Печать страницы - Ночь полной луны -3

Шалиах смотрел на кучу серебряного песка. В отдельных каменных чашечках лежали раздробленные в пыль рубин и изумруд. К его удивлению, искра в рубине не только не затухала, но как будто становилась ярче.
- Вот же, дубина безмозглая! – думал Шалиах – ну что его тянет влипать во все эти приключения! Четверо детей, искра горит даже сейчас, хоть змеюка эта постаралась, наверняка, что-то там наколдовать, пока Риан под действием её травок пребывал! Ну, зачем ему приключения эти на свою собственную за****цу? Потом будет волком выть или запьёт, да он, кажется уже пьёт немало, Рагха зов присылала, понять не может, с чего у него морда по утрам отёкшая, и перегаром от него прёт! Нет, надо что-то делать, кольцо нужно, сильное кольцо.
Шалиах расплавил серебро и добавил в него сплав, секрет которого был известен только ему!
- Ну, милый мой тесть, я тебе покажу, как нужно кольца ковать!
Использовать рубиновый и изумрудный порошок было, конечно, невозможно, но камни у Шалиаха были. Он долго думал над огранкой и сотворил сияющую рубиновую розу, в которой тлела, разгораясь, последняя искра - то, что осталось от любви Риан.
Произнеся несколько слов, которые можно было счесть с равным основанием и заклятьями и ругательствами, он вставил розу в кольцо Тайрин.
Изумруд он решил огранить в виде живой капли, светящейся зелёным пламенем. Теперь кольца следовало оставить на ночь в свете синей звезды Ассиоль, и Шалиах отнёс их на вершину самой высокой башни замка. Заклятье над кольцами он читал почти час, пока на небо не вползла полная луна. Пришла Ринель и они вдвоём устроились на башне, решив не спать в эту ночь. Кольца сияли в свете луны, и всё ярче разгорался красный огонёк в рубине.
- Я, конечно, люблю своего папулю, - сказала Ринель – но иногда хочется попросить Ассиоль треснуть его жезлом по голове!
- А неплохо бы треснуть жезлом по голове одну милую даму, которую почему-то так и тянет устроить из Изначального Мира Всемирный бордель!- сказал Шалиах.
- Ага! а вы с Рианом будете почётными посетителями, - добавила Ринель.
Когда первые лучи солнца упали на кольца, камни засияли, словно в горевшее в них пламя подбросили хвороста.
- Ну, вот, - сказал Шалиах – остаётся уговорить твоих родителей вновь надеть кольца!
- Мама в Лесу, идут дожди, в замке она появляется только к обеду. Папа в Замке, наверняка, пытается проспаться, мне Рагха зов присылала. Всё равно, кое-что выползло на поверхность. Такое пьянство даром не проходит, но, по крайней мере, на залив он не ходит.
- Если наденет моё кольцо, никуда уже ходить не будет, кроме спальни Тайрин. Видишь, изумрудная капля чуть красная у основания и, наоборот, под рубиновой розой крошечный зелёный лепесток. Я их заклял, как наши!
- Мама и так его любит!
- Думаешь, он не любит Тайрин? Ошибаешься! Просто, он свои «шалости», за дело не считал, и, наконец, попался! Ну, и думал, что Тайрин ничего не замечает! Это после всяких там «дыханий весны», золотых змей, Гелинн и прочих радостей! Всё она замечала, только уходила, когда уже терпения не хватало.
- Шалиах, пойдём, их надо окольцевать, потом, ему, конечно, всё равно достанется, но мама не уйдёт на изнанку или на озеро. А папе не привыкать на скале волком выть!
- Да, уж лучше получить пару царапин и жить спокойно! Но он ведь сам ходил к этому заливу, вот что! Чтобы Великий Маг, да не понял, что его чем-то травят, да ни за что не поверю! И к другим ходил, просто там магии не было, а было одно любопытство!
- Хм, любопытство, - сказала Ринель – вот ты ещё полюбопытствуй так, узнаешь, насколько я отличаюсь от мамы!
В замок они явились к обеду. Если не считать отекшей физиономии Риана, всё остальное было в полном порядке. Тайрин была прекрасно в тёмно-пурпурном бархате, Рагха делала вид, что отсутствие обручального кольца сколько-нибудь заметно под кружевными манжетами. Риан печально смотрел на жену и налегал на коньяк.
После обеда Ринель, не теряя времени, выложила на стол коробочку, в которой на бархате лежали кольца.
- Дражайшие родители, - сказала она – это ваши обручальные кольца, восстановленные моим супругом. Все ваши потомки будут рады, если вы наденете их друг другу.
- Кольца закляты, - сказал Шалиах – для Тайрин это заклятье ничего не изменит, потому, что у неё нет привычки, ну, в общем, у неё нет дурных привычек. Для Риана это кольцо – замок, всякие поползновения пойти поразвлечься на стороне, просто не будут возникать. То есть, друг мой, ты навсегда будешь привязан только к своей жене!
Риан вынул кольца и дрожащей рукой протянул Тайрин рубиновую розу. Тайрин надела кольцо, потом спокойно взяла кольцо с изумрудом и вновь положила его в коробочку.
- Это насилие! – сказала она – я дала ему свободу и не хочу привязывать Риана к себе. Кроме того, я не хочу видеть его в своей спальне! Петь на скале и заваливать меня кофейниками бесполезно, Заповедный Лес его больше не пустит! Свои обязанности хозяйки замка я буду выполнять, но жить в этой бесконечной мелко-пакостной лжи больше не хочу.
Риан молча взял кольцо с изумрудом и надел его. Потом встал и ушёл к себе в кабинет.
- Лучше бы ты его поцарапала, право, мама, - сказала Ринель.
Тайрин посмотрела на разгорающийся в рубине огонь.
- Поздно царапаться, дочь, - сказала она – да его царапинами и не проймёшь!

Прошли осенние дожди, расцвела весна, отпылало жаром лето, и вновь наступила любимая пора Тайрин – осень. Она жила в своём доме на опушке Заповедного Леса, бродила по миру, то в одном, то в другом лесу разгоралось зелёное пламя. Когда она уходила надолго, предупреждала Риана и Рагху о том, что эту неделю проведёт на другом континенте. Только на экваториальный континент заглядывала Тайрин редко, да и то, старательно обходя места, где жили древние и уж, тем более, не заходила на залив чёрных лотосов. Она знала, что муж её проводит большую часть времени в Горном замке, иногда ходит в патруль с Шалиахом и Рагха считала необходимым сообщать ей, что происходит с Рианом, да и Ринель не оставляла её в неведении. Впрочем, когда Тайрин бывала дома, она неукоснительно появлялась в Горном замке, особенно, если там собирались гости, дети, внуки, друзья. Ассиоль, непривычно молчаливая, сама отдавала свой жезл Эрнилу, Эллис просто усаживалась рядом с Тайрин и рассказывала о семействе Великого Медведя, звала в гости, однажды принесла с собой щенка Астры. Тайрин впервые за последние годы улыбнулась прежней, живой улыбкой, а Щекн немедленно взял дитя под своё покровительство. Вечером все сидели на террасе и кресло-качалка, в котором любила сидеть Тайрин, стояло рядом с креслом Риана. Иногда они перебрасывались одним-двумя словами, чаще молчали. Это спокойное, обычное поведение Тайрин окончательно убедило Риана, что все его былые «подвиги» никогда не были для Тайрин тайной. Он понял, что только любовь удерживала её рядом с ним, но последние путешествия к заливу чёрных лотосов прорвали плотину, и Тайрин больше не верила ему. Она считала, видимо, что только заклятое кольцо Шалиаха удерживает его от новых похождений, но снять кольцо он не мог, да и не хотел. Тайрин иногда задерживалась в замке, гуляла по саду, собирала персики вместе с Рагхой и про себя кляла Шалиахову затею с кольцами. Ей было всё равно, но держать Риана на цепи…Однажды она не выдержала и зашла в его кабинет.
- Риан, ты не можешь снять это кольцо, - сказала Тайрин – но, может быть, я его сниму? Не могу я тебя держать в клетке! Дай руку!
Риан протянул ей руку, и Тайрин легко сняла с неё кольцо.
Она посмотрела на изящную серебряную вещицу – это было другое кольцо, изумруд был выточен в форме кленового листа, и пламя в нём было золотисто-зелёное.
- Пожалуйста, надень его мне на руку, - сказал Риан – я сделал его сам. Кольцо Шалиаха я снял, всё-таки я Великий Маг Огня – я его просто сжёг.
Тайрин увидела след от ожога на пальце Риана, и молча надела кольцо на эту узкую полоску.
- Я подумал, что хранить верность должен я сам, а не колечко, - сказал Риан – я всегда любил тебя, Тайрин, ещё со времён Северного Острова, но я вёл себя омерзительно и считал, что всё это ничего не значит. Оказалось – значит!
Тайрин молча вышла из кабинета, на душе как-то полегчало.
- Ещё не хватало разреветься, - подумала она и ушла в Заповедный Лес.
- Сегодня пообедаю в харчевне, - подумал Тайрин и послала зов Рагхе.
В харчевне её ждали. Арторн с женой, эльфийкой, похожей на Иллис и Иринель. Иринель была в тёмном платье с кружевным воротничком эльфийского плетения. Рядом с ними сидел очень серьёзный Олвер и очень нарядная Ольва.
- Тайрин, - сказала Иринель – Иргиль- моя дочь и я знаю, какой вред она тебе нанесла. Если бы она не поила Риана водой из залива, он никогда бы не вернулся туда во второй раз.
- Риан сам виноват, - сказала Тайрин – нашёл же Шалиах выход.
- Твоя дочь – мудрая женщина, но Шалиах тоже пошёл бы туда, если бы не кольца.
- Да, возможно, - согласилась Тайрин – но он боролся, а Риан и не пробовал снять чары. Ему это нравилось.
- Всё может быть, но сейчас речь не о том, - сказала Ольва – люди, вышедшие из залива, постоянно возвращаются туда. Женихи уходят от невест, словно их что-то тянет к заливу. Ты не была в посёлке древних, но они просят о помощи.
- Мне рассказывали, - сказал Олвер – что Иргиль была моей женой и мои дети – это и её дети. Я мог бы убить её вновь, но, боюсь, теперь это не получится.
- Хорошо, - сказала Тайрин – сейчас мы пойдём в Горный замок, там есть ещё один пострадавший, вызовем мою дочь и внучку, к заливу пойдут только женщины. Там кончился сезон дождей?
- Ещё не начинался, - сказала Иринель.
- Ну, что же, едим картофельные пирожки с грибами и идём в Горный замок. Пока я ещё его хозяйка.
- Почему пока? – спросила Ольва.
- Риан сжёг кольцо Шалиаха, он считает, что верность должен хранить он сам, а не кольцо. Впрочем, я хотела снять это кольцо с него сама. Не люблю цепей и клеток.
- А в его верность ты больше не веришь! – печально сказала Ольва.
-Я была очень счастлива, - сказала Тайрин – а за всё надо платить!

Ольве очень не понравилось настроение Тайрин, даже спокойствие, с которым держалась Звериная Магиня. Она, Ольва, предпочла бы бурные рыдания или грусть в глазах – ну, по крайней мере, а это спокойно-дружелюбное отношение к Риану просто испугало её. Она знала этих двоих с детства, и, честно говоря, очень любила их, полагая, что Риан нагуляется и станет вполне образцовым мужем и отцом. Отцом он был, действительно, образцовым, а вот мужем….. Когда Ринель и Наир уже обзавелись собственными внуками, с Рианом начались истории, которые Тайрин, казалось, не замечала, не замечала до тех пор, пока наступал некий критический момент. Потом был его поход в прошлое, появились Сильверен и Северин и лет пятьсот Риан снова был образцовым отцом и мужем. Но примерно сто лет назад его опять стало заносить. К этому времени Тайрин и Риан составляли уже единое целое, и даже если он на денёк-другой ставил блок защиты, у Тайрин это вызывало только головную боль, но не могло её избавить от того, что она, может быть, и не хотела знать. Обычно приключения Риана начинались и заканчивались очень быстро, он дарил осчастливленным его вниманием дамам какую-нибудь красивую вещицу и навсегда исчезал из их жизни. Но история с заливом чёрных лотосов до боли напоминала историю с «дыханием весны» и Ольва боялась за Тайрин. Поэтому она настояла на своём участии в женском десанте на озеро.
Осенние дожди ещё не начались и парк Горного замка, когда-то созданный Тайрин, светился мягким пушистым золотом лиственниц, полыхал красным дубом, вокруг беседок цвели последние осенние цветы, целые поляны были заняты астрами всех цветов и оттенков. Тайрин привела всю компанию в замок, где, в её любимой янтарной комнате, уже удобно устроились Ассиоль, Ринель и белая полярная лиса. Увидев Тайрин, лиса немедленно бросилась ей на шею, а потом превратилась в женщину в белом платье. Вошла Рагха, вместе с ней пришли Шалиах, Эрнил и Сиоль. Последним пришёл Риан. Он, казалось, был спокоен. Поздоровался с гостями и уселся в уголке, рядом с Тайрин. Болотница принесла кофе и шоколад. Ольва смотрела на спокойную Тайрин, на Риана и вспоминала, какими они были триста лет назад. Тогда они могли обнять друга, толкнуть локтем в бок, поругаться и помириться за минуту – сейчас они были спокойны, дружелюбны и до тошноты вежливы друг с другом. Словно исчезло, растаяло то, что делало их единым целым. Ольва опустила глаза, смотреть на эту взаимно вежливую пару, было невозможно.
- Милые дамы, - сказала Тайрин – нам предстоит небольшое путешествие на залив чёрных лотосов. Думаю, присутствие мужчин, там будет излишне. Возможно, мы будем несколько жестоки. Драки между защитниками Иргиль будут, в таком случае, неуместны.
- К оборотням это не относится, - сказали Эрнил и Сиоль почти одновременно - на нас не действуют прелести Хранительницы, а пить её напитки, приготовленные на воде из залива, я ни кому не советую, даже женщинам. Мы с Сиолем идём с вами.
- Риан? – Тайрин впервые обратилась к мужу – твоё мнение?
- У меня только одно мнение и очень краткое – я убью Иргиль и мне всё равно, что со мной будет. Если нужно, я заплачу жизнью, своей. По крайней мере, избавлю Тайрин от головной боли!
- Не годится, - сказал Шалиах – ты можешь избавить Тайрин от головной боли, если перестанешь выставлять блок защиты во время твоих похождений, а ещё лучше будет, если ты вообще начнёшь думать головой, а не другой частью тела! Твоя смерть ничего не даст, нет никакой гарантии, что Тайрин не умрёт вслед за тобой! Уже было, в вашей прошлой жизни ты убивал Тайринэль и себя тоже.
- Тогда я сделал это нечаянно и быстро, а в этой жизни я причинял ей боль довольно часто! Скажи уж прямо, друг Шалиах – ты дерьмо, Риан, но тебе придётся с этим жить.
- Ты не дерьмо, друг Риан, но я бы сказал, что Тайрин следовало бежать от тебя, как от чумы, но Ринель сотворили вы!
- Так, - сказала Ассиоль - мы уклонились от предмета разговора. Так кто идёт на озеро? Тайрин?
- Женщины, Элвир и Сиоль. Больше никто.
- Идём в полнолуние, - предложила Ринель – мне кажется, там ждут пробудившихся, и будет интересно посмотреть – как ждут.
- Хорошо, - сказала Тайрин – отдохнём перед походом. Впрочем, если кто-то хочет быть адвокатом красотки, мы обязаны взять его с собой.
Она впервые за весь день прямо посмотрела на Риана. Обычно Тайрин старалась не смотреть мужу в глаза.
- Нет, - сказал Риан – и, ты, Тайрин, это знаешь!
Тайрин и Рагха проводили гостей в комнаты, предложив им отдохнуть до вечера, погулять по парку и саду, а потом Тайрин отправилась в свой дом. Она шла по галерее, когда услышала тихие голоса в малахитовой комнате. Решив узнать, кто ещё посетил замок, извиниться и уйти, она заглянула в комнату. Вокруг круглого столика, вытачанного из цельной малахитовой плиты, сидели Динель, Север, Хэл и Иллис.
- Присоединяйся к нам, Тайрин, наш разговор касается тебя, и мы тебя ждали.
Тайрин села кресло, заботливо придвинутое к столику Хэлом.
- Тайрин, - начала Динель – я должна рассказать тебе о сотворении двух молодцов, одного из которых ты видишь перед собой и хорошо знаешь. Сейчас здесь самый старый и самый узкий круг нашей семьи и заранее прошу тебя – не воспринимай мои слова, как попытку примирить тебя и Риана. Но кое-что объяснить я должна. Не знаю, известна ли тебе история моей жизни в одном из миров выбора.
- Известна, - коротко ответила Тайрин.
- Тем лучше. Это было так давно, что иногда мне кажется, что этого и не было вовсе. Однако именно эти обстоятельства повлияли на качества, вложенные мной в моих сотворённых. Мне в той, страшной жизни, досталось в мужья красивое и бессердечное чудовище, унижавшее меня морально и физически. Он ударил меня в живот, когда я носила его ребёнка. Между тем, само зачатие происходило едва ли не под кнутом его отца, поскольку мой молодой муж предпочитал мальчиков и ненавидел женщин. Я надеялась на счастье материнства, но и этого была лишена. Естественно, вернувшись в Изначальный Мир и встретив свою вечную половинку, я, при создании этих двух молодцов, Риана и Хэла, постаралась сделать всё, что в моих силах, чтобы они не напоминали ничем моего омерзительного мужа. Кажется, я немного перестаралась с Рианом. Он был на три минуты старше Хэла и я вложила в него любовь к женщинами, и, каюсь, невозможность отказать женщине в любом её желании. Тайрин, к тебе это не относится, он любил тебя, как сестру, когда ты была ещё ребёнком, а твои желания… Ну, Щекн, твой Волк и был единственным твоим выполненным желанием. К тому же, ты хорошо зная его, вообще не могла разобраться в своих чувствах и считала его братом. Но это ещё не всё. Не знаю, зачем, я подарила ему каплю очарования, из-за которой он так нравится женщинам. С Хэлом было проще, времени было мало, меня призывал Величайший – Хэл получился красивый, умный, добрый, но создание капли очарования – это трудоёмкое и долгое занятие, поэтому Хэл прекрасный мастер, а Риан – почти гений. Правда ты не носишь его украшений, но создать подобные им, может разве что Шалиах.
- Я собираюсь открыть музей ювелирного искусства, - сухо сказала Тайрин и заметила улыбку Иллис.
- Тайрин, - сказал молчавший доселе Великий Север, Творец Мира – я хочу кое-что добавить. Пока эти два красавца спали, я внёс кое-что в натуру Риана, потому, что предвидел некоторые осложнения в его жизни при таком наборе качеств. Вся его любовь к женщинам перейдёт на ту, которая откажется привязывать его к себе, а даст ему полную свободу.
- Да, мой супруг оказался мудрее меня!
- Насколько мне известно, - продолжал Север – ты не стала надевать на руку Риану кольцо Шалиаха, которое навеки привязало бы его только к тебе.
- Я не люблю цепи и клетки, я всё-таки Звериная Магиня.
- Ты ещё и умная женщина, - сказала Динель – моим сотворённым повезло с жёнами. Но сама ты носишь кольцо Шалиаха.
- Я всегда любила Риана и сейчас люблю, - сказала Тайрин – но не собираюсь водить его на поводке. Мне всё равно – есть у меня кольцо или его нет совсем. А кольцо Шалиаха – это сплав разрушенной любви и искусственно внесённой верности. Для меня это не имеет значения – моя верность всегда была настоящей. Риан сжёг кольцо Шалиаха и сотворил новое, он сказал, что хранить верность должен он сам, а не кольцо. Он прав, но надолго ли хватит его добрых намерений? Если я сниму кольцо Шалиаха, все наши беды будут выставлены на всеобщее обозрение! Выставка страданий в доме Мага Огня! Зачем?
- Но кольца куются парами, - сказал Север – значит, у Риана есть второе кольцо, для тебя. Просто сейчас он не решается тебе его предложить.
- Можно и подождать, - тихо сказала Иллис – время покажет.
Север неожиданно тепло глянул на жену младшего сотворённого.
- Я виноват перед вами, Иллис и Хэл, время показало, что вы действительно настоящая пара.

Залив чёрных лотосов постепенно мелел и зарастал тростником. Лишь в самой середине залива ещё видно было тёмное зеркало воды. Когда маги появились в лесу, в небе стояла полная луна. Два лотоса, освещённые бледными лучами луны, начали постепенно розоветь.
- Утром выйдут двое, - безмолвно сказала Ассиоль – мужчины.
Маги были невидимы, они присели на сухом берегу на траву и сразу же вокруг Тайрин стали собираться звери. Первым пришёл чёрный леопард, почему-то он пришёл из глубины лесной чащи, а не из дома. Он почтительно махнул хвостом перед Эрнилом и Сиолем, потом положил голову на колени Тайрин.
- Охотился? – предположил Эрнил.
- Нет, - сказала Тайрин – он живёт в лесу.
- Лет двести назад он жил в доме Иргиль, - тихо пояснила Иринель – а потом ушёл. Мы считаем его хозяином леса. Вечный леопард.
Небо постепенно светлело, над озером появился краешек солнца, из дома вышла Иргиль. Она была так же красива, как триста лет назад, когда к ней приходила Тайрин. В воздухе поплыл запах горячего кофе. Розовые лотосы ушли под воду, а потом на берег выбрались двое совершенно голых мужчин. Иргиль подошла к ним с подносом и, поклонившись, предложила выпить ароматный напиток. Иринель с ужасом смотрела на свою дочь. Иргиль не удосужилась прикрыть наготу хотя бы минимальной одеждой, но, похоже мужчинам это понравилось. Они смотрели на Иргиль, как зачарованные. Тайрин она вдруг напомнила змею, но нет, это была лишь прекрасная женщина. Казалось, она стала ещё красивее, чем триста лет назад и Эрнил заметил, что она невероятно притягательна. Ассиоль уже собралась отправить мужа подальше отсюда, но посмотрев на него, поняла, что он совершенно равнодушен к этой ослепительной красоте, и просто констатирует факт.
Мужчины, между тем, заспорили, кто из них больше нравится красавице. Красавица сказала, что ей нравятся оба, но она предлагает им показать, на что они способны и потом она выберет победителя в борьбе. Победитель будет первым, кто войдёт в её спальню, побеждённый вторым, а потом можно будет повеселиться втроём. Тайрин искренне пожалела, что Риана нет с ними. Элнир и Сиоль беззвучно хохотали, Иринель рыдала, а Ольва думала, что она будет говорить Олверу. Детям она сразу решила ничего не говорить. Зато Ринель и Ассиоль не только подготовили речи для Шалиаха и Риана, но и запечатлели сцену в памяти, дабы два идиота, как их назвала Ринель, не пощадив родного отца, поняли, с кем они имели дело. Голые мужчины боролись на берегу озера, Иргиль пила кофе и наслаждалась. Внимательно наблюдавшая Тайрин заметила, что с каждым глотком Иргиль становится красивее.
- Таак, - подумала Звериная магиня – а если осушить залив, выжечь до дна….Но там есть ещё один бутон, он даже не раскрывался! Или просто не давать Иргиль пить воду из залива….похоже, с ней что-то не то!
- Слишком много воды из чёрного залива, - безмолвно сказал леопард – состарилась за сто лет, на самом деле очень старая, только вода помогает! Звери ушли, давно ушли, все. Нельзя пить эту воду!
- Риан! – Тайрин сразу забыла все свои обиды – Риан!
Она послала зов и, к удивлению Риана, долго расспрашивала его, как он себя чувствует и не замечает ли признаков старения.
- В твоём присутствии я замечаю признаки бурной молодости, - ответил Риан – а что случилось?
- Ты занимался любовью с древней старухой, - с удовольствием сообщила ему Тайрин – больше ничего пока не случилось!
Мужчины на берегу, наконец, перестали бороться и один из них признал себя побеждённым. Иргиль увела их в дом, а Эрнил предложил отдохнуть.
- Вряд ли эти игры закончатся быстро, - сказал он – Иргиль пьёт воду из залива для поддержания молодости, ну, дальше соображайте сами. Кроме того, я думаю, она тянет силу из пробудившихся и вообще из тех, кто к ней ходит.
- Но почему она делает это? – всхлипнула Иринель.
- Думаю, всё началось с чашечки кофе, потом ещё и ещё. Когда она перестала пить эту воду, она заметила признаки старения, и ей ничего не оставалось, как вновь взяться за питьё. Если ей не давать эту воду неделю, двум нашим магам будет интересно посмотреть, с кем они тут развлекались, особенно Риану!
- Но с ним-то что будет? - спрсила побледневшая Тайрин.
- Ничего не будет, кроме морального ущерба, - сказал Эрнил – он Великий Маг и на него эта водичка действовала только в качестве призыва. А потом он удачно запил, и коньяк вытеснил из крови всю заразу.

Маги расположились в лесу, среди зверей, в посёлок они решили пойти вечером. Всё-таки судьбу Иргиль должны были решать её односельчане, но поскольку, такого в Изначальном Мире не бывало, Тайрин предполагала, что без Совета Творцов дело не обойдётся. Во всяком случае, питьё воды из залива, они могли прекратить и сами, иначе этот мини-бордель будет существовать, пока последний бутон не уйдёт под воду или не раскроется и не порозовеет. Иринель не находила себе места – единственная дочь, любимая, балованная – страшно подумать во что она превратилась. Неожиданно среди магов появились двое грешников – Риан и Шалиах.
- Тебя здесь только не хватало, - сказала Ринель, увидев мужа – но! Пользу для вас двоих и для тебя папочка, в особенности, можно извлечь и из вашего появления. Мы вот в этот прелестный домик не заглядываем из чувства приличия, а вы всякое такое чувство давно потеряли, так зашли бы, глянули! Что там и как!
- Лучше я один, - сказал Шалиах – на мне кольцо, а Риан только на себя может положиться! Что очень ненадёжно.
- Надёжно! – сказал Риан – пошли.
- Ну, как хочешь, силой я тебя оттуда вытаскивать не буду.
- Здесь есть кое-кто посильнее всех твоих колец, - пробормотал Риан и вошёл в дом. Шалиах вошёл вслед за ним. Через три минуты они вылетели оттуда совершенно ошеломлённые.
- Ннну! – сказал Риан – такого я не видывал!
- Я такого в покинутых землях не видывал, - добавил Шалиах – это она того…этого!
- Ты, я смотрю, немалого навидался в покинутых землях! – не преминула уколоть супруга Ринель!
- У меня работа такая была – я всё должен был знать! – сказал Шалиах и покраснел.
- Работа такая, - по весёлым домам ходить, - уже грозно повторила Ринель, оглядываясь вокруг в поисках крапивы.
- Ринель, здесь не растёт крапива, - сказала Тайрин и мечтательно добавила – вон та лиана, она очень колючая!
- Тайрин, тёща моя любимая! – возопил Шалиах – ты сначала на Риане попробуй!
- Мы опять уклоняемся от разговора, - строго заметила Ассиоль – сейчас из дома выйдут мужчины и мы сможем определить – берёт она у них силу или наоборот!
Маги были всё ещё невидимы. Из-под циновки вылезли, шатаясь, двое мужчин. Они были уже обёрнуты белыми кусками полотна. Потом появилась Иргиль. Сейчас ей на вид можно было дать лет пятьдесят, то есть примерно так выглядели женщины в этом возрасте в мире выбора и в покинутых землях. Она была с ног до головы закутана в белое полотно и направлялась к заливу.
- Стоп, - сказала Тайрин – никаких заливов! Ассиоль, ты можешь окружить дом защитой?
- Ассиоль провела жезлом перед носом у Иргиль и радужная стена замерцала между домом и почти пересохшим заливом. Потом Ассиоль обошла весь дом, оставив Иргиль кусочек пустого леса, сад, источник обычной воды за домом, и замкнула круг.
- Всё, - сказала Ассиоль - за защиту она не выйдет, а внутри есть источник, ручей, впадающий уже в озеро, а не в залив, в ручье рыба, в лесу травы, в саду фрукты. Вполне уютно!
Маги сняли невидимость, и Иргиль увидела за стеной дрожащего воздуха всю компанию, в том числе свою мать.
- Без Совета Магов-Творцов в этот раз не обойдётся, - сказала Тайрин – дело не во мне, тут весь посёлок пострадал.
- У нас есть противоядие, - сказала Иринель – только оно действует, если начать принимать сразу, а уж если начал ходить на залив, то не помогает!
- Интересно, - сказал Риан – какое противоядие?
- В одной долине растёт лоза с ягодами, вы это называете виноград, если размять его и дать забродить, добавить сахар из тростника, перегнать, потом выдержать в дубовых бочках, дать сразу выпить – много выпить и поить неделю, они перестают ходить на залив, а потом не могут вспомнить, что с ними было! Только надо долго выдерживать и только несколько мастеров умеют делать такое противоядие. Пить его трудно, очень крепкий напиток, но помогает!
Тайрин улыбнулась и почувствовала, что среди плотно облепивших её звериных шуб, есть нечто, напоминающее хорошо выделанную замшу. Проведя по этой замше рукой, она обнаружила собственного мужа, который подобрался к ней в компании зверей и даже пытается уложить голову ей на колени!
- Кыш! – сказала голове Тайрин – брысь! Иди, любуйся на свою красавицу, к утру она станет ещё красивее!
- Я её боюсь! – честно сказал Риан.
- Но ты же помнишь меня в мире выбора, когда был бомжом, я тоже не отличалась ни молодостью, ни красотой!
- Отличалась! Ты всем отличалась, потому, что это была ты!
- Не подлизывайся, Риан, ты свободен и можешь выбирать себе любую красавицу – хоть в Кольце Миров, хоть за Кольцом! А то, что в тебя вложил Север – забудь, ты столько раз сжигал мне сердце, что там остался только пепел. Нет меня больше. Осталась Звериная Магиня, ищи себе другую подругу. Впрочем, ты искал уже. За последние триста лет двенадцать раз. Эта вот красотка – тринадцатая. Хватит с меня.
- Тайрин, может лучше, ты меня вон той лианой, а? Ты ведь всегда любила меня, такого, как есть и прощала, не верю я в твоё сгоревшее сердце, ты же сейчас расплачешься, я чувствую!
- Ну, уж нет! – Тайрин собралась с силами – я лучше вот это Шалиахово колечко запущу куда подальше! Или подарю его твоей последней на этот день возлюбленной – пусть она вечно преследует тебя. Это лучше, чем лиана!
- Нет, Тайрин, - только не это, - закричал Риан, но было поздно.
Тайрин сорвала кольцо и бросила его в защитную радугу. Кольцо вспыхнуло и сгорело. Риан облегчённо вздохнул и достал из кармана другое кольцо, обручальное, то, что он сковал в пару к своему.
- Видишь, вот пара к моему кольцу и в нём нет магии, только моя любовь и верность, Тайрин. В конце концов, ну не можешь же ты носить золотые кольца без серебряного. Я многого не прошу, просто не исчезай! Ты простишь меня, не сразу, но простишь, вот увидишь!
- Да, - вздохнула Тайрин, - а через пятьсот лет всё повторится!
- Не повторится, - тихо сказал Риан – никогда ничего подобного не повторится.
- О, Величайший, сколько грусти и печали в этих словах!
- А сколько любви к тебе, ты не заметила?
- Вот у нас, леопардов,- вмешался в безмолвный диалог чёрный леопард – всё проще. Моя подруга однажды потрепала соперницу так, что та обходила меня километра за два и долго зарастали царапины на её мордочке, не говоря уже о вырванных усах и наполовину откушенном хвосте!
- Может тебе тоже что-нибудь откусить? – Тайрин внимательно посмотрела на Риана!
- Можно, конечно, но вдруг тебе самой пригодится?

Убедившись, что к заливу ей не пройти, Иргиль ушла за дом. Попугай, взявший на себя роль осведомителя, сообщил, что она, набрав воды из источника, ушла в дом. Тот же попугай отправился предупредить жителей посёлка о неожиданных, но желанных гостях. Но, прежде чем отправиться в посёлок, Тайрин предложила обойти залив и понять две вещи. Почему он сохнет и почему его воды не попадают в озеро. Сделать это было необходимо, и Риан немедленно предложил себя на роль разведчика, но леопард только презрительно махнул хвостом.
- Птицы облетят залив и всё расскажут, - ты там только путаться будешь. Мне говорили, что сам залив с озером не соединяется, там скалы близко подходят друг к другу и одна из них наглухо перегораживает вход в залив. Так что это и не залив, строго говоря, а так, озеро мёртвых. Туда и ручьи не впадают, но в центре есть родник мёртвой воды, вот там, где остался один бутон лотоса, так и не раскрывшийся.
Птицы действительно облетели заливчик и попугай, гордо выпятив грудь, доложил об увиденном. Да, единственный бутон покачивался на воде, как раз над родником, вода там бурлила. Дальше шло мелководье, потом болото и, наконец, сухой тростник.
- Да ведь уже некому спать в озере, - сказала Иринель – смертные вернулись, они стали такими же, как мы, а кто хотел уйти, ушёл под воду.
- Портал! – сказал Шалиах – там портал в миры выбора. Когда этот нерешительный лотос определиться, портал закроется. Мне ещё во время оно Алуаф рассказывал о неизвестном никому портале. Он хотел туда учеников своих отправлять! Ну, папа, у меня просто слов нет!
- У меня тоже, - голос пришёл из-под облаков – такую бы энергию, да на добрые дела!
- Это кто был? – спросила Иринель.
- А это мой прадед, - сообщила Ассиоль – привет, предок!
- Выпороть бы тебя – ворчливо отозвался голос – да жалко! Но вашу Хранительницу тащите на Совет Магов-Творцов, не под защитой же её держать!
- Может быть, Творцы что и придумают, а мне вот в голову ничего не приходит – что с ней делать? Ну, что с меня возьмёшь, я существо безмозглое! Звёздная Королева!
Из под тучки раздался раскат грома, больше похожий на хохот.
Оставив Иргиль под защитой, маги ушли в посёлок. Встретили их с радостью и сообщили, что вернулись двое, их немедленно связали очень прочными верёвками, уложили спать и заставили выпить по стакану «противоядия». Риан попросил показать ему пойло и местный мастер принёс небольшой дубовый бочонок. Вытащив пробку, Риан отшатнулся от хлынувшего на него аромата, потом лизнул каплю напитка и тихо сел в уголке гостевого домика.
- Дааа, - сказал он, приходя в себя – сотворили противоядие! От такого точно уж ничего не захочешь!
- А может быть и нам отлить немножко? – заинтересовались Тайрин и Ринель.
- Ээээ, у меня коньяк есть, - Риан отодвинулся подальше от бочонка, если надо, я поделюсь..
- Не смотри на меня, - сказал Шалиах – мне не надо!
Дом для гостей состоял из общей большой комнаты и четырёх спален. Две из них, сразу после ужина, на котором Риан угощал желающих своим фирменным коньяком, немедленно заняли Ассиоль с Эрнилом и Файнель с Сиолем. Ринель утащила Шалиаха в третью спальню, резонно полагая, что папа с мамой давно взрослые и пусть разбираются сами! Ольва ушла ночевать к Иринель, ей хотелось рассказать о внуках, но ещё больше её интересовало, как росла Иргиль, почему она оказалась в мире выбора, а самое главное – сколько лет она цвела в заливе лотосов. Что-то неправильное было в жизни Иргиль, Ольва сама была родом из такого же поселка древних людей и знала, что нравы там простые, но достаточно строгие. Собственно, все самые изначальные законы мира и установили древние люди-первопредки.
Тайрин молча удалилась в последнюю свободную спальню. Риан, посидев ещё немного в общей комнате и, выпив для храбрости, ещё рюмочку своего коньяка, подошёл к циновке, заменявшей дверь, и тихо поскрёбся о деревянную стену.
- Тайрин, ну, это же неприлично будет, если я буду спать на лавке в общей комнате, - прошептал он – я могу у тебя в спальне на полу поспать, и никто ничего не узнает!
Вообще-то он рассчитывал, что с пола как-нибудь переберётся на постель, но сообщать о своих замыслах Тайрин считал преждевременным.
Из комнатки не доносилось ни звука. Риан отодвинул циновку и заглянул внутрь. В спальне было пусто.
- Ушла! – с ужасом подумал Риан – она может куда хочешь уйти, хоть на изнанку! Ушла! Бросила меня, и поделом! Может, в свой Лес ушла? Или на озеро? Ну, мама Динель, твои бы дары, да под замок! Север был прав, но Тайрин уже мне не верит – последние тридцать лет я, честно говоря, слишком весело жил!
Он выбежал из дома и побрёл по дорожке вдоль озера. За дорожкой на берегу слышались голоса. Говорила Тайрин, а кто-то тихо взрыкивал ей в ответ. Риан подошёл поближе.
- Магиня, твой блудный муж пррррыышёл! - голос принадлежал дивной красоты леопардессе – давай я его царапну пару раз, если уж ты не можешь!
- Это ему не поможет, - сказала Тайрин – а главное, мне не поможет!
Риан пристроился рядом с леопардом, луна светила над озером, уводила вдаль лунная дорожка, как когда-то, тысячи лет назад, когда рассыпались их первые с Тайрин кольца, и он играл на на саксофоне, а Тайрин плакала. Теперь она не плачет. И в Горный замок будет приходить, просто как хозяйка, официальная жена. А неофициальных имей сколько хочешь, тебя освободили от всех обязательств, Риан. А они были у тебя, обязательства? Была любовь, да и была твоя уверенность, что все твои забавы пройдут, как летний дождь, а Тайрин всегда останется. Вот Тайрин насчитала тринадцать моих подвигов, а от скольких я просто сбежал? Та девчонка, в стране эльфов за горами, когда меня Гайрэ спасала – интересно, Тайрин видела, как я бежал по коридору в разорванных штанах? А ведь я тогда по глупости влип. Не знал, что за тысячи лет у эльфов обычаи несколько изменились. Подарил лучшей танцовщице украшение с рубином, его в нос вдевают, а она была дочкой хозяина дома. Пока Гайрэ объясняла хозяину, что я просто не интересовался новыми обычаями эльфов, дева явилась ко мне в спальню. О, Хаос! Прозрачные шальвар, бусы из рубинов на груди и моё это украшение дурацкое в носу! И танцует! А ей всего тридцать лет, школу не окончила, но с формами. Я и ахнуть не успел, как она уже на мне верхом сидела. Еле вырвался, половину штанов у неё в ручке оставил и в коридоре напоролся на Гайрэ! Оказалось, рубин – подарок жениха невесте! Потом пришлось с папой объясняться.

