Он помнил каждое – до мельчайших подробностей. В аббатстве Святой Октавии это станет восьмым. Дважды по четыре...
Джастин знал, что потом будет долгими днями, неделями и месяцами – лучше не думать о разлуке заранее! – воскрешать в памяти каждое мгновение счастья. Как бы растянуть их надолго… чтобы хватило прожить всю оставшуюся жизнь!
Сейчас он должен запомнить. Ее лицо, взгляд, грусть в серых глазах, печальную улыбку, ветку акации в хрупких пальцах…
Катари!

Джастин Придд всю жизнь надеялся на лучшее. Когда-то он верил, что рано или поздно вырвется из оков, невыносимо давящих на плечи с детства. Собственно, только это и помогало ему выжить. Когда-нибудь все изменится… и он окажется в совсем другой обстановке… среди совсем других людей! Джастин верил и надеялся, а надо было – действовать. Пока Катари еще была свободна...
Это он позволил сделать любимую женщину чужой женой. Почему не проявил шесть лет назад настойчивость? Почему так и не смог убедить ее сбежать с ним?! И ведь еще и радовался потом вместе с ней, что повезло – Фердинанд ни на что не способен, Ему никогда не узнать, что в жены он взял не невинную деву, а чужую возлюбленную.
Катарина Ариго-Оллар. Его королева. Его любимая. Мать его детей. Как она тогда испугалась… Ветропляска подвела… Катари держала в руках белую розу – один-единственный раз за все время их встреч после ее замужества – когда сообщила Джастину, что она все-таки погибла. И он – тоже, ей не выдержать допросов. Тогда любимая попросила его бежать. Он опять предложил ей совместный побег. «Ты не знаешь, как быстро обнаружат бегство королевы, - покачала она головой, - мы не только не успеем добраться до границы, мы окрестности Олларии вряд ли покинем…» «Я не брошу тебя!»
Джастин не стал говорить ей, что если дело дойдет до разоблачения, он сам пойдет к королю. И скажет, что насильно обесчестил свою королеву, самовольно проникнув в аббатство. Катари тогда ждет если только развод… но заранее ей знать об этом нельзя. Она не согласится.
Катарина – молода, она сумеет его забыть. Может быть, даже снова выйдет замуж…
- Я даже пыталась соблазнить Фердинанда… - чужим голосом проговорила она.
- Катари…
- Ты хочешь осудить меня? – резко подняла она на него пылающий решимостью взгляд, - я не хочу твоей смерти, и я не хочу смерти моего ребенка!.. Не волнуйся… - горько рассмеялась она, - у меня ничего не вышло. Фердинанда всю жизнь с детства поили зельем… Дорак… а до этого – его собственная мать. Черный Змей все знает… не про нас, пока еще – не про нас, только о том, что мой муж не может и не сможет никогда… - тонкие пальцы нервно сжимали зеленый стебель, шип проколол нежную кожу, выступила кровь, но Катари ничего не заметила… - Меня отравят, как короля Франциска! Они не дадут родиться моему ребенку! Ты был прав, сто, тысячу раз прав – нужно было бежать тогда. А теперь – поздно. Я – глупая, безвольная кошка, это я погубила нас обоих и наше дитя!..
Он едва не сошел тогда с ума. Не спал ни одной из трех ночей перед их четвертым свиданием. Поможет ли его признание? А если – нет?! Если он все-таки убил любимую женщину?! Это из-за него умрут и Катари, и их нерожденный ребенок! Как так может быть – мир по-прежнему будет существовать, а ее, такой прекрасной, нежной, самой лучшей на свете – не станет?! Как у кого-то может подняться рука на такого ангела?! Будь проклят Квентин Дорак навеки и до скончания времен!..
Три дня назад Катари говорила, что обречена. И он тоже готовился умереть – вместо нее или, если не выйдет – вместе с ней. А теперь на ее губах играла легкая улыбка. Такая же, как в их самые первые встречи – еще до ее проклятой свадьбы…
- Гроза прошла, - улыбнулась Катарина, - гнев Создателя не падет на мою несчастную голову. Он смилостивился и решил пощадить невинное дитя. Нашелся тот, кто спасет нас!
Джастин знал, что должен на коленях возблагодарить Создателя. Что попал из Заката – в Рассвет. А непослушное предчувствие вопреки всякому здравому смыслу больно укололо сердце.
- Кто он? Наш спаситель?
- Герцог Рокэ Алва, - ответила Катарина. И улыбнулась с тем же робким восторгом, что и в их первую встречу.
Алва. В доме Вальтера Придда этот род не то, чтобы ненавидели, но обдавали горным холодом при каждом упоминании. Как и всех, кто не был ни врагом, ни союзником. Сначала. Все изменилось, когда Вальтер Придд решил, что отныне Кэналлоа – помеха его планам. А еще со времен Юстиниана все, кто мешает их роду - обречены. История Эктора и Рамиро-Предателя стала исключением. Но Вальтер Придд - не Эктор, и Джастин даже жалел кэналлийского герцога, которому теперь не избежать гибели… Когда-то жалел.
В особняк Джастин вернулся почти успокоенным, уверяя себя, что теперь все будет хорошо. И что в следующий раз он ни в коем случае не усомнится ни в одном слове Катарины. Но нового свидания не было. Почти полтора года. Джастин поверил, что уже и не будет. Тогда он едва не умер от тоски и ревности. Забыться удалось лишь вдали от нее, в армии. Только там он мог хоть ненадолго избавиться от слухов о королеве и Алве. Там было не до этого. Все сплетники остались в Олларии – протирать навощенными сапогами дворцовый паркет.
А потом… Потом Джастин приехал в Олларию. В отпуск. Его судьба явилась к нему в лице Валентина. Это стало лишним доказательством ее любви, и Джастин вновь провалился в бездну счастья и боли, называемой любовью. Катарина рискнула своим добрым именем! Воспользовавшись тем, что честолюбивый Вальтер Придд представил ей своего следующего сына, королева доверилась мальчишке. Это был шанс – Валентин слишком юн, чтобы скомпрометировать хоть одну женщину. И слишком юн, чтобы не было опасности его случайных лишних слов. Что сделает с такой тайной Вальтер Придд, только попади она в его цепкие ледяные щупальца!
Валентин в его тринадцать не подвел. Джастин не был таким в его годы. Братишка сказал, что и дальше готов быть их связным, только попросил быть осторожнее.
- Ни Дорак, ни наш отец не пощадят никого, и я еще не знаю, кто из них опаснее, - серьезно заметил Валентин. А Джастин сильно засомневался, кто из них с братом старше.
Катари вновь была его, и графу Васспарду оставалось лишь ненавидеть себя самого за то, что посмел усомнился в ней. И за то, что едва не убил себя. Алва мог бы спасти и соперника в любви, но он не любил Катарину. Слова могут лгать, но с таким равнодушием не смотрят, когда говорят о любимом человеке. А Катари не любила Алву. Все, что о них говорят – лишь слухи, распространяемые самими якобы любовниками.
- Я – снова беременна, - сообщила ему Катари на седьмом свидании. На сей раз ее лицо светилось от счастья. Прежней испуганной девочки больше не существовало - благодаря кэналлийскому герцогу. Она знает - Алва опять возьмет все на себя. Он спас их – спас и Джастина, и Катарину. Граф Васспард понимал это, он знал, что по гроб должен Первому Маршалу, что в любой миг прикроет его в бою, даже закроет собой… но заставить себя прекратить ревновать не мог. Это было сильнее его.
А еще Джастин знал одно – он никогда не спросит у Рокэ, действительно ли их отношения с Катари так и остались только союзническими? Не спросит, означал ли тот ее взгляд лишь благодарность к их спасителю. Потому что Алва не солжет. А правды иногда лучше не знать.
Джастин безумно тосковал по той, прежней Катари, не знавшей еще ни короля, ни его демонически прекрасного Первого Маршала. Тогда Джастин понимал ее, как себя. Или… или он и в этом обманывает себя? И все же – читал ли он прежде юную душу Катарины или такого не было и тогда – он продолжал любить ее. Любить, но… теперь он точно не знал и не понимал жену коронованной марионетки и если не любовницу первого красавца Талига, то… женщину, желающую ею стать. Как будто Катарина ушла далеко вперед, а Джастин остался, где был, и, пытаясь догнать ее, бежит на месте, а она все удаляется,.. и скоро ей не будет его даже слышно. Он больше не знал, когда любимая женщина говорит правду, когда лжет, и перестал отличать одно от другого. Когда-то Катари сказала ему, что он для нее «настоящий» и поэтому ему она всегда скажет только правду. А те, кто следит за ней и от кого она вынуждена ходить на свидания тайком, это - «все прочие, и им лгать можно». Его тогда это растрогало. А сейчас Джастин не знал, является ли он для Катари все еще «настоящим» или давно уже перешел во «все прочие», только не заметил – когда…