Леопард сочувственно вздохнул и погладил Риана хвостом по спине. Леопардесса взрыкнула, но промолчала. Риану нестерпимо хотелось положить голову на колени Тайрин и, чего уж никогда с ним не бывало, заплакать. Но он только прижался к тёплой шубе леопарда и стиснул зубы.
- Тайрин, не исчезай, не бросай меня, какой бы я не был, всё равно, не бросай, без тебя меня нет, лучше убей! – Риан вытащил из-за пояса кинжал и протянул его Тайрин!
- Давай я его загрррызу, - предложила леопардесса.
- Нет, - сказала Тайрин – я этого кобеля блудного люблю!
- Да, это тебе сильно повезло в жизни! – сказала усатая красавица – пошли, мой дррружок, в логово – и она подтолкнула чёрного леопарда под бок!
Звери ушли. Риан и Тайрин молча смотрели на лунную дорожку и вспоминали одно и то же.
- Хочешь, я сыграю ту песню? – спросил Риан.
- Нет, не надо больше ничего, - глаза у Тайрин были сухие, видно за последние полгода она действительно выплакала все слёзы – не надо песен, музыки, цветов, ничего не надо. Всё пахнет ложью, как вода в том мёртвом заливе! Теперь мне уж не избавиться от этого чувства. Последние тридцать лет я уходила, когда ты должен был вернуться – по делам, на недельку, потом возвращалась и думала – ну, может быть, всё, наконец? Ведь пятьсот лет ничего подобного не было. Я тебе верила. Но последние полгода вымотали меня, я устала. От жизни во лжи. И сделать ничего не могу. Знаешь, Риан, а ведь после Совета Творцов всё так или иначе выплывет и моя игра в хозяйку Горного замка будет бесполезна. Давай расстанемся, честно, без слёз и истерик.
- А ты хорошо будешь себя чувствовать, если лишить тебя руки? Или ноги? Или сердца? Мы едины, что бы ты ни говорила. Мы можем вместе жить или вместе умереть, как тогда, в прошлой жизни. Ты хочешь разорвать нить? А её нет! Нити нет, нас ничего не связывает, никакие кольца, только любовь. Мы не можем жить друг без друга, нас просто нет друг без друга, и это не зависит от того, пустишь ты меня в свою спальню или нет. Хотя лучше бы пустила. Я…я сам не знаю, что на меня накатило. Вода эта гнилая, что ли.
- До воды за последние тридцать лет было ещё двенадцать подвигов. Просто «Странствия Геракла» какие-то. И началось с Аннуир, ученицы Алуафа, помнишь?
- А кончилось порталом Алуафа! Что-то в этом есть! Что-то есть в прошлой жизни Иргиль, она ведь жила в покинутых землях, именно там, в южной части Харта, а на севере, на перевале стоял храм Аннуир. Нет, Тайрин, не уходи, я понимаю, что я и сам хорош, но я знаю, что всё действительно кончилось! Тем более, все эти мои подружки на час не стоят твоего мизинца.
- Ты что, сравнительный анализ проводил?
- Ну, зачем ты? Тайрин, пойдём спать, я на полу спать буду, только, чтобы видеть тебя!
Тайрин посмотрела мужу в глаза. Он не врал, но это сейчас.
- А что будет, если всё опять начнётся? – подумала она.
Тайрин всё ещё держала в руке кинжал, убивающий мага. Риан забыл про него.
- Одно мгновенье, и всё, но мне нужно быть на своём Чёрном озере, - тогда можно прекратить это.
Откуда прилетел цветной ветер изнанки, как он почувствовал, что Тайрин угрожает опасность – никто никогда не узнает. Кинжал вырвался у неё из рук, ветер унёс его куда-то за лес, в сторону залива чёрных лотосов. Из тростников вышла женщина, а портал закрылся.
Риан схватил Тайрин в охапку и несмотря на прорвавшуюся наконец, ярость, с которой она царапала его и плакала одновременно, отнёс в дом для гостей, в спальню.

Утром Ринель проснулась от запаха кофе, и в их маленькую спальню вошёл Шалиах с подносом. Попробовав кофе, Ринель определила, что сотворил утренний напиток Риан.
- Как они там? – спросила она Шалиаха.
- Судя по синяку под глазом у моего друга и тестя, они в порядке! – Шалиах улыбнулся – Риан приготовил кофе на всех и потащил поднос в спальню Тайрин. Поскольку его оттуда не вытолкали взашей, отношения налаживаются.
Риан действительно принёс поднос в спальню Тайрин, уселся на низкое ложе рядом с супругой и стал поить её из чашечки маленькими глоточками.
- Ну, как? – спросил он – я кардамон добавил, тебе нравится?
- Хорошо, - сказала Тайрин – а фингал под глазом не мог убрать? Теперь все будут думать, что я тебя бью, и потому ты мне изменяешь!
- Кто все? Наши дети и внуки? Они и так всё знают, а фингал я оставил на память, раньше ты меня никогда не била и не царапала!
- Давай я лучше уберу, - сказала Тайрин – вчера у меня форменная истерика была.
- Когда ты меня ударила и заревела, у меня словно камень с души свалился, - сказал Риан – жалко расставаться с таким замечательным фингалом!
- А ты воду для кофе где брал? – спросила Тайрин.
- В роднике, там все берут, хорошая вода. Утром в посёлок пришла женщина, последний лотос, она говорит, что нет больше залива. Ольва говорит, очень странная женщина.
Ольва появилась после завтрака. Завтрак был замечательный. Ассиоль и Ринель веселились от всей души.
- Папа, тебе это украшение очень к лицу, - сказала Ринель, Ассиоль предложила добавить немного жезлом, и Эрнил убрал подальше орудие труда своей супруги.
- Всё-таки это надо убрать, - решила Ольва – полюбовались и хватит. Нечего народ смешить. У нас ещё дел немало. К нам ночью дева голая пришла, из залива и попросила что-нибудь прикрыться. Мы её одели и спросили, как её имя. А она говорит – Эранна. Иринель лежит и плачет. Ничего не говорит. Дева тоже плачет, но у неё на шее какая-то странная вещь висит. Так что встаём из-за стола и идём разбираться.
В доме Иринель собрался весь посёлок. Девушка, сидевшая в сторонке, была похожа на Иргиль, но в её чёрных волосах светилась золотая прядь и кожа была заметно светлее, чем у Иргиль. Иринель упорно называла её дочкой и пыталась накормить.
- Талисман! – закричал Шалиах, увидев железную подвеску – последний талисман, я не мог его найти! А эта штучка мешала Эранне пробудиться!
- А когда в портал ударил кинжал, талисман потерял силу и она проснулась!
Шалиах снял с шеи девушки последний дар Алуафа людям и уничтожил его.
- В Кинжалах был тот же заклятый сплав, - объяснил он – поэтому они убивали магов. Мой папуля и в южном Харте побывал! Я там был, когда шла война, и снял все талисманы, кроме одного, девушка убежала куда-то.
- К порталу она убежала, - мрачно сказал Риан – и застряла. А кинжал её освободил и портал закрыл. Но прядь откуда? Я знаю, что Аннуир замуж за человека не выходила и королевская семья пошла от одной её учениц, тоже золотисто-рыжей. Аннуир отдала Шалиаху талисман, стала эльфом, а королевская семья пошла от одного из северных народов, добравшихся до тех мест. Аннуир почти не показывалась в храмовой части своего дома и старшая жрица исполняла её обязанности, так, Шалиах?
- Да, народ там жил довольно простой, старшую жрицу взял в жёны местный вождь, а легенду о богине Аннуир сама Аннуир и запустила. Так, Иринель, давай рассказывай всё, без умолчаний.
Иринель всхлипнула.
- Это было ещё в мире выбора. Я вышла замуж за смертного, мы любили друг друга и у нас родились две дочери. Погодки. Сто лет мы жили счастливо, но я знала дорогу к заливу чёрных лотосов и девушки подсмотрели, куда я хожу!
- А зачем тебя туда носило? – вопросил Шалиах.
- Я знала, что мой муж и дочери смертные, когда-нибудь они уйдут в залив, я хотела ждать их на берегу.
- Только девушки есть девушки, так? – спросил Шалиах.
-Да, однажды они ушли вечером гулять, а вернулась домой только Иргиль. Эранна утонула в центре залива. Про портал я не знала, но знала, что там есть водяная воронка. Иргиль плакала и я ей верила, а муж не знал, что думать. Эранна плавала лучше, чем Иргиль. Вот тогда он ушёл в пустыню, а вернулся с чёрными алмазами и порезанными ногами. А потом ушёл от нас в посёлок смертных. Иргиль часто ходила туда, она любила отца, но его жёны – он уходил от женщин, если боялся, что будет ребёнок – они были добрые женщины, они мне говорили, что отец старался избегать Иргиль и с ней занимались они. Иргиль жила почти две тысячи лет, мы не вспоминали мир выбора, это было так давно, а мы быстро вернулись. Как она жила… Мне стыдно говорить об этом. Обычай – обручение ещё не свадьба ввели мы, древнейшие в мире, но не по шесть же обручений за год. Она перепробовала всех молодых мужчин и в нашем посёлке и у смертных и даже уходила в дальние посёлки, в саванну, Ольва знает.
- Да, - сказала Ольва – мой жених тоже попался на эту удочку, тогда я и ушла на Север и там нашла своё счастье. Но женщины не пускали в наш посёлок Иргиль.
- Её уже никуда не пускали, и она подстерегала мужчин на дорогах, и никто не мог перед ней устоять. Она предлагала усталым путникам воду, закрыв лицо, потому, что её все знали, а вода была из залива. Но когда она стала слабеть, она ушла на залив и там умерла. Мы простой народ и никто не сказал мне ни одного плохого слова. Отец её уже давно ушёл под воду, но и Иргиль исчезла. А через полсотни лет, появился и расцвёл лотос. Я знала – это Иргиль. Мы бессмертны, лотосы цветут долго, столько, сколько длилась жизнь смертного, но лотос Иргиль порозовел через шестьсот лет, и она пришла с памятью. Что было дальше, вы знаете. Но и второе цветение Иргиль было недолгим, правда память она потеряла. Зато училась усердно, и я была счастлива. Но она ушла на залив, хранить озеро, это было странно, потому, что залив не был частью озера – их разделяли скалы. А через сто лет всё повторилось. Я не знаю, за что судьба так испытывает Иргиль, но мне кажется, это она утопила Эранну.
- Тебе не кажется, - сказала Эранна.

Хорошо, Эранна, - сказал Шалиах – но золотая прядь волос, откуда она?
- Я расскажу, - Эранна вздохнула – я помню не всё, отдельные моменты. Помню, как Иргиль поплыла к водовороту в заливе, я хотела остановить её, но она неожиданно нырнула и толкнула меня в бурлящую воду. Потом помню болото, я вышла из воды совсем без одежды и, наверно, погибла бы там, ведь я была смертная. Но появилась женщина, золотисто-рыжая, с белой кожей и синими глазами. Очень красивая. Она посмотрела на меня и сказала, что выведет меня из болота. Мы долго шли по узкой тропе, она всё время вела меня за руку и привела в странный дом, похожий на чёрную скалу. У ворот стояла стража, все стражники были белокожие и со светлыми волосами. Нас пропустили, мы шли через залы, я их плохо помню, но помню мужчину с седыми волосами и глазами, как звёзды. Я запомнила корону и два сияющих камня. Дальше у меня опять провал в памяти, но седоволосый, кажется, учил меня и ещё восемь человек, а потом сказал, что он должен вернуться на Север, там начинается война. Он надел на нас талисманы, вот такие, как уничтожил этот маг, - она указала на Шалиаха - в моём был красный камень. Мне кажется, он жалел нас и потому все девушки, нас было четверо, получили от него в дар светлую прядь волос.
- Это поможет вам в жизни, - сказал он – а теперь уходите из замка, здесь вас убьют, вы смертные! Девушкам лучше пойти на север, там, в горах, на перевале, стоит храм Аннуир, там вас примут. Расходитесь, не держитесь кучно, война может прийти и сюда, но мужчины могут учить людей и помогать слабым. Мы расстались, замок исчез, как будто его не было и девушки пошли в храм Аннуир. Это была та женщина, которая вывела меня из болота. У неё уже были ученицы и, мне кажется, она подбирала таких, кто был бы похож на неё – светловолосых и синеглазых. Тогда она тоже носила талисман, и многое могла сделать с его помощью. Старшая жрица её храма была очень похожа на Аннуир, и когда один из местных вождей влюбился в неё, Аннуир не стала им мешать, но она солгала, выдав свою жрицу за себя. Тогда я и узнала, что Аннуир эльф и хочет избавиться от талисмана. А потом началась война между местными племенами, и в храме появился вот этот маг, - Эранна вновь указала на Шалиаха - Аннуир отдала ему свой талисман и скрылась в горах. Все остальные тоже отдали талисманы, но я уже поняла его силу и сумела убежать. Я хорошо ездила верхом и знала, где находится болото. Знала я и что такое портал. Я добралась до портала и погрузилась в тёмную воду. Талисман тянул меня за собой. Дальше я ничего почти не помню, только тёмная вода, чёрные лотосы и небо над водой.
- Скажи, Эранна, - спросил Риан – Аннуир одна укрылась под горами или с ней ушли и её ученицы?
- Всё жрицы храма ушли вниз. Под верхним храмом было много комнат, пустых, и все ушли, кроме меня. Я не хотела отдавать талисман.
- А зря, - сказал Шалиах – он не давал тебе умереть, но и жить не давал. Впрочем, первые девять были ещё хуже, Хеллен вон постоянно возвращалась.
- Хеллен? Хеллен, я что-то помню, - Эранна явно пыталась что-то припомнить - она приходила в храм и искала Учителя! Аннуир сказала, что он ушёл из этого мира и Хеллен ей не поверила. Это я ей показала путь к порталу.
- Да, и доставила много радости вашему учителю, а моему папе! Кстати, а ты знаешь настоящее имя вашей «богини»?
- Я плохо помню, но было тайное имя, Аллу или ещё как-то….
- Аллуир, - сказал Шалиах – сейчас она спокойно живёт в Мире Могуществ, как все эльфы, в том числе те, которым удалось освободиться от талисманов. Некоторые из них долго искали меня, чтобы отдать эту опасную игрушку.
- Спокойно живёт с чужими мужьями, - подумала Тайрин.
- Шесть тысяч лет, - сказала Иринель и заплакала – шесть тысяч лет бутон не раскрывался и не уходил под воду! Эранна, Эранна!
- Талисман держал её, не давая ни жить, ни умереть, как и все эти игрушки – сказал Шалиах!
- Так, - сказал Риан, которому не хотелось напоминать Тайрин о деяниях Аннуир - надо разбираться, что делать с Иргиль. За свою человеческую жизнь она заплатила.
- За первую жизнь она платила в покинутых землях, я согласна, - сказала Ассиоль – но потом? Здесь? Когда Олвер отдал свою жизнь за деяния жены? И ещё одна жизнь здесь, когда она вновь взялась за старое? Я уж не говорю о Тайрин, она Великая Магиня, многое может вынести, но сколько девушек в посёлке остались с покалеченными судьбами?
- Сейчас она стара и беспомощна, но залива чёрных лотосов больше нет и смертных больше нет. Если она умрёт, она уйдёт в мир выбора – сказал Шалиах - меня удивляет другое, почему она каждый раз не доцветала? Лотос должен цвести две тысячи лет, а не шестьсот.
- Потому, что этот мир не для неё, - сказала Иринель – она разрывалась между нашим миром и миром выбора, как и её отец. Мне горько это говорить, но лучше бы нам пойти в дом Иргиль. Вряд ли она ещё жива.
- Я боюсь туда идти, - сказала Эранна – но я пойду. Если бы я не держалась за талисман, я бы давно вернулась. Может быть, всё было бы иначе.
В доме Иргиль они нашли скелет, обтянутый кое-где клочками высохшей кожи.
- Она давно мертва, - сказала Тайрин – с того дня, как начала пить воду из залива. Муж мой, ты, кажется, занимался некрофилией!
-И не только он, - добавила Ринель.

Шалиах испепелил тело Иргиль. В покинутых землях, в семье портного, родилась очередная девочка, пятая по счёту и, не сказать, чтобы её родители очень радовались прибавлению семейства. Маги проверили состояние вернувшихся с залива мужчин – пойло, творимое местным мастером, действовало исправно, несмотря на его вкус и запах. Все они не только не испытывали желания посетить это зловещее место, но и вообще не помнили, что там с ними было. Немного хуже было с теми, кто посещал Иргиль уже довольно давно. Двое совсем потеряли память, ещё десяток чувствовали вину перед невестами из посёлка, но опять же не очень понимали, что они такое натворили, за что им вернули кольца. Эти несчастные решили построить посёлок в саванне, и ушли из родных мест. Постепенно к ним возвращалась память о весёлых ночках, проведённых с Игриль, но они работали, разбивали сады и надеялись, что когда-нибудь совесть перестанет их мучить. Маги вернулись домой. Риан боялся, что Тайрин закроется в Заповедном лесу, но она приходила в Горный замок, только ночевать уходила к себе, в дом на опушке леса. Пройти туда Риан не мог. Он решил побывать на Северном острове и посоветоваться с Севером. Север сказал, что Тайрин просто боится ещё раз ошибиться – за всю вечность с таким спутником жизни, как Риан, ручаться нельзя. Динель пошла на переговоры с Тайрин, а Север сказал, что Лес – это ещё и звери и посоветовал поговорить с Вечным Волком Урхом.
- Как я его найду, Урха, если меня Лес не пускает даже на мост? – поинтересовался Риан.
- Урх бывает во всех лесах, попробуй призвать его в Мокрый лес.
Риан поговорил с болотниками, и они указали ему невысокий сухой холмик среди болота. С самого утра Риан засел на этом холме и уже потерял надежду, что Урх откликнется на его зов, но, когда над лесом взошла луна, четыре пары волчьих глаз засветились, жёлтым – у Урха и зелёным – у Щекна, светом. Как понял Риан, Щекн был полномочным представителем Тайрин, а Урх представлял Лес.
- Что ты хочешь, Великий Маг Огня? – спросил Урх.
- Лес не пускает меня даже на мост, - сказал Риан – не сама Тайрин, Лес. Но она уходит вечером в дом на опушке, и пойти за ней я не могу! Помогите мне, звери. Щекн, ты же знаешь, как я люблю свою жену.
- Дело в том, что она боится тебя, - сказал Щекн – боится, что пройдёт сто, двести лет, и ты опять загуляешь!
- А Лес чувствует её боль и бережёт свою Магиню, - добавил Урх – ты за последние тридцать лет принёс ей много боли.
- Я думал, она не знает… - проворчал Риан, уже понимая, что несёт чушь.
- Звериная Магиня? – Урх оскалил зубы – уж не говоря о её чутье и силе, а она Великая Магиня, в мире живут звери и птицы. Даже, если бы у неё не болела голова от твоих похождений, птицы всё равно всё разболтали бы!
- Так, - сказал Щекн – я знаю тебя и Тайрин с детства. Я был щенком, когда ты вложил меня в её руки. И я тебе благодарен за то, что обрёл своего единственного во всех мыслимых вселенных человека. Скажи мне, Риан, ты не раз изменял своей жене – иногда под действием чар, которым ты очень охотно поддавался, иногда просто влипал по глупости, неважно – скажи мне, нашёл ли ты женщину, лучше моей хозяйки? Принесла ли тебе радость, искусная во всех тонкостях любовной науки, Иргиль? Тайрин отпустила тебя, ты можешь искать и искать своё счастье вечно, скажи мне, ты надеешься найти нечто лучшее?
- Нет, Щекн, я просто… да сволочь я! От Иргиль я уходил с облегчением и каждый раз давал себе слово, что больше туда не пойду. А в последние три месяца, через её благовония, просачивался слабый запах тления и я просто бежал от неё, но днём забывал об этом и ночью опять возвращался.
- Тайрин немного ошиблась – Иргиль была жива три луны, с той поры, как стала пить воду из залива, а потом она заживо умирала, только мёртвая вода залечивала её дряхлеющее и умирающее тело. Но живой она от этого не становилась.
- Мне кажется, этот запах преследует меня и поэтому Тайрин уходит в дом на опушке Леса.
- Это воспоминания преследуют тебя, - Урх обнюхал Риана - но Тайрин их чувствует и потому уходит.
- Но тогда, в посёлке древних, она была другой, я думал, она простила.
- Она и простила, ты сам себя не можешь простить. А те, другие женщины, с которыми ты развлекался время от времени за последние тридцать лет, воспоминания о них не тревожат тебя?
- Нет, я дарил им какую нибудь безделушку и расставался на следующий день. Всё началось с Аннуир, но она и подарка не приняла, просто сказала, чтобы я больше не приходил. Она всё поняла. Да и не так много их было, обычно меня охватывало раскаяние, я дарил Тайрин цветы и украшения, но лет через пять-шесть встречал очередную красотку, которая ничего не требовала от меня, только одну ночь. А что от меня требовать, если на мне четыре золотых кольца, не считая обручального серебра? Я никогда не мог обидеть женщину из-за такой малости, но мне не было радости от этих ночей, я возвращался домой, к Тайрин и был счастлив.
- А то, что она порой выглядит больной и слабой?
- Она всё скрывала, она Великая Магиня, я думал, она не догадывается!
- А ты старался не разбираться в таких мелочах, как седая прядь в волосах твоей жены!
- У неё всегда волосы по сезону….
- Не ври, Риан, ты просто боялся разбираться в этом.
- Что мне делать?
- Научиться вежливо отказывать дамам, желающим провести с тобой ночь, - сказал Урх - это даже звери умеют. И неплохо бы уговорить Тайрин побывать на том горном озере, где вы были после вашего первого обручения. Знаешь Риан, Тайрин любит тебя, но эти запахи, воспоминания о которых преследуют тебя – вот они имеют свойство не проявляться до известного предела. А теперь мёртвая вода Иргиль всё пробудила, ведь столько времени ты ни с кем не проводил, даже с золотой змеёй. И давно уснувшие воспоминания проснулись вновь. А у воспоминаний есть свой запах. Для леса он чужой, враждебный. Гелинн, храм Рагхи, золотая змея, Аннуир, Иргиль, да ещё всякие мелкие забавы – всё пробудила мёртвая вода, но не сразу. Там, в посёлке, слёзы Тайрин многое смыли, но вечно рыдать она не может. Поэтому уходит в Лес.
- И плачет в подушку, - добавил Щекн – а ты сам себя чувствуешь нечистым. Уж если Димка тебе волосы подрал, а Барсик расцарапал! Даже если ты пройдёшь в дом, запах твоих воспоминаний вызовет у зверей желание защитить хозяйку! Тебе нужно очищение!
- Я могу! – голос Хаоса пришёл, как всегда, сразу и со всех сторон – я его очень хорошо очищу!

- Спасибо, Хаос!- Щекн был очень вежливым волком – но, я думаю, не стоит прибегать к крайним мерам – вода горного озера тоже очищает, да и воспоминания молодости….
- Ага! – загудел Хаос – воспоминания молодости! Этому чуду великой магии есть что вспомнить! Тайрин тоже!
- Всё-таки попробуем, - Урх щёлкнул зубами – именно, пусть всё вспомнит и всё смоет с себя!
- Да вода в озере отравится от его воспоминаний! – проворчал Хаос и затих.
- Озеро жаль, - сказал Щекн – там русалки живут! Но … вот как ему поверить?
- А пусть живёт, как хочет! – Урху надоел этот пустой разговор – пусть делает, что хочет, взрослый уже давно, поздно его воспитывать, да и Тайрин дала ему свободу и сколько можно? И зачем ему наш Лес? В мире места много, найдёт, где разгуляться! Ты вообще, зачем нас позвал, Великий Маг? Ты сам создал себе проблемы, сам их и решай!
С этими словами волки исчезли. К островку подплыл болотник, приближались дожди со снегом и вокруг холма обычно собирались плоты на зимовку. Риан понял, что он лишний здесь и ушёл в Горный замок. В замковом парке уже сыпал мелкий дождь. Риан по привычке сорвал несколько мокрых хризантем, пухлых, бронзовых, отнёс их в дом Тайрин. В доме было тепло и сухо. Ярко горели сухие ольховые поленья в камине в гостиной. У камина сидели Динель и Тайрин. Риан только сейчас заметил, что в русых волосах Тайрин серебром блеснула седая прядь.
- Это к зиме, - подумал он, но даже в мыслях оборвал себя – не ври себе, Риан, ты знаешь, тридцать лет назад этого не было, просто волосы к зиме темнели. Он взял большую вазу, прошёл на кухню и наполнил вазу водой. Поставил цветы. Отнёс их в гостиную и пристроил на круглом столике в уголке. Посмотрел в окно на озеро, водяная завеса сливалась с поверхностью воды, всё казалось затянутым туманом.
- Сделай кофе, Риан, с кардамоном, - сказала Тайрин – и переоденься, ты весь промок.
- Раньше она спросила бы, где я был, - подумал Риан – теперь не спрашивает! Иди куда хочешь, будь с кем хочешь, делай, что хочешь, ты свободен, как ветер. На что она мне, эта свобода, если я не нужен единственной в мирозданье женщине, которая нужна мне?
Но он пошёл наверх, принял горячий душ, надел домашнюю одежду и спустился в гостиную. Зашёл на кухню и занялся кофе. Достал из шкафчика недавно придуманный кофейный ликёр и шоколад. Пришла Тайрин, улыбнулась и помогла ему.
- Улыбается, как старому другу! – со злостью подумал Риан – скоро братом меня звать будет!
Он не знал на кого злится – на Тайрин или на себя. Тогда, в посёлке, она была другая, родная, знакомая, любящая Тайрин. Сейчас снова заледенела. Может быть, действительно, запах? Он иногда ловил себя на том, что ощущает слабый запах тления, как там, на заливе в последние дни. Когда он каждый раз убегал домой и твёрдо решал не возвращаться к закутанной в белое полотно, словно в саван, женщине, которая час назад дарила ему самые изысканные ласки, но они не приносили радости. Но он возвращался…
Он нарочно возился с кофе, ему было страшно смотреть в спокойные тёмно-зелёные глаза жены. Слишком спокойные и очень дружелюбные глаза. В кухню вошла Динель.
- Риан, скажи, пожалуйста, где ты взял это?
В руке у Динель был цветок, тропическая орхидея, очень красивая, но что-то было в ней не то. Может быть цвет, она была чёрная, да и запах. Именно тот запах, что преследовал его все последние месяцы.
- Не знаю, откуда она, - сказал Риан – цветами занимается Тайрин.
- Тайрин не очень любит орхидеи и уж точно не любит этот запах, - сказала Динель, - между тем, я нашла её у Тайрин в спальне, засунутой в букет погибших астр!
- Астры принёс я, а это я не мог…, - Риан поднёс цветок к лицу. Сладковатый знакомый запах, запах тления, как он мог попасть в астры?
- Кстати, - сказала Динель – от тебя тоже попахивает так же, откуда это? Тайрин, разумеется, убрала цветок в безвременный шкафчик и закляла, но орхидея всё цветёт, а астры погибли!
- Я, между прочим, принял горячий душ с гелем, в котором содержится берёзовый дёготь! Урх сказал, что эта гадость – запах моих воспоминаний! Неудивительно, что Тайрин уходит спать в Заповедный Лес. Динель, как мне очиститься? Хаос вон предложил свой способ, но выбраться оттуда невозможно! Кстати, это всё появилось, когда я начал шляться на залив, и не сразу, а в последние три месяца!
- А что ты хочешь? В последние три месяца, ты, мой сотворённый, делил ложе с полумёртвой женщиной! Она казалась живой и прекрасной только потому, что пила мёртвую воду и плавала в остатках высыхающего залива! Ты хоть думай, с кем в постель ложишься! Удивительно, что Тайрин вообще всё это терпела. Она тебя, дурака блудного любит, а ты что вытворяешь? И с чего? Пятьсот лет всё было прекрасно, никуда тебя не тянуло – с чего вдруг?
- С Аннуир! Я был у неё только раз, а потом понеслось! Правда, довольно безобидно, но Иргиль – вот тут я влип по настоящему!
- Безобидно! Мне Гайрэ рассказывала, как ты у неё в комнате прятался почти без штанов!
- Ну, и что мне делать? Я без Тайрин не могу!
- Ты маг огня, Великий Маг Огня, для тебя возможно очищение только огнём! Тайрин простила тебя, но ты сам себя простить не можешь и избавиться от своих воспоминаний тоже не можешь! Да и не надо от них избавляться, надо их превратить в пепел, который всегда будет хранить память!
- Как? Динель, как?

За обеденным столом в тот день собрались только трое – Риан, Тайрин и Динель. Рагха сослалась на внезапную головную боль, чего с ней ранее никогда не случалось. Комендант отпросился провести день с супругой, болотница Марь быстренько накрыла на стол и ушла на кухню, где у неё якобы подгорал пирог.
- Замок начинает напоминать склеп, - тоскливо сказала Динель – хорошо ухоженный склеп.
В парк невозможно было выйти, мелкий дождь сыпал и сыпал, Тайрин и Динель мужественно держались рядом с Рианом, к вечеру появились все дети, даже Наир с Эллис, у которой чутьё было не хуже, чем у Тайрин. Ариэль развёл огонь во всех каминах, подошёл к Риану и что-то ему сказал.
- Думаешь, он поможет? – спросил Риан.
- Попытка – не пытка, - ответил Ариэль – он согласен дать совет, это чего-то стоит.
К вечеру все разошлись по домам, Рагха так и не появилась, провести ночь в замке никто не решился, кроме Тайрин. Она унесла из своего дома погибшие астры и цветущую орхидею и убрала её в безвременный шкаф в лазуритовой комнате. Риан понял, что спать ему придётся в замке, если уж Тайрин остаётся в своём доме над озером. Горький запах хризантем и открытые окна очистили воздух в домике Тайрин, запах озера и мелкого дождя принёс с собой свежесть, в дом пришли звери из Заповедного леса и, казалось, с ними вернулось потерянное счастье. Осталась в её доме и Динель, словно опасалась чего-то.
- Он уйдёт, - сказала вдруг Тайрин – не знаю куда, но сегодня ночью он уйдёт. Я всегда чувствую, когда он уходит.
- А остановить ты его не пыталась?
- Это невозможно, да и не очень честно, на цепи его держать.
Утром Риана в замке не оказалось. Зато пришли Ариэль и Сильверен. Ариэль рассказал, что он советовал Риану поговорить с Творцом Мира, Великим магом Огня, его, Ариэля сотворившим.
- Насколько мне известно, Творец-Огонь, сказал то же, что и Динель – мага огня очистит только огонь. И не простой огонь, только звёздное пламя изнанки Изначального мира.
Тайрин бросилась в маленькую комнату, заполненную шкатулочками с украшениями, там, на столике в углу стояла её неувядаемая сирень и ветка яблони, почти высохшая за последние тридцать лет. Даже, если бы Тайрин сама не знала ничего о похождениях супруга, даже если бы птицы не рассказали ей, ветка яблони теряла цветок за цветком. На ветке оставался один маленький нераскрытый бутон. Сейчас ветки яблони не было.
- Он ушёл на изнанку! – сказала Тайрин – но там я могу его найти.
- Нет, - цветная кисея дождя ворвалась в комнату с порывом ветра – дай ему исполнить то, что он задумал. Он хочет пройти между пылающими скалами по перешейку между двух морей, там, в полдень скалы горят под лучами нашего солнца!
- Ветер, он там развоплотится! – кричала Тайрин – там даже призраки тают!
- Он тебя любит, он маг огня - сказал ветер - и он взял с собой цветок с твоей сирени. Но такая жизнь, как у него сейчас, не стоит того, чтобы за неё держаться. Я верну его, если он пройдёт между скалами. Только извини уж, он будет голый, так что приготовь ему одежду. Чёрную орхидею он взял с собой, чтобы бросить её в огонь. Пройдись по замку, он больше не похож на склеп.
Тайрин, взяв за руку Динель и утащив с собой ворох одежды Риана, умчалась в замок.
- Я принесу его в лазуритовую комнату, - пропел ветер – если будет, что приносить!
Тайрин, Динель и дети провели весь день в замке. Головная боль Рагхи внезапно прошла, Саванти наполнила замок ароматом сирени, слабым, едва заметным, но он смешивался с запахом дождя, который всё лил и лил, омывая парк и сады. Риана не было, но никто не расходился. Болотница готовила рыбу, принесённую Сильверен, необыкновенно вкусную рыбу из чистого, холодного озера. Горящие камины освещали комнаты, сумрачные из-за бесконечного дождя, потом зажгли свечи, но окна в замке были открыты. Лишь поздно вечером, когда лунный свет смешался с нежным пламенем белых свечей, в Лазуритовую комнату ворвались порывы цветного ветра, смешанные с водяной пылью мелкого дождя.
- Всё, Тайрин, - пропел ветер – он обгорел немного, но не развоплотился, я думаю, из-за твоей сирени. Дальше вы сами, мне пора возвращаться. Ну и пекло же там было!
Ветер исчез, на диване лежало тело Риана, живое, в ожогах и ранах, местами он был прожжён до костей.
- Так, дети, нечего смотреть на голого обгорелого папу, - строго сказала Тайрин – посидите в соседней комнате.
- Я помогу, - сказала Динель.
- Я тоже могу, жезлом, - сообщила Ассиоль – подумаешь, что, я голых мужчин не видела!
- Потом, - Тайрин вспыхнула зелёным пламенем, и пламя окутало полусгоревшее тело Риана.
Тайрин отдавала все силы, наверно, целый лес можно было вылечить этим огнём, и Риан постепенно становился самим собой. Наконец, он открыл глаза. Тайрин рухнула в кресло.
- Тайрин, - сказал Риан – я ничего не вижу, глаза выгорели!
- Вот! – в комнату вбежала Ассиоль – только так! И нечего на меня смотреть, я сейчас работаю. Наплевать мне - голый мой дед или нет, хотя могли бы и прикрыть чем нибудь.
Динель укрыла Риана тонкой льняной тканью и заметила, что у него что-то зажато в руке.
- Это для Тайрин, - сказал Риан и отключился.
- Откройте ему глаза, - завопила Ассиоль – мне же надо работать!
Ринель подошла к отцу и приподняла ему веки. Ассиоль отрегулировала свой жезл и стала водить им вокруг глаз Риана. В комнате стояла тишина, только потрескивали дрова в камине. Ассиоль постепенно подбиралась к зрачкам и, наконец, зелёный тонкий, как игла лучик, стал обшаривать зрачки.
- Ой, больно, - сказал Риан и пришёл в себя – свет, я, по крайней мере, вижу! Ассиоль, это ты над больным дедом издеваешься?
- Не закрывай глаза! – прошипела Ассиоль – скоро увидишь, кто над тобой издевается.
- Тайрин, на тебе действительно, светло-жёлтое платье? – опять спросил Риан.
- Действительно, - сказала Тайрин.
- Я принёс свои воспоминания, но они очистились и стали алмазами, вот! А эта дрянь испарилась, орхидея то есть!
Тайрин с трудом встала с кресла, подошла к дивану и ей в ладонь посыпались …. пятилепестковые цветы сирени, выточенные из алмаза. Они были чёрные, но внутри каждого цветка что-то сияло. Тайрин посмотрела внимательнее – из каждого цветка на неё смотрело её лицо.
- Олух царя небесного! – сказала Тайрин – но теперь его можно и в спальню перенести.
- Даже в Заповедный Лес, - сообщил Щекн, как всегда самый осведомлённый по лесным делам – теперь Лес его примет.

Зима в Заповедном лесу короткая, но снежная. Лес окутывается белым пуховым покрывалом, ручей бежит среди сугробов, пробиваясь в речку, цветник укрыт снегом, а яблони в саду нарядились в белые кружевные шали. Зимой светает поздно, Риан просыпается с рассветом и смотрит на жену, всё ещё не веря, что она здесь, рядом, тёплая, родная Тайрин, ему хочется ещё понежиться под белой зимней перинкой, но он тихо целует жену и выбирается из постели. Накидывает халат и идёт вниз, готовить утренний кофе. Лаххи уже давно разбудила саламандру и в плите пылает весёлый огонь. Конечно, можно просто повернуть кристалл в соседней плите, но настоящий кофе должен быть приготовлен на живом огне. Лаххи, как всегда, в нарядном фартучке и в чепчике, забралась на табурет и раскатывает слоёное тесто, чтобы испечь к завтраку слоёные рогалики с ореховой начинкой. Увидев Риана, она спрыгивает с табурета, заводит одну заднюю лапу за другую и слегка приседает. Её научила этому Тайрин, она часто рассказывает по вечерам истории из мира выбора, истории эти почти все придуманы людьми, которым хотелось сделать жизнь немного лучше, хотя бы в книгах, которые они написали. Исполнив, таким образом, приветствие хозяину, Лаххи вновь забирается на табурет и делает вид, что никакого Риана здесь нет. Лаххи не может забыть прошлую осень, у зверей долгая память и она всё ещё сердится на Риана. Если бы её Енот позволил себе что-нибудь подобное, нет, Лаххи даже не представляет, что бы она сделала с Енотом, но шерсть на загривке у неё встаёт дыбом, слегка сдвигая чепчик. Енот сейчас будит ленивых саламандр в доме на опушке Леса и, может быть, в доме в персиковом саду, где всё льёт и льёт дождь. В Горном замке печами и каминами занимается болотник!
- Ха! – думает Лаххи – болотник! Что он понимает в печах!
Но болотник-то как раз хорошо разбирается в печах. Сейчас, на его родном болоте, дома, построенные на плотах, собрались вокруг сухих островов и в протоках у берега, печи в домах устроены так, чтобы топились круглые сутки без помощи саламандр, потому, что зима в Мокром лесу длится не меньше трёх месяцев, а в доме должно быть тепло и сухо.
Риан, между тем, приготовил кофе и поставил на стол две чашки с ароматным напитком – для Лаххи и для Енота. Ещё он взял большой расписной поднос, установил на нём кофейник, сливочник со сбитыми сливками и тонкие фарфоровые расписные чашечки, весёлые, как огонёк в печи. Он хотел было погладить Лаххи по пушистой спинке, но Лаххи сердито заворчала – она ещё не простила Риана, и, Риан, вздохнув, понёс поднос наверх, в спальню.
Тайрин не Лаххи, она уже проснулась и улыбается навстречу знакомому аромату. Риан усаживается рядом, пристраивает поднос на столик и думает, что ему удивительно повезло с Тайрин! Воспоминания о прошлом безумии больше не мучают его, он знает, они больше не вернутся и Тайрин всегда будет рядом, но самое главное, он совершенно точно знает – ей больше никогда не придётся прощать его!
- Тайрин, - Риан усаживается поближе к жене – я оправил те алмазы, сделал из них веточку сирени, и пахнет от них сиренью и дождём! Ветер изнанки сказал, что это для тебя, он не стал бы тебя обманывать, но, хочешь, покажем эту веточку кому-нибудь из Творцов, Владыке леса или Северу?
- Не стоит, - говорит Тайрин – ветру я и так верю и тебе тоже. Знаешь, как это прекрасно, верить тебе? Ничего ты не знаешь, потому, что ты мне и так всегда верил! Но не пора ли нам в душевую отправиться, чудо великой магии?
- Сейчас, - говорит Риан – ещё минутку - и ныряет под тёплую перинку. Когда супруги добираются до душевой, по дому уже плывёт запах ванили, горячей сдобы и ароматного чая с чабрецом.
За окном валит снег, Лаххи уже накрыла на стол и Тайрин проверяет, завязан ли пояс на халате Риана. Она тоже в тёплом мягком халате, они не ждут гостей и, если из Горного замка не придёт зов от коменданта, вообще не хотят выбираться из дома. Щекн, спит на диване вместе со щенком Астры и как-то незаметно поселившейся в доме Грау. Их дети давно выросли и завели собственные семьи и теперь Грау и Щекн заботятся о щенке. Он рыжий с белым, ещё в мягкой щенячьей шубке и ни на кого не сердится, что очень радует Риана. Его можно гладить, чесать за ухом и переворачивать на спинку, он бегает по лестницам, играет с хвостами рысей и пристаёт к Барсику. Барсик и Димка демонстративно игнорируют Риана, но драть его уже не пытаются. Зато щенку облизывают нос, когда он подходит к кому-нибудь из зверей. За окном в кухне валит и валит снег, всё в белой пелене и после завтрака Тайрин и Риан, подвинув Щекна, устраиваются на диване у камина. Щенок залезает на руки к Риану, рыси валяются на полу у камина, лисы спят в обнимку под лестницей. Зима. Звери уже позавтракали распаренной рыбой и молоком. Лаххи, закончив уборку на кухне, усаживается шить жилет для супруга. Трудолюбивый Енот выходит из дома и начинает расчищать дорожку в цветнике. Снег не унимается и вновь заваливает дорожку, но Енот упрямо чистит и чистит. Потом приходит домой через зимний сад, стряхивает снег и Лаххи даёт ему сухой жилет и фартук. Риан, держа на руках щенка, свёртывается в клубочек, укладывает голову на колени Тайрин и погружается в дрёму. Тайрин берёт подушку, подкладывает под голову Риана и исчезает. Наверху, в гардеробной, Тайрин переодевается в тёплое платье, накидывает плащ и проходит в свой дом, а оттуда в лазуритовую комнату Горного замка. Она знает – никого нет сейчас в лазуритовой комнате, и возникает у стены, в которой спрятан вневременной шкафчик. Открывает шкафчик и берёт в руки веточку сирени, сотворённую из чёрных алмазов.
- Всё-таки Риан мечтатель, - думает она - алмазы, да они имеют форму цветков сирени и он сотворил из них ветку на серебряной основе. Но вот моё лицо – оно изменилось, оно тает, умирает в этой алмазной тюрьме. И аромат – сирень, дождь и едва уловимый сладковатый запах тления. Риан – маг огня, он просто не смог его уловить. Плохо, что он работал с этими алмазами, но если я уничтожу их – уйдёт и этот аромат и все его беды.
Тайрин берёт в руки веточку, она прекрасна, совершенна, но она смертельно опасна. Для мира, для Риана, для всех, кроме неё. Потому, что уничтожив эти алмазы, она, Тайрин, исчезнет тоже. Ветер знал, что говорил. Но другие будут жить, будет жить её мир, звери, леса, маги, эльфы люди, дриады – все они будут. Тайрин исчезает и оказывается на вершине горы, у кратера вулкана. Там, в огне сгорит гибель мира, ради этого стоит отдать жизнь. Ветка летит в огонь, а Тайрин тает, превращается в лёгкое облачко, окутанное снежной пеленой, и порыв цветного ветра уносит её.

Риан проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо. Выли волки, тявкали лисы, шипели рыси и среди этого шума выделялся непривычно злой голос Рагхи.
- Где Тайрин? – кричала Рагха – куда ты её дел?
За плечо его тряс Шалиах, за ним виднелись тревожные лица детей и Риан спросонок не мог понять – что вообще происходит.
- Тайрин здесь, - сказал он – я вздремнул немного, она была здесь, а теперь здесь подушка. Отчего звери воют?
- Её нет в мире, - сказал мрачный Шалиах – нигде!
Она была здесь, только что, - Риан начал приходить в себя – я спал…
- Ты спишь уже весь день, - ворчливо сказала Лаххи – я пыталась разбудить тебя, когда прозвучал обеденный колокол. Я думала, Тайрин в замке.
- Она там была, - сказала Ринель – Щекн нашёл след, она была в лазуритовой комнате, открывала шкафчик, он и сейчас открыт!
- Там была ветка сирени из тех алмазов, что были у меня в руке, когда я вернулся, - объяснил Риан – я их оправил в серебро и сделал веточку сирени!
- Шкафчик пуст, как и твоя голова, - сказал Шалиах – ты хотел сохранить эту гадость и подарить супруге? Это вообще следовало уничтожить!
- Но ветер сказал, это для Тайрин!
- Да, чтобы она стала тенью, ты этого хотел?
- Где Тайрин? – закричал Риан – где? Если она тень, я тоже хочу стать тенью!
- Ничего больше не хочешь?- раздался голос Величайшего - а я думал, ты хочешь одарить Тайрин воспоминаниями о всех твоих заморочках!
Большое, до полу, окно, выходящее на долину, распахнулось, и на ковре в гостиной появилась Тайрин. Плащ на ней был засыпан снегом, но лицо сияло, как шесть тысяч лет назад.
- Скажи спасибо Элуанн, оболтус, - продолжал голос – мы остановили ветер на границе мира и изнанки, сегодня наш день, потому и снег так валит, а ещё у тебя вулкан взорвался, слышишь, Риан! Хорошо ещё, что Шалиах направил лаву в полупустыню, ты, Страж Горного замка! Чем вообще у вас маги огня занимаются? – продолжал бушевать голос? - Спят после завтрака и после обеда?
Тайрин сбросила заснеженный плащ, Лаххи немедленно утащила его сушить, а Шалиах убрал воду с ковра.
- Риан, я вернулась, - сказала Тайрин - а чёрной сирени больше нет. Если бы не Элуанн, я бы осталась на изнанке, навсегда!
- Зачем ты вообще сотворил цветы из алмазов? – спросил Шалиах – тебе было сказано, превратить твои воспоминания в пепел и спрятать его?
- Вот я и спрятала – в огне, - сказала Тайрин.
- Хорошо, если от извержения пепел не вылетел из вулкана – вся степь умрёт или кто-нибудь наступит случайно и всё, будет вторая Шейла – проворчал голос - так что, маги огня, хватит валяться среди подушек, собирайтесь и вперёд – чистить склоны вулкана и прилегающие земли. Лучше выжечь до скалы и залить водой!
Голос исчез.
Риан и Шалиах переглянулись.
- Ариэля позвать, что ли?- неуверенно сказал Риан.
- Северина и неплохо бы Творца Мира!
- Вот ведь безрукие, - опять раздался голос Величайшего – да я сейчас там сам всю выжгу, только уж с твоей мастерской простись, Риан и с купальнями тоже! Я весь этот солончак выжгу, море будет вместо этой вашей тёплой лужи!
- Я там тамарикс сажала и дикий гранат! – пискнула Тайрин.
- Ещё посадишь!- голос продолжал бушевать – там ничего не будет – вода и скалы.
- И мой сад, и парк у замка? – опять спросила Тайрин.
-Сад и парк оставлю, - смягчился Величайший - хорошо, что дождь идёт, и ветра нет, но всё, где хоть крупинка пепла останется, всё выжгу, до скалы! Ну что стоите, маги? Я один работать должен? Тайрин под тёплое одеяло, немедленно, а маги огня за мной! Творец подземного огня тоже пойдёт! Такой мир загадили! Вы у меня поработаете, а то, ишь, разнежились! Вы даже эту мамашу многодетную, Иринель, как следует не допросили – что-то у неё быстро вторая дочка появилась! А соседей? А кто её два раза подряд беременной видел? Что-то не ладно с этой Иргиль! Откуда неувядающая орхидея в астры затесалась? Кого-то мне эти фокусы напоминают! Одна Тайрин поняла, что эти алмазы хуже водородной бомбы! Риан, чтобы был у вулкана через две минуты и ты, Шалиах тоже, и Ариэль! А с цветным ветром я ещё поговорю! С вами, маги, я тоже поговорю, и мало вам не покажется, даже тебе, внучек!
- А я что? – запел ветер – я Тайрин спасти хотел. Она нас спасла, а я её хотел спасти! У нас её бы никто никогда… Была бы тенью, я бы её по всем мирам изнанки носил! А уж как её там все любят – и тени и звери!
- Она без вон того раздолбая жить не может, даже тенью! А он не догадался эту красоту бросить в пекло! Звери её и здесь любят! Риан, ты готов? О Тайрин пусть дамы позаботятся! Пошли, пошли к вулкану, бездельники!
Маги исчезли, ошеломлённая Тайрин стояла в середине комнаты, платье на ней отсырело и Ринель взялась за дело.
- Мама, ты что затеяла? Бросить нас решила?
- Нельзя было оставлять эти алмазы, я их спрятала, но Риан решил из них для меня брошь сделать. Я как глянула, да ещё этот запах…Он маг огня, даже не заметил, и запах очень слабый, но я учуяла и поняла, что их надо немедленно уничтожить. А там в каждом цветке моё лицо и уже тает, как в дымке. Так что, выбора у меня никакого не было – либо я уничтожаю алмазы и исчезаю сама, либо алмазы уничтожают мир – потихоньку загаживают и убивают. Вот я и пошла на вулкан. Бросила это изделие в жерло и стала исчезать, таять, становиться тенью. Меня цветной ветер унёс, но на границе мира и его изнанки стояли Элуанн и Элуир. Элуир меня воплотил и домой принёс. Собственно, вот и всё. Переодеться бы! Всё сырое!
Лаххи притащила тёплый халат, Ринель раздела Тайрин и укутала её в сухую тёплую одежду.
- Так, - сказала Ринель - теперь к камину и зверей уложи вокруг себя.
- Я обед принесла, - сказала Рагха, успевшая побывать в замке, - там вода почти к нашему саду подошла, чистая такая. Величайший грохочет и ругается!
За Рагхой шла Марь с подносом, Тайрин принялись кормить и поить грогом.
- Всё, мама, спи, - сказала спешно прибывшая Сильверен – мы мужчинам сухую одежду приготовим, а ты спи. Не будет у тебя чёрных алмазов и не надо нам их!

Время приближалось к полуночи, а магов огня всё ещё не было. Женщины не спали, тихо переговаривались, обсуждали последние слова Величайшего.
- С Иргиль действительно, всё странно, - сказала Сильверен – но меня больше тревожит Иринель. Конечно, древние владеют изначальной магией мира, но не может быть, чтобы Ольва не заметила, что Иринель либо просто что-то скрывает, либо откровенно лжёт!
- У Ольвы двое внуков, - Тайрин уже выспалась и теперь задумчиво смотрела в огонь – конечно, они с Олвером рассказали им правду, но уж наверняка постарались, сделать это как можно короче и невиннее. Но мне интересно – как себя чувствовали дети и Ольва в доме Иринель? У меня, например, там возникало не очень хорошее состояние.
- Насколько мне известно, - сказала Рагха – Ольва и дети проводили в доме Иринель максимум одну ночь, а потом Ольва уводила их в саванну, в свой посёлок древних. Олвер вообще не посещал дом Иринель. Я это знаю от своих родичей, иногда они посещали дом Иринель, у неё прекрасный сад и вот, кстати, в её саду растут чёрные орхидеи. Запах у них, действительно, сладковатый, но тлением не пахнет – обычные цветы, очень красивые.
- Интересно бы поговорить с Ольвой, узнать, почему она увозила детей в саванну, к своим родичам – сказала Сильверен.
- Ещё интереснее поговорить с самой Иринель и с её соседями – получается, что она забеременела сразу после рождения Эранны. Соседи не могли этого не заметить, а ведь они живут в посёлке со времени возвращения из мира выбора, а некоторые вообще и не уходили – Ассиоль хотела пренебрежительно взмахнуть жезлом, единственный в доме мужчина, Эрнил, отобрал его у супруги и поставил в дальний угол.
- Я бывала на северном острове, - сказала Сильверен – да, мама Великий Север очень любит меня, Ольва как-то рассказывала о человеке, вернувшимся из залива – тогда это был ещё залив, перешеек появился позже. Так вот, этот человек был когда-то смертным и жил в посёлке смертных, в холмах, по соседству с посёлком, в котором жила Иринель. Он ни за что не хотел возвращаться в родные места, древние – народ добрый и простой, он жил на окраине посёлка, мастерил упряжь для верблюдов, сёдла, вообще мастером был очень хорошим. Ольва говорила, что он сначала с подозрением смотрел на детей, но однажды, как не смешно, его домашний шакал обнюхал их и что-то сказал хозяину. Человек вздохнул с облегчением и с тех пор часто играл с детьми, катал их на верблюде, сделал очень красивый наборный пояс для мальчика и туфельки для девочки из кожи крокодила.
- Всё-таки мы эгоисты – сказала Тайрин – все были заняты своими личными делами, а разобраться толком, что случилось в доме Иринель, что вообще происходит в посёлке, ни у кого руки не дошли! Удовольствовались тем, что уничтожили останки Иргиль и ушли! А ведь дело-то серьёзное, тут без Большого Межмирового Совета Магов-Творцов не обойдёшься! И где сейчас Эранна?
- Ну, это я могу сказать, - Рагха улыбнулась – она в школе. Но Саванти там преподаёт цветочную магию и она говорила, что у Эранны появились друзья и подруги из обычных учеников старшего выпуска, из древних, и она хочет отправиться на каникулы в саванну, домой её как-то не тянет.
- То есть она избегает общения с матерью, с Иринель? – подвела итог Тайрин – очень интересно!
- Саванти рассказывала, - продолжала Рагха - что Эранну навещала Аннуир и они долго говорили о чём-то. Видимо, Аннуир её помнит. Эранна было расплакалась, но Аннуир сказала, что ошибаются все и она свою ошибку уже смыла в водах залива. Так что, Эранна и Аннуир хочет посетить, правда, для неё это будет не просто – магия у неё слабая, она родилась смертной. Сейчас она бессмертна, но сил у неё не прибавилось. Однако, девушка старательна и учится всему, что ей доступно. Вот домой не хочет.
- Это значит, что нам необходимо расспросить и Ольву и Иринель! Похоже, Иринель о многом умалчивает, если не прямо врёт, а для древних – это почти невозможно! Ложь лишает их силы – вновь подвела итог Тайрин – жаль, что нельзя порасспросить Алуафа!
- Ну, хоть Шалиаха расспросим, - сказала Ринель – вот, кстати, и он сам.
Действительно, в гостиной появились маги огня – Риан, Шалиах, Ариэль и Северин.
- Ну, дедушка загонял нас, - сказал Шалиах – боюсь, ночевать придётся в замке.
- Места хватит всем, - сказала Тайрин, а Риан только согласно кивнул, похоже, ему досталось больше всех.
- Чистая одежда для вас в гардеробной, - сообщила Ринель - переодевайтесь, а то, что на вас – уничтожайте, чтобы и пепла не осталось!
- Это мы можем, - сказал Ариэль, он был наименее уставший из всей четвёрки.
- Я вас ещё не так погоняю, - прогрохотал голос Величайшего – послезавтра Большой Совет, так доставьте туда Иринель и Ольву. Ольва могла что-то подметить. Да, ещё пару соседей Иринель и чтобы была хоть одна женщина из бывших смертных, из тех, кто имел дело с мужем Иринель. И того мастера из посёлка в саванне, он многое знает и не даст Иринель соврать. Сдаётся мне, что это и есть бывший муж Иринель.
Голос затих, маги пошли переодеваться, вскоре лёгкий хлопок сверху возвестил, что рабочая одежда уничтожена. Потом Рагха развела гостей по спальням, сообщив не без некоторого ехидства, что мужчинам предстоит допрос, и, возможно, с пытками.
- Всё, Тайрин, - сказал Риан – мы теперь живём на берегу огромного залива, там, где раньше были солончаки, а в центре залива торчит вулкан. Тебе это ничего не напоминает?
- Напоминает, - сказала Тайрин – главное, кинжалами не кидайся в кого попало!
- Так ведь нет кинжала больше, дорогая, пойдём лучше спать, похоже, Величайший решил вообще лишить меня силы. Всякой!
- Ой, нужен ты мне бессильный, - прогремел голос – да и Тайрин тоже!

Снег перестал сыпать к утру следующего дня, и бледное зимнее солнце осветило сугробы, заиграли солнечными отблесками снежинки на елях, и Тайрин долго смотрела в окно спальни на зимний лес. Риан спал, держа её за руку, видимо, чтобы не сбежала.
- Куда уж мне, - подумала Тайрин – никуда я не сбегу, пробовала, только всё возвращалось на круги своя! Однако умордовал вас вчера Величайший, а ведь завтра Большой Совет!
Она хотела встать, одеться и заняться хозяйством – в доме полно гостей, а хозяева спят! Но кто-то уже занялся делом – из кухни тянуло запахом кофе. Риан открыл глаза, посмотрел на жену.
- Ты здесь? – спросил он – не исчезла?
- Исчезнешь от тебя! Кто-то кофе приготовил, не иначе Шалиах, они с Ринель ночевали здесь!
- А я всё проспал, - сказал Риан – вчера нам досталось!
- Ничего, ты своё наверстаешь!
- Ага! – сказал супруг и решил немедленно наверстать упущенное.
- Риан! Кофе стынет!
- Чтобы у мага огня да что-то остыло, не издевайся надо мной, Тайрин, надо мной уже вчера хорошо поиздевались!
Завтракали в замке, в столовой, из окна которой теперь было видно море и голую скалу, вулкан, с которого Величайший содрал весь тысячелетиями накопленный слой застывшей лавы, а заодно и апельсиновые сады у подножия горы и прекрасные купальни с термальной водой. Скала, омытая дождём, сияла в солнечных лучах, и даже лёгкий дымок не курился на её вершине.
- Отец сказал, теперь вулкан уснул надолго, несколько тысяч лет спать будет – Ариэль с удовольствием пил гранатовый сок – хорошо! Но у нас тоже хорошо, но гранаты не растут, да Сильверен?
- Я вам гранаты буду присылать каждую осень бочками, - сказал Риан.
- Грузите апельсины бочками, - хихикнула Тайрин.
- Шутки шутками, а кому-то надо оповестить Иринель и её соседей, - сказала Ринель – Ольве можно послать зов, а вот бывшему мужу Иринель ….
- Сообщу я! – сказала Саванти – и Иринель сообщу, я давно в тех краях не бывала.
- Тогда я с тобой, - сказал Северин – вопрос закрыт.
В южном полушарии пылало лето. Солнце на полярном континенте не заходило, лишь чуть опускалось к горизонту. Созданные Творцами вулканы не заливали окрестности лавой, но позволяли поддерживать летом сравнительно тёплый климат. Вершины гор сверкали вечными снегами, из-под ледников струились ручьи и сливались в реки. Нижняя часть горных склонов была покрыта лиственничными лесами, а прекрасный город Творцов мира и Великих магов, расположенный в тёплой долине, летом напоминал огромный парк. Лишь острые башенки домов можно было увидеть в среди деревьев, да изящные мостики соединяли между собой берега речек и ручьёв, заросших цветами. По традиции, для Советов был отведён отдельный дом и к полудню в большом зале стали собираться Великие Маги. Удобные кресла, расположенные полукругом, вокруг подковообразного стола, были предназначены для магов, возвышение в конце зала ждало Творцов, а отдельные галереи ждали тех, кто по какой-либо причине был вызван на Совет. Тайрин устроилась рядом с Рианом, Шалиахом и Великим Медведем. Звёздные Королевы собрались вместе и группировались вокруг Ниэль. Сотворённые маги о чём-то переговаривались, и среди них Тайрин заметила Алиена с супругой, Эрниенну, Виэра и Сильверен с Северином, Саванти и Ариэлем. Сегодня творцы Миров Кольца решили принять человеческий облик, хотя бы для того, чтобы не пугать Иринель и её соплеменников. Иринель сидела на галерее, видно было, что она чем-то опечалена. Перед началом Совета в зал вошёл Алайо и с ним высокий мужчина из древних, в одежде из тонко выделанной белой замши. Между ними шла Эранна, очень красивая, в платье лунного цвета, с такими же цветами в волосах, в чёрной густоте которых сверкала одна золотая прядь. Эранна поклонилась Иринель, вежливо поздоровалась и, вместе с высоким мужчиной, ушла на противоположную сторону зала. Вскоре к ним присоединилась Аннуир и Тайрин почувствовала непреодолимое желание выдрать красотке её рыжие кудри, тем более, что Риан и Шалиах кивнули ей, как старой знакомой. Поглядев на Ринель, сидевшую рядом с Алайо, Тайрин поняла, что дочь испытывает сходные чувства и это её рассмешило. Наконец, появились Творцы Миров, и Великий Маг Юга объявил Совет открытым.

Творцы не стали тянуть время, а сразу попросили Иринель рассказать правду, предупредив, что в этом зале солгать невозможно в принципе. Сидящая рядом с Иринель, её соседка, толкнула подругу в бок.
- Иринель, рассказывай всё! Не так уж велика твоя вина.
- Вина моя велика, - начала Иринель – я виновата и перед Эранной и перед своим мужем, обвинив его в том, что он бросил семью. Прости, Эрнан - Иридель поклонилась мужчине, сидящему рядом с Эранной – но Закон Мира я не нарушала, хоть и потеряла немало силы из-за своей лжи. Закон не позволяет оставлять без помощи младенца, чей бы он ни был – твой или чужой.
- Всё началось много тысяч лет назад, когда мы все жили в мире выбора, мире, предназначенном для людей, в мире, хозяевами которого должны были стать люди, а все остальные народы должны были со временем уйти. В нашем племени рождались и смертные и бессмертные дети. Когда я появилась на свет, смертные уже жили пятое поколение и с нами, в нашем посёлке, жили лишь немногие из них, те, кто был не согласен с выбором большинства людей. Жизнь их была долгой, две тысячи лет, и браки между смертными и бессмертными были обычным делом. Те, кто сделал иной выбор, расселялись по всему континенту, и жизнь их была лёгкой, но они слишком любили носить шкуры львов и звери стали нападать на них, а климат на континенте стал меняться – появлялись пустыни. Нас звери не трогали, и мы жили по Закону Изначального мира, но было нас не много, смертные же обзаводились большими семьями, однако убийство ради убийства укорачивало их жизнь. Магиня Эрниенна, присутствует здесь и она может подтвердить, что наш народ стал прятаться от своих же потомков.
- Подтверждаю, - сказала Эрниенна – на них стали охотиться люди.
- Незадолго до ухода в Изначальный мир я выбрала себе мужа, смертного, из семьи, сделавшей выбор в пользу нашего Закона. Мужа моего звали Эрнан, и вскоре после обручения у нас родилась дочь Эранна. Мы слышали, что соседнее племя людей собирается устроить облаву на нас и Эрниенна предупредила, что через одну полную луну она уведёт нас к порталу в Изначальный Мир. Портал был на севере континента и, насколько мне известно, люди до сих пор не пришли к единому мнению, кто и когда построил эти сооружения. Я кормила Эранну, когда услышала плач младенца у входа в дом. Не сказать, чтобы я очень удивилась, люди в соседнем племени поклонялись какой-то богине ночи и приносили ей в жертву новорожденных девочек. Я вышла из дома. На лужайке перед входом стояла женщина, очень странная для наших мест. У неё была сияющая белая кожа, чёрные, как ночь волосы и странные глаза, такие, словно в них таилась бездна. Здесь в зале, есть маг, похожий на неё – Иринель указала на Алиена - и Звёздная Королева с таким же лицом – Кристен поднялась и поклонилась присутствующим – но они не вызывают страха и оцепенения, как та женщина. Женщина держала на руках младенца, девочку, ровесницу моей Эранны, но глаза у ребёнка были бирюзовые.
- Возьми её, - сказала женщина, не размыкая губ – выкорми и вырасти, мне не нужна такая жертва.
С этими словами женщина почему-то рассмеялась и исчезла, только чёрная звёздная пыль осыпала лужайку. Муж мой в ту ночь был на охоте, мы охотились по ночам, у нас ночное зрение, а днём на нас могли напасть наши же потомки. Мы могли испепелить их, но Закон запрещал убийство, и мы уходили всё дальше в чащу леса, где нас охраняли звери. Когда вернулся мой муж, я всё рассказала ему, умолчав только о женщине с бездонными глазами. Я боялась, что он не примет девочку, принесённую богиней ночи, я уже поняла, кем была та женщина. Конечно, я знала, что это магиня, может быть даже Звёздная Королева, но она внушала страх, а отказаться от младенца я не могла. Мы назвали найдёныша Иргиль, а вскоре Эрниенна увела нас на север. Путь наш был долог, и мы пришли к странному сооружению, пирамиде, сверкающей в свете луны отполированным камнем. По дороге Эрниенна спрашивала меня о появлении Иргиль, я сказала ей, то же, что и мужу. Мне кажется, магиня поняла, что я что-то не договариваю, но больше не задавала вопросов.
- Эрниенна, - спросил Творец Мира, Маг Юга – всё было так?
- Да, творец, - сказала Эрниенна – но Закон запрещает читать мысли без согласия второй стороны, и бросить в пустыне ребёнка было бы тоже нарушением Закона.
- Эрниенна подошла к пирамиде, - продолжала Иринель - дотронулась до неё рукой, и открылся сиреневый овал. Мы прошли в него, только мне показалось, что сиреневое сияние пытается вырвать у меня из рук Иргиль, но я крепко прижала её к груди и всё-таки прошла вместе с ней. Эранну нёс муж, и его удивило это сопротивление портала, но и он промолчал.
- Эрниенна, - вновь спросил Маг Юга – ты заметила?
- Заметила, - ответила Эрниенна - но бросить дитя в пустыне не могла.
- Всё-таки наличие эмоций у магов, как и у других представителей разума, имеет две стороны, - сказал Маг Юга.
- Мы вернулись в посёлок, путь наш был теперь лёгким, нас вела живая тропа. Я старалась воспитывать девочек, уделяя им равное внимание, но всегда дети, потерявшие родителей, вызывают большую жалость, и невольно уделяешь им больше тепла. Но муж, кажется, больше любил Эранну. Почти двести лет мы жили счастливо, а потом я узнала путь к заливу, в котором цвели чёрные лотосы. Я знала, что муж мой и обе девочки смертны и поняла, что когда-нибудь на воде появятся чёрные прекрасные цветы, а я буду ждать на берегу. Тогда залив ещё не был отделён от озера, и вода в нём была прозрачной, только в самом центре я заметила водяную воронку. Я не знала, что девушки подглядывали за мной и что они тоже ходили на залив. Дальше пусть рассказывает Эранна, она знает, что там произошло.
Эранна посмотрела на отца, и он кивнул.
- Рассказывай, Эранна – ни тебе, ни мне нечего стыдиться. Жаль только, что женщина, сидящая рядом с Ольвой, вряд ли помнит, что происходило в посёлке смертных в ту пору.
- Я помню, Эрнан, - сказала женщина – прошло шесть тысяч лет, и память уже давно вернулась ко мне. Я живу в другом месте, в саванне, но те годы я помню.
Иринель посмотрела на неё с некоторым беспокойством, похоже она и сама боялась услышать правду.
- Мы с Иргиль часто ходили купаться на озеро, не в залив, а на озеро, рядом с посёлком. Ещё тогда я заметила, что Иргиль плохо плавает и старалась её научить. Мы жили дружно, но я ещё не спешила выбирать себе пару, поэтому не принимала колец ни от кого! Иргиль, напротив, вечно была с кем-то обручена, но вскоре возвращалась в родительский дом. Не могу сказать – она возвращала кольца или её наречённые, но все бывшие женихи Иргиль старались избегать её. Почему – я не знаю. Однажды Иринель ушла по тропе в лес и Иргиль подговорила меня последить, куда она ходит. Это был не лучший мой поступок, но я была молода и любопытна. Иринель нашла тропу к заливу мёртвых, души ушедших смертных цвели там и ждали часа своего пробуждения. В центре залива была заметна водяная воронка, и цветов рядом с ней не было. Мы сидели на берегу, и Иргиль вдруг предложила мне искупаться в заливе. Я сказала, что души уснувших нельзя тревожить, да и наша мать напрасно ходит на этот залив.
- Наша мать! – Иргиль засмеялась – это тебе она мать, а мне никто. Я узнала, я подкидыш. Кстати, вскоре я собираюсь обручиться с Эрнаном, он сейчас пошёл к мастеру, который делает необыкновенные обручальные кольца. И ты, сестрёнка, будешь моей падчерицей!
- Это неправда, - сказала я – зачем ты выдумала эту ложь, Иргиль?
- Ну, уж, неправда, - ответила Иргиль – я спала с ним, вернее он взял меня силой и теперь обязан на мне жениться!
- Я была смертной, - продолжала Эранна, но один магический дар у меня всё-таки был – я умела отличать правду от лжи и я не поверила Иргиль. Я была возмущена и оскорблением моего отца и унижением моей матери, и я не сдержалась и ударила Иргиль по лицу. Иргиль бросилась в воду, и я опомнилась. Подкидыш, не подкидыш, она была моей сестрой и я знала, как плохо она плавает. А её затягивало всё ближе к центру залива, и я поплыла за ней. Иргиль уже ушла под воду, когда я приблизилась к воронке, сильный толчок снизу бросил меня в водоворот, и сиреневое сияние утянуло меня за собой. Я очнулась на болоте, там меня нашла Аннуир.
- Эрнан, - сказал Маг Юга – мы ждём твоего слова.
- Всё, что говорила Иргиль – ложь, - ответил мужчина, сидящий рядом с Эранной - но, узнав о гибели дочери, я ушёл из дома. Случайно я видел Иргиль в озере, она резвилась с очередным женихом. Она прекрасно плавала и ныряла. Не знаю, кто придумал сказки о моих многочисленных жёнах, могу только догадываться. Я жил один и уходил из посёлка, когда туда приходила Иргиль.

Великий Маг Юга объявил перерыв. Иринель хотела отыскать Эранну, но девушка ушла куда-то в парк в сопровождении отца и Аннуир. Тайрин отправилась в дом Владыки Лесов, где её уже ждала Ацерина. Следом за ней отправилась Сильверен с Северином, Ариэль и Ринель. Риана и Шалиаха Творцы попросили задержаться и увели куда-то вглубь дома. В парке Владыки они объявились примерно через полчаса, и Риан имел вид довольно потрёпанный.
- Тебя что, розгами выпороли, герой-любовник? – спросила мужа Тайрин.
- Пороть не стали, но уж лучше бы выпороли! – ответил Риан – в, общем, мало не показалось.
Ацерина укоризненно посмотрела на него, но положила на тарелку большой кусок пирога с вишнями. В парке было тихо, птицы уже свили гнёзда и приступили к высиживанию потомства, иногда на дорожке мелькала чья-то тень, и пятнистый хвост исчезал в зарослях бересклета.
- Надобно нам бересклетом берега нашего залива обсадить, - сказала Тайрин.
Риан посмотрел на жену и понял, что она добавлять к уже полученному, не станет. После чая с пирогами, стали собираться на Совет.
- Тайрин! – на дорожке показался Алиен – тут с тобой поговорить хотят, может, уделишь минутку?
Тайрин последовала за Алиеном, прошла через очередной мостик и увидела в беседке, увитой лианами с синими цветами, Аннуир. Видимо, в глазах Тайрин отразились её «тёплые» чувства к эльфийке, потому, что Аннуир поёжилась. Алиен куда-то исчез.
- Тайрин, если можешь, извини меня, я сглупила!
Тайрин молчала, потому, что слова на ум приходили всё больше уж очень неприличные.
- Я не ангел, конечно, - продолжала Аннуир – но магов у меня …мммм…в любовниках сроду не бывало, разве в ранней молодости, да и то….. В общем, не удержалась. А он женщине отказать не смог. И я очень об этом пожалела через час…ммм…более близкого знакомства.
Тайрин вопросительно подняла бровь.
- В общем, ты магиня, тебе с ним, наверно, хорошо, но для эльфийки это не подходит, мягко говоря! Так что я с ним попрощалась и больше не виделась и видеться не хочу!
- А как же Шалиах? – спросила Тайрин – в молодые годы?
- А также! Ринель может не беспокоиться! Я думала, ну, новая жизнь, может всё будет иначе, как же, разбежалась! Что твой Риан, что Шалиах – это не для эльфов.
- Интересно как! – сказала Тайрин – а вот Хэл с Иллис шесть тысяч лет живут вместе и никто не жалуется! А Иллис – лесная эльфийка!
- Не знаю я, как это может быть, но видно, они истинная пара, поэтому! Да и Иллис – может в ней есть кровь магов? Хелмира-то они всё-таки сотворили!
- Ну откуда в ней кровь магов? Если только Хэл своей поделился…. – Тайрин задумалась.
- Значит, они исключение из правила, так тоже бывает, вот Иргиль вообще полгода…ой, Тайрин, не полыхай ты так!
- Успокойся, от моего огня вреда ещё никому не было! Но я ведь знаю, все Риановы заморочки, по сути, больше одного дня не продолжались.
- Я думаю, не больше часа и вся любовь, - сказала Аннуир с видом эксперта по обсуждаемому предмету.
- Дааа, что-то не то с этой Иргиль! Вот бы эту самую богиню ночи допросить, то бишь, старую стерву Асинту! Да её уж давно нет, даже тени нет, Хаос её растворил начисто! Ладно, пошли на Совет, пора уже! Ну, я посмеюсь над супругом, ох, посмеюсь!
Дамы вернулись в зал и Риан облегчённо вздохнул. Причёски у них были в порядке и никаких следов взаимного побоища не наблюдалось.
Великий Маг Юга задал несколько вопросов женщине, которая жила когда-то в посёлке смертных и хорошо помнила Эрнана. Женщина сказала, что жил он на краю посёлка, один, никаких жён не имел, но Иргиль терпеть не мог, при её приближении к посёлку уходил в горы. Иргиль его всё время искала, но все её поиски кончались тем, что её поили чаем и кормили пирожками, а потом провожали домой. Однажды Эрнан ушёл из дома и не вернулся, что с ним случилось – толком никто не знает. Иргиль утверждала, что он покончил с собой из-за неразделённой любви к ней, Иринель только плакала. Возможно, она верила Иргиль.
- Что случилось с тобой, Эрнан? – спросил Маг Юга.
- Я ушёл в горы и там жил в хижине, пока не пришёл мой час. Никто не знал, где я прячусь, кроме Эрниенны.
- От кого ты прятался, Эрнан?
- От Иргиль, она стала вести себя недостойно, и я решил уйти.
- Эрниенна, твоё слово.
- Эрнан жил в горах до последнего часа, один, с ним жили звери, они позвали меня, когда он уснул. Я испепелила тело, и в заливе расцвёл чёрный лотос. Он цвёл две тысячи лет, когда Эрнан пробудился, он сразу ушёл в саванну и жил в посёлке, где когда-то жила Ольва. Иргиль к тому времени уже уснула.
- Иринель?
- Да, это правда, Иргиль уснула и я вздохнула с облегчением. Я думала, она потеряет память о прошлой жизни, но так бывает не всегда, со временем память возвращается, не скоро, но возвращается. Иргиль цвела всего шестьсот лет и вернулась с памятью. Всё дальнейшее вам известно, всем известно, она родила двоих здоровых детей, но потом взялась за старое, и Олвер убил её и себя. Через шестьсот лет она вернулась, и первые двести лет моё сердце было спокойно. Она ушла жить на залив, я не мешала ей, я давно поняла, что именно она утопила Эранну. Потом всё повторилось. Последние полгода к ней на залив приходил маг, но она уже умирала и держалась только за счёт мёртвой воды. Маг не помог ей, скорее приблизил её смерть. Залив давно стал озером, он высыхал, только один нераскрывшийся бутон держался на поверхности водяной воронки. Я не знала, что это моя дочь Эранна.
Тишина стояла в зале Совета. Великий Маг Юга предложил считать Большой Совет закрытым. Великие Маги оставались на Малый Совет.