- Джастин, - она, как всегда, поспешно обернулась к нему. Белая лилия в тонких пальцах, слишком тяжелое для хрупкой фигурки платье, облачко распущенных волос. Трижды после замужества она к встрече с Джастином распускала волосы сама. А в остальные встречи прическа рассыпалась во время свидания – рано или поздно…
- Катари…
- Молчи. Дай, я на тебя насмотрюсь. Так давно не виделись. Мне все труднее выдержать разлуку… - лилия сломалась в ее руках. Катари переломила хрупкий стебель, не заметив этого. И так же, не задумываясь, отбросила в сторону. Сломанные цветы не нужны никому… - Ты надолго?
- Только на один день. Завтра я уезжаю в поместье. Отец вызывает.
Что-то промелькнуло в ее глазах. На один неуловимый миг. Грусть? Облегчение? Джастин уже давно разучился различать ее настроение…
- А потом?
- Потом – в армию.
- Будь осторожен… на войне опасно.
- Да. Опасно. Ты не смогла привести детей?
- Нет… Октавия уже слишком большая, она не сможет молчать… А Карл слишком мал, чтобы брать его с собой в аббатство...
- Я понимаю… Прощай, Катари.
- Почему ты так говоришь? – тревога в серых глазах. - До свидания, Джастин. Я верю, что до скорого…
- До свидания, Катари…

В Рассвете.