В Заповедном Лесу таял снег. В ложбинках вздулись ручьи и превратились в реки. За домом Тайрин шумел водопад. Звери держались поближе к Западному хребту, зайцы и кролики, как обычно, скапливались на холмах, обеспечивая постоянное и регулярное питание волкам и лисам. Леопарды и барсы, имеющие удобные постоянные логова в предгорьях и горах Западного хребта, спокойно смотрели на лужи, затопившие Лес – до них вода не доходила. Тайрин, как обычно, работала днём в лесу, а ночевать предпочитала в своём домике в Горном замке. Сад её сохранился, а за холмами, в которых жили хафлинги, начинались скалы, каменная оправа чистого залива. Залив тянулся далеко на юг, как было когда-то, миллионы лет назад, когда здесь жили Тайринэль и Эрриан. За скалами, окружавшими залив, поднимались, как и прежде, красивые деревья с белыми цветами и огромными шипами, спрятанными среди листьев. Земли, населённые эльфами, расположенные на юго-востоке, новое море не затронуло и виноградники, и кофейные плантации сохранились. За садом Риан растил новый причал, хафлинги, за последнее время пристрастившиеся к рыбной ловле, тоже держали там лодки, не говоря уж о местных эльфах, тоже растивших корабли, похожие на лебедей. Но и причал у смотровой башни оставили – канатная дорога над горами очень нравилась всем – и детям и взрослым. В парке вовсю цвела акация, жёлтые пушистые шарики-цыплята наполняли воздух своим, особым ароматом, в саду на полянах уже раскрылись нарциссы, белые и золотые, но вот чего в парке не было – так это тропических орхидей. Северные дикие любки двулистные и ятрышники цвели под ёлками во множестве, но цветок, принесший Тайрин столько горя, не допускался в её сад. Может быть, несправедливо, но и Великие Магини имеют право на выбор.
Под вечер, всё население замка собиралось на галерее – отсюда открывался вид на море, солнце уходило спать в волны и на небо высыпали звёзды. В такой вот тихий душистый вечер к причалу подошёл эльфийский корабль. Кто-то сошёл с корабля, Тайрин отдала распоряжение шипастым стражам пропустить гостя и вскоре у подножия лестницы, ведущей на галерею, мелькнули золотисто-рыжие кудри.
- Это к тебе, - сказала мужу Тайрин – твоя подруга.
- Тайрин, хватит издеваться, - Риан посмотрел на жену, увидел, что она не сердится и не грустит, и успокоился.
- Кудри бы ей выдрать всё-таки, - прошипела злопамятная Рагха – или вот змею на неё напустить!
Змея с готовностью раздула капюшон.
- Ох, не стоит, - сказала Тайрин – не получилась у них любовь! Аннуир сказала, маги эльфам не подходят. Слышишь, чудо моё, не подходишь ты эльфийкам!
- А не наоборот? – спросил Риан и Иллис, бывшая, в тот вечер в гостях у Тайрин и Риана, вдруг тихо засмеялась.
Между тем, Аннуир уже поднялась по лестнице и приветствовала собравшихся.
- Садись, Аннуир, - вежливо прошипела Рагха – вот сюда, поближе к моей вечной спутнице!
- Знаешь, Рагха, змея твоя хороша, - сказала Аннуир – но и храм твой был не хуже! Так что, чья бы корова мычала!
- Дамы, всё в порядке, - сказала Иллис – всё ушло и забыто, драки не будет!
Риан на всякий случай, подвинулся поближе к супруге.
- Думаешь, я тебя защищать буду? – спросила Тайрин.
- Да не надо его защищать, ну, всё бывает, - сказала Аннуир – но иногда проходит! Я вообще-то с Иллис хотела посоветоваться, но раз уж здесь собралась компания экспертов, то почему бы и нет?
- Так в чём дело-то? – спросил Хэл, которому уже надоела эта дамская перепалка.
- Вот в том всё и дело, - сказала Аннуир – что мне предлагают кольцо. Сподобились за шесть тысяч лет!
- Ну и что? – сказал Риан – подарки за нами!
- Да всё дело в том, что он маг, сотворённый, ты, может быть, его не знаешь, а Шалиах помнить должен, есть один сотворённый у Великого Мага Воина, то есть их двое – брат и сестра.
- Наслышан я об этой парочке, - сказал Риан – и что?
- И то! Маги эльфам не подходят, мне в подробности вдаваться?
- Не надо, - сказала Тайрин – в подробности не надо!
- Ну, Аннуир, - одновременно расхохотались Риан и Хэл – наоборот, Аннуир, эльфы, в большинстве своём, не подходят магам.
- Но бывают исключения, - серьёзно сказал Хэл – вот Иллис мне уже шесть тысяч лет подходит! То есть, всё и так и не так! Если это твоя настоящая пара, проблем никаких не будет! Ты судишь по тем, кто твоей парой не был, не будем называть имён, – Хэл покосился на Риана, уже посадившего к себе на колени жену – но проблема будет в сотворении потомства! Кстати, могла бы посоветоваться с Мелверен – она Линден творила фактически одна, а этот её, так называемый муж, просто, при сём присутствовал, потому, что должно быть в сотворённом и мужское и женское начало. Что уж он чувствовал, я не знаю, но думаю, радости особой не испытал. У нас с Иллис было по другому, но мы - пара, это редкость, найти пару, а уж пару другого биологического вида – вообще почти чудо!
- Да говорила я с Мелверен, - сказала Аннуир – она смеётся и говорит то же, что и ты, муж, мол, у неё был уверен, что он муж, но кроме уверенности, ничего такого не поимел! Но она-то сильная магиня, а я эльф! Женой «по уверенности» я быть не хочу!
Так, - сказала Тайрин – два вопроса. Ты уверена, что тебе нужен этот вояка?
- Боюсь, что, очень нужен!
- Ладно. Ты умеешь творить что-нибудь живое?
Аннуир сжала ладонь в кулачок, потом разжала. С ладошки слетела синяя красивая бабочка и затерялась в цветах.
- Безвредная, - сказала Аннуир.
- Интересно, - Иллис задумалась – я так не умела и не умею. Тебя кто-то учил?
- Учитель, Алуаф, сотворивший Шалиаха!
- Вот что, - сказала Иллис – прими кольцо, лет через сто будет ясно – пара вы или нет! А парочку раздолбаев, с которыми ты…ммм…общалась, забудь. Они точно не были твоей парой. Поэтому всё так и было. Пару вообще найти трудно. Это нам с Хэлом повезло.
- Ладно, мы твои личные проблемы пока что решили, - торопливо сказал Риан – ты вот что скажи, что решили на Малом Совете? Что-то молчат Творцы, неужели не разобрались?
- Я с Ниэль говорила, она меня никогда не бросала, Шалиах знал, но молчал. Творцы считают, что недоброй памяти богиня ночи что-то делала с детьми на своих алтарях. Их ведь приносили безымянными, это условие такое было, а она уж могла дать им своё имя и сделать своими помощницами, ну жрицы такие у неё были. Храм был, в мире выбора, только его найти никто не мог. Но в Изначальном Мире храма уже не было. А Иргиль не подошла ей, хоть имя она ей и давала. Но младенец имя не принял, однако след остался. Похоже, настоящая мать ребёнка тоже давала девочке имя, потом имя дали Иринель с Эрнаном, поэтому Иргиль и была такая разная – она же не всегда мужчин на дорогах подстерегала. Дети у неё нормальные. Но полностью забыть всё не могла, лотос должен цвести две тысячи лет, она просыпалась через шестьсот и поначалу, всё шло хорошо, лет двести, а потом её опять заносило. Да ещё этот песок. Кровь, конечно, очистили, но чтобы полностью её очистить надо было её развоплощать, а тело сжигать. Пожалели. На две сотни лет её хватило и опять всё с начала. Да и вода залива не для питья предназначена, вон сидит один, водички попивший, может порассказать – что и как.
- Да меня уже Творцы допрашивали, - сказал Риан – не могу я понять, что это было. Каждую ночь меня тянуло на залив. Тайрин притворялась, что спит, это я сейчас понимаю, а тогда думал, что я её так здорово усыпил, а она у меня такая наивная, сколько я ей нервов потрепал, а она всё мне верит. Ну, шёл я на залив, Иргиль меня встречала с подносом, на котором стояла чашка кофе, очень хорошего. Через полчаса я чувствовал, что меня почти тошнит и уходил. Бегом почти. И клялся, что больше ни ногой сюда. Но уже с полудня начинало тянуть обратно. Я когда уходил, голова гудела, как не моя, как я орхидею эту приволок, сам не пойму. Я потом долго плавал в горном озере и шёл в Заповедный Лес. Цветы для жены собирал, я же понимал, что мне нужна только Тайрин. А на следующий день всё опять повторялось. Не хочу я об этом вспоминать! Но началось всё с Аннуир. Я не мог понять, что не так!
- Может, понял, наконец? – спросил Хэл.
- Понял! - ответил Риан – понял на собственном опыте, то, что и без опытов такого рода знал прекрасно. Маг выбирает пару один раз на всю вечность и это истинная пара, е-д-и-н-с-т-в-е-н-н-о возможная. Второй такой нет. И ты, Аннуир, имей это в виду! Твой воин может и мировую войну развязать, если что.
-Но если знал прекрасно, а ты знал, зачем уже в который раз жене такую радость доставляешь? - спросил Хэл.
- Ой, Хэл, зачем, зачем, - вздохнула Тайрин - натура у него такая, не могу я в смешанном мужском и женском обществе такое определение натуры моего супруга дать! Слова уж очень неприличные!
- Тайрин! - взвыл Риан - ну вот пусть меня Хаос заберёт, если я опять .... то есть я точно знаю, что нет!
- Я заберу - загудело со всех сторон - почему не забрать? Хороший маг, сильный и мучиться долго будет, по Тайрин будет тосковать! Приятно. Удовольствие!

Дети Иргиль.
Там, где голубое озеро на Северном полярном острове образует длинный залив, где над водой склоняются ветви голубых елей, есть большой плоский камень. На этом камне любят сидеть местные русалки, а на берегу, среди тёмно-пурпурных еловых стволов можно встретить дриаду с неизменной свирелью, в венке из лесных цветов. На этом камне любит сидеть девушка, необычной для этих мест красоты. У неё тёмная, шоколадного цвета кожа, золотые вьющиеся волосы, тонкие эльфийские черты лица и глаза цвета чистой бирюзы. Девушка слушает песни русалок и свирели дриад, но больше всего любит поговорить с Лейри. Лейри – русалка, она подружка девушки, девушки по имени Рина, дочери Иргиль.
На Северном полярном острове весна начинается с появлением на не тёмно-синем небе солнца. Оно теперь не уйдёт с неба до конца сентября. Благодаря тому, что остров представляет собой давно уснувший супервулкан, в Изначальном Мире летом здесь расцветают цветы, из-под земли бьют тёплые фонтаны-гейзеры, растут густые еловые и пихтовые леса. Чистое голубое озеро с изрезанными берегами, со множеством островков, собирает воду с окрестных гор. Самый скалистый берег озера увенчан небольшим белым замком. В замке живёт один из Творцов этого мира, Великий Маг Севера, его супруга Динель, Магиня-хранительница семьи, Ольва, женщина из древнего бессмертного народа и её муж, эльф, комендант замка. Ещё здесь живет Олвер, удивительно красивый человек с примесью эльфийской крови, сын Ольвы и коменданта, золотоволосый и синеглазый, с тёмно-шоколадной кожей. Когда-то у него была жена, чернокожая красавица Иргиль, но уже давно её нет в Мирах Кольца и защита Кольца не пропустит душу Иргиль. Её судьба – возрождаться и возрождаться в мире выбора. Дети Олвера и Иргиль тоже живут на острове. Давно живут. Они бессмертны – кровь древней Ольвы и эльфа – их деда, очистила их от следов, некогда оставленных в душе их матери богиней ночи, Тёмной Звёздной Королевой, Асинтой, растаявшей в Хаосе много тысяч лет назад. Дети чисты и мир добр к ним. Но иногда Великая Динель смотрит в бирюзовые глаза Рины, дочери Иргиль, и что-то тревожное появляется во взгляде Магини. Север молчит, молчит Олвер, только Ольва обнимает внуков и Рина замечает, как крохотная слезинка скатывается по щеке прекрасной Ольвы. Олвер с сыном, Армином, часто уходят в лес, они хранители здешних лесов, звери приходят к ним за помощью, они не видят зла в детях Иргиль. Даже Великие Маги, Творцы Мира, не видят зла в Рине и Армине. Рина прекрасна, ей любуются на праздниках середины лета в селениях лесных эльфов, ей нельзя не любоваться, но никто не предложил ей кольца. Да она и не взяла бы его. Особенно теперь, после Большого Совета Магов, когда она узнала, что в её крови, в её душе, может таиться страшный след Асинты. Невидимый, скрытый до поры след, он может проявиться в ней или её детях, внуках, никто не знает всех тайн богини ночи, на алтарь которой когда-то положили новорожденную девочку, будущую мать Рины и Армина. Брат Рины красив, редко встретишь такого красивого мужчину, девушки охотно танцуют с ним, когда они с отцом и дедом заплывают во владения эльфов на континенте, но Армин знает – никто не примет его кольца. Страшная невидимая метка, пришедшая с кровью матери, делает их почти изгоями. Не совсем – им везде рады, их любят, любят? Или жалеют?

Рина сидит на камне, она уже искупалась в озере и даже не почувствовала, какая холодная в нём вода. Рядом с ней сидит белая полярная лиса, красавица в пышной шубе. Когда-то брат Рины, Армин принёс домой крохотного лисёнка, последнего из большого выводка в семье полярных лис. Родители облизали малыша и отдали его человеку, который всегда помогал зверям. Лисёнок родился слабым, и мама-лиса надеялась, что в замке его вылечат. Рина целыми днями возилась с пушистым белым шариком, кормила его сливками и растёртой в кашицу рыбой и через год маленькая молодая лисичка ходила за ней, держась за подол её юбки зубками, как её братья и сёстры держались за папин хвост. Лиса уже выросла, а Рине завтра исполнится пятьсот лет.
- Всё-таки у меня есть друзья, - думает Рина – вот Алиса, она умна и предана мне, Лейри, ох Лейри, как бы я хотела стать русалкой и вечно жить в озере! Не видеть тревоги в глазах Динель и блестящих от слёз глаз Ольвы. Не смотреть в печальные глаза отца, который не помнит, как играл в салочки со мной на поляне, заросшей ромашками. Он верит, что мы с братом его дети но, к счастью, совсем не помнит нашей матери. Теперь, когда сказанное на Большом Совете, стало достоянием всех обитателей кольца, ему стало совсем плохо. Он целые дни проводит в лесу, вместе с Армином, который похож на деда, а я вот, как назло, чем-то напоминаю Иргиль. Глазами, наверно!
Почти без всплеска выпрыгивает на камень Лейри.
- Как ты ухитряешься так легко выпрыгивать на этот камень? – спрашивает подругу Рина – ведь хвост всё-таки не ноги!
- Я давно живу в этом мире, пора чему-то и научиться! – смеётся Лейри.
- А мне завтра исполнится пятьсот лет, - грустно говорит Рина – и ничему я не научилась! Только бояться каждого дня – вдруг во мне пробудится что-то, что никто не заметил, скрытая метка Асинты?
- Нельзя жить в страхе, твоему брату на два года больше и ничего с ним не случилось!
- Ничего, кроме того, что он также одинок, как отец, как я и только здесь, на острове мы чувствуем себя в безопасности.
- Это понятно, магия Севера и магия Динель хранит вас.
- Но что-то тревожит Динель, я вижу. Я не магиня, но я многое вижу, в глазах Динель появилась тревога, а Ольва плачет! Армин не вызывает у Ольвы слёз!
- Просто у тебя глаза, как у Иргиль, - неосторожно замечает русалка.
- Я бы их выколола, эти глаза! – в сердцах бросает Рина – но дело не только в глазах, я боюсь себя, и все это чувствуют, все, даже отец! Как мне уйти с острова, Лейри, как уйти из Великого Кольца? Я как бомба, о которых рассказывала в школе Тайрин! Я опасна, я могу повторить судьбу Иргиль.
- Иргиль тоже не так уж виновата в том, что делала. Её принесли на алтарь, сразу, как только она родилась.
- Ты что-нибудь знаешь об этом Храме богини ночи?
- Да, я жила в мире выбора, недолго, но старый хозяин морской воды, огромный осьминог, рассказывал морским русалкам и предупреждал их, чтобы они не заплывали в реку, текущую по экваториальному континенту. А мы, русалки, всё рассказываем друг другу.
- Что это был за храм? Зачем нужны были новорожденные младенцы богине ночи? Не ела же она их!
- Нет, конечно, но дети на алтарях – это не только дети смертных!
- Дети смертных, продолжала Лейри - выполняли в Храме самую грязную работу, но в обязанности женщин входило и обслуживание мужчин, приходивших в Храм поклониться богине. У них рождались дети, богиня ночи, а проще говоря, Асинта отбирала самых красивых девочек и матери их больше не видели. Она сама воспитала первых десять жриц и разделила их на две группы. Самые красивые стали высшими жрицами, к ним тоже мог прийти любой мужчина, но он должен был принести богатый дар храму и быть молодым и красивым. Вторая группа обслуживала паломников за меньшую плату, и они уходили из храма живыми, мужчины то есть. С высшими жрицами всё было сложнее, считалось, что они даруют особую силу тому, кто сможет овладеть жрицей. У них была странная одежда, вроде золотой чешуи, облегающей тело, и её нужно было разорвать. Если мужчина не мог разорвать чешую, жрица его убивала. Если проявляла жалость, её переводили в низший разряд, к тем, что стояли у ворот и принимали всех, кто пришёл. Иногда жрицы рожали детей, особенно ценились младенцы высших жриц. Мальчики становились храмовой стражей, девочки жрицами. Их воспитывали особым образом, и матери не видели своих детей. Но самое главное, мать не успевала дать ребёнку имя. Имя давала Асинта, а вместе с именем в душе такой жрицы появлялось безумие. Они были искусны в любви и безжалостны.
- На Большом Совете, - сказала Рина – говорили, что мать моей матери успела дать имя дочери, но никто этого имени не знает! Только Асинта, а её давно нет! Имя Асинты боролось с именем матери, и эта борьба и проявлялась в поступках Иргиль!
- Асинта была безумна, когда Хаос растворил её, - сказала Лейри – она могла и выболтать имя твоей матери. Ведь маги не спрашивали Хаос?
- А кто вообще спрашивает Хаос? – загудело со всех сторон – а я не мало знаю!
- Хаос, забери меня, - взмолилась Рина – забери и раствори, чтобы даже души не осталось!
- Девочка, ты же живая, а я могу забрать только душу! – сказал Хаос и умолк.
Утром следующего дня в спальне Рины нашли безжизненное тело, из груди её торчал кинжал.
Рядом с телом сидела белая лиса и слёзы зверя смешивались с тонкой струйкой крови дочери Иргиль.

Тело Рины нашла Ольва, и её тихий плач услышала Динель. Вскоре всё немногочисленное население замка собралось в спальне Рины. Олвер внимательно осмотрел кинжал и осторожно вытянул его из уже остывшего тела.
- Это мой кинжал, - Олвер был мрачен, как туча – он висел в моей спальне, вчера я не брал его с собой, я вообще взял его в руки лишь однажды, когда вышел из залива.
- Этим кинжалом ты убил Иргиль, - сказала Динель – теперь её дочь убила себя. Она боялась повторить судьбу матери и, самое ужасное, то, что никто не мог бы ей сказать – да или нет! Даже Творцы миров. Но она что-то почувствовала, совсем недавно и решила прервать эту неопределённость. Никто не знает, где сейчас её душа!
- У меня её душа, - голос Хаоса пришёл, как всегда, отовсюду – она просила взять её душу, и я выполнил последнюю просьбу девочки. Но я не растворю её, метка Асинты только недавно начала делиться. Я удалю метку и дам душе Рины покой. Когда рана затянется, Рина вернётся. Если захочет. Я бы, на её месте, не захотел.
- Что ты имеешь в виду, когда говоришь про деление?
- Это крошечное зернышко, оно спало, и никто его не видел. Оно пришло от Иргиль. Год назад оно разделилось на два. Через несколько лет Рина стала бы такой же, как Иргиль, просто в душе Иргиль зёрен, брошенных Асинтой, было больше и всё происходило быстрее. Но не так, как хотела моя давняя подружка, настоящее имя, данное матерью, удерживало Иргиль на краю пропасти довольно долго. В жрицы она не годилась, вот богиня ночи и принесла подарок племени древних, не подчинившихся ей.
Армин поднял кинжал и посмотрел на него.
- Не валяй дурака, мальчишка, - загудел Хаос – метки Асинты передаются только по женской линии – от матери к дочери.
Олвер молча забрал кинжал из рук сына. Пришёл Север, тело Рины и кинжал исчезли, даже пепла не осталось.
************************
Тьма, покой и тебя нет. Нет памяти, нет боли, тревоги, времени – нет ничего. И всё-таки ты есть – непонятно как, но такого покоя ты не ощущала никогда, Рина. Значит, ощущения есть? Или нет? Всё-таки есть, одно – покой, мягкая, бархатная тьма, ласковая, как тёплый бок огромного пушистого зверя. Больше ничего нет, только желание, чтобы ЭТО было всегда и ЭТО будет всегда. Кто ты? Ты не знаешь и не хочешь знать. Была ли ты когда-то – ты не думаешь об этом. Будешь ли? А что это – быть? Нет, не нужны вопросы, они вносят тревогу в бархатный сон небытия. Тёплая чёрная волна обволакивает тебя, и ты исчезаешь, тонешь в тёплой и ласковой тьме.
- Рано, рано тебе просыпаться, девочка, - бормочет лучший лекарь во вселенной, миллиарды лет врачующий или уничтожающий души, старый Хаос – спи, спи без снов, без боли, без памяти, я не отдам тебя живому миру, он не уберёг твою душу, а всего-то надо было найти чёрное зерно и удалить его. Но никто не может, никто, даже Величайший не может найти спящее зерно и очистить твою душу от заразы, принесённой Асинтой! Да, она была сильна. Сильна и прекрасна, не было во вселенной существа прекраснее Асинты, но я убил её, растворил, ничего не поделаешь, это мой долг. И всё-таки я любил её, такую, как есть, беспощадную, коварную разрушительницу! А ты убила себя, девочка, убила, чтобы спасти свой мир. Мы с тобой похожи – как отец и дочь. Поэтому я дарю тебе сон, тёплый и ласковый, сон без сновидений, бархатное небытие, отдых для твоей изболевшейся души. Спи, девочка!

Три тысячи лет спала Рина в ласковой тьме Хаоса. Наконец старый разрушитель порядка понял, что рана в душе девушки затянулась, давно растворились брошенные в душу семена зла и решил пробудить Рину. Никто, даже Величайший, не знает силы Хаоса, а она велика. Он сохранил память Рины, в её прошлом не было ничего, чему следовало исчезнуть, растаять в глубинах тёмного пространства без времени. На границе Хаоса и обитаемой вселенной Рина, после долгих лет сна, увидела звёзды.
- Где я? – спросила она – мне было так хорошо, и я не хочу просыпаться.
- Пришла твоя пора жить, - пришёл голос, звучащий отовсюду – душа твоя чиста и все миры открыты перед тобой.
- Сколько времени я спала? – спросила Рина.
- Три тысячи лет, девочка, - сказал голос - и многое изменилось за это время. Я расскажу тебе.
-Но Изначальный Мир не погиб?
- Нет, пожалуй, стал ещё краше. Величайший нашёл пути прохода на изнанку миров и теперь не надо больше превращаться в Тень, чтобы жить там. Великие Маги и Творцы Миров могут ходить туда, а Тени следят за тем, чтобы изнанка Миров цвела - от этого и Миры Кольца стали сильнее и прекраснее. Но только Великие Маги могут пройти на изнанку, маги-сотворённые живут только в этой реальности. Сказочно красив стал Заповедный Лес и ещё прекраснее его изнанка, поэтому Великая Звериная Магиня живёт и в своём лесу и на изнанке своего леса. Деревья там, на изнанке, живые, они гуляют по Лесу и цветут на полянах цветы, которые у нас можно лишь изредка увидеть в садах Магов-Творцов. Город их стал похож на сказочный сон, и через него можно выйти на изнанку мира. Можно выйти и через дом Тайрин в Заповедном Лесу. Звёздные королевы сумели успокоить горячие звёзды изнанки миров и восемь разных, невероятных миров, странных и прекрасных миров изнанки хранят Великое Кольцо.
- А Северный остров и мои родичи?
- Великий Маг Севера и Динель теперь больше времени проводят в доме на Южном полюсе или в окутанном цветным туманом доме изнанки мира. Там дуют плотные цветные ветры, белый туман оседает алмазными каплями, цветут говорящие цветы и бабочки водят хороводы под зелёным небом. Ольва, твой отец и дед живут на Северном острове, а твой брат давно обзавёлся семьёй и привёл в замок эльфийку, похожую на Иллис. У тебя уже давно есть внучатые племянники, но твой отец дал слово не искать себе пару, пока ты не вернёшься.
- Жаль, что я не смогу побывать на изнанке, но я буду рада вернуться на Северный остров. Может быть, меня там помнят. И мне всегда хотелось побывать в Заповедном Лесу, как ты думаешь, Тайрин меня пустит?
- Тайрин тебя пустит, если ты застанешь её дома – она много времени проводит на изнанке мира. Я не хотел бы рассказывать тебе историю её жизни, но Тайрин едва не потеряла мужа.
- Как это могло случиться, он же Великий Маг?
- Да там произошла такая история, что не знаешь, то ли плакать, то ли смеяться. Я тоже немного виноват в этом безобразии. Не знаю, рассказывали ли вам в школе о мире эльфов за Кольцом, о Хеллен, Эрианет и водяном маге Сайоре.
- Рассказывали, но это было давно.
- Ладно, ты потихоньку воплощайся, а я буду рассказывать. Души Сайора и Эрианет попали ко мне и уже почти растаяли, когда Создательница жизни из Мира динозавров попросила дать ей на время водяного мага. Я честно сказал, что маг плохой и может принести много бед её миру. Уже много позже Величайший узнал в этой Создательнице матушку прекрасной Асинты, Аситерру.Ну, тогда никто, даже я, ничего не знал о прошлом самой благоразумной магини того мира. Остатки души Сайора я ей отдал, грязи от него было много, а радости никакой. Она его не только воплотила, но и помогла вновь вернуться в тот эльфийский мир. Для жилья он выбрал себе вулкан на крошечном островке в южном полушарии с большой подводной пещерой. Лет пятьсот назад, когда ты уже спала, эльфы стали жаловаться, что в южном море образовалось гибельное место, в котором тонут корабли. Кроме того, стали пропадать девушки. Поскольку там был вулкан, то им требовался маг огня. Водой занимался огромный вечный спрут, но в вулкан он полезть не мог, просто сварился бы. Риан пошёл в патруль вместе с Шалиахом, а у Тайрин вновь заломило виски. Боль была другая, не так, как раньше, и она не хотела верить, что всё начинается сначала, но она помнила "дыхание весны". Но в день, когда должен был вернуться патруль, она не пошла их встречать, даже зов Ринель не послала, хоть и не ушла из замка. Она решила поговорить с Рианом. Что тебе сказать – лучше бы она с ним не говорила. Он не только лгал ей, он был, мягко говоря, очень груб. Впрочем, справиться с Великой Магиней нелегко, и весь следующий день Риан отлёживался, закрывшись в спальне Горного замка. А потом он ушёл, сказав коменданту, что ему нужно посетить южный посёлок эльфов. Появился он только через неделю, пробыл в замке дня два и ушёл в Мир Ассиоль. На этот раз он решил не церемониться и привёл с собой двух подруг-эльфиек. Тайрин в своё время дала ему полную свободу, при условии, что в замке его подруги, если таковые будут, никогда не появятся. Поэтому она не посылала зов Шалиаху и Ринель, решив обойтись своими силами, и даже поставила блок, не желая вытаскивать на свет божий грязное бельё. Риан пил коньяк и, к удивлению Тайрин, пьянел. Потом, обняв девиц, он сообщил своим подругам, что они могут чувствовать себя, как дома, потому, что жена его – существо наивное и местами глуповатое, но всегда готовое его простить. Рагха застыла на месте с кофейником в руках, комендант, совершенно не по эльфийски, плюнул и ушёл, Тайрин встала из-за стола и закатила мужу оплеуху. Учитывая, что она уже полыхала зелёным огнём, оплеуха вышла очень эффектная. Болотница Марь, обрушила на голову хозяина поднос с булочками, а потом тем же подносом осчастливила двух красоток. Последним штрихом был горячий кофейник, которым Рагха окончательно вывела Риана из строя. Тайрин, уже представлявшая собой сгусток зелёного огня, взяла за шиворот одну из дев и пустила вдоль по анфиладе, до лазуритовой комнаты, где дева вылетела в распахнувшееся окно и приводнилась в озере. Следом за ней полетела вторая. Из воды выплыли русалки, топить девиц они не стали, но ободрали с них одежду и вышвырнули на берег. Девы побежали к эльфийскому причалу, но на этот раз Тайрин не давала приказа деревьям прятать шипы. Пришлось искать другую дорогу под смех хафлингов и свист гномов. Тайрин простилась с Рагхой и Марь, пригласила их заглядывать в Заповедный Лес, собрала в мешок все дарёные Рианом драгоценности, добавила обручальное кольцо и высыпала всё это на побитого и пьяного супруга. Когда на голову Риана упало обручальное кольцо, Тайрин вдруг показалось, что это вообще не Риан. При всём отвращении к валяющемуся на диване существу, она таки приподняла прядь волос за левым ухом. Понимаешь, Рина, ещё когда они впервые обручились, Риан настоял на том, чтобы поставить эти метки за ушами – себе и Тайрин. Они вживлялись в кожу, чистые алмазные родинки и при всех их заморочках, удалить по отдельности их было нельзя. Только обе сразу и это было бы очень непросто. Риан словно предчувствовал, что будет вечно вляпываться во всякие истории. Так вот, у лежащего на диване пьяного Риана метки не было. Тайрин провела рукой у себя за ухом, метка была на месте. Она послала зов Ринель и спросила, когда пришёл патруль. Ринель очень удивилась и сказала, что патруль задержался и пришёл сегодня утром. Она посылала Тайрин зов, но наткнулась на блок. Ринель сказала, что патруль задержался из-за Риана, которого долго искали, нашли на краю разрушенного вулкана с помощью спрута, без патрульного костюма и потом ещё неделю лечили. Поэтому она, Ринель, очень удивлена, что мама поставила блок, а папа был очень слаб, когда Шалиах доставил его в Заповедный Лес и они не хотели его тревожить. Тайрин, слушая всё это смотрела на пьяную пакость на своём диване и видела, что во сне лицо его меняется и что волосы светлеют, и вообще это какой-то незнакомый блондин, притом в белых штанах, каковых Риан сроду не носил. Она попросила Ринель и Шалиаха прибыть в Горный Замок, позвала Рагху и Марь и втроём они так отметелили самозванца, что он уже и на свой облик не походил. Кобра тоже не упустила свой шанс и блондин лишился некоторой части тела.
- Так это же Сайор, - сказал Шалиах, посмотрев на избитое до неузнаваемости существо – а Риан, спит, в Лесу. Он был еле жив, когда мы его подобрали, хорошо, спрут помог, думали ты полечишь, а ты тут пинаешь всяких посторонних гадов. Нашла, чем заняться, я и сам его отделаю в лучшем виде. Его вообще убить мало, он одних кораблей сколько перетопил, а уж девушек в пещеру таскал, тьфу, мерзавец.
- Он и мне пытался предъявить супружеские права, в очень грубой форме и был наказан! Довольно жестоко. Но у него был облик Риана – сказала Тайрин и вдруг завопила – где мой муж?
- В Лесу твой муж, спит в обнимку со зверями, успокойся, мама, - сказала Ринель – ты могла бы сразу зов послать и всё узнать! А то тут у вас по парку голые эльфийки бегают, причём сильно поцарапанные! Куда теперь это чудо девать? Кстати, Шалиах, собери все драгоценности в одно место, отдай маме кольцо, её, а то что у Сайора на пальце, уничтожь. Можно вместе с пальцем. Мама, ты от злости ослепла, что ли? Это другое кольцо! С папы он кольцо снять не мог!
Хаос замолк, посмотрел на Рину и остался доволен.
- У меня тут, на границе, есть маленькая планетка, внутри почти полая и с атмосферой. Давай, ты там побудешь, воплотишься окончательно и решишь, куда тебя доставить. Там уютно, там когда-то патрульная база была! А то я тебя совсем заболтал.
- Ладно, а почему у Тайрин виски ломило?
- Да она подсознательно чувствовала, что с мужем неладно что-то, а вот что…на таком расстоянии, да за кольцом. В общем, решила, что Риан опять в приключения пустился, тем более в том мире Хеллен живёт, дыхание весны, будь оно не ладно.

Рина сама не заметила, как очутилась в небольшой круглой комнате. Было светло, но непонятно, откуда шёл свет. Казалось, стены, пол и потолок сделаны из материала, похожего на янтарь. Комната была почти пуста, только в центре стоял небольшой круглый стол и вокруг него была расставлена дюжина табуретов из того же материала, что и стены комнаты. Рина посмотрела на потолок – свет лился именно оттуда, сверху, но и стены тоже мягко светились. В стенах Рина заметила проход, и вышла в коридор. Коридор имел форму тора и в нём были более тёмные участки, овальной формы.
- Ты не бойся, - загудел Хаос – это спутник одного мира, те, кто там жили, давно ушли, миллионы лет назад, а овалы – это входы в комнаты.
Рина толкнула один такой овал, комната представляла собой сегмент тора, у стены стояло ложе, укрытое коричневым покрывалом, вдоль другой стены тянулось странное сооружение, при ближайшем рассмотрении оказавшееся душевой, шкафом и столом, снабжённым тем же табуретом. Самая широкая часть сегмента, видимо наружная, представляла собой нечто вроде овального окна. Во всяком случае, в нём были видны звёзды. Рядом с овальной дверью было нечто, похожее на зеркало, то есть эффект был то же, но материал, из которого был изготовлен очередной овал, был Рине не знаком. Зато она увидела себя – полупрозрачное существо, похожее на призрак.
- Ничего, ничего, - опять загудел Хаос – постепенно воплотишься. А пока отдохни, вот полежи на этом ложе, оно мягкое, а я тебе платье раздобуду.
Рина не стала спрашивать, где именно Хаос «раздобудет ей платье», но ложе, действительно было очень удобное и мягкое.
-Ты, наверно, очень занят, Хаос? – спросила она.
-Да я, знаешь ли, такое странное существо – без формы, без времени и многопрофильное. То есть всё сразу могу делать. Души растворять и с тобой беседовать. Но поговорить люблю, да, редко встречаются интересные собеседники. Вот, помню, был Алуаф! Три раза сюда попадал, очень, очень интересный был маг! Сейчас он звезда, а его Тень живёт на изнанке, с Тенью супруги. Шалиах навещает их, а Алиен не может, нет. Ну, Шалиах Великий маг, а Алиен сотворённый, хоть и не слабый и искусный очень, но не Великий! Ассиоль очень сокрушалась, что Алиена увидеть не может! Внуки, опять же! Она вот тебе цветы прислала – поющие золотые нарциссы! Ещё прислала напиток, который тебе можно пить, есть тебе пока ничего нельзя, а звёздный напиток пей – скорее воплотишься! А пока полежи, отдохни, на звёзды посмотри – и поспи немного. Отдыхай, девочка!
- А ты мне расскажешь, что дальше было в Горном Замке и в Заповедном лесу?
Обязательно, только завтра! Отдыхай!
Рина незаметно заснула, а открыв глаза, увидела в овальном окне всё те же звёзды.
- Ну, да, здесь ведь всегда ночь, - подумала она – а вот интересно, могут ли призраки в воду лезть?
Она подошла к зеркалу, тело её было более плотным, и ей захотелось одеться. Она открыла то, что было похоже на шкаф, и обнаружила там бирюзовое платье.
- Хаос, - тихо позвала Рина – а в душ мне уже можно пойти или ещё нет?
- В душ можно, только не увлекайся горячей водой – немедленно откликнулся Хаос – а платье видела? Как тебе?
-Красивое! – сказала Рина – спасибо! Вот только глаз у меня пока не видно. Странно, я всё вижу, а глаз нет!
- Ничего, - загудел Хаос - и глаза скоро появятся и кожа потемнеет, не всё сразу!

Поплескавшись под тёплой водой, Рина посмотрела на плотное молочно-бело тело, в зеркало, и решительно натянула на себя бирюзовое платье. К платью прилагались мягкие сафьяновые туфельки и Рина, глядя в зеркало, очень захотела иметь глаза. Глаза немедленно появились, бирюзовые, на белом, как туман лице, причём даже с ресницами и бровями. Рина покрутилась перед зеркалом, осталась довольна собой и отправилась искать обещанные поющие цветы и звёздный напиток. Она заглянула в круглую комнату, но стол был пуст. Тогда она пошла по бесконечному коридору, но за овалами были такие же спальни, как у неё. Наконец она отыскала овал побольше, и открыла его. Большая, странной формы комнаты, была, по видимому, и столовой и гостиной. Огромное изогнутое окно смотрело не на звёзды, а в непроглядную тьму Хаоса. Но Рина любила тьму, давшую ей новую жизнь, и не испугалась. Она подошла к столу, на краю которого, перед табуретом, стоял прозрачный высокий стакан. Напиток в нём был тёмно-синий и в нём, казалось, искрились звёзды.
- Ты не бойся, пей, - загудел Хаос – Тень Ассиоль его прислала, да разве я бы допустил, чтобы тебя обидели? Ты мне как дочка, только вот уйдёшь и забудешь старого Хаоса!
- Я тебя никогда не забуду, - сказала Рина, усаживаясь на табурет, который оказался неожиданно мягким – я вообще хочу здесь остаться, с тобой! Кому я там нужна, в мире-то? Уж все меня давно забыли, да и как объяснишь, что нет во мне метки Асинты? На лбу разве написать?
- Глупенькая! – сказал растроганный Хаос – я ведь везде присутствую, позови и я откликнусь! И не забыли тебя – Ольва, дед твой, Олвер, а Армин детям и внукам рассказал, какая у них тётя замечательная!
Рина отпила глоток необычного напитка, вкус был незнакомый, но приятный!
- Хаос, - раздался мягкий женский голос – ты ей объяснил, что по мере воплощения, напиток будет горчить? А когда питьё станет совсем горьким – она полностью воплотится?
- Ой, а кто это? – спросила Рина.
- Это Тень Ассиоль, оно так, правда, вот пока напиток сладким кажется, ты только воплощаешься, потихоньку. Три глотка отпей и на сегодня хватит. А завтра он горше станет, но уж надо потерпеть!
- Время тянешь, старый плут? – спросил тот же голос.
- Девочку берегу, - загудел Хаос – ну и, конечно, расставаться с ней не хочется!
- Ладно, пусть неделю пьёт по три глоточка, - согласилась Тень – но потом, уж прости, ей жить надо!
- Я боюсь, - сказала Рина – жить боюсь!
- Глупышка, - сказала Тень – нечего тебе бояться, кроме своей славы. Тебя ведь героиней считают, так что нос не задирай! Я могу тебя, конечно, на изнанку забрать, но уж тогда ты в реальность не попадёшь! А тебя ждут! Тайрин вот недавно спрашивала, как там внучка Ольвы?
- Ой, я так хотела узнать, что там дальше было, - сказала Рина – Хаос обещал рассказать.
- Он расскажет, это он любит, поговорить!
Голос исчез, стакан с напитком тоже, но откуда-то пришла музыка. Рина посмотрела вокруг, в углу комнаты, на странном изогнутом столике, стола янтарная ваза с цветами, золотые нарциссы в вазе тихо пели и покачивались в такт собственной музыке. Рина закружилась по комнате и внезапно заметила, что у неё есть волосы, золотые, как раньше.
Рина присела на диван, и Хаос продолжил свой рассказ о событиях в Горном замке.
- Узнав, что настоящий Риан спит в Заповедном лесу, Тайрин бросилась в башню - переход. Через минуту она уже была в спальне. На огромной кровати, в середине кучи зверья, спал Риан. Шалиах умудрился как-то натянуть на него домашнюю одежду. В комнате перед спальней валялся на полу патрульный костюм из запасного комплекта. Тайрин осторожно приподняла прядь волос за ухом Риана, алмазная родинка-метка была на месте. На пальцах сияли знакомые кольца.
- Я всё-таки и вправду не особо умна, - подумала Тайрин – приняла какого-то проходимца за своего мужа! Или это ревность лишает разума?
- Думаю, мама, ты права, - сказала, входя в спальню, Сильверен – ты ревнуешь отца и подсознательно ждёшь от него очередной пакости! Так жить нельзя. Если бы ты верила ему, ты бы с самой первой встречи с Сайором, поняла, что это просто не может быть отец.
- Я его вывела из строя на сутки, и говорить с ним было невозможно, - Тайрин понимала, что это не оправдание и что она действительно, вела себя не очень разумно, мягко говоря – но отметелили мы его хорошо, душа радуется!
- Вот-вот, - сказала Сильверен – отца бы ты так бить не стала!
- Риан не привёл бы в замок двух подруг, кстати, неплохо бы узнать, откуда, он их притащил, я имею в виду, Сайор!
Риан, между тем проснулся и внимательно прислушивался к разговору.
- Сильверен, малышка, принеси мне кофе, если не трудно, - сказал он дочери.
Сильверен поняла, что родителям нужно поговорить наедине и отправилась на кухню.
- Тайрин, эта сволочь Сайор воспользовался моим обликом, как я понял? У тебя с ним что-нибудь было? – спросил Риан.
- Было, а то, как же! Сначала он потребовал исполнения супружеских обязанностей в очень грубой форме и был…ммм…наказан!
- То есть? - заинтересовался Риан.
- Он был на сутки лишён всяких возможностей!
- А потом?
- Что потом?
- Ну, он же пришёл в моём облике. Там нужно было сделать что- нибудь с вулканом, мне пришлось развоплотиться, вот эта сволочь Сайор и воспользовался!
- Ты сам потом воплотился?
- Ну, я же маг огня, вулкан помог, я только скалу развалил и вулкан теперь подводный и спящий! А у меня много сил ушло, если бы не спрут, так и лежал бы на камне! Мы потому и задержались! Тебе Ринель не сообщала?
- Я блок поставила, когда ты, ну не ты, в общем, это, заявилось в замок!
- Я хочу знать, - Риан несколько побледнел – у тебя с ним что-нибудь было?
- А как же, было! Драка была, вернее избиение! Он двух подруг в замок привёл и меня дурой назвал! Я уже полыхать начала и врезала ему по морде! А Марь подносом по голове! Рагха добавила горячим кофейником, и он затих, а я пошла вещи собирать!
- А что-нибудь ещё было?
Тайрин раздвинула разнежившихся лис и села на постель.
- Риан, - торжественно сказала она – это мой звёздный час! Ты меня ревнуешь и подозреваешь в измене!
- Тайрин, - взмолился Риан – ты просто ответить можешь?
- Могу! – сказала Тайрин – кроме избиения, ничего не было! Я верна тебе, мой блудный супруг! Кстати, когда он уснул, он потерял твой облик!
- Где это он уснул?
- На полу в столовой, то есть сначала на диване, а потом свалился на пол, потому, что мы втроем с Рагхой и Марь били его от всей души! Я – ногами! Потом я позвала Шалиаха и Ринель – не знаю, что они с ним сделать хотят. А девиц я зашвырнула в озеро, русалки с них одежду ободрали, и они ещё долго голые по саду бегали. Их ещё деревья поцарапали! А этот твой двойник в замке почти не показывался, после первого внушения! А после последнего … в общем кобра Рагхи ему кое-что откусила!
- Значит, с тобой у него ничего не было?
- Ооой, Риан, ты ещё ревнивее, чем я! Не было!
Риан облегчённо вздохнул и положил голову на колени супруги. За дверью раздалось деликатное покашливание, и в комнату вошла Сильверен с подносом.

Шалиах не стал церемониться с Сайором. Он не постеснялся послать зов Творцу Мира, Великому Магу Юга и доставил избитое тело бывшего мага воды в Город Творцов. Поскольку Сайор уже был отправлен в Хаос, то снова собирать Совет и решать, что с ним делать было бессмысленно. Великие маги с некоторым интересом посмотрели на пришедшего в себя виновника стольких смертей в мире эльфов за кольцом, обратив особое внимание не залитые кровью некогда белые штаны.
- Кто это его так? – спросил Творец всея воды.
- Кобра - лаконично ответил Шалиах – он оскорбил Великую Звериную Магиню. Нехорошо оскорбил.
- Подумаешь! - Прошамкал Сайор, которому Марь выбила зубы скалкой – я всего лишь требовал от неё исполнения супружеского долга!
- Разве Тайрин твоя жена? – Владыка лесов казался удивлённым и даже оскорблённым.
- Ну, я был в облике её мужа! Ей не всё равно, кто я?
Владыка уже собрался добить останки, но Великий Маг Юга решил, что для пребывания в Хаосе до полного растворения душонки, Сайор и так хорош!
- Нет, ну дайте я ему напоследок врежу, - сказал Владыка – Тайрин – моя сотворённая!
- Ладно, врежь и сразу так, чтобы он больше не очухался! – дружно согласились Великие Маги и то, что осталось от Сайора попало в Хаос.
- Да, девочка – рассказывал Хаос Рине – вот так всё и было. Не хочу тебя пугать, но Хаос на то и Хаос, что в нём есть не только тёплая бархатная тьма, в которой зарастала рана твоей души, но и места, где не уснёшь, а личность будет постепенно растворяться и сознавать это, да и вообще есть места весьма неприятные. Я не всегда бываю добрым, ничего не поделаешь! Такая у меня работа.
- Хаос, а душа моей матери тоже у тебя?
- Три тысячи лет прошло, с тех пор, как она возродилась, конечно, цепь возрождений конечна, и в конце концов, её душа попала ко мне. Рина, мучить её сознательным распадом личности было бы не справедливо – её принесли на алтарь младенцем, а жизнь в мире выбора редко способствует восстановлению доброго начала в человеке. Но она, как и многие другие, пыталась, по крайней мере, и не в одной жизни, поэтому я оставил остатки её души спать во тьме и безвременье. Но остаток этот невелик, спать она будет очень долго, только ничего не почувствует. Ни боли, ни времени, ничего. Знаешь, такие вот остатки растворённых душ, в которых нет зла, притягиваются друг к другу и новая личность образуется, только очень, очень не скоро. Памяти у неё, конечно, не будет. Кем она возродится – никому, даже мне, не ведомо, но в мир выбора она больше не попадёт. Это будет совсем иное существо, и жизнь её будет совсем иной.
- Спасибо, Хаос, ты всё-таки добрый.
- Я не добрый, Рина, я просто так устроен, Ведь даже и в душе Асинты были крупицы света и они неуничтожимы. Они все во мне и ищут себе подобных. Миллионы лет пройдут, но они их не заметят и, может быть, их наберётся достаточно, чтобы вдохнуть жизнь в чьё-то тело. И это не будет Асинта, это будет совсем другое существо, с другими помыслами, с другими целями, но миллионы лет нужно, чтобы в пространстве тьмы нашлась другая светлая родственная частичка. Грустно всё это, Рина, но в этом смысл моего существования. Разрушение и восстановление. Смерть и сохранение. Множество миров оказались в моём пространстве по вине их обитателей, изуродованных, измученных миров, а иногда насильно загнанных сюда. Часть их распалась, а часть, те миры, что запутались в звёздных тенётах моей границы – ждут своего часа. Четыре мира отняла у меня эта плутовка, дочка Шалиаха, Ассиоль, внучка Ассиоли, Светлая Звёздная Королева, и теперь они входят в Кольцо и живут! Текут реки, идёт снег или дождь, звери и маги, дриады и русалки, оборотни, эльфы и древние бессмертные люди, гномы, хафлинги, болотники, лешие – да множество всякого народа живёт в этих мирах! Ошибаются те, кто думает, что меня огорчает возвращение мира к живой жизни, просто всему своё время, Рина, всему своё время.
- С тобой так интересно, Хаос, даже интереснее, чем было в школе! Нас там не обижали, жалели скорее, но мы были чужие, а после Большого Совета мне вообще жить не хотелось!
- Большой Совет был большой глупостью, так я считаю! Тайна личности для того и тайна, чтобы не раскрывать её всем восьми мирам. Кому нужно, ты бы сама рассказала.
- Нет, дело не только в Совете, я сама чувствовала, что что-то просыпается во мне, опасное, поэтому и решила..
- Ну, уже всё в прошлом, Рина, завтра ты выпьешь ещё три глотка воды Ассиоль и станешь более живой, а через неделю мы расстанемся, и ты забудешь старого болтуна Хаоса.
- Никогда я тебя не забуду, ты ведь будешь меня навещать?
- Если у тебя не будет дел поинтереснее, чем моя болтовня.
- Но сейчас ты расскажешь про Тайрин и Риана?
- Там почти нечего рассказывать. Ринель и Шалиах пришли в Заповедный лес к вечеру. Сильверен помогала Лаххи готовить ужин, Ариэль принёс озёрной рыбы с востока. Енот уже раскалил угли и приготовил всё для жарки шашлыков из лосося. Ринель ждала Шалиаха в замке, они навели порядок в замковой спальне Риана и в столовой, везде, где побывал Сайор, а вернувшийся с Совета Шалиах очистил на всякий случай весь замок заклинанием, изгоняющим зло. Голые эльфийки добрались до пристани и горько жаловались корабелам на Тайрин, однако сочувствия не встретили. Их довезли до портала, дали им плащи и посоветовали не таскаться за чужими мужьями, тем более за мужьями Великих Магинь. Когда Шалиах и Ринель пришли в Заповедный Лес, Риан уже выглядел вполне здоровым и, самое главное, счастливым, но не преминул уточнить у Шалиаха, не было чего между Тайрин и этим водяным гадом. Шалиах спросил, а не хочет ли его лучший друг и тесть получить такую же оплеуху, как и «этот водяной гад»? Риан успокоился, но понял, что ревность – вещь очень болезненная.
- И как только Тайрин переносила мои заморочки? – думал он – нет, всё-таки она меня любит не так сильно, как я её.
Ариэль уже нанизал кусочки лосося на стальные стержни и по поляне поплыл упоительный запах рыбного шашлыка. Конечно, зверям тоже досталось немало, причём они предпочли сырую рыбку. Лаххи напекла тонких пресных лепёшек, завернула в них масло и зелень, поставила на стол вазочку земляники из зимнего сада и все уселись в беседке рядом с ещё горячей садовой печью – вечера были по весеннему прохладными. Звери расправлялись с рыбой на поляне, а потом получали десерт в виде лепёшек с маслом, в посёлке загорались огоньки у входов в дома и светились окна. Риан не сводил глаз с жены и Тайрин, не выдержала и рассмеялась.
- Ох, Риан, ну, вот не узнала я за шесть тысяч лет, что у меня такой ревнивый муж. А с виду и не скажешь!
- Особенно, учитывая все его похождения, - подумал Шалиах!

Жизнь в замке на Северном острове шла по заведённому тысячи лет назад порядку. Север и Динель редко появлялись здесь, они предпочитали изнанку своего дома. Там, по изумрудному небу, неспешно плыли лунно-жёлтые облака, собирались в хороводы, иногда проливали на леса и луга разноцветный дождь, к прозрачной реке неслись табуны белых коней, среди пышных синих цветов, отдалённо похожих на васильки, мелькали серебристые хвосты лис. Если такой зверь подходил к магам, можно было заметить, что вся шуба его отливает серебром. В лесах и парках деревья неторопливо беседовали друг с другом, иногда дарили друг другу цветы, а порой можно было увидеть, как солидный дуб, вытаскивая корни, перебирается к дрожащей серебряными листочками осинке. На месте ушедшего дуба оставались необычные, круглые жёлуди и на следующий год там поднималась целая маленькая дубрава. Облака иногда опускались вниз, и тогда лунный туман окутывал парк. Особенно любили небесные странники розы и сирень. Ох, какие розы цвели на изнанке города Творцов Мира – бледно-жёлтые, тёмно-золотые, синие и почти чёрные. Как пылала сирень вокруг дома Звериной Магини – круглый год, засыхающие ветви исчезали и сменялись свежими, цветущими, а семена цветной ветер уносил в степь и разбрасывал по берегам реки. Но свои миры Творцы тоже любили и часто возвращались в них и жили в своём городе в Изначальном Мире и в других Мирах Кольца, а Север и Динель обязательно приходили в замок на Северном острове. Только Алуаф и Ассиоль не могли вернуться в свой мир, там они были звёздами и сияли в ночном небе над замком Шалиаха.
В тот летний день Ольва пекла пирожки с брусникой и готовила салат из мелких хризантем и съедобной мяты, семена которой принесла на остров Динель. Ольве помогала зеленоглазая, русоволосая эльфийка – жена Армина. Когда в кухне Ольвы появилась девушка в платье цвета бирюзы, с длинными золотыми волосами и шоколадного цвета кожей, Ольва выронила скалку и закрыла глаза. Она думала, что заснула во время работы, хотя такого с ней никогда не случалось. Но в последнюю неделю ей постоянно снилась её внучка, Рина, юная девушка, которая предпочла смерть искажению своего мира.
- Ольва, ты боишься меня? – спросил нежный девичий голосок, и Ольва открыла глаза. Перед ней стояла Рина, юная, красивая, платье на ней мерцало, как звёздный туман.
- Рина, - Ольва протянула руку к внучке – ты настоящая, не призрак?
- Нет, Ольва, я вернулась, а платье мне где-то раздобыл Хаос, он дал мне покой, и долгий сон без сновидений и времени, я даже не знала, что проспала три тысячи лет!
- Как жаль, что Север и Динель ушли на юг! – подумала Ольва – Динель сразу поняла бы, все ли следы Иргиль ушли из Рины!
Эльфийка смотрела на Рину со смешанным чувством восхищения и страха.
- Кто знает, что с ней было в Хаосе? Что принесла она в наш дом? – думала Линнелинн – она так красива, пожалуй, даже слишком. Линнелинн не знала, что это «слишком» - всего лишь отблеск звёздной красоты Тени Ассиоль.
Рина получила от Ассиоль не только отблеск звёздной красоты, но и дар эмпата. Она почувствовала, что эльфийка боится её, а Ольва, её бабушка, так любившая Рину когда-то, в смятении. Горькое чувство ненужности в этом спокойном и счастливом доме наполнило сердце Рины, но она не дала своей обиде вырваться наружу. Она стала сильнее, Ассиоль, сама перенесшая много горя, не зря поила её звёздным напитком.
- Ольва, - сказала Рина – я не задержусь надолго. Я не магиня, но я получила силу и могу путешествовать между мирами Великого Кольца. Хаос щедр, что бы о нём не говорили. Я хотела только повидать тебя, брата и отца! Не бойся меня Линнелинн, я не способна причинить вред, те немногие силы, которые у меня есть я получила от Светлой Ассиоль, а те опасные следы, что оставила в моей душе Асинта через кровь моей бедной матери, давно растворены Хаосом и рана в душе заросла.
- Опять она про Хаос! – подумала Линнелинн – конечно, она совершила подвиг, но с героями опасно иметь дело! Нам она чужда, три тысячи лет во тьме что-то да значат!
- Твой отец и брат сейчас в лесу, - сказала Ольва – они вернуться через час, к обеду, ты ведь пообедаешь с нами или ты не ешь обычную пищу?
- Я живая и ем ту же пищу, что и ты, бабушка, - сказала Рина.
Ольве вдруг стало нестерпимо стыдно.
- Может быть, выпьешь кофе с шоколадом? – спросила она – Линнелинн, у нас готов кофе?
- С удовольствием, - вежливо ответила Рина и заметила, что у эльфийки дрожат руки и тонкая чашечка звенит на блюдце.
- Они меня боятся, - подумала Рина – вряд ли этот замок станет моим родным домом. Но я хочу увидеть деда, отца и брата и попрощаться с ними и ещё поговорить с Лейри.
Рина поблагодарила за кофе, аккуратно поставила чашечку на блюдце и спросила, живут ли ещё в озере русалки.
- Живут, живут, - сказала Ольва – Лейри говорила твоему деду, что ты скоро вернёшься.
- Но не так скоро, - подумала Рина, но сказала только, что хочет попрощаться с Лейри.
- Ты уходишь? – подала наконец голос Линнелинн и в голосе её Рина уловила едва заметную нотку облегчения.
- Я прощусь с островом, - улыбнулась с Рина, с дедом, отцом и братом, а Севера и Динель я где-нибудь встречу!
- Твой дед на озере, - сказала Ольва – он любит поговорить с Лейри, думаю, он будет рад тебя видеть!
- Вот и хорошо, - сказала Рина.
Она очень любила деда и боялась, что и он встретит её с тем смешанным чувством – восхищения и страха. Она поклонилась Ольве и Линнелинн.
- Спасибо за кофе, Линнелинн - сказала Рина, а тебе, бабушка, спасибо за всё, ты вырастила меня и теперь я должна идти своей дорогой.
Рина улыбнулась и в комнате словно засиял звёздный свет. Открыла дверь и вышла в парк. Она знала дорогу к заливу, где когда-то болтала с русалками на плоском камне, и пошла через лес.
Ольва уронила голову на стол и заплакала. Линнелинн тоже было не по себе, и она занялась приготовлением обеда.
На тропе, ведущей к озеру, Рина встретила двух мужчин, они были похожи, как близнецы и она сразу узнала отца и брата.
- Рина! – закричал Олвер – ты вернулась! Рина, как мы ждали тебя!
Армин, улыбаясь, обнял Рину.
- Сестрёнка, как я рад тебя видеть! Ты стала такая красивая и у тебя звёздные глаза!
- Возможно, именно мои глаза так испугали твою жену брат, - подумала Рина - и неизвестно, как ко мне отнесётся жена отца, если даже Ольва явно побаивалась меня!
- Я пришла ненадолго, отец, - сказала Рина – хотела повидать места своего детства и юности и попрощаться с родичами! Сейчас вот иду на озеро, Ольва сказала, там бывает мой дед, да и русалки всегда были моими подружками.
- Почему ты уходишь, Рина? – неожиданно спросил Армин – тебя кто-то обидел?
- Нет, Армин, меня очень хорошо приняли, напоили кофе, но моя дорога уводит меня с острова. Прошло три тысячи лет, Армин, моя душа чиста, но я не собираюсь писать у себя на лбу надпись – «я теперь безопасна»! В Великом Кольце много миров, а Тень Светлой Ассиоль научила меня находить путь и на изнанку. Со мной всё будет хорошо, брат!
- Рина, - Олвер обнял дочь – я понимаю, женщины просто испугались тебя, прости их!
- Я не сержусь, отец, но в замке мне не место. Мы ещё увидимся когда-нибудь, но сейчас для всех будет лучше, если я поищу себе другое пристанище!
С этими словами Рина исчезла и оказалась у залива. Эльф, её дед, сидел к ней спиной и разговаривал с Лейри.
- Ты говоришь, Лейри, моя внучка вернётся на днях, - сказал старый эльф – я буду рад её видеть, но вот женщины…Линнелинн – не Иллис, она даже Динель старалась не попадаться на глаза, до тех пор, пока Армин не объяснил ей, что Динель, хоть и Великая Магиня, но женщина очень добрая, и такое поведение Линнелинн может и оскорбить её. А теперь Олвер решил жениться. Его жена из народа древних и, к сожалению, из того посёлка, где когда-то бесчинствовала Иргиль. Как она примет Рину, дочь Иргиль?
- А Армину не приходило в голову вырастить дом в лесу на континенте и жить там со своей пугливой женой? Что ей в замке, мёдом намазано?- спросила Лейри - Олвер, конечно, нужен на острове, он хранитель леса, но он и один справится! А Ольва? Как она относится к возвращению внучки?
- Прошло три тысячи лет, Ольва вырастила правнуков и праправнуков, она не то, что забыла Рину или не любит её, просто боится смятения в доме. Мне кажется, Рине буду рад только я, да ещё Динель и Север – они понимают, что девочка отдала жизнь за свой мир.
- В общем, как я поняла, Рина вам на острове будет мешать! Ну, что же, я слышала, Тень Светлой Ассиоль, и Хаос, который полюбил девочку, как дочь, поделились с ней кое-какими силами. Рина может выбрать любой Мир Кольца и даже бывать на изнанке – там не забывают, тех, кто платит своей жизнью за жизнь мира.
Рина тихо подошла к деду и уселась рядом, на камень, как когда-то.
- Рина! – старый эльф еле сдерживал слёзы – маленькая моя Рина!
- Это я дед, вернулась, чтобы уйти! Но не могла не повидать родичей и не попрощаться!
- И что родичи? – поинтересовалась ехидная Лейри – обедать-то хоть пригласили? И переночевать?
- Милая ты моя подружка! Найду я, где переночевать! Вот в Заповедный Лес уже боюсь идти, а хочется, что, если и там на меня посмотрят с тщательно скрываемым страхом?
- Не посмотрят! – сказала появившаяся за спиной Рины дриада - только на мужа Тайрин не заглядывайся!
- Могу поклясться чем угодно, муж Тайрин меня никогда не интересовал, даже в школе, где в него были влюблены все ученицы старшего выпуска!

Рина всё-таки решила посетить Заповедный Лес, а потом покинуть Изначальный Мир. Она знала, что ближайший к зоне Хаоса Мир – это Старый Мир Серых Песков. Кто создавал его, не могла сказать даже Тень Ассиоль, так долго этот Мир существовал на границе Хаоса. Сам Хаос говорил, что он был создан Драконами во времена столь древние, что даже Драконы забыли о нём. Мир вошёл в Великое Кольцо, когда Ассиоль-младшая зажгла свою первую звезду и четыре древних мира вернулись к жизни. Сейчас там жили две Звёздные Королевы – светлая Ассиоль-младшая и Тёмная – Кристен. Муж Кристен, Тиррель, был одним из Магов-Творцов, но он ушёл на границу миров и охранял миры Кольца от проникновения зла. Эрнил, Великий Маг-оборотень, Чёрный Леопард, постепенно заселил просторы возрождённого мира зверями и оборотнями. Он был мужем Ассиоль, их замок стоял в горах северного полушария, а в южном полушарии жил сын Эрнила и Ассиоль-младшей, Сиоль, его жена-оборотень, полярная лисичка Файнель, и женщина из очень маленького древнего народа, жившего в Изначальном мире на южном полярном континенте. Её обычно называли Снежной Королевой, внук Сиоля был её мужем. Хаос и Ассиоль-Тень советовали Рине посетить этот пустынный мир, в котором жили, в основном, оборотни и звери, да внуки и правнуки Сиоля – маги-оборотни. Рина, поняв, что на Северном острове она придётся не ко двору, решила последовать совету Тени и Хаоса. Советы эти были не случайны – и Тень Ассиоль и Хаос дали девушки немало магической силы, которая, может быть, и испугала жену её брата. Но прежде Рина решила побывать в Заповедном Лесу, о котором столько слышала, и, кстати, извиниться перед Тайрин за затеи её несчастной матери, Иргиль. Её сил хватило, чтобы оказаться на середине моста, во время оно сооружённого Рианом и соединяющего два берега широкой долины. Две реки текли у берегов долины, а недалеко от моста возвышался холм, некогда бывший островом. Рина шла по мосту и луга в долине казались нарисованными, по лугам бродили кони, отсюда, с высоты, казавшиеся, игрушечными. Впереди, за мостом, был маленький уютный посёлок, за садами были едва видны крыши домов, а над берегом тянулась узкая улица-набережная, с чугунными фонариками и у самого впадения в речку лесного ручья, стоял странный домик с открытыми террасами. Потом Рина узнала, что это харчевня хафлингов, где любой путник мог пообедать и переночевать в одной из комнат позади домика. Ручей спадал в речку водопадом и по другую его сторону стоял дом, явно когда-то бывший скалой. Рина сама не знала, почему она узнала в домике с двумя башенками бывшую скалу, просто он производил впечатление чего-то цельного. Одно окно-эркер домика вообще нависало над ручьём, а такого роскошного цветника пред домом, Рина вообще нигде не видела. За цветником, по более пологому берегу ручья располагался сад, а ближе к дому расстилалась зелёная поляна, пестревшая лесными фиалками. На поляне царствовали два огромных дерева – старый дуб и столь же старый орех. Рина перешла через ещё один мостик, уже над ручьём, каменный, изогнутый, с кованными чугунными перилами и оказалась на поляне. В центре поляны стояла женщина в зелёном платье со странными волосами, среди светлых прядей временами проглядывали русые прядки. Рядом с женщиной стоял здоровенный волк, серый и с очень тёмными глазами, что волкам вообще не свойственно. В ветвях дуба кто - то завозился и Рина увидела там пёстро-полосатого кота, с ореха на неё внимательно смотрел очень упитанный манул, почему-то с изумрудно-зелёными глазами, из кустов вынырнули две лиса – рыжая лисичка и серебристый лис и наконец, рядом с женщиной появились, словно из ниоткуда, два весьма крупных рыся. Но окончательно добил Рину толстый большой Енот. Енот был в рабочем фартуке и вышел из сада на задних лапах, важно выставив живот. Женщина погладила волка, улыбнулась и беспомощно развела руками.
- Здравствуй, Рина, - сказала она – у меня много зверей, ничего не поделаешь, я их люблю! Проходи в дом, уже звонил колокол к обеду, а обедаем мы в Горном замке.
- Спасибо, Великая Магиня, - сказала Рина – я хотела бы извиниться перед тобой за то, что натворила моя несчастная мать!
- Рина, твоя мать была принесена на алтарь младенцем, ей немало досталось в её жизнях в мире выбора, но мой муж тоже не ангел, он Великий Маг и мог бы сразу сообразить, что с ним происходит что-то неладное! Впрочем, всё это в прошлом, у тебя своя жизнь и тебе ещё многое предстоит пережить!
Тайрин провела Рину через башню-переход, звери прошли каким-то своим путём и все они оказались в комнате, отделанной янтарём. Здесь было заметно теплее, чем в Лесу, огромное окно-дверь было открыто на галерею, за галереей, сквозь завесу раскидистых деревьев парка, синело море. Их встретила женщина в красном платье странного покроя, с цветами в волосах, она была красивее Тайрин, но Рине Тайрин понравилась больше. Маленькая болотница в платьице в клеточку с белым фартучком в оборках накрывала на стол, ей помогала енотиха в чепчике и кружевном фартучке. Рина так загляделась на Лаххи, что не заметила, как в комнату вошли двое мужчин – эльф и маг. Мага она знала – Риан по очереди с другими магами был наставником в школе и все эльфийки старшего выпуска знали, когда он будет рассказывать о сущности огня. Девушки делали самые соблазнительные причёски, но это мало помогало им в учёбе. Однажды они решили подарить столь красивому наставнику, целую кипу шейных платком и две недели расшивали их самыми изысканными узорами. Риан посмотрел на замечательные подарки и предложил продемонстрировать возможности магии огня. Одно движение руки и вся красота исчезла, даже пепла не осталось. Рина поклонилась наставнику, енотиха проделала какое-то сложное приседание, заложив одну заднюю лапу за другую. Второй мужчина, эльф, поцеловал в щёку Рагху, и Рина поняла, что это её муж. Из кухни вышел болотник, сказал, что звери обедают, и присоединился к обществу за столом.
Рина никогда не видела болотников, на Северном острове они не жили.
- И хорошо, что на острове их нет, - подумала Рина, а то бедная Линнелинн точно, утонула бы в болоте, увидев болотника. Интересно, с русалками она знакома?
Болотники были небольшого роста, бледнолицые, волосы, брови и ресницы у них напоминали болотный мох, сфагнум, но вообще они Рине понравились. Аккуратные, чистенькие, деловитые, да и звери их любили. Рина уже поняла, какое большое значение имеют звери в доме Великой Звериной Магини. Назвать их неразумными, язык бы не повернулся, но звериные привычки они сохранили. Лисы с удовольствием брали из рук кусочки воздушного пирога, рыси после обеда растянулись в тенистом местечке на галерее, манул устроился на плече у Тайрин и осторожно разбирал лапами пряди её странных волос. На колени к Риану залез щенок, круглый, как мяч и брал кусочки еды изо рта хозяина. Щенок был явно потомком собаки и волка, но вел себя как все щенки – вилял хвостом, тёрся об хозяина, заваливался на спинку, и тогда было видно, что шерсть на круглом животике рыжая. Пестро-полосатый кот сидел на сквознячке, у открытого окна и смотрел на щенка снисходительно. Пить кофе пошли в беседку в парке, на Рину смотрели без страха или удивления – как на гостя, который зашёл в дом и обрадовал хозяев своим появлением. После кофе Рагха спросила, когда Рина вернулась. Тайрин уже поняла, что Рина вернулась сегодня, что Хаос позаботился о душе девочки, и мысленно поблагодарила старого разрушителя миров и душ.
- Ну, - спросила Рагха – как тебе Северный Остров?
- Остров прекрасен, - сказала Рина и я повидала своих родичей и друзей!
Рагха всё поняла. Повидала и ушла. От Ольвы она не ожидала такого холодного приёма для потерянной и вернувшейся внучки, но Линнелин она знала. Девушка росла в закрытом селении эльфов, в южном полушарии, русалок и прочих обитателей мира никогда не видела, а о Рине знала только то, что девушка приходится дочерью знаменитой Иргиль и, что почувствовав просыпающееся в ней наследие матери, предпочла смерть. Из магов Линнелинн знала только Алайо и видела его только в школе. Как уж Армин отыскал её, никто толком не знал, но Риан говорил, что был шторм после появления в мире незабвенного Сайора, и корабль Армина выбросило на берег, близ селения эльфов. Линнелинн и в школе была робкой и закончила только два цикла обучения. Дальше шло изучение магии, к которой у неё способностей не было. Но она была хорошей женой и матерью, прекрасной хозяйкой и ткала замечательные гобелены. Поступок Рины, убившей себя ради спасения своего мира, вызывал у неё одновременно восхищение и страх. Издали всё это было для неё героической балладой, но боллада, явившаяся во плоти, да ещё такая красивая, вызвала, скорее страх.
- Курица, - подумала Рагха – но Ольва? Как она могла выставить из дома Рину? За семью боялась? Да, пожалуй!
-Рина, - сказала Тайрин – ты погостишь у нас? Я вызвала Звёздных Королев – Ассиоль, мою внучку и Теолу! У тебя звёздные глаза, Тень Ассиоль не говорила тебе об этом?
- Нет, - смутилась Рина – но она открыла мне путь на изнанку и советовала поселиться в Старом Мире Серых Песков!
- Старый Мир Серых Песков становится территорией Звёздных Королев и оборотней! – сказал Риан – а что, неплохая идея.
- Звёздные Королевы придут завтра, значит, я могу показать тебе Заповедный Лес и город Мастеров, ты не возражаешь? А Рагха приготовит комнату для гостей!
- С удовольствием, - сказала Рагха и подумала – раз уж в родном доме девочке не нашлось места!
Когда жара немного спала, Риан и комендант ушли в силовую башню, визит Звёздных королев был весьма кстати, Риан слышал фальшивую ноту в нити, связывающей башню с защитой. Тайрин и Рина пошли в Заповедный Лес, звериная команда, осталась дремать в тенёчке, не считая волка, не отходившего от Тайрин и щенка, увязавшегося за Рианом.

Тайрин, предлагая Рине посмотреть Заповедный Лес, хотела не только показать свои владения. Она хотела проверить, насколько сильны магические способности девушки, которые она в Рине заметила. Рина не могла приплыть на корабле с острова – никто не предложил ей этого – пройти через тундру, мокрый лес и объявиться на мосту через долину. Причём утром она была на Северном острове, а в доме Тайрин появилась к полудню. Значит, она может перемещаться в пространстве, и, теперь, Тайрин хотела узнать, как к Рине отнесутся звери Леса, и предложит ли ей свои услуги живая тропа. Урх, во всяком случае, приветливо махнул хвостом, пара рысей посмотрела на пришелицу с дружелюбным интересом, а живая тропа появилась сразу за дорогой. Рина не испугалась клубка сухой травы, свёрнутого в шар и смело пошла вслед за Тайрин. Они держали путь в Город Мастеров, и Тайрин хотела, чтобы Рина убедилась, что Иллис не будет вести себя так же, как Линнелинн.
Между тем, Олвер, заметив, как приняли его дочь в замке, задумался. Что, если его наречённая откажется от кольца, из-за того, что вернулась дочь Иргиль. Он не мог перенестись в посёлок на экваториальном континенте, но в замок вернулись Динель и Север. Север, узнав, что приходила Рина и сразу же ушла, помрачнел, как грозовая туча. Динель была огорчена и впервые за многие годы с упрёком посмотрела на заплаканную Ольву.
- Ольва, слёзы лить поздно, - сказала она – я понимаю, ты не хотела смятения в семье, но не предложить даже ночлег твоей внучке – это уже слишком!
Линнелинн Динель ничего не сказала – если сама не понимает, тут уж никакие слова не помогут!
Однако, когда Олвер обратился с Великой Магине с просьбой помочь ему добраться до посёлка, где жила его наречённая, Динель поняла, что он задумался именно о возможном отношении будущей жены к дочери Иргиль. Перенести его в посёлок не составляло для Динель труда, она обещала забрать его через день и ушла на север. Виэра, девушка, которая согласна была принять кольцо Олвера, с большим интересом выслушала краткую историю своего возможного мужа, а потом стала задавать не очень приятные для него вопросы. Виэра происходила из семьи древних людей, в её роду не было смертных, и она сохранила всю данную миром древнюю магию. Она окончила три цикла обучения в школе и получила предложение продолжить учёбу в школе магии, однако ещё не приняла окончательного решения. Посёлок древних людей увеличился и теперь слился с селением бывших смертных, вернувшихся из залива чёрных лотосов. Высохший залив был выжжен магами огня, причём Риан так постарался, что на дне даже расплавились скалы, что вызвало приступ бурного веселья у Шилиаха и Ариэля. Но как бы, то не было, сейчас это был залив озера, в воде жили рыбы, в тростниках гнездились птицы и за три тысячи лет люди не то, чтобы забыли – они ничего не забывали – но больше не смотрели на залив, как на гиблое место. Дом Иргиль был сожжён, включая и подвал, в котором хранились запасы воды из мёртвого озера. Был только один случай, примерно две тысячи лет назад, когда две очень любопытные эльфийки решили попутешествовать. Путешествовали они с братьями и отцами, но каким образом нашли сосуд с мёртвой водой, спрятанный на самом дне пруда, образовавшегося на месте дома Иргиль, никому не ведомо. Хорошо, что сосуд был очень мал, но поведение девиц, вернувшихся домой, в Мир Ассиоль, стало несколько странным для эльфиек. Именно эту парочку Сайор в своё время привёл в Горный замок. После купания в ледяном озере и прочих приключений, девы пришли в себя и вскорости вышли замуж, причём, что с ними происходило в Горном замке, они почти не помнили. Местные жители единодушно решили обсадить пруд гледичией, а вокруг деревьев посадили очень колючие лианы, дабы никто туда не лез, хоть маг воды, вызванный на место происшествия на дне ничего больше не нашёл и рыбы в пруду жили, наедая бока, тем более, что их никто не ловил. Сам посёлок, по прежнему, напоминал живой ковёр, и невеста Олвера для разговора выбрала беседку на берегу озера.
- Так значит, - начала она – твоя дочь, отдавшая три тысячи лет жизни за благополучие и спокойствие мира, вернулась? Я надеюсь, её встретили с радостью? Ведь Хаос может воплотить только чистую душу, он так устроен. Полагаю, Ольва была счастлива?
- Ну, - сказал Олвер – Динель и Север были на юге, а мы с Армином в лесу, в доме были только Ольва и Линнелинн и они немного растерялись!
- Растерялись? – переспросила Виэра – я чего-то не понимаю или эта курица Линнелинн просто испугалась? И, конечно, у неё дрожали руки, как на экзамене по биологии зверей, когда Тайрин попросила ей подойти и погладить леопарда? Я тогда уже заканчивала обучение, но смеялась вся школа! А Ольва? И, кстати, где сейчас Рина?
- Она ушла, попрощалась со всеми и со мной и с дедом, которому было стыдно, да и мне было стыдно, думаю и Армину! Рина ушла с острова.
- Но её хоть обедом покормили и предложили погостить?
- Она выпила чашку кофе, поблагодарила Линнелинн и Ольву и ушла. Мы встретили её на тропе, ведущей к озеру, она хотела проститься с дедом и с Лейри!
- Таак! – протянула Виэра – и ты, её отец, ничего не сделал, чтобы вернуть дочь в замок?
- Она бы не вернулась, - Олвер опустил голову – я чувствовал!
- Скажи мне, Олвер, кто хозяин замка – Север или твоя пугливая сноха?
- Север был мрачнее тучи, когда узнал, что Рина вернулась и сразу ушла, он всё понял и Динель тоже! Я пришёл сюда, чтобы узнать, как ты относишься к Рине?
- Ну, уж не так, как эта курица Линнелинн и эта жирная индюшка Ольва! Вот уж от неё я этого не ожидала! Выставить из дома внучку, которую не видела три тысячи лет! Послушай, Олвер, а когда Линнелинн расщедрилась и подарила тебе первого внука?
- Лет через десять после обручения. Понимаешь, она очень строго воспитана и спит в таких специальных рубашках. Армин говорил, что они у него вызывают только одно желание – рассмотреть вышивку, она очень красивая и уснуть. Их у Линнелинн было штук двадцать. А когда Армин одну разорвал, Линнелинн чуть было не сбежала из дома. А так она хорошая жена и очень заботливая мать и гобелены ткать умеет очень красивые. А рубашки всё появляются и появляются – наверно, она их сама шьёт и вышивает. Но сын, мой внук, всё-таки ушёл в селение жены, у него трое детей, и уже и правнуки есть и праправнуки!
- Ооох! Вот что, Олвер, не возьму я твоё кольцо. Мне казалось, что я люблю тебя, но теперь я поняла, что ошибалась. Эта история с Риной мне очень не нравится. И никогда не понравится. Не хочу я жить в такой семье, где родных детей, отдавших три тысячи лет жизни за ваше же благополучие, на порог едва пускают! И, кстати, у меня нет эльфийских рубашек, я вообще люблю спать голая! Прощай, Олвер, напоследок советую тебе отыскать дочь и попросить у неё прощения! А Армину лучше перебраться в селение своей жены и там жить по её правилам! Посещать спальню один раз в десять лет строго по расписанию!

Когда Рина увидела Город Мастеров, она даже задохнулась от восторга. Такой красоты ей видеть не приходилось. Спускающиеся к широкой реке улицы-лестницы, замощённые полированным камнем, да так искусно и красиво, что любой булыжник не уступал самоцвету, увитые вьющимися мелкими розами и какими-то ярко-синими цветами, похожими на колокольчики маленькие лесенки, ведущие к цветникам у входов в дома. Сами дома, разные, с башенками, с какими-то мостиками, с террасами, с обязательными фонариками у входов – всё это было так прекрасно, что Рина даже перестала беспокоиться о том, что хозяйка высокого замка-башни на острове, в середине реки, эльфийка. Остров вообще представлял собой сплошной парк, с цветочными полянами, на которых росли розы, делии, какие-то ещё только собирающиеся раскрыть бутоны цветы. Среди цветущих магнолий бродили звери, изящные косули спокойно смотрели на лежащего под кустами сирени леопарда – в парке не охотились. Для охоты существовали горные леса за перевалом. К замку вели изящные каменные мостики, по реке скользили маленькие лодочки, в которых, в большинстве своём восседали важные гномы с семействами и довольно упитанные хафлинги – тоже с нарядными детишками. Встречались и люди и эльфы, они тоже катались на лодках, сидели за столиками на набережной, в уютных беседках, что-то пили, хорошенькие румяные девушки-хафлинги разносили подносы с напитками, а в глубине зарослей прятались невысокие строения – видимо там что-то готовили, именно оттуда доносился соблазнительный запах горячей выпечки. Тропа кончилась на верхнем ярусе городка и Тайрин с Риной спустились вниз по улице. Впрочем, и здесь была канатная дорога, но ею нечасто пользовались.
- Они и так не худенькие,- сказала Тайрин о местных жителях – пусть хоть по улицам походят.
Они перешли через мост, углубились в тенистый парк, миновали несколько цветочных полян и, наконец, оказались на вымощенной камнем дорожке, с двух сторон окружённой фонариками. Дорожка выводила к каменной арке, в проёме которой стояла красивая эльфийка, а рядом с ней женщина с тёмными глазами, светловолосая и чем-то напоминавшая и Риана и Тайрин.
- Вот, Рина, знакомься – это Иллис, а это моя внучка, Лисме, удивительное сочетание невестки и свекрови, просто спевшихся друг с другом. Иллис, Лисме – это Рина, она вернулась.
Иллис улыбнулась, сверкнули изумрудные глаза под тонкими бровями, и пригласила гостей в дом. Они поднялись на второй уровень башни, где их встретил очень красивый маг, тоже темноглазый, но если солнечный луч случайно пробивался сквозь гущу ресниц, можно было заметить, что глаза у него тёмно-синие.
- Знакомься, Рина, - сказала Иллис- это Хэл, мой супруг и воспитатель Тайрин. Стол накрыт для чая, прошу всех на галерею, оттуда так хорошо смотреть на реку!
Они поднялись ещё на пролёт лестницы и вошли в круглую комнату с шестью окнами. Все окна оказались дверями, ведущими на широкую галерею, окружающую башню.
- Это наша зимняя чайная комната, - сказала Иллис, когда идут дожди, мы пьём чай здесь! А летом на галерее.
Она провела гостей через одну из дверей и Рина задохнулась от открывшейся перед ней панорамы. Внизу, кроны цветущих магнолий, не закрывали вид на реку, по которой всё так же плыли лодочки, на них уже загорались разноцветные фонарики, кто-то играл на мандолине, на самых удобных местах в лодочках сидели очень нарядные маленькие девочки-гномы. Дочь в семье гномов – всегда радость и ею всегда хочется похвастаться перед соседями, поэтому малышки были разряжены, как куколки, в волосах у них были огромные банты. Хафлинги старались не отставать, и их пухленькие девчушки тоже были очень нарядно одеты. Вдали, под горами синел Заповедный Лес. С реки дул лёгкий ветерок и Лисме принесла дамам уютные широкие шарфы. Стол для чаепития стоял вплотную к перилам, так, чтобы все гости могли видеть реку, город и Лес.
- Ну, как тебе у нас? – спросила Иллис? Останешься погостить?
- Завтра придут две Звёздные Королевы – Светлая и Тёмная, - раздался мужской голос и на галерее объявился Риан, уже знакомый Рине, и молодой маг, очень похожий на Иллис, но с тёмно-синими, просто фиалковыми глазами.
- Ну, - сказала Иллис – Риана ты знаешь, думаю, он немало потерзал вас в школе, а вот этот молодой маг приятной внешности – мой сын. Впрочем, давно отец, дед и прадед!
Когда все разместились за столом, причём Риан уселся рядом с супругой, чем вызвал едва заметную улыбку Хэла, на галерее появилась Лисме, с подносом, две маленькие нарядные девушки –хафлинги и неизменная енотиха. Эта была одета в вышитое платье, чепчик и фартук с оборочками. Из-под подола длинного платья волочился полосатый хвост.
- Ты всё учишь девушек вышиванию, Иллис? – спросила Тайрин.
- Да, и ведению домашнего хозяйства, правда, это, по большей части Йаххи и Лисме.
Девушки расставили на столе вазы с выпечкой, с фруктами и сладостями и уселись на стулья. Енотиха устроилась на специальном высоком табурете. Наконец, на галерее появился Енот, не такой большой и толстый, как у Тайрин, но зато в полосатом жилете и в таких, же шортах. Он сел за стол рядом с супругой и Рина не могла отвести глаз от полосатой парочки.
- Не знаю, почему, - улыбнулась Иллис, - но ученицы у меня не переводятся. Как и ученики у Хэла.
Рина смотрела на эту большую счастливую семью, в которой никто не был чужим – ни оборотни, как Лисме, ни хафлинги, ни еноты. Всем хватало места в башне-замке, все были внимательны друг к другу, и все, наперебой, угощали её самыми вкусными, на их взгляд, кусочками воздушного торта. Правда Риан спросил, а нет ли в этом доме кофе, и Йаххи слезла с табурета и направилась на кухню. Но за ней пошёл Риан, сообщив всем присутствующим, что всё равно лучше него кофе никто не сварит. Йаххи фыркнула и пренебрежительно махнула хвостом, но когда они вернулись с маленьким кофейничком, украшенным чёрными агатами, аромат был столь прекрасен, что Рина согласилась с мнением Риана.
- Это ещё не всё, - сказал Риан, которого Рина помнила, не только как самого красивого, но и как самого строгого наставника в школе – вот кофейный ликёр для дам и коньяк для мужчин.
- Кто бы сомневался, брат мой! – сказал Хэл, и Рина вспомнила, что Риан и Хэл – братья, сотворённые Севера и Динель.
Этот вечер на галерее Замка Хэла, городок, светящийся разноцветными огоньками, лодки с фонариками и общую атмосферу тепла, уюта и взаимного дружелюбия, Рина запомнила на всю вечную жизнь. Какой бы приговор не вынесли Звёздные Королевы, какой приговор не вынесла бы ей жизнь, для неё всегда будут светить во тьме фонарики Города Мастеров.

Поздним вечером Тайрин, Риан и Рина вернулись в Горный замок. Рагха проводила девушку в комнату для гостей, Тайрин и Риан ушли в домик в цветущем персиковом саду. Окна в комнате были открыты, и Рина заснула под стрекотание цикад и нежный аромат маттиолы. Утром она обнаружила рядом с душевой шкаф с платьями, и, зная, что в замке ждут Звёздных Королев, выбрала лунно-жёлтое платье. Тайрин и Риан обычно завтракали в своём домике и за столом были Рагха с супругом и еноты.
- Тебе понравился Город Мастеров? – спросила Рагха.
- Мне кажется, я никогда его не забуду, - Рина вспомнила тёмную реку, фонарики, увитые цветами домики и лестницы-улицы – я хотела бы жить в таком городе.
- Ты ещё не видела других миров, - сказала Рагха – и школы Звёздных Королев. Говорят, она на краю Чертога Величайшего и сбежать оттуда на свидание могла только Ассиоль-младшая с помощью Эрнила.
- А хозяева замка всегда завтракают в том домике?
- Да они, по сути, и живут там, в замке появляются к обеду, а вечером забираются в свой домик. У них и дети там росли, ох и озорные были дети! Рыси не успевали из оврагов вытаскивать! Но теперь уж у детей свои дети и внуки и правнуки. Наир живёт в Мире оборотней, у него жена – оборотень, Ринель вышла замуж за Шалиаха и они живут в мире Ассиоль, а Ассиоль-младшая поселилась в мире Серых Песков, там замок Эрнила.
- Я хотела бы обосноваться в мире Серых Песков, Тень Ассиоль-звезды говорила, что это подходящее место для меня.
- Возможно, особенно, если звёздные Королевы признают тебя годной для обучения. Понимаешь, Рина, Линнелинн, конечно, вообще пугливая, но если ты стала Звёздной Королевой, ты очень изменилась. Ты теперь принадлежишь к другому биологическому виду.
- Наверно, если так, это испугало и её и Ольву! Но мой дед не испугался, да и отец и брат вроде не испугались.
- Ассиоль-младшая внучка Тайрин, Тайрин и Риан ведь её не пугаются!
- Но Тайрин и Риан – маги! Эрнил, Наир, Хэл – они все маги!
- А Иллис? Она просто лесная эльфийка!
- Да, - задумчиво сказала Рина – а приняла меня, как родную! А ты? Ты же меня не испугалась?
- Я из древнего народа, но вот Лаххи – она же зверь, а тебе самые лакомые кусочки подкладывает!
- Да, Лаххи – прелесть! А её можно погладить по спинке?
Лаххи протянула лапки к Рине и забралась к ней на колени.
После завтрака Рагха повела Рину показывать ей парк и сад. Она познакомила её с хафлингами-садовниками и с гномами, вышедшими передохнуть из мастерских, потом Рина предложила помочь Лаххи с обедом, они пошли на кухню и обнаружили, что пора и накрывать на стол. В малахитовой гостиной заструился звёздный свет, и появились три дамы.
Вообще-то ждали двух – Ассиоль и Теолу. Но с тех пор, как Великие маги стали регулярно навещать изнанки Миров Кольца и общаться с Тенями, все сколько-нибудь интересные события внутри Кольца стали практически достоянием общественности. Конечно же, Ниэль побывала в радужном доме Элуанн, встретила Ассиоль, и разговор зашёл о девушке, уже три тысячи лет спящей под охраной Хаоса. Хаос, естественно, влез в беседу и объяснил, что душу Рины он очистил совершенно и залечил, но девушка ему понравилась, и он дал ей силу тьмы.
- Немного, да, и сила чистая, не мусор какой-нибудь, который вы ко мне запихиваете, вроде Сайора, нет, чистая, животворящая сила тьмы. А что я совсем идиот два раза ей душу чистить? Малышка и так настрадалась, я её просто, как дочь родную берегу! Спросите хоть Алуафа – я ему, что плохого сделал, кроме хорошего?
Хаос рассердился и умолк.
Тень Ассиоль решила, что надо уравновесить силу тьмы и света, и спящая Рина получила светлую силу двух звёздных королев – Ассиоль и Ниэль. Немного, но в сочетании с силой тьмы получилось весьма эффектно.
- Решили из малышки Звёздную Королеву сделать? – опять забубнил Хаос – но она моим врагом не будет, не старайтесь! Есть такое предсказание, что появиться когда-нибудь Звёздная Королева, которая будет и Светлой и Тёмной! Может быть, моя Рина и есть та Королева!
- Посмотрим, когда отдохнёт и воплотится! – решила Ниэль.
Вот почему в Горном замке появились три прекрасных дамы, несколько удивлённые тем, что их вызвал не Север, а Звериная Магиня Тайрин.
Впрочем, Север и Динель объявились следом за Королевами.
Тайрин только что закончила работу в Лесу и едва успела одеть приличествующий случаю наряд. Риан пришёл из силовой башни вместе с комендантом и очень удивился, узрев в замке такое сборище Великих. Ну, Ассиоль, положим, была его внучкой и их с Теолой ждали, но Ниэль, Север и Динель! Рагха, взяв на себя обязанности покровительницы Рины – девушка ей очень понравилась – приветствовала гостей вместе с хозяевами и представила им Рину.
Разговор сразу пошёл не по намеченному плану.
- Рина, прости, - сказала Динель – и меня и твоих родичей.
- Куры трусливые, - сказал Север и обнял Рину – я ведь тебя когда-то на плече носил, а тут такой конфуз!
- А что случилось то? – спросила неугомонная Ассиоль – и почему мы здесь, а не на Северном острове? У Линнелинн приступ мигрени? Так я вылечу! – Звёздная Королева качнула жезлом и зелёные звёзды наполнили комнату.
- Нас дома не было, - объяснила Динель – а….ну, ты уже всё поняла!
- Ах, трепетная лань Линнелинн испугалась, а Ольва растерялась! – и Ассиоль рухнула на диван, закрыв глаза.
Тайрин улыбнулась и пригласила всех в столовую.
- Подожди минутку, Тайрин, - сказала Ниэль – Рина, дай мне руку, пожалуйста!
Она взяла руку Рины и провела по золотым волосам ладонью.
- Она, конечно, наша, но вот Светлая или Тёмная, давай ты Теола! Теола тоже взяла Рину за руку и провела ладонью по волосам Рины.
- Наша! – сказала она – Тёмная, но с приличной примесью света! Если одолеет обучение, будет у нас первая звёздная Королева, которая сможет и зажечь и погасить звезду. Ассиоль, попробуй!
Ассиоль положила на лоб Рины обе руки.
- Тёмная, - сказала она, но звезду зажечь, действительно, сможет, только не белую и не голубую.
Теола обняла Рину.
- Знаешь, какая редкость появление Тёмной звёздной Королевы, - сказала она – а с такими способностями, как у тебя – это вообще раз в миллион лет! Мы её забираем! Учиться ей долго, но без обучения сила пропадёт! Ты будешь учиться в школе Звёздных Королев, Рина? Учти, там каникул не бывает.
- Рина, остров будет ждать тебя, - сказал Север.
- Спасибо, Север, я приду, но жить я буду в Мире Серых Песков.
- Отлично! – сказала Ассиоль – мой старый дом свободен, я живу в замке, а когда ты выберешь себе подходящее место, Эрнил и Сиоль вырастят тебе дом. Поверь мне, лучше пусть дом вырастят они, а то я уже растила. Эрнил долго потом его в порядок приводил!
- Таак! Не пора ли всё-таки к столу? – сказал Риан – все деловые вопросы решены, можно и отдохнуть! Ассиоль, зови Эрнила, Теола, я, конечно, понимаю, что Медведь всегда занят, но может быть, выкроит часок? Ниэль, твоего Манвиэра, я вообще очень редко видел. Или он тоже очень занят?
- Просто ты его не приглашал, - сказала Ниэль, и в столовой появился мужчина в синей одежде, синеглазый и светловолосый. На голове у него был тонкий золотой обруч с сапфирами. Под руку с ним шёл огромный медведь, Рину медведь просто очаровал.
- Ну вот, а я думал – испугается, - сказал медведь и принял человеческий облик.
Будущая Звёздная Королева? – рассмеялась Ассиоль – не испугается ничего! А где знаменитая корона короля Мира Могуществ?
- Это у него такая малая корона, для своих, большая уж очень тяжёлая, эльфы такое чудо отгрохали, больше часа не выдержишь! – сказала Ниэль.

Армин, сын Олвера и Иргиль. Он был похож на отца и деда, только кожа у него была цвета шоколада и от этого ещё сильнее выделялись на эльфийском лице с тонкими, точёными чертами, большие синие глаза. Кожу он получил от бабушки Ольвы, синие глаза и золотые волосы от деда - горного эльфа. Красивый юноша, эльфийки заглядывались на него, но он боялся предложить кому-нибудь кольцо, даже Эмерин, которая всегда ему нравилась и была, казалось, очень ласкова с ним. Не дождавшись от Армина нужных слов, Эмерин вышла замуж за эльфа-корабела и не пожалела об этом. Армин научился растить корабли и однажды отправился посмотреть мир.
- Ну, - сказала Ольва – может быть, вернётся не один.
Армин действительно, вернулся не один. В южном полушарии, на материке, где жил маг Алайо и его супруга Гелинн, было небольшое селение эльфов-метисов, сохранивших древние традиции горных эльфов. Алайо и потомки его сына, водного мага, не вмешивались в жизнь эльфов, собственно и вмешиваться не было причин. Мало ли у кого какие традиции. Селение располагалось вблизи бухты, часть которой посещали корабелы, но эльфы жили за песками. Они привозили корабелам свои изделия из серебра, которого много было в горах, шёлк, хлопок, необыкновенно красивые гобелены, кофе, а корабелы привозили им редкие вина, алмазы и множество других, нужных эльфам вещей. Эти эльфы когда-то пришли с Синего острова, отданного теперь в полное владение зверям. Более того, самые старые из них, были когда-то придворными во дворце Гелинн, а их жёны были вынуждены быть фрейлинами распутной полубезумной королевы. Память их сохранила ночные оргии, которые Гелинн устраивала в компании братьев и выпущенного, для такого случая, отца. Гелинн находила особое удовольствие в любовных играх с братьями и с отцом. Отец получал за усердие вкусный ужин вместе со своими детьми, а Гелинн вызывала всех после ужина в спальню. Фрейлины должны были прислуживать при этих игрищах, и у них зародилось отвращение к каким-либо отношениям даже со своими мужьями. Давно уже не было в мире Гелинн, давно в селении чудом уцелевших эльфов, родилось и выросло десятое поколение потомков, но традиции в самых старых семьях по-прежнему сохранялись. На этом континенте не было крупных хищников, зато были большие птицы, предпочитавшие бег полёту. По просьбе эльфов – одной из немногих просьб – корабелы завезли на континент коней и табун быстро разросся. Случалось иногда, что девушки эльфов предпочитали местным женихам корабелов и уплывали с ними. Бывало и часто бывало, что молодые эльфы уплывали искать счастья за морем. Родители ничего не имели против, им эти старые традиции уже давно надоели, но было несколько семей, где за давно умершее прошлое крепко держались. Вот в такой семье и выросла Линнелинн. Она умела ткать гобелены, вышивать, шить красивые платья, вести домашнее хозяйство и была красивой девушкой. Но местные женихи уплывали за море и, нередко привозили невест из дальних краёв, они строили свои селения и жили там, со своими жёнами, у них рождались дети, и большинство родителей были рады внукам. Их не смущали спокойные лесные эльфийки, дружелюбные и почтительные, но не опускавшие глаз при встрече с незнакомыми людьми. Несколько семей, однако, полагали, что такое поведение до добра не доведёт, и воспитывали дочерей в строгости необыкновенной. В школу их отправляли, но только на два первых цикла. Линнелинн была воспитана самой старшей по возрасту женщиной в семье, к тому же она была от природы довольно робкой. Общение с мужчиной, даже просто разговор – всегда вызывало выговор, а иногда и наказание. Не удивительно, что Линнелинн, при её красоте и талантах до тысячи лет не получила ни от кого предложения обручального кольца. Она с молоком матери впитала в себя эту сверхскромность, ещё и усиленную природной робостью. Между тем, за прошедшие тысячелетия, нравы в селении медленно, но изменялись. Дети учились в школе, и даже два цикла обучения заметно меняли их отношение к миру и к тем, кто в нём живёт. Среди особых ревнителей старины, как всегда в таких случаях, перегибавших палку, пошли разговоры о том, чтобы детей в школу не посылать. Это был второй, после переселения, и единственный раз, когда в селении появился Алайо и с ним Динель. Они объяснили особо ревностным сторонникам уединения, что дети будут учиться – все дети, если кому-то не нравится этот мир, есть ещё мир эльфов за Великим Кольцом, но и там учить детей будут всё равно, уже по приказам королей.
Разговоры о школе сразу утихли, жизнь в посёлке была очень благополучная, и постепенно в селении эльфов всё реже слушали назидательные речи женщин, родившихся ещё при королеве Гелинн. Осталось всего полдюжины особо ортодоксальных семейств, в одном из которых родилась Линнелинн. Её старший брат, по настоянию старших в семье, взял в жёны девушку из такой же семьи, состоящую с ним в довольно близком родстве. Он не хотел этого брака, потому, что не испытывал к девушке никакого чувства и потому ещё, что дети в этих шести семьях либо не рождались, либо были слабыми и болезненными.
Однажды к Линнелинн пришла её подруга, Тилвен и принесла большой сверток. В свёртке был тончайший прозрачный шёлк, бледно-розовый, белый, красный и чёрный. Шёлк был уже раскроен, но Тилвен, не особо хорошая вышивальщица, просила Линнелинн сделать вышивку в отмеченных ей местах. Линнелинн никогда не отказывала подруге, тем более своей работы у неё не было. Когда она расшила шёлк, ей стало интересно, что это за вещь, такая прозрачная и на занавес не похоже.. она стала складывать подходящие друг к другу куски и у неё получилась странная длинная ночная рубашка, но без рукавов и с очень большим вырезом. Из второго куска получилось что-то вроде широкого халата, уже с рукавами, но совсем не завязывающегося спереди.
- Тилвен, - спросила она подругу – а что ты шьёшь из этого шёлка?
- Ночные рубашки и пеньюары, - сообщила Тилвен – ты никому не говори, но я собираюсь сбежать с корабелом. Мои родные меня не отпустят, а мы уже и кольцами обменялись.
- Тилвен, - сказала Линнелинн – сбежать, это ужасно, но уж раз обручены, но без даров – как это?
- Мы дары оставим на столе в гостиной, и ночью корабль уйдёт!
- А эти….вот эти….одеяния, пень…что-то, они ведь прозрачные! И вырез огромный!
- Ой, Линнелинн, да никто из невест в нашем посёлке, ну, может за несколькими исключениями, эти ваши саваны с дыркой спереди не надевает! То есть надевает, но как только дверь за мамочкой закрывается, тут же снимает и в сундук их, в сундук! Сейчас вот такие носят, вот я образец принесла – это Лорен приготовила, у неё родители нормальные, она за эльфа из соседнего посёлка выходит!
- А если мама вернётся?
- Линнелинн, уже давным-давно все так делают – и мамы и бабушки и прабабушки, просто помалкивают, чтобы старейшин не обижать! А эти изделия с дыркой складывают в сундуки! У тебя уж, наверно их штук двадцать!
- Да, - вздохнула Линнелин – старшая сама шила и вышивала! Да только, думаю, они мне не пригодятся. Видела, какие дети у моего брата? Свои меня не возьмут, они все уплывают, а за чужого меня не выдадут!
Неожиданно разыгравшийся шторм выбросил на берег порядком искалеченный корабль Армина. Законы гостеприимства эльфы блюли свято, и корабль вытащили на безопасное место, а капитана с разбитой головой отнесли в ближайший дом. Это был дом родителей Линнелинн, и, конечно, Армину был обеспечен самый хороший уход. Ухаживали за ним, конечно, мужчины и как-то незаметно Армин подружился с братом Линнелинн. Когда Армин поправился и смог выходить к общему столу, он сразу заметил красивую девушку, необычайно скромную, почти не поднимавшую глаз. Девушка тоже заметила Армина и решила, что такого красивого мужчины она ещё не видела. Брат Линнелинн не желал сестре такого семейного счастья, которое судьба подарила ему, но он понимал, что Армин, сын Иргиль, не сможет стать женихом сестры. Однако знал он и то, что дар Асинты передавался только по женской линии – от матери к дочери, а другого случая для Линнелинн может и не выпасть. Вместе с тремя своими друзьями, брат Линнелинн помог сестре бежать с её единственно возможным избранником. Несмотря на уговоры брата, сундук с рубашками Линнелинн прихватила. Дары отцу невесты оставили в гостиной на столе, и вся старшая родня дружно прокляла Линнелинн. Так она оказалась на Северном острове, так Ольва заменила ей мать, так Армин понял, что супружеская жизнь – штука сложная. Но изменить Линнелинн было уже невозможно. Уже один свой побег считала она страшным преступлением, а уж общение с Севером и Динель, от которых шла магическая сила, пугало её невероятно и она держалась поближе к Ольве. Однажды, разозлившись на эти рубашки, Армин просто разорвал одну. Линнелинн убежала и едва не утопилась в озере. Армин смирился. Линнелинн некуда было идти, а когда, наконец, родился сын, в семье воцарился покой.

Десятый год Рина пела в хоре будущих Звёздных Королев, и петь ей приходилось дважды – утром в хоре Светлых и после заката в хоре Тёмных. На отдых оставалось мало времени, но всё-таки пару часов после перерыва на обед, она гуляла по окраине Чертога, познакомилась с Шейлой, история жизни которой чем-то напоминала историю жизни её матери. Правда, в мире выбора Шейла не бывала, спас её Величайший, и она была его Вестницей. Великие Маги почти допели новый Мир, он уже начинал воплощаться, и Шейла была обручена с Творцом тверди этого нового мира. Опять возник вопрос о подходящей звезде и Величайший с надеждой поглядывал на Рину.
Между тем Великий Север и Динель, почти не появлялись на Северном острове, предпочитая свои дома в Городе Творцов Мира. Остров, конечно, не пропал и не исчез, но он потихоньку замерзал. Давно уже подземными реками ушли русалки, еловые леса вытеснялись лиственницами, лето становилось всё более холодным, озеро почти всегда было порыто льдом, а цветущие луга сменяла тундра. Только дважды в год Северный остров посещали Север и Динель, да и то они не заходили в замок. Муж Ольвы следил за нитью силовой башни, Ольва всё чаще плакала. Она вспоминала старые времена, когда в замке жили Риан, Хэл, маленькая Тайрин и Иллис.
- Ну почему Иллис не боялась ни зверей, ни магов? – думала Ольва, и ответ приходил сам собой – Иллис выросла в селении лесных эльфов, за мокрым лесом, она понимала язык зверей и любила их, а звери всегда знают – кто их любит, а кто боится.
Сейчас в этом селении жил её правнук, сын Армина, у него было двое взрослых детей и они уже тоже обзавелись семьями. Но на остров они не приплывали. Иногда Ольва просила Олвера отвезти её к правнукам и видела, как меняется лицо сына, когда на пристани появлялась немалое семейство её потомков. Красивые русоволосые женщины в нарядных платьях, с разряженными детишками, мальчиками и девочками, обнимали её и взвизгивали от восторга. Кожа их была заметно светлее, чем у Олвера, они были просто смуглолицые, но синие эльфийские глаза их прадеда, видно, имели особую силу и передавались из поколения в поколение. Два дня Олмер и Ольва проводили в семьях потомков Армина, а потом возвращались в пустой замок. Их встречала Линнелинн, всегда с опущенными долу глазами. За прошедшие годы она становилась всё строже, родив сына, она считала свои обязанности жены исполненными и у них с Армином были разные спальни. Линнелинн до сих пор корила себя за побег из дома и считала, что навеки погубила свою душу. Муж Ольвы, горный эльф по происхождению, считал, что это уж слишком, даже у горных эльфов таких порядков не было. Он тоже частенько посещал правнуков, тогда в замке оставался Олвер, который после посещения замка Риной, редко общался со снохой. Он всё чаще вспоминал слова, сказанные когда-то Виэрой, ему было жаль сына, и если Армин в разгар лета пропадал ночами в лесу, он не мог его осудить. Однажды Ольва попросила Олвера отвезти её в Заповедный Лес, она хотела посоветоваться с Тайрин. Олвер был занят в башне и Ольву повёз Армин.
Корабль подошёл к причалу Горного замка, Ольва, зная о шипастых деревьях, послала зов Тайрин и перед ними открылась калитка, увитая цветами. Они прошли через цветущий луг и сад с тщательно ухоженными южными деревьями и роскошными цветниками. Дом, почти скрытый в зарослях вечно цветущей сирени, несомненно, был домом Тайрин, но Тайрин встретила Ольву на дорожке сада, обняла, как в детстве и на сердце у Ольвы потеплело. Огромный серый волчище, узнал Ольву и она вспомнила измазанную малиновым соком девчушку с волчонком на руках.
- Тайрин, - сказала Ольва – ты теперь Великая Магиня, мне нужно поговорить с тобой! Это мой внук Армин – Ольва показала на красивого парня рядом с ней – и что-то надо делать.
- Динель не могла дать тебе совет, потому, что она хозяйка замка? – спросила Тайрин.
- Да, поэтому и ещё потому, что последние десять лет они с Севером два раза в год приходят на остров, но не заходят в замок. Остов замерзает, Тайрин, остров на котором ты выросла!
- Ну, не здесь же нам беседовать, поднимемся в замок, - сказала Тайрин и повела их к канатной дороге. Маленький зелёный вагончик, почти незаметный среди мощных деревьев парка, заскользил вверх, и они вышли на галерею замка. Тайрин провела гостей в лазуритовую комнату. Настежь распахнутое окно смотрело на горное озеро. Появилась Рагха, а ней Марь. Ольва сразу узнала в Рагхе представительницу древнего народа, Рагха приветствовала гостей, поставила на столик перед диваном поднос с кофейником, Марь предложила шоколад и кофейный ликёр. Дело шло к обеду, и Тайрин послала зов Риану. Лицо Рагхи было совершенно спокойно и понять, что она думает, было невозможно. В комнате появились Риан и муж Рагхи, эльф Эльдар, комендант замка.
- У нас гости, Риан, - сказала Тайрин – надеюсь, ты не забыл Ольву?
- Ольву, я конечно, не забыл, - сказал Риан – но вот я не могу вспомнить бабушку, которая выставила за дверь родную внучку!
- Риан, как я понимаю, Ольва хотела с нами посоветоваться. Северный Остров замерзает, Север и Динель там почти не бывают, а ведь это твоя родина, да и моё детство прошло там!
Рагха молча сидела в уголке дивана, рядом с ней примостилась Марь.
- Так что тебя тревожит, Ольва – остров или жизнь твоего сына и внука? – спросил Риан.
- Виэра отказалась принять кольцо Олвера, узнав об этой истории – сказала Рагха – но я не могу понять, как два мага, сильнейших в мире, эльф и трое древних не могут унять одну трусливую курицу, которая после рождения сына, решила, что её супружеская жизнь благополучно закончилась?
- Маги помнят историю Хэла и Иллис и не хотят её повторения, - сказала Ольва. Что до меня…Мне привезли перепуганную девушку, считающую, что её душа погибла из-за побега и постоянно заливающуюся слезами, особенно, когда она узнала от корабелов, что её родня её прокляла. Она решила, что будет искупать свой грех и все попытки Армина что-то изменить, приводили к страшному результату. Один раз она едва не утопилась, потом её вытащили из петли. Мне было жаль её, а она сочла, что моя жалость, уход магов с острова, смирение Армина, означают признание её правоты. Когда, наконец, родился сын, Линнелинн целиком отдалась материнским обязанностям. Однажды я спросила её, любит ли она Армина? Она сказала, что очень любит и вышила ему шёлком дюжину рубашек, но в спальню не пустила. Зачем? Сын уже есть, с её точки зрения, этого вполне достаточно. А всё остальное – разврат, так её воспитали.
- Армин, - сказал Риан – предлагаю перед обедом прогуляться ко мне в кабинет, а дамы пусть хорошенько поплачут над горькой судьбой Линнелинн. Элдар, думаю, ты составишь нам компанию, - предложил он коменданту.
- Сейчас Риан будет поить твоего внука своим фирменным коньяком и объяснять ему, что следует делать с любимой женой - сказала Рагха.
- Я очень боюсь, что жена перестала быть любимой, - ответила Ольва – а Маги не вернуться, пока в замке будет жить Линнелинн. Остров погибнет, Олвер останется один!
- А что тут такого уж неразрешимого? – сказала Тайрин – почему бы Армину не поселиться поближе к детям и внукам? Кстати, Олвер продолжает навещать поселение, где живёт Виэра, он не теряет надежды вернуть её!
- А ты представляешь, как и чему будет учить внуков Линнелинн? - спросила Ольва – и как она будет себя вести в селении лесных зльфов?
- Думаю, внуков она учить ничему не будет, с её точки зрения, они безнадёжно испорчены! – сказала Рагха – а к правнукам ей не подобраться, они, как я слышала, обосновались, где-то на острове, в городе корабелов и в степи, среди древнего народа. Да, ещё одна праправнучка живёт в Синегорье, недавно вышла замуж! За одного из потомков Гайрэ! А устроиться можно и в стороне от селения.

- Линнелинн, дорогая, начал разговор Армин – тебе не кажется, что на Острове меняется климат? Может быть, нам лучше переселиться куда-нибудь южнее, на материк? И к детям будем поближе, ты ведь уже тысячу лет не видела детей!
- Армин, дети испорчены жизнью среди лесных эльфов, я уже не говорю о внуках и правнуках! У меня нет желания видеть своего сына с тех пор, когда он женился на этой невоспитанной лесной эльфийке. Она ходит с распущенными волосами и держится со старшими, как равная. Но и здесь, на острове, действительно стало неуютно. Я всё время боюсь, что придут маги, ведь этот замок их дом, а от них идёт волна силы. Ольва всё время плачет, появление твоей сестры принесло несчастье в замок и я боюсь, что она опять вернётся.
- Она долго будет учиться, Рина будет Звёздной Королевой, а жить будет в другом мире. Мы тоже могли бы уйти в мир за Кольцом, там вообще нет магов, только эльфы.
- В школе нам рассказывали историю того мира, в нём царит разврат, даже такая женщина, как Хеллен нашла себе мужа, а уж эта распутница, которая родила ребёнка неизвестно от кого и никто не бросил в неё камень…
- Линнелинн, о чём ты говоришь? Какой камень? Как вообще можно бросить в женщину камень?
- Конечно, сын Иргиль и брат Рины никогда не поймёт правильно воспитанную женщину!
- Так! – сказал Армин – на южной окраине мокрого леса, в сухих холмах, я вырастил дом. Ты можешь пойти со мной и жить там. Можешь, если хочешь, вернуться к родителям. Я всё сказал.
- Отвези меня домой, Армин. Я возвращаю тебе кольца – и серебро и золото.
- Хорошо, - сказал Армин – утром корабль будет готов к отплытию.
Армин устал, Линнелинн и её странные жизненные правила сделали его жизнь каким-то серым беспросветным туманом. Он любил её когда-то, но любовь умерла, как умирает цветок без солнца. Он пошёл готовить к отплытию корабль, сейчас было легко добраться до большой реки, спуститься по каналу в реку, бегущую к южным морям и добраться до эльфийского городка в скалистой бухте. Оттуда Линнелинн отвезут домой эльфы – у них всегда есть в запасе свободные кони. Правда, верхом она ездит плохо, но можно уговорить какую-нибудь покладистую лошадку отвезти её в коляске. Но целый месяц наедине с Линнелинн на корабле казались ему адом, впрочем, за всё нужно платить.
Утром он увидел Линнелинн в чёрном платье с вдовьим покрывалом на голове. Рядом с ней стоял знаменитый сундук с ночными рубашками.
- Для меня ты умер, Армин, - сказала Линнелинн. Прощаться с Олвером, Ольвой и комендантом замка она не стала.
- Хорошо, - сказал Армин – я умер.
Ему вдруг стало смешно. Все эти выкрутасы Линнелинн показались ему нелепыми попытками оживить нечто давно отжившее. Он взял в руки сундук и отнёс его на корабль, спустился в каюту, предназначенную для Линнелинн, и увидел там Риана.
- Думаю, долгое путешествие измотает тебя, Армин, - сказал Риан. Положи в сундук кольцо, одно, обручальное, от детей, знаешь ли, не отказываются. Я доставлю твою бывшую жену на место. Она, друг мой, всю жизнь жила во лжи, полагая, что это есть истина в последней инстанции. Пусть живёт так дальше. Не тревожься за её судьбу, за прошедшие годы нравы в селении эльфов сильно изменились. Выросло несколько поколений, которые предоставили бывшим придворным Гелинн жить в одном большом доме, где они могут соблюдать свои правила. Мне кажется, они сошли с ума, хотя эльфы с ума не сходят, но, может быть, дело в том, что они когда-то жили во дворце Гелинн, а там всякое могло быть. Во всяком случае, они зовут свой дом дворцом и ведут себя в соответствии с дворцовыми правилами. Огромный сад окружает это жилище, и их потомки приносят им еду и вино. Они даже устраивают балы и не чуждаются радостей жизни. Могу сразу доставить Линнелинн к её любимой старшей женщине в роду. Боюсь только, что жизнь в этом «дворце» покажется твоей супруге слишком распутной. Но это её дело. У всякой монеты есть оборотная сторона. Она считает себя вдовой, что же, значит ты – вдовец. Вы свободны.
- Риан, ты можешь просто отнести её вместе с сундуком домой? Я бы отправился в селение лесных зльфов, я там, на окраине дом рощу.
- Нет проблем, главное усадить её на сундук! Но я всё-таки маг или не маг?
Армин вышел на причал и сказал закутанной в чёрное покрывало Линнелинн, что она может занять место в своей каюте.
Линнелинн молча поднялась на палубу, посмотрела на Армина и подняла руку, но тут же вскрикнула и опустила её.
- Она хотела начертить над тобой знак, который эльфы чертили над погибшими на Синем острове, – раздался голос Севера – это уж слишком. Пусть уходит с миром. Линнелинн спустилась в каюту, присела на сундук и исчезла. Она увидела, что стоит в огромном приёмном зале и старшая в роду женщина сидит перед ней в кресле.
- На колени, Линнелинн – сказала старшая и Линнелинн опустилась на колени – Гарольд, - старшая позвала раззолоченного эльфа – эта женщина вдова и я отдаю её тебе. Делай с ней, что хочешь, - старшая неожиданно захихикала – я посмотрю.
- Прямо здесь? – спросил Гарольд.
- А почему бы нет? – сказала старшая – во дворце Гелинн такое совершали прилюдно. Мы строго соблюдаем старые традиции!

- Таак! Стоп, блюстители старых традиций! – раздался в зале звучный мужской голос – Герольд, приведи в порядок свою одежду и не смей показываться магам без штанов! Эльвен, опять за старое взялась? Я предупреждал, вы можете блюсти на вашей территории всё, что угодно, но если вы нападёте на случайно попавшего к вам путника – немедленно отправитесь в мир Динозавров под колпак!
Старшая сползла с кресла и упала на колени перед высоким красивым магом.
- Прости, Алайо, она пришла сама и она из моей семьи, я старшая в семье и могу подвергнуть её любому наказанию.
Линнелинн уже давно потеряла сознание, увидев Гарольда во всей красе и поняв, что с ней собираются сделать.
- Ты уже давно не старшая в семье, ты и твои «придворные» идиоты, все вы живёте здесь в покое и довольстве, только потому, что маги сжалились над вашим плачевным состоянием. Попробуй усвоить это обстоятельство твоей полубезумной головой! Линнелинн мы забираем, сундук можете оставить себе! Считайте его содержимое вашей парадной одеждой! Ну, Риан! Шуточки у тебя!
Красивый темноволосый эльф взял Линнелинн на руки и отряд эльфов во главе с магом Алайо покинул зал.
Пройдя через огромный сад, где в беседках развлекались «блюстители старины», они вышли за ограду и Алайо закрыл всю территорию защитой.
- Они становятся опасны, - сказал он – в сад могут забежать дети, а то, что эти дети увидят – зрелище не для слабонервных. Надо позвать Владыку лесов и окружить это гнездо шипастыми деревьями.
- Я заберу Линнелинн в свой дом, - сказал темноволосый эльф - мои дети выросли и давно обзавелись внуками, в доме только я и моя жена. Но почему на ней вдовье покрывало?
- По дурости! – сказал Алайо – её муж жив, но она не только объявила себя вдовой, но и отреклась от сына и внуков. Мало того, перед тем, как отбыть, она пыталась начертить над головой Армина знак умершего. У тебя будет с ней немало хлопот, Ильмир.
- У меня умная жена, - сказал брат Линнелинн - сначала я думал, что вообще не смогу к ней подойти, она мне не нравилась, но постепенно я разглядел, что моя Эльдин красива и умна. Она не торопила меня, но мы с каждым днём становились ближе, а теперь я считаю, что мне очень повезло. Да и детей ты вылечил, Алайо, когда они вошли в возраст, перестали отличаться от своих сверстников.
- Надеюсь, твоя Эльдин не носит, то, что тысячу лет, надевала на ночь Линнелинн!
- Нет, она, конечно, имела множество этих одежд, но не пользовалась ими. Однажды мы их торжественно сожгли!
На дорожке, ведущей в сад дома Ильмира, стояла не то, чтобы красавица, с эльфийской точки зрения, но очень приятная светловолосая женщина. Она поклонилась магу, улыбнулась мужу и пригласила всех в дом. Просторная светлая комната с большим круглым столом была явно рассчитана на большую семью. Эльдин улыбнулась.
- Нас с Ильмиром поженили по выбору старших в доме, но в этом случае они ошиблись – как и во многих других. Постепенно выяснилось, что мы с мужем полюбили друг друга, у нас двое детей, внуки живут на Зелёном острове, а правнукам понравился Старый Мир, и они поселились там. Но в праздничные дни они собираются у нас в доме, их уже немало, и стол рассчитан на всю семью.
- Где мы устроим Линнелинн, дорогая? – спросил Ильмир.
- Я думаю, уединённая комната на втором уровне подойдёт ей, всё-таки, как я поняла, Линнелинн не только сохранила заветы своей полубезумной пра-пра, уж, не знаю, сколько этих пра, бабушки, но, судя по вдовьему покрывалу и отсутствию колец – а они были, видишь следы – она эти заветы ещё и усовершенствовала. Пусть пока побудет в покое!
-Но её надо раздеть и одеть в удобную одежду, - сказал Ильмир и вдруг захохотал – её сундук! Мы же его бросили во «дворце»!
- Да, - сказала Эльдин – пугать её сейчас не надо! Я, конечно, не собираюсь рыдать у неё на груди, но если надеть на неё мою ночную рубашку, она опять хлопнется в обморок!
- Погоди, - сказал Алайо – рубашка сейчас будет вместе с моей супругой! Элиннор – мы сменили ей имя – эльф и у неё есть такая рубашка! Иногда она надевает её – задом наперёд – очень забавно получается! Я пошлю ей зов.
Элиннор – бывшая некогда Гелинн-младшая, внучка широко известной Эрианет – появилась через несколько минут. В руках у неё был шёлковый свёрток, обильно украшенный вышивкой.
- Думаю, мужчинам лучше спуститься в столовую, мы с Эллинор переоденем Линнелинн и дадим ей сонного питья, - сказала Эльдин – ты можешь его приготовить, Алайо?
На столе появился стакан с зеленоватым напитком.
- Я загляну вечером, но боюсь, она не позволит помочь ей магу-мужчине. Впрочем, я почитал её память, там пригорелая каша, но лечение ей и не нужно. Пусть занимается любимым делом – вышиванием, садоводством и, если ей хочется, считает себя вдовой, пока ей не надоест эта затея.

Линнелинн проснулась, когда в окно уже заглядывала первая звезда.
- Где я? – подумала женщина и перед глазами у неё возникло видение Гарольда, уже готового приступить к исполнению приказания старшей.
- Нет, - подумала Линнелинн – это мне приснилось, я должна плыть на корабле….
Но тут она вспомнила каюту, сундук, на который она уселась, повинуясь какой-то силе, мага, который учил их в школе магии огня… - да, - решила Ланнелинн – это всё тот маг, Риан. Он меня перенёс сюда и показал мне этот страшный сон! Но я не поверю! Эти маги все распутники, а особенно этот Риан, про него рассказывали такие истории! Конечно, старшая женщина в роду не могла так поступить со мной! Может быть, меня бы посадили на хлеб и воду, может быть, выпороли бы плёткой, я сутками стояла бы на коленях и спала на грубой рогоже, но не это! И вновь Гарольд возник перед её мысленным взором, во всей красе своей…нет! Это, конечно, был сон! Я во власти страшного мага и должна выбраться отсюда! Однако, где моя одежда?
Линнелинн огляделась, она лежала на удобной постели, в светлой, нарядной комнате, и на ней была ночная рубашка, шёлковая, очень красиво расшитая, но не её. Это была НЕ ЕЁ рубашка!
- Риан, - закричала Линнелинн – я не боюсь тебя! Твоей душе место в Хаосе и ты ничего не сможешь со мной сделать!
Дверь приоткрылась. В комнату вошла женщина и Линнелинн её знала – это была жена её брата.
- Эльдин! Как ты сюда попала? – спросила Линнелинн.
- Это наш дом, Линнелинн и ты у нас в гостях. Почему ты звала Риана?
- Он наслал на меня сон, ужасный сон, я его боюсь! Там, во сне был дворец и эльф, - Линнелин закрыла лицо руками – не совсем одетый!
- Так! – подумала Эльдин – теперь она боится ещё и Риана, который видел её два раза в жизни, среди учеников школы! А уж Гарольда не забудет никогда!
- Слушай меня, Линнелинн, Риана здесь нет, - сказала Эльдин – у него и без твоих заскоков дел хватает! Он просто перенёс тебя в место, где живёт твоя любимая старшая родственница. То, что ты видела – не сон, мой муж и его друзья вовремя успели спасти тебя из этого вертепа! Сундук вот оставили там, поэтому на тебе ночная рубашка Эллинор, жены мага Алайо, которую она сохранила смеха ради! У меня таких изделий нет. Поживёшь у нас, осмотришься и сама решишь, как жить дальше!
- Я тебе не верю, Эльдин, ты изменилась, даже платье на тебе неприличное! – сказала Линнелинн.
- И что тебе не нравится в моём платье? – поинтересовалась Эльдин.
- У него такой вырез, ни одна женщина из приличной семьи, такого бы не надела!
- Нравы несколько изменились, Линнелинн, - сказала Эльдин – иначе мы бы вымерли, да и при тебе это благочестие уже было, по большей части, показным, чтобы не раздражать старейшин. Когда старейшины – двадцать человек – потребовали вырастить им дворец, все вздохнули с облегчением. Вырастили огромный дворец, разбили большой сад, и они удалились от нас, безнравственных потомков. Впрочем, едой, питьём, вином, тканями – их обеспечиваем мы, но это не самое страшное. Страшно то, во что они превратились! Ты ведь помнишь Гарольда, Линнелинн?
- Это было наваждение, насланное магом!
- Ну, как хочешь, Линнелинн, мы ждём тебя к ужину, ты ведь не пустишь в свою комнату твоего брата? Могу предложить тебе на выбор несколько платьев – они висят в шкафу.
С этими словами Эльдин удалилась.
Линнелинн встала с постели, открыла шкаф и нашла среди нарядных платьев своё вдовье одеяние. Она тщательно оделась и опустила на лицо чёрную вуаль. Вышла из комнаты, прошла по коридору и обнаружила красивую лестницу, ведущую вниз. Спустившись, она пошла на голоса, доносившиеся, повидимому, из столовой. В просторной столовой три окна были открыты в сад. Стол был накрыт на троих и во главе стола сидел её родной брат, виновник всех её бед, сообщник её побега, Ильмир. Ильмир поднялся навстречу сестре, но она не подала ему руки.
- Я не сяду за стол в твоём доме, Ильмир, - сказала Линнелинн – если бы не ты, я не убежала бы тогда с Армином.
- И осталась бы одинокой на всю вечную жизнь, - сказал Ильмир – да ведь ты сама хотела убежать! Ты любила Армина, ты родила ему сына, у тебя есть внуки и правнуки. Разве Армин когда-нибудь обидел тебя?
- Он разорвал мою ночную рубашку!
- Ты что, всерьёз собиралась это носить? Их все следовало сжечь, а пепел выбросить в море! Но в чём виноваты твои дети? Почему ты сняла золотое кольцо?
- Они такие же распутные существа, как и ты, брат и как твоя жена! Я хочу найти наших старейшин и принять от них любое наказание за мои грехи.
- Гарольда тоже примешь? Он с тобой церемониться не будет!
- Где живут мои родители?
- На Зелёном острове, с правнуками, там очень красиво! Но они часто навещают нас, да и мы там бываем. Кстати, тебя они не проклинали. Проклятьями сыпали старейшины семьи.
- Старейшины живут во дворце?
- Да, там двадцать человек «блюстителей старины» и блюдут они эту старину весьма своеобразно!
- А все остальные, значит, погрязли в распутстве?
Ильмир переглянулся со своей женой и решил прекратить бесполезный разговор.
- Пройдись по посёлку, посмотри, как живут эльфы, наше селение разрослось, а пока поешь и отдохни.
- Я не притронусь к пище в твоём доме, ты мне больше не брат, да ещё эта женщина в таком неприличном наряде, которую ты называешь женой – я не могу находиться здесь!
- Да хоть поешь! – сказал Ильмир.
- Нет! – Линнелинн встала из-за стола и вышла из дома.
- Ну, куда она пойдёт? На ночь глядя? – сказала Эльдин.
- Может быть, во дворец, а может быть к причалу. Возможно, она хочет отправиться к родителям. Я бы сам её отвёз, но ты же слышала…Мне кажется, всё-таки надо посоветоваться с Алайо, но целителя-мужчину она к себе не подпустит!

Линнелин повезло. У причала стоял небольшой парусник, отплывающий на Зелёный остров. Всё-таки идти во дворец Линнелинн не решилась – наваждение наваждением, но она видела в зале свой сундук, а потом потеряла сознание. Брат, хоть и стыдно назвать братом эльфа, ведущего столь распущенный образ жизни, наверно, оставил сундук там, в зале, значит, это было не наваждение.
- Родители не будут лгать, - подумала Линнелинн – они всё мне расскажут!
Корабль был готов к отплытию, ждали капитана, так сказал второй помощник. Из воды у причала вынырнул дельфин и, к ужасу Линнелинн пропищал что-то!
- Мы берём с собой эту женщину – доложил ему второй – у неё, видимо, случилось несчастье и она отправляется к своим родителям!
Дельфин вновь что-то пропищал, и второй помощник приложил руку к синему бархатному берету с якорем.
- Это первый помощник капитана, - объяснил он Линнелин – он говорит, что его экипаж готов к сопровождению корабля.
- Дельфин – первый помощник капитана? – Линнелин слышала о командах дельфинов, сопровождающих корабли, но не ожидала, что они занимают столь высокие должности. Впрочем, Звериная Магиня что-то такое говорила в школе, но Линнелинн не особенно ей поверила.
А вот и капитан! – сказал второй помощник.
На дороге, заросшей плотной, как ковёр, короткой травой, послышался мягкий топот копыт и к причалу вылетел чёрный конь, с роскошной гривой и хвостом. Эльф – наездник слетел с коня, как пёрышко и тут Линнелинн заметила, что у капитана какая-то странная фигура. ЭТО БЫЛА ЖЕНЩИНА! ЖЕНЩИНА В МУЖСКОЙ ОДЕЖДЕ! Синие бархатные штаны, синий жилет, белая вышитая рубашка и берет на голове, тоже синий! С вышитым на бархате якорем! Женщина погладила коня, что-то прошептала ему на ухо, зверь положил голову на плечо хозяйки и вздохнул.
- Вита, - сказал второй помощник – эта женщина просит подбросить её на Зелёный остров, там живут её родители.
- Знаю, - коротко ответила Вита – это Линнелинн, у нас есть свободная каюта?
- Да, - ответил второй помощник капитана – проходи, Линнелин!
Линнелинн с ужасом посмотрела на женщину в мужском платье. Она была смуглолицая и не очень похожа на эльфийку, но глаза у неё были синие.
- Я просто не буду выходить из своей каюты, - подумала Линнелинн. Она поднялась на палубу. Там уже выстроился весь небольшой экипаж в одинаковой синей с белым одежде, а из воды торчала дюжина дельфиньих голов и дружно пищала что-то, видимо, приветственное.
Второй помощник проводил Линнелинн в маленькую каюту, и она вздохнула свободно. Линнелинн и раньше, когда ещё училась в школе, заметила, что девочки из семей корабелов ведут себя почтительно, но отличаются смелостью. Но, чтобы женщина в мужской одежде! Женщина-капитан! Нет, мир, действительно сошёл с ума!
Кораблик уже давно шёл к острову на всех парусах, а Линнелинн не могла заснуть. Она лежала на узенькой постели в своём вдовьем платье и уже раскаивалась, что ушла с Северного Острова. Ольва никогда не носила мужской одежды и платьев с огромным вырезом. Линнелинн решила подняться на палубу и подышать свежим воздухом – в каютке было душновато. Женщина-капитан не обратила на неё внимания, она несла первую ночную вахту и с кем-то переговаривалась. С кем-то за бортом. Линнелинн подобралась поближе. За бортом была женщина! Но какая! Голые плечи и руки, странные цветы в волосах и, кажется, у неё был хвост!
- Русалка! – подумала Линнелинн – Армин говорил, они жили в озере на острове, пока не похолодало.
- Ну, что, Лейри, - говорила чудовищная женщина-капитан – ты хочешь вернуться домой?
- Да, - отвечала русалка – у вас здесь прекрасно, но озеро на остове – мой родной дом. Там начинается лето, и я думаю, мы уйдем до осенних штормов, здесь, у вас! Великий Маг Воды обещал помочь нам. Север вернулся на Остров, меж лиственницами пробиваются молодые ёлочки, и дриады вновь играют на свирелях! Мы возьмём с собой кораллы в подарок Ольве и, может быть, Виэре, если она всё-таки возьмёт кольцо Олвера.
- Бедный Армин! – сказала женщина-капитан – но у него есть сын, дельфины говорили, Армин живёт в своём доме, недалеко от селения лесных эльфов, хорошо бы было, если бы он нашёл своё счастье!
- Великий Маг Воды сказал, что он свободен, коль Линнелинн сама объявила, что для неё он умер, - а всё-таки нехорошо это. Всё нехорошо – и этот приют безумных и поведение Линнелинн! Не место им в мире!
Линнелинн спустилась в свою каюту и не выходила оттуда, пока кораблик не причалил в скалистой гавани, где жили эльфы-корабелы. На причале стояли её мать и отец.
- Дочка, - сказала мать Линнелинн – ты вернулась!
- Я вернулась домой, - сказала Линнелинн – но, мама, что на тебе за платье? У него же почти нет рукавов! А вырез – почти всё же видно! Мама, что с тобой? Ты больна?
- Пойдём домой, Линнелинн – сказал отец – я очень боюсь, что больна ты!
Родители Линнелинн жили с дочерью Ильмира и её мужем. Дом был большой, в долине, по краю которой бежал ручей. Сад вокруг дома почти скрывал его. В той же долине, чуть ближе к горам было ещё пять или шесть домов, а дорога за селением вела к невысокому перевалу – там тоже жили эльфы, большей частью метисы, породнившиеся с древними людьми. Мать проводила Линнелинн в комнату для гостей, в открытые окна заглядывали ветви яблонь, комната была светлой и уютной.
- Линнелинн, ты, конечно, можешь считать себя вдовой, тем более, что Армин согласен с твоим решением, но почему ты отказалась от сына? – спросила мать Линнелинн.
- Он такой же распутник, как и его жена! – сказала Линнелинн – кстати, даже она не носит платье без рукавов.
- Ну почему уж совсем без рукавов? – удивилась мать Линнелинн – просто они короткие, а здесь жарко. И, кстати, сняла бы ты своё одеяние, очень уж в глаза бросается! Ведь Армин жив, вы просто расстались по обоюдному согласию!
- Для меня он мёртв! – твёрдо сказала Линнелинн.
- Ну, как хочешь, но мы будем жить, как привыкли! Так что, не удивляйся наряду моей внучки, я её очень люблю! Их дети уже давно построили дома за перевалом, но сегодня они придут к нам обедать – в честь твоего приезда. Жаль, что дети сейчас в школе, они заканчивают третий цикл обучения.
- Обучения чему, мама? Разврату?
- Вот что, Линнелинн, можешь думать что угодно, но устраивать скандалы в доме я не позволю! Веди себя прилично. Разврат – это то, что творят наши старейшины в своём дворце, Ильмир говорил, что ты насладилась зрелищем до обморока. Отдохни и спускайся вниз, когда прозвонит колокол.
С этими словами, мать Линнелинн вышла из комнаты.
- Ну, что там с ней? – спросил отец.
- Ничего хорошего. Те, во дворце, тоже начинали с чрезмерно строгих нравов, а теперь даже маги не знают, что с ними делать.
- Иногда я думаю, - сказал отец Линнелинн – что Риан был прав. Всех, кроме детей до пяти лет, надо было убивать. Но его поддержала только Иридель, всё-таки они были здоровы, но вот прошло шесть тысяч лет, и болезнь проявилась. С Линнелинн всё очень похоже – сначала пугливость, сверхскромность, сейчас уже фанатизм…Что дальше? Дворец? Не думаю, что маги будут терпеть эту пакость в Изначальном Мире!
Линнелинн дождалась колокола к обеду, всё-таки есть очень хотелось, и спустилась вниз. Платье она не переменила. Вся семья была уже в сборе – женщины в лёгких светлых платьях, с цветами в волосах, мать Линнелинн в голубом воздушно-лёгком наряде, в волосы вплетён голубоватый жемчуг, один из мужчин, видимо, муж одной из правнучек, был из древних людей, смуглолицый, очень красивый мужчина. Линнелинн поклонилась присутствующим, стараясь не глядеть на легкомысленные наряды женщин и села за стол. Чтобы поесть, вдовью вуаль пришлось приподнять, но про себя Линнелинн решила, что в этом доме она не останется. Разговор за столом шёл о новых сортах цветов, об удачной охоте на крокодилов в болоте на юге, и о корабле, ночью отплывающем на континент.
- Вот на нём я и уплыву, - подумала Линнелинн – здесь мне делать нечего! А куда идти? Она так и не решила – куда она отправится, почему-то очень хотелось спать.
После обеда, Линнелинн опустила на лицо вуаль и вернулась в свою комнату. Сон сморил её мгновенно.
- Заснула, - сказала мать, заглянув в комнату Линнелинн – у старейшин тоже всё начиналось со снов!
Линнелинн спала, и ей снился дворец, в котором жили старейшины. Она стояла на коленях, а перед ней стоял Гарольд, он был полураздет и снимал с неё вдовий наряд. Это было прекрасно и она целовала ему руки, но он хотел другого! Линнелинн проснулась, выглянула в окно и спустилась на землю, сломав ветку яблони. Но это было неважно. Она бежала к причалу. Ей нужно было вернуться и попасть во дворец. Пусть будет любое наказание, но будет Гарольд – она исполнит любое его желание!

Как добралась Линнелинн до дворца, как она там жила – отдельная история. Уходить из дворца она отказывалась наотрез. Единственное изменение в её состоянии заметили Эрниенна и Тайрин, которых вызвал на помощь Алайо. Раньше под вдовьим платьем всегда было надето ещё одно, как и чёрный наряд, наглухо закрытое. Посмотрев на Линнелинн, магини сразу заметили, что вдовий наряд надет прямо на голое тело. Вуаль по-прежнему закрывала лицо, но волосы были распущены и свободно падали на спину. Она постоянно держалась рядом с Гарольдом и при любой возможности гладила его, причём, иногда её жесты вызывали краску смущения у магинь. Риан, Виер, супруг Эрниенны и Алайой делали вид, что ничего не замечают. Гарольд иногда отталкивал надоедливую поклонницу и приглашал на её место другую. Впрочем, остальные «блюстители старины» вели себя не лучше. Вспыхивали драки, дамы вцеплялись друг другу в волосы, кавалеры пинались и пускали в ход кулаки. Маги одним движением руки восстанавливали порядок в «тронном» зале. Старая история давно погибшего в мире выбора Синего Острова получила неожиданное продолжение. Закрыв защитным колпаком «дворец» и прилегающую территорию, маги собрались на полярном континенте и стали решать, что с этим безобразием делать. Предложение Риана уничтожить всё живое под колпаком, на этот раз набрало больше сторонников, чем десять тысяч лет назад, но единодушного одобрения не получило. Всё-таки это были живые существа, к тому же назвать их здоровыми было нельзя.
Тогда, десять тысяч лет назад, ещё в мире выбора, Риан и ещё несколько магов вошли под колпак, окружавший заражённую территорию. Отдалённые от столицы земли готовились к полной эвакуации – и эльфов и зверей. Земли, находившиеся под колпаком, были буквально усыпаны трупами. Но в глубоких подвалах под дворцом удалось найти два десятка людей, которых пощадила болезнь. Среди них были дети – от года до двенадцати лет. Все эти люди были когда-то придворными королевы Гелинн и хорошо знали, где можно спрятаться. Кроме того, все они испытывали глубочайшее отвращение к забавам королевы. Они были здоровы – пробы крови не показали вируса - только очень истощены. Самому старшему из детей, Гарольду, было всего двенадцать лет, он был пажом королевы, и одно имя Гелинн вызывало у него отвращение. Что с ним делала королева, он не рассказывал, а расспрашивать его не стали, понимая, что мальчик пережил глубокий психологический шок. Однако, осторожно проверив память Гарольда, маги пришли в ужас. Вот именно тогда, Риан впервые предложил усыпить всех этих людей, оставив только детей до пяти лет. Его тогда поддержала только Иридель, и Риан занялся эвакуацией здорового населения острова. Именно эти люди поселились в Изначальном Мире на небольшом континенте в южном полушарии. Селение их отличалось строгостью нравов, и магу Алайо почему-то эта строгость не нравилась, но жили они благополучно и тихо. Даже во времена Эрианет, уговорившей эльфов уйти за Кольцо, они остались в своём селении. Двадцать эльфов, переживших трагедию Синего Острова в подвалах дворца, составили своего рода аристократию селения. Постепенно число «истинно чистых» семей сокращалось за счёт браков с лесными эльфами, корабелами и древними людьми с Зелёного острова. Осталось шесть семей, где старейшины всеми силами стремились сохранить традиции строгих нравов и чистоты крови. Но и из этих семей часто уходили в селения лесных эльфов сыновья, уплывали с корабелами дочери, а у потомков шести семейств рождались либо слабые дети, либо вообще не было детей. Те, самые первые двадцать человек, спасённые магами в подвалах дворца, стали говорить о всеобщей распущенности, разврате и вообще отказывались иметь дело со своими потомками. Именно они потребовали построить им дворец, где они могли бы жить, соблюдая все законы старых времён. Их потомки охотно построили им дворец, окружили его огромным садом и вздохнули с облегчением. Линнелинн в это время уже давно жила на Северном Острове. Воспитанная старшей женщиной в роду, она строго блюла святость старых обычаев, чем доставляла немало хлопот окружающим – уж очень странными и какими-то бесчеловечными были эти обычаи. Север первым заговорил о болезни, Динель осторожно проверила состояние Линнелинн, но кровь её была чистой, и всё списали на воспитание. Между тем, во «дворце» происходило что-то странное. Сначала старейшины стали засыпать среди дня и спали иногда сутками, а потом пустились, что называется, во все тяжкие. Они возродили старину, да, но это были нравы дворца королевы Гелинн. Их потомки смотрели с ужасом на строгих блюстителей нравственности, занимавшихся любовными играми в садовых беседках. Бросить их на произвол судьбы было бы бесчеловечно, и им приносили еду, вино, ткани, но ставили всё это на столик у входа в сад. Конечно, магу Алайо сообщили об этом безобразии и он уговорил одного из мужчин селения уколоть шипом розы собственную пра и так далее бабушку. Дама гуляла в это время по саду вместе с кавалером в костюме Адама из мира выбора. Анализ показал вирус, видимо, проснувшийся. Все потомки шести семей проверили кровь – она была чистой, но на всякий случай им всем ввели созданную магами вакцину, дабы обезопасить население континента и Зелёного острова от возможного пробуждения затаившейся угрозы. Эльфы – а болезнь поражала только эльфов – вновь вздохнули с облегчением и продолжали жить спокойно. Девушки, сбежавшие в своё время подальше от строгих нравов, сами вызвали магов и сделали прививки себе и детям и внукам. Впрочем, скоро маги выяснили, что вирус поражает только чистокровных потомков шести семей, все, в ком есть кровь древних людей, лесных эльфов и даже корабелов – никогда не болеют. Линнелинн, конечно, никакой прививки себе делать не позволила, её потомки несли в себе кровь древних, таким образом, болезнь могла угрожать только ей. Север и Динель почти не бывали на острове. Страх, который испытывала Линнелинн при виде магов, был не единственной причиной их продолжительных отлучек. Постепенно к этому страху добавилось молчаливое, но очень заметное неодобрение всего образа жизни Севера и Динель. Платья магини, слишком легкомысленные, на взгляд Линнелинн, общая спальня супругов, всё это, по мнению Линнелинн указывало на распутное поведение магов вообще. Динель это скоро надоело, и она всё чаще оставалась в своём доме на южном полярном континенте, а Север не хотел расставаться с женой. Поведение Линнелинн в последние годы семейной жизни указывало на наступление фазы фанатизма, поэтому Армин, попробовал уговорить жену переселиться на континент и уже там найти способ сделать ей прививку от болезни, а когда она отказалась, легко согласился с решением Линнелинн стать вдовой при живом муже. Армин устал от своей высоконравственной супруги.

Вопрос о том, что делать с возникшим на ранее вполне благополучном континенте борделем, решали Творцы Мира и Великие Маги. Риан и Иридель по-прежнему настаивали на уничтожении обители блюстителей старины в зародыше, но большинство магов возражали.
- Во-первых – они не нарушают Законов Мира, - говорила Динель – частная жизнь любого разумного существа – его личное дело. Во-вторых, они очевидно больны – те, кому сделали прививки, я имею в виду прямых потомков шести семей чистокровных придворных Гелинн, здоровы. Здоровы и потомки метисов. Значит, есть нечто, способное воздействовать на вирус и убить его, если вовремя принять меры!
- Интересно, сотворившая, почему ты не приняла эти меры к Линнелинн, когда она уже входила в стадию фанатизма? – поинтересовался Риан – Север, насколько мне известно, её пугливость и сверхскромность уже рассматривал, как болезнь!
- Это моя вина, - призналась Динель – я не хотела применять насилие, а делать прививку она решительно отказалась, объяснив, что эту прививку надо делать мне – ввиду моей распущенности, как и распущенности всех магов вообще. Я поставила свою обиду выше интересов самой Линнелинн.
- Полагаю, надо заслушать Тилвен, одну из девушек, ушедших на западный континент с корабелом, за которого она вышла замуж, - сказал Север – и ещё, подумайте маги, почему больны только двадцать старейшин и Линнелинн, но их потомки вполне благополучны? И действительно ли они так уж благополучны, если не мешали растить из своих детей фанатиков, и, было время, поговаривали о том, чтобы не пускать детей в школу? По сути, в полную норму они пришли только после введения вакцины! А если этот вирус приспособится к вакцине, и через пять-десять лет мы получим малоприятный полубезумный мир?
- Но предложение Риана не решит проблемы – искать всех потомков «чистых» шести семей придётся по всему миру, - сказала Тайрин – и нет гарантии, что в других Мирах Кольца не таится спящий вирус. Нужно найти способ обнаружить спящие вирусы, но работа предстоит адская. Кроме того, надо придумать вакцину, которая излечит тех, кто уже необратимо болен.
- Если принять предложение Риана, то было бы логично вообще уничтожить Миры Кольца, - сказал Алайо – все, кроме Селентины и Мира Могуществ. Этого мы допустить не можем. Вакцинировать всех потомков шести семей тоже непросто, но тут помог случай – те, кто ушёл из селения, такие, как Тилвен, по-видимому, не заболеют. Они сами ищут магов и их вакцинируют. Но и то, полной уверенности нет. Шесть семей жили вполне благополучно, Линнелинн заболела. Что это? Если эта зараза реагирует ещё и на воспитание, это не самое страшное, но что если она спит до времени? Я не раз говорил, что селение эльфов – потомков бывших придворных Гелинн, мне не нравится именно слишком уж подчёркнутой строгостью нравов, меня это настораживало, но вмешиваться в личную жизнь эльфов мы не могли.
- Давайте всё-таки послушаем Тилвен, она сама нашла Алайо и попросила помощи, - сказала Тайрин – вот здесь как раз сказалось воспитание, её не держали в такой строгости, как Линнелинн и не пугали магами.
Тилвен, подружка юности Линнелинн, та самая, которой Линнелинн вышивала пеньюары, сидела в кресле на галерее.
- Всё шло хорошо, - начала она – меня приняла семья мужа, мы построили дом рядом с ними, соединённый садом, как принято у корабелов и у меня за четыре года родилось двое детей. Дети учились в школе, три цикла, время шло и они обзаводились семьями, и своими детьми. Дочь вышла замуж за человека из древних, сын взял в жёны девушку из семьи корабелов, в свою очередь подрастали внуки и правнуки, одна семья живёт сейчас в Мире Ассиоль.
Шалиах отметил про себя, что он обязательно найдёт эту семью и всем введёт вакцину – чтобы уж наверняка.
Примерно лет двадцать назад мне показалось, что со мной что-то происходит. Моя соседка, жена одного из корабелов, о чем-то разговаривала с моим мужем. Я пришла в ярость, чего со мной никогда не бывало. Потом у меня вдруг появилось странное желание носить одежду очень строгого покроя, чем я очень удивила мужа. Увидев мою свекровь, кстати, очень красивую женщину, в платье, весьма легкомысленном, я вдруг захотела закутать её в плотный большой шарф. Это состояние недовольства всем и всеми, оно как-то завладевало мной, мне даже захотелось сжечь все мои наряды, но тут вмешалась свекровь. Очень разумная женщина, она для начала дала мне успокоительного питья, а потом прямо сказала, что я заболеваю, что это наследственное и что мне лучше посоветоваться со знающим магом, а лучше Алайо нашу жизнь не знал никто. Она сама отвезла меня к Алайо, и по дороге постоянно поила травяным отваром, который позволял мне не впадать в очень неприятное состояние – мне все казались неправильными, кроме меня, разумеется. Алайо всё понял, он уже опробовал свою вакцину и немедленно усыпил меня и сделал всего один укол. Когда я пришла в себя, мир показался мне прекрасным, только платье на мне было какого-то странного мышиного цвета и закрытое почти до шеи, с длинными рукавами, а волосы так стянуты в пучок, что я сама себя не узнала в зеркале. Но в комнату вошла моя свекровь и принесла нормальное летнее платье, причесала меня, и мы спустились вниз, в кабинет Алайо. Он объяснил, что старейшины шести семей в посёлке, отличавшиеся особо строгими нравами, все подцепили в подвалах дворца Гелинн вирус, который пробудился и вызывал такое вот странное поведение. Конечно, кроме вируса, они ещё и насмотрелись на игрища Гелинн и пытались воспитать своих потомков в необыкновенной строгости. Но большая часть их детей вышла замуж за древних людей, лесных эльфов, корабелов и их дети не болеют. Самому же Алайо нужны помощники, чтобы отыскать, где сейчас живут первые потомки бывших придворных и прямые потомки шести семей. С тех пор мы с мужем стали помогать Алайо в поисках, разбросанных по Мирам Кольца возможных носителей вируса. Ещё он сказал, что мне очень повезло со свекровью – вместо того, чтобы рыдать и таить обиды, она просто отвезла меня к магу-целителю. Линнелинн не повезло. Рядом с ней жили маги, но ограничились только анализом крови, который при спящем вирусе ничего не даёт. Ну, и я думаю, это моё личное мнение, Линнелинн воспитывала старшая женщина в семье, сама больная, а родители, запуганные этой дамой, не посмели уйти из дома вместе с Линнелинн. Поэтому Линнелинн считала своё поведение не только нормальным, но единственно правильным. Сейчас её родители возмущены поведением дочери, но и со мной могло случиться, тоже самое, если бы не моя свекровь.
Алайо, что скажешь? – спросил маг Юга – Риан, ты бы лучше помолчал с твоими предложениями. Вот эвакуацию ты провёл отлично, и в заражённый город вошёл первым, но мы все тогда недоглядели – тех бывших придворных следовало изолировать и искать способ борьбы с вирусом. И уж никоим образом им нельзя было иметь детей.
- Я считаю, - сказал Алайо - что мне нужны все маги в помощь, в Изначальном Мире особенно нужны Звериные магини. Звери знают много и могут многое сообщить. Всем, кого обнаружат звери, нужно делать вакцинацию. Но это не всё. Нужно разработать средство способное совершенно уничтожить вирус у тех, кто уже болен, начиная с дворца. Пока дворец и сад следует держать под защитным колпаком.
- Вот по поводу зверей, я хотела добавить, - сказала Тилвен – когда меня стали раздражать мои близкие, из дома ушёл мой любимый кот, а в лесу меня стали избегать звери.
- Сколько времени тебе потребуется на работу, Алайо? – спросил Маг Юга.
- У меня уже есть кое-какие наработки, но не меньше зимнего сезона.
Однако случай внёс свои изменения в план Алайо. Случай или сам Изначальный Мир – это уже никому не известно.

Ночь окутала «дворец» старейшин, бывших придворных давно сгинувшей Гелинн. Только едва заметный свет освещал покои эльфов, да отблески полной луны играли на защитном колпаке, которым был закрыт и дворец и сад. Приближалась осень, любителей забавляться в саду не было, но в спальных комнатах кипела жизнь. Можно сказать, просто била ключом. Где-то уединились пары, но в большинстве спален собирались по трое – четверо любителей провести ночь в компании. Бывшая воспитательница Линнелинн окружила себя тремя кавалерами, и никто из них не мог пожаловаться на недостаток внимания прекрасной дамы. В своей спальне, Гарольд развлекался с двумя дамами. Одна из них, Линнелинн, изображала скромную, убитую горем вдову, вторая, напротив, была одета в платьице маленькой девочки с бантами в волосах. То, что ей было десять тысяч лет, нисколько не смущало участников игры. Она теребила платьице и опускала глазки, не забывая поглядывать на Гарольда, а там было на что посмотреть! Дамы уже раздели своего кавалера, и теперь он смотрел, как Линнелинн снимает вдовью вуаль.
- Не торопись, Лин, - давал указания Гарольд - помедленнее! Теперь платье, сначала одно плечико, потом второе! Лин, я же говорил, сшей такое платье, чтобы легко соскальзывало, рукава нужны пошире, всё должно сниматься медленно, но легко! Тьфу ты! Опять всё испортила! Айлен, иди ко мне, а ты Лин, оденься, я хочу поиграть с тобой потом!
Гарольд принялся развязывать бантики на свое бабушке – его мать погибла на Синем Острове – а Линнелинн натягивала на себя своё вдовье платье. Неожиданная ярость охватила её, и она вцепилась в волосы Айлен. Айлен, в свою очередь потянула ещё не застёгнутое вдовье платье и две не вполне одетые дамы покатились клубком по ковру.
- Прелесть, девочки! – смеялся Гарольд - вот так вы мне нравитесь больше всего! Вдовья вуаль давно слетела с Линнелинн и она ухитрилась оседлать Айлен. Как она сомкнула руки на горле своей «подружки», Линнелинн не заметила. Просто в какой-то момент Айлен перестала сопротивляться и вся как-то обмякла.
- Ты что наделала, дура неотёсанная! – закричал Гарольд, который быстро потерял интерес к игре – ты же её задушила!
- И тебя задушу! – ярость била в Линнелинн ключом – я всё делала для тебя, всё, что ты хотел, а ты каждый день водишь в спальню новых женщин!
- А ты что хотела? Быть единственной и неповторимой? Ну, так и жила бы со своим мужем, кто тебя сюда звал?
Линнелинн бросилась на Гарольда с такой силой, которой она сама в себе не знала! Бронзовый подсвечник с красным шариком вместо свечи – свечей им не давали – пришёлся весьма кстати, а Гарольд не успел увернуться. Будь всё не так быстро, он просто залез бы под кровать, он вообще был трусоват, но сейчас он просто не успел. Красный шарик покатился на ковёр, а тяжёлая бронзовая штуковина с размаху опустилась ему на голову. Убить эльфа трудно и Гарольд был ещё в сознании и чувствовал, как Линнелинн царапает ему лицо, а потом проходится по всему телу. Страшная боль пронзила тело Гарольда и он потерял сознание. Линнелинн стояла над окровавленным телом и не могла поверить, что всё это совершила она. На ковре валялось тело Айлен, с шёлковых простыней ручьями стекала кровь Гарольда. Линнелинн неожиданно пришла в себя.
-Что я тут делаю? – подумала она – зачем я здесь? Почему я разрушила семью? Что я здесь творила, с этим ублюдком? И зачем на мне вдовье платье, ведь Армин жив? Жив мой сын, внуки, правнуки….Только зачем я им такая? Что это было?
Она вспомнила, как Динель хотела сделать ей прививку, а она обозвала Великую Магиню распутницей.
- Да ведь я больна, - подумала Линнелинн – мой отец тоже говорил, что я больна!
Линнелинн схватила вуаль, выбежала из комнаты и помчалась к выходу из «дворца». В коридоре она увидела одного из кавалеров старшей, он был голый и тащил за собой по ковру чью-то руку, оставляя за собой кровавые следы. Линнелинн сняла вдовью вуаль и бросила её на пол. Мужчина поднял её и обмотался вуалью вокруг бёдер. Линнелинн выбежала в сад и побежала к воротам, но защита не пропустила её. Она села под яблоней и заплакала. Постепенно вокруг неё, у ворот стали собираться обитатели замка – кто-то был одет, кто-то совсем без одежды. Они не заметили, как посветлело небо и к воротам подошли эльфы с корзинками с едой. К этому времени все более-менее прикрыли наготу. На дорожках сада кое-где валялись откушенные или оторванные части тел. Во дворец никто входить не хотел. Потомки несчастных «блюстителей старины» принесли из домов одежду и послали зов магам. Судя по виду собравшихся у ворот, приступ неконтролируемой ярости накрыл волной всех обитателей дворца. Видимо, такое происходило и в городе на погибшем Синем континенте. Маги явились почти мгновенно.
- Ну, вот и результат болезни налицо, - сказал Риан – а если бы они не были под защитой? И что происходит с теми, кто живёт в семьях этого мира и других миров? Чего-то подобного я и ожидал, тогда, десять тысяч лет назад.
- Риан, они больны, - сказала Тайрин – это, видимо последняя стадия, самоуничтожение. Думаю, те, кто сидит у ворот, уже не заражены, вирус погиб.
- Ну, конечно, именно поэтому они притащили сюда огрызки тел своих товарищей, - проворчал Риан, но спорить не стал.
- Надо решать, как и куда отправить вот этих, – сказал Алайо- возможно, гибель вируса и вспышка ярости взаимосвязаны. Сейчас, они, на мой взгляд, просто равнодушны ко всему. Оделись и то ладно.
- Только не вздумайте их ко мне в Чертог отправлять – прогрохотал голос сверху.
- Мне тоже как-то ни к чему, - загудел Хаос – те, что во дворце уже только тела, души у меня и мне больше не надо.
- Ну, вот, что-то прояснилось, - сказала Иридель – если во дворце нет живых, его действительно можно уничтожить, так, чтобы пепла не осталось.
- Придётся проверить, - сказал Риан – нужны патрульные костюмы.
- А этих куда? – спросил Алайо – здесь ровно половина – десять человек!
- Рядом с полярным континентом, на юго-востоке, есть острова, - сказала Тайрин – там можно жить, не слишком холодно, нужно только построить дома, отдельные, каждому. Там даже яблони растут и дикая вишня!
- Ну, дома мы построим, - сказал Шалиах – позовём Ариэля и Северина и возведём дома, забросим продовольствие. Но вот как знать, не начнут ли они с начала? А пока пусть погуляют по острову, кстати, Алайо сможет проследить за их поведением.
- Прослежу! – сказал Алайо - а заодно и всех десятерых вакцинирую!
- А на чём ты проверяешь вакцину? – заинтересовалась Тайрин – надеюсь не на зверях?
- Нет, не на зверях, в пробирках, содержащих все элементы эльфа, но без души, мышления – раствор, одним словом. Но удобно проверять действие.
- Эльф в маринаде, - проворчал Риан – хорошо хоть не на разумных! Но защиту всё равно нужно ставить! И ещё – никакого потомства, у них потомство уже есть и нам с этим ещё придётся повозиться!

Цитата:

Может быть можно было бы придумать менее шокирующую формулировку, например - развоплотить всех жителей, а затем воплотить снова со здоровыми телами (как в свое время Шалиаха), если такое в принципе возможно проделать с эльфами.

Так ведь только это и можно было сделать. В принципе. То же он сделал с собой, отправляясь в звезду, то же сделала Рина - душа-то остаётся. Другое дело - что от неё остаётся. Но дети-то как раз бы и сохранились, у них души были сравнительно чистые, - воплотились бы сами, как эльфы в Мире Могуществ. Там же они тоже были убиты, но души сохранились - что в Мандосе, что в Хаосе. Только так быстро, как с Шалиахом бы не получилось - эльфы не маги. А эльфы Мира Могуществ первоначально у меня вообще - это воплощённые Величайшим души погибших на Синем Острове. Гелинн-Гаэль. Кроме того, там было двадцать эльфов-придворных. Сколько там было детей? Гелинн всех поила напитком здоровья. У них рождаемость была почти на нуле, а у кого дети появлялись, их обычно забирали в провинцию, в поместья дедов-бабок. А всех жителей Риан как раз эвакуировал - всех, кто не был в заражённой зоне.
Ещё. Синий Остров погиб только в мире выбора. В Изначальном Мире он как был заселён зверями, так и остался. В мире выбора законы Кольца не действовали, именно потому там у магов были связаны руки - люди сделали свой выбор и жили по своему закону.Воевали, убивали, а эльфы пользовались этим. Не все - Гелинн, в основном. Она же Гаэль в покинутых землях. Магия там тоже почти не действовала. Придворные, сидевшие в подвале почти не ели - нечего было, но воду они пили - ту, что проникала в подвал. Риан считал, что они все заражены и могут в будущем представлять угрозу Изначальному Миру. Они и были заражены, просто обнаружить это можно было только одним способом - убить их, развоплотить - это одно и то же. Воплощались бы они долго, если бы Величайший не воплотил их в покинутых землях. Часть воплотилась эльфами, часть уртханг и гуртху. Это в Мире за ручьём - II.
Кстати Шалиах развоплотился, потому, что его убила Ринель. Так же развоплотились в прошлой жизни Тайринэль и Эрриан.

Шалиах вернулся с патрульными костюмами. Риан, Алайо, Север и Шалиах вошли под защитный купол. У ограды сидели десять эльфов, уже одетых, даже Линнелинн сменила свой вдовий наряд, залитый кровью, на чистое голубое платье.
- Вам придётся подождать здесь, пока будет готов транспорт для перевозки вас на остров – там мы сотворим вам дома, отдельно для каждого и там вас осмотрит и проверит Алайо. Вы перенесли очень тяжёлое заболевание и, возможно, вам необходимо лечение – Шалиах старался говорить как можно более мягко, он не был уверен в том, что перед ним умственно здоровые эльфы и резонно полагал, что если уж один из них кому-то оторвал руку, то такой герой может и повторить свой подвиг. Рука валялась на дорожке сада, вообще вся дорожка, ведущая к дворцу, была усыпана разными частями тел – вот под кустом лежит оторванное ухо, вот посреди дороги валяется часть мужского тела, без которой нежелательно обходиться, пальцы вообще валялись, там и тут, как некие несуразные плоды.
Эльфы у ворот как-то вяло покивали, услышав это сообщение и стали укладываться на траву, туда, где окровавленных плодов их ярости не было видно. Их сморил сон, реакция на вспышку безумия и они потихоньку засыпали.
Маги, между тем добрались до дворца, испепеляя по дороге следы кровавой ночи.
- Странно, - сказал Риан – очень похоже на Синий Остров, во дворце нет никого живого. Их должно быть одиннадцать и мы нашли одиннадцать, но все они мертвы. Но эльф не может умереть из-за откушенного пальца!
- От оторванной руки не умрёт – со знанием дела сказал Шалиах – а тут и повреждение самое сильное – оторванная рука! Знал я такого, выжил как миленький! А так – уши откушенные, пальцы, ну ещё некоторые части тела – это я думаю, дамы уж сотворили, но все мертвы! Все!
- Меня начинает беспокоить состояние тех, кто заснул у ворот, - сказал Алайо – боюсь, работает одинаковый механизм – вспышка ярости, увеличивающая силу, побоище, а потом сон и всё! Конец.
- Твоя прививка действует долго? – мрачно спросил Риан.
- Нет! – Алайо вздохнул - мне ещё работать и работать, нужна вакцина, совсем убивающая вирус, но, похоже, он погибает только вместе с носителем. Вдобавок непредсказуемо мутирует и может так уснуть, что никакой анализ его не видит. Магия на него не действует.
- Твоя подруга, Риан, была гениальной женщиной, - сказал Шалиах – такого даже Асинта не творила, и, заметь, без всякой магии! Чистое биологическое оружие.
-Не была она моей подругой, - сказал Риан – я её в молодости видел три раза, причём во второй раз понял, что рядом находиться не могу и на следующий день сделал ей подвеску и пришёл прощаться. Ты же помнишь, как я в прошлое ходил.
- Ну, что – сказал Шалиах – испепеляем дворец и идём к воротам. Если те ребята живы, думаю, их можно эвакуировать. А потом искать потомков.
- Как я понял, эта пакость спит десять тысяч лет, а потом начинает снова работать, - сказал Алайо!
- Но Линнелинн и Тилвен чуть больше трёх, а вирус сработал!
- Но в крови их предков он спал именно десять тысяч лет!
- Таак! – сказал Риан – нас ждёт весёлая жизнь в ближайшее время!
- Очень весёлая, - Алайо был необычайно мрачен – нужно отыскать всех, кто происходит по прямой линии от двадцатки! Только мне нужно полгода, если не больше, чтобы создать вакцину, убивающую вирус совсем. Прививки – дело временное! Через сто лет опять всё начнётся.
- Ладно, пошли к воротам!
Маги испепелили дворец, прожгли землю до скалы и подошли к воротам.
Эльфы, казалось, спали.
- Всё, - сказал Алайо, поглядев на спящих – живых нет!
- Да, - загудел со всех сторон Хаос – все души у меня!
Шалиах поднял руку, и тела исчезли. Маги сняли защиту, и вышли из сада.
- Риан, - сказала Тайрин – птицы принесли весть – на западном материке пятеро больных. И трое в Синегорье. Я запустила зверей на разведку – они всё знают.
- Всё ещё хуже, - сказал Шалиах – Ринель прислала зов. Звери нашли десяток в трёх эльфийских посёлках в Мире Ассиоль.
Так, маги, - сказал Север – паника нам сейчас ни к чему. Сколько времени действует твоя вакцина, Алайо?
- Она усыпляет вирус на сто лет, потом всё надо начинать сначала.
- Второй вопрос – сколько у тебя потомков?
Алайо задумался, потом сказал - десять, вместе с сыном, внуками и правнуками. Их жёны тоже сотворённые.
- Отправляйся в замок, выдавай им запасы вакцины и пусть прививают заболевших. Возможно, их меньше, чем мы полагаем. Сам садись за работу. Вакцина может ещё потребоваться. И никаких отказов прививаться – пусть усыпляют на пару часов и вводят лекарство. Мы выигрываем сто лет.
- Дальше, - продолжал Север – здесь в посёлке, привиты все?
- Все, - сказал Алайо – на Зелёном острове тоже.
- Вот и хорошо. Собираем старейших местных жителей – они помнят – кто, куда уходил из потомков двадцатки. Их не должно быть много. Риан, сколько там было детей?
- Три грудных младенца, их не успели передать в провинцию, мальчик 12-ти лет, Гарольд и шестнадцать взрослых. У них мало рождалось детей и они их прятали – Гелинн считала, что дети отвлекают от работы.
- Теперь пошли в дом собраний!
В дом собраний явились все Великие Маги и Творцы Мира.
Великий Маг Юга предложил посчитать – сколько потомков двадцати «блюстителей нравов» могло быть до смешанных браков. Дети от смешанных браков не несли в себе заразу.
- Какой разборчивый вирус, - сказала Иридель – вот подай ему только аристократов! Даже не верится.
- Из шестнадцати эльфов образовалось восемь семей, вместе с тремя уже существовавшими их было одиннадцать.Старейшие двадцать эльфов погибли на наших глазах, но оставили потомство - сказал Север, - мы имеем потомков трёх детей, Гарольда не считаем, он умер, не оставив потомства. Дети образовали смешанные семьи, но из восьми оставшихся шесть стали «аристократией», если можно так их назвать. Двое тоже образовали смешанные семьи. Значит, нам нужны дети шести "Чистых" семей, сейчас они стали старшими в роду и они должны помнить – кто уходил и куда. Они все привитые, Алайо? Очень не хотелось бы применять силу!
- У меня есть другое предложение, - неожиданно сказал Риан – оно бы в корне решило все проблемы.
- Мы тебя слушаем, Риан, - сказала Иридель. Иридель, магиня чистого неба, считала, что с потомками трёх грудных младенцев было бы проще, да и, возможно, они были вообще здоровы. Ведь ни они сами, ни их дети - внуки-правнуки – не страдали никакими признаками болезни. Всех остальных эльфов из подвалов она предлагала развоплотить, считая, что они несут угрозу Изначальному Миру.
- Я мог бы вновь уйти в прошлое по мосту времени, - сказал Риан – в эпоху, когда Гелинн ещё не сотворила ни золотых буков, ни начинала свои опыты на Синем Острове, в прошлое мира выбора.
- И что же? – спросила Динель внезапно севшим голосом.
- Я убил бы её, - сказал Риан – никакой заразы бы не было. Да, я знаю, я бы заплатил своей жизнью за это, но Мирам Кольца ничего бы не угрожало.
Динель обняла онемевшую Тайрин, где-то взвыли волки, Великой Звериной Магине было так плохо, что она уже не различала лиц магов, перед ней просто неслись какие-то синие молнии, пылал огонь, струилась вода и весь зал заполнило голубое сияние Иридель.
- Олух! – загудел Хаос – ты что с женой делаешь?
- Тайрин меня поймёт, - тихо сказал Риан.
- Тайрин всё поймёт – загрохотал голос Величайшего – вот я не пойму! Ты, часом, не болен? Ты ведь не только Гелинн и себя убьёшь, ты убьёшь всех своих потомков, а их больше, чем больных эльфов. Тайрин будет жить в Заповедном Лесу, одна, всю вечность, я её знаю лучше, чем ты, оболтус!
- Да, Риан, это уж ни к чему, - сказал Шалиах – себя не жалеешь, хоть Тайрин пожалей, и Ринель и всю армию твоих потомков! Давайте всё-таки без таких вот крайностей!
- Твое предложение не подходит, Риан, - сказал Великий Маг Юга – носителей вируса не так уж много, не более пятидесяти эльфов! Это капля в море!
- Капля в море? – горько сказал Риан – создатели вируса сами не знали, что они сотворили. И мы не знаем. Мы считаем, что по наследству он передаётся только потомкам семей тех двадцати, устроивших бойню во дворце, но вы сами видели, вирус нельзя обнаружить в скрытом состоянии. Алайо, ты можешь дать гарантию, что потомки смешанных браков не несут в себе заразы? Нет? А кто может? Величайший? Хаос?
Молчание было ему ответом.

В наступившей в зале тишине раскат грома, раздавшийся в синем безоблачном небе, заставил вздрогнуть даже Великих Магов. Пламя взвилось в центре комнаты и из пламени вышел Величайший.
- Ну, что же, Риан решил в очередной раз отдать жизнь за спасение Миров Кольца? Свою, своих детей, внуков-правнуков и заодно сделать из Тайрин вечно грустную одинокую Магиню, пытающуюся что-то вспомнить, но не способную найти ответы на свои вопросы? Риан, а ты никогда не задумывался, как из уродливой девочки, с трудом вылеченной Алайо, вдруг выросла девушка необыкновенной даже для эльфов красоты? Кем была Гелинн, а потом Гаэль? Так я тебе скажу – она была просто орудием в руках Асинты и не будет её, Асинта найдёт другую и всё повторится? Судьба мира выбора была в руках людей, и не будь Гелинн, они бы нашли способ укоротить свою жизнь! Синий остров всё равно бы погиб, исчез под волнами – кто бы там не жил! Но в нашей версии Вселенной там была лаборатория Гелинн. Там родился вирус, вечно живущий, засыпающий и просыпающийся раз в десять тысяч лет. И придумали его не учёные эльфы Гелинн, его придумала Асинта. Но Асинты давно нет, а вот с наследием её, мы разбираемся поныне, как и с наследием её матушки Аситерры. Так что, если уж тебе так приспичило, отдать сотню жизней, начиная со своей, то с Аситерры надо и начинать. Но Аситерры нет в нашей вселенной, и даже я потерял силу, когда загонял её в чёрную дыру, если бы не ваша помощь, вселенная бы погибла. Ты собираешься последовать за Аситеррой? Но уже один твой поход изменил историю Миров Кольца, правда к лучшему, но к чему приведёт второй? Асинта уже была, когда я боролся с Аситеррой, твой ненужный героизм принесёт только горе в Мир. Вы говорите, вирус нельзя обнаружить, когда он засыпает? Но если развоплотить носителя, вирус найти можно. Пока что с этой проблемой боролся один Алайо. Где вы были, Великие Маги и Творцы Мира? Динель, Север разве вам не показались болезненными привычки Линнелинн? Разве Алайо не говорил на Совете, что странная приверженность к благочестию, чем-то похожа на болезнь? А история со школой? Бордель во дворце? Это никого не насторожило? И, наконец, эльфы – лишь немногие из них, почувствовав приступы фанатизма, обратились за помощью к Алайо!
- Величайший! – раздался нежный девичий голосок, едва слышный за спинами магов – я внучка Ильмира, брата Линнелинн, моего отца вылечил Алайо, моя мать – из древнего народа. Я готова развоплотиться, если это поможет отыскать вирус в моей крови или где он там спит, и мой отец тоже – он потомок одной из шести семей по прямой линии. Просто он довольно застенчив и не решился обратиться к тебе.
- Похоже, этот мир спасут сами его обитатели, как и говорила Тень Элуанн, - сказал Величайший – я воплощу тебя, девочка и твоего отца тоже, но пока Алайо работает, вам придётся побыть призраками в его лаборатории.
- А Хаос наши души не заберёт? – спросила девушка.
- Я уже сыт по самое того, этими безумцами из дворца, - загудело вокруг – нет малышка, вы воплотитесь здесь.
- Алайо, твоё слово, - сказал Величайший.
- Мне всё-таки нужен остров на у западных берегов полярного континента, четверо моих внуков, помощь звериных магинь, Динель и хорошо бы поговорить с Ихтиандром, его отец работал ещё в мире выбора на Синем Острове, правда, вирусологией не занимался, а пытался отрастить у эльфов жабры и начал со своего сына. Потом погиб, но Ихтиандр живёт здесь, на нашем Синем острове, в подводной пещере. Возможно, он знает что-то или слышал от отца. Я уверен, что сами эльфы искали вакцину против вируса.
- Тебе будет обеспечена помощь всех Великих Магов и Творцов Мира, - сказал Маг Юга, а Водяной договорится с Ихтиандром.
- Там ещё есть старый спрут, он с начала мира живёт, - сказала Тайрин, уже пришедшая в себя и уверенная, что блудного супруга в прошлое не пустят – он тоже много чего знает!
- Риан, - прогремел Величайший – займись женой, герой, а то она вот-вот в обморок упадёт! И не геройствуй без надобности, лучше посчитай число потомков по прямой линии, можешь на пальцах, мозги у тебя сейчас плохо работают.
С этими словами Величайший исчез.

У западных берегов южного полярного континента, как хвост за толстым зверем, тянется гряда островов. Климат здесь суровый, но полярные волки, лисы, мыши, заброшенные в эти места Эрнилом, прижились и чувствуют себя отлично. Есть ручьи с рыбой, а когда Эрнил завёз сюда десяток зайцев из северных лесов, лисы и волки занялись настоящей охотой. Зайцы быстро размножились и обросли густыми шубами. На самом большом острове Алайо устроил свою лабораторию, и маги сотворили ему тёплый сухой дом и госпиталь для возможных пациентов. Пациентов пока не было, зато, стараниями Эрнила, появились стада диких овец и коз, тоже в толстых густых шубах. Остров был небогат горами, холмы, трава, скалы у берега и частые дожди и туманы. Кроме Алайо и его супруги Эллинор, в доме постоянно жили четыре его внука и время от времени появлялись Звериные Магини – Тайрин, Ринель, Сильверен и Эрниенна. Без любопытной Ассиоль тоже дело не обошлось. В двух небольших комнатах при лаборатории жили два призрака - сын Ильмира, Аргин и его дочь, Арлин. Их при каждой возможности навещала жена Аргина, женщина из народа древних людей. Женщина старалась держаться спокойно и даже весело, хотя общение с туманными радужными пятнами вряд ли может вызвать радость. Арлин очень любила гулять по острову, среди густой травы встречались весёлые синие и розовые цветы, и девушку совсем не огорчало, что она не может их сорвать. Комнаты, в которых жили они с отцом, были распложены так, чтобы не было возможности попасть в помещение, где хранились их тела. Арлин догадывалась, что эти тела Алайо уже изучает до мельчайших подробностей. Кровь самой Арлин и её отца при обычном магическом анализе казалась совершенно здоровой, но после разговора с Ихтиандром и старым спрутом, Алайо пришлось заняться изучением мозга. Арлин случайно слышала рассказ спрута, что эльфы уже нащупали путь к обнаружению вируса, но не успели, начались беспорядки, бесконечные переливания крови и все, кто работал в лабораториях, погибли. Тогда погиб отец Ихтиандра, старый спрут показал сыну своего друга водный портал, и Ихтиандр ушёл, а с ним ушёл и старый спрут.
- Ну, - думала Арлин – всё равно воплотят нас в новые тела и это даже хорошо, мама говорила, что отец в детстве был очень слабый!
Звери не обращали внимания на туманный сгусток, и Арлин играла со щенками волков и с маленькими лисятами. Кончалась осень, Алайо почти не выходил из своей лаборатории, его внуки переходили из мира в мир на зов зверей. Однажды Алайо позвал к себе Арлин и её отца.
- Вы очень боитесь Хаоса? – спросил он.
- Но ведь он обещал не забирать наши души, - сказал отец Арлин.
- Да не заберу я их, души ваши, но только я вижу сущность души, - загудел Хаос – мне тоже лишнего не надо, я посмотрю, и вы вернётесь.
Отец и дочь переглянулись и согласно кивнули. Мягкая тьма окутала их и через мгновенье исчезла.
- Вот и всё! – забубнил Хаос – вы вернулись, и даже не заметили, а уж три месяца прошло!
Арлин посмотрела в окно, снежные сугробы лежали в лощинах, мир был белым и чистым, снежинки бились в стекло огромного окна.
- Я кое-что, кажется, нашёл, - сказал Алайо – но мне нужно посоветоваться с одной Тенью. Тени видят то, что невидимо даже для творцов Миров. Я уйду сейчас и вернусь через неделю или через месяц, Эллинор позаботится о вас, да и звери давно нас не звали. Не так уж много потомков оказалось у двадцати придворных, но мы, на всякий случай привили и потомков от смешанных браков. Всего триста – эльфов и метисов. Ждите меня – Элуанн моя последняя надежда.
Алайо вернулся только к весне. За это время в Мирах Кольца звери не нашли больных. Он принёс собой странную вещь, способную видеть невидимое и небольшой сосуд, состав которого убивал вирус навсегда – спящий иди активный, лекарство действовало одинаково. Предстояло запастись большим количеством состава, но это уже была техническая работа, однако Алайо не доверил её никому. Вирус действовал на мозг, но спал в крови. Можно было воплощать Арлин и её отца, но начинать лечение с них не имело смысла. Нужны были ещё четверо – чистые потомки двадцати заражённых, метисы с эльфами и с древними людьми и совершенно здоровые эльфы. Алайо вызвал Шейлу и она передала просьбу Алайо Величайшему. Однажды холодным весенним утром Арлин проснулась в своей постели и увидела свои руки, лежащие поверх одеяла. Она бросилась к зеркалу – её тело словно вернулось к ней, но девушка сразу заметила, что стала как-то неуловимо красивее, чем была. Она оделась и прошла в дом Алайо. Там уже был её отец, здоровый, красивый эльф, он смотрел на дочку и улыбался. Совершенно здоровыми оказались лесные эльфы, никогда не жившие на Синем острове – зелёная звёздочка в руках Алайо не изменила цвет. Родители Линнелинн и Ильмира были заражены спящим вирусом, и звёздочка стала красной. К сожалению, потомки смешанных браков тоже вызвали красный огонёк, Риан не зря подозревал такую возможность. Всего, по подсчётам магов и зверей этих потомков было около тысячи, и все они жили в Изначальном Мире и в Мире Ассиоль. Почему-то Мир Серых Песков они избегали, как и Старый Мир с его сверхговорливым лесом. В мире оборотней их просто не могло быть, и не было, как и в Мире Могуществ – эльфы Мира Могуществ воплощались в новые тела, но зато стало ясно, почему Гелинн воплотилась в теле Гаэль – она была здорова. Те, кто был болен, воплотились в тела гуртху и уртханг, они были здоровы, но внешне сильно отличались от эльфов, и в покинутых землях часть гуртху постоянно воевала и с людьми и с эльфами. В мир Драконов эльфы тоже не рвались, более того, Белая Драконица, бывшая подружка Сиоля, обладала сильно развитым даром предвиденья, и Орризар сумел поставить вокруг своего мира дополнительную защиту от эльфов, незаметную, но действенную. Сиоль, вместе с Файнель, навестил школьную подружку, и Драконица сказала, что подсчёт приблизительный, за десять тысяч лет потомки придворных от смешанных браков, могут быть обнаружены в самых неожиданных местах. Она советует закрыть на время от эльфов и Мир Серых песков, и Старый Мир. Когда будут вылечены все заражённые, а их, по её мнению тысячи три, защиту можно будет снять. Миру Могуществ тоже стоит временно воздержаться от прихода эльфов из других миров.
- Ну, что же, всё-таки два мира – это не восемь! – сказал Алайо – у нас почти сотня лет впереди, придётся проверять все эльфийские поселения. Ну, а кто говорил, что будет легко?
Он приложил зелёную звёздочку ко лбу Арлин – зелёный огонёк, казалось, засиял ещё ярче.
Неизвестно, почему в голову Алайо пришла мысль, приложить ко лбу своей жены, оправленную в лунное серебро, зелёную звёздочку. Вспыхнувший красный огонёк, испугал его больше, чем саму Эллинор. Сына он творил сам, Эллинор, тогда ещё носившая имя Гелинн, данное ей бабкой в честь сгинувшей королевы, была эльфом и просто сидела в углу комнаты. Потомство сына Алайо, внуки и правнуки – было здорово, они вообще были магами. Алайо вспомнил рассказы Шалиаха о выходках Эрианет и понял, что она изначально была больна. К счастью, детей в мире эльфов за Кольцом у неё не было. Но Алайо всё-таки проверил своих внуков, они были здоровы, но стало понятно, откуда взялись заражённые в Синегорье – это были дети и внуки Эрианет.
- Ну, вот работа для патруля, - сказал Алайо – а мне придётся опять идти к Элуанн за вторым прибором для определения вируса.
Окно в комнате распахнулось, плотный поток цветного ветра закружился вокруг стола и исчез в окне, не забыв захлопнуть створки. На столе лежали ещё две зелёные звёздочки, оправленные в лунное серебро.
- Спасибо, Элуанн, - сказал Алайо – теперь мы справимся!

Полная луна заливает серебряным светом Заповедный Лес, отражается в звенящем весеннем ручье и заглядывает в окно старого дома на крутом берегу ручья. Дом чем-то похож на скалу, он был когда-то скалой, а сейчас это дом. Просто дом, окружённый цветником, в котором распускаются первые весенние цветы. В доме живут звери и женщина, Великая Звериная Магиня, Тайрин. Она спит и в окно, открытое в лесную тишину, глядит полная луна. Во сне ей снится какая-то другая жизнь, мелькают лица, знакомые, но она не помнит, кто это. Часто все лица заслоняет одно, мужское лицо с тёмными глазами и с серебряной прядью в тёмных волосах. Но даже во сне, Тайрин не может вспомнить имени этого мага, не может узнать, как его зовут, а когда она спрашивает – кто ты? – сразу просыпается. Видит свою спальню, открытое окно, чувствует запах ночного леса и вновь засыпает.
Утром её будит аромат горячего кофе, она смотрит на спящего у неё в ногах огромного волка, гладит его и тихонько щекочет за ушами. На подушке потягивается красивый манул в белых перчатках и носочках, с белой манишкой на груди и с тёмными полосками на серой шубке. На узком диванчике под окном дрыхнут лисы, хвосты свешиваются на ковер, сиреневый с рисунком, изображающем белые гроздья сирени. Скоро сирень расцветёт в её саду и она будет пить чай в беседке, маленькой, уютной, окружённой плотным сиреневым кольцом. Кольцо, да, вот этого она не понимает. Её руки унизаны кольцами – два серебряных, обручальных и четыре золотых с алмазами. Она часто думает – почему и откуда эти кольца. Почему два обручальных? Она ни с кем не обручалась и не собирается, а уж четыре золотых! Правда, в дом иногда приходят две женщины и называют её мамой. Но она не знала бы их имён, если бы они сами себя не назвали. Кажется, именно они снятся ей в ночи полной луны, но сны так расплывчаты… Ещё приходят маги, Наир, Северин, Шалиах, Хэл, приходят их жёны и странная женщина, темноволосая, она называет себя Ашрет и говорит, что она подруга Тайрин. Тайрин не помнит ничего из жизни до тьмы, бархатной, ласковой тьмы, в которой нет времени и нет ничего, только покой. Вот то, что положено помнить и знать Звериной Магине она хорошо знает. Язык зверей, их привычки, как их лечить, как помочь зверю, и звери понимают её и любят. Но что было с ней? Ничего не было, была боль и тьма, убившая боль и давшая покой.

- Как хорошо дома! – говорит Тайрин, усаживаясь за столик в эркере, нависающем над ручьём. Лаххи, в кружевном фартучке, ставит перед ней тонкую фарфоровую чашечку и очень красивый серебряный кофейник, наливает в чашечку кофе и Тайрин подносит чашечку к губам. Аромат кофе кажется знакомым и должен что-то напомнить, но что?
- Лаххи, ты прекрасно готовишь кофе! – говорит Тайрин – просто замечательно.
Лаххи забирается к ней на колени, обнимает Тайрин лапками за шею и трётся мордочкой об её щёку.
- Кофе готовит Риан, - говорит Лаххи – каждое утро, пока ты принимаешь душ!
- Ты мне каждый день говоришь про Риана, а я не знаю, кто это!
- Твой муж, во всяком случае, он считает себя таковым. Очень заботливый, ты не замечаешь, что в доме каждый день появляется что-то новое? Вот в гостиной очень красивые новые светильники, все шарики поют, вечером послушаешь.
- Лаххи, я, правда, знаю только то, что пришла из тьмы. А до этого была боль. Очень сильная боль и кто-то держал меня на руках, это я сейчас вспомнила, а потом боль ушла, и стало хорошо. Такая ласковая тьма, нежная, как бархат. А потом я проснулась в своей спальне. Вот ты говоришь, я не помню, но ведь я помню все леса в мире, все тропинки, зверей, тебя вот помню.
- Ты же Звериная Магиня, это ты не можешь не помнить. Ты своих близких не помнишь. Вот Севера помнишь?
- Я его знаю, знаю, где он живёт, но именно знаю, а не помню. Откуда он взялся, что у меня может быть с ним общего – просто я знаю, что он один из Творцов Мира.
- Ой, хозяйка, ты знаешь, зачем существуют кольца – обручальные, серебряные и золотые, свадебные?
- Знаю, но что-то не припомню, чтобы я с кем-нибудь обручалась, да ещё два раза и что у меня четверо детей, если судить по кольцам! Мне они нравятся, эти магини и маги, но я не помню, чтобы их творила. Для этого нужен муж.
- Ага! Вот твой муж тебе кофе и варит по утрам.
- Я его не помню, Лаххи! Кто он? Я знаю всех магов и Творцов Мира, но не помню, чтобы кто-то из них был моим мужем! Да у них у всех есть пары, даже у Величайшего!
- Ладно, оставим это, хозяйка! Сегодня к тебе в гости прилетит Дракон, Орризар и придёт белая полярная лиса, Файнель. Что приготовить на обед?
- Жаль, что в лесу ещё нет грибов, но у нас есть белые сушёные грибы! Драконы едят грибной суп? И большой пирог с мясом крокодила! Ну и десерт, что-то сладкое!
- Марь испечёт торт – она это делает прекрасно!
- Марь – это болотница? Я не могу вспомнить, где она живёт и ещё та красивая женщина с коброй – они приходят и уходят, но я не знаю куда. Я знаю все миры, но есть один замок с парком, я почему-то обхожу его, когда иду в лес. Там, на смотровой башне, стоит маг и, кажется, он мне знаком. Я видела его во сне сегодня – у него серебряная прядь в тёмных волосах и глаза очень тёмные. Странно, но войти в замок мне не хочется.
Лаххи знает, что стоит только открыть дверь в угловой башне и Тайрин войдёт в замок, но помалкивает. Щекн сказал, что она, Тайрин, хозяйка, всё помнит, но не хочет вспоминать, то, что связано с Рианом, Великим Магом из Горного замка. Тайрин ушла переодеться в рабочую одежду, а Лаххи вспоминает рассказ Щекна.
Это случилось в мире эльфов за кольцом. Патруль пошёл туда, проверить – нет ли там заражённых вирусом. Пока маги посещали большие континенты, Щекн сопровождал Тайрин в лес на северо-западной окраине мира, там ещё жили эльфы, те, кого называли выцветшими. Потом все они ушли на экваториальный континент, остался старый король с женой и его младший сын, тоже со своей супругой. В том же посёлке жила Хеллен. Когда-то она была любимой ученицей Алуафа и благодаря талисману Учителя, всё возрождалась и разыскивала его. Она убила Тайринэль, дочь Звериной Магини Старого Мира и заняла её тело. А потом влюбилась в Риана и пыталась убить Тайрин. Когда Щекн отнял у неё старый браслет Тайрин, подаренный магиней ещё Тайринэль, она, казалось, успокоилась. Но однажды украла у Алуафа кинжал, убивающий мага, и пробралась в дом Тайрин. После попытки убить Магиню, Хеллен изгнали из Изначального Мира, и она вела странную жизнь втроём с магом Сайором и Эрианет в мире за кольцом. Однажды она сбежала из дворца Сайора, прихватив и его кинжал. Жила в посёлке эльфов, старалась не вспоминать о прошлом, вышла замуж и даже родила троих детей. История эта была записана и рукопись называлась «Ушедшие за Кольцо». Лаххи читала её, а Тайрин знала слишком хорошо. Тайрин не хотела идти в тот патруль и очень не хотела, чтобы туда шёл Риан. Та, старая история, обошлась ей слишком дорого, она едва не развоплотилась и на много лет рассталась с Рианом. Но обойтись без Великой Звериной Магини в мире без магии было невозможно, только звери могли проверить все селения эльфов и только Тайрин они могли подчиниться. Риан, в свою очередь, не хотел отпускать Тайрин одну. Так случилось, что в посёлке, где жила Хеллен Тайрин всё-таки на несколько минут осталась одна. Патрульные маги разошлись по разным континентам, их ждали с минуты на минуту, Тайрин и Щекн сидели в саду под цветущей яблоней и беседовали с женой младшего сына короля. И тогда на дорожке сада появилась Хеллен. Её муж и дети давно покинули её, и ушли на экваториальный континент. Жить с ней становилось невозможно, а после того, как она ударила младшую дочь, муж забрал детей и уплыл подальше от столь опасной супруги. Дети не жалели о расставании с Хеллен – слишком часто она давала волю рукам, а иногда и плётке. Увидев Хеллен, Тайрин встала, чтобы уйти в дом, но кинжал полетел в Щекна, и Тайрин, мгновенно отбросив волка, сама оказалась под ударом. И в этот миг в саду появились маги. Хеллен обездвижили, Риан держал на руках тело Тайрин и страшно выл Щекн, голоса волчьих стай из горных лесов сливались с воем Щекна в одну погребальную песнь. Откуда-то налетел цветной ветер.
- Я заберу её тело, Риан, - сказал ветер – на изнанке её тело станет тенью, а когда придёт её час, она воплотится.
- А я заберу её душу, - загудел Хаос - и дам ей покой!
Риан хотел убить Хеллен, но Шалиах напомнил ему, что они гости в этом мире, поэтому достаточно отнять у неё талисман Алуафа, испепелить его, а также уничтожить кинжал, уже лежащий на садовой дорожке, и передать Хеллен, лишённую магических игрушек, в руки местного правосудия. Осмотрев кинжал, Шалиах сказал, что на него нанесён яд и действие яда ему, Шалиаху, знакомо – он вызывает не только мгновенную смерть мага, но и последующую амнезию, если маг вновь воплотится.
Тайрин воплотилась через десять лет. Элуанн сделала всё, чтобы вернуть ей память и память к Магине вернулась. Но было что-то, что она просто не хотела вспоминать. И это было связано с Рианом.

На верхнем уровне дома Тайрин в Заповедном лесу, есть открытая терраса. С террасы хорошо смотреть на долину, на праздничный холм, покрытый лесом, на синеющие за долиной леса. Тайрин любит сидеть здесь вечером, вокруг неё собираются звери, Щекн кладёт голову на колени хозяйки, а сегодня пришла Файнель, пушистая полярная лиса и с ней чёрный леопард. Они уже не говорят ей, что леопард её правнук, просто лиса забирается к ней на руки, прижимается к Тайрин тёплым пушистым боком, а леопард о чём-то беседует со Щекном. Они ждут дракона – это так красиво, полёт белого дракона в синем небе. Дракона зовут Орризар, Тайрин чувствует, что знает его, но не может вспомнить ничего из своего прошлого – только боль в груди и тьму. Не может или не хочет? Тайрин стала задумываться об этом, особенно сегодня ночью, когда полная луна смотрела в открытое окно. Утром она нашла на столике у кровати маленький букетик белых северных орхидей. Это тоже как-то связано с прошлым, ночные фиалки, но связано с горечью и болью в душе. Она боится вспоминать – так сказал ей сегодня Медведь, Великий Медведь из Мира оборотней, которого она встретила в Заповедном лесу. Она обрадовалась, увидев Медведя, он был из прошлого, но с ним не было связано боли. Значит, там, в прошлом, было что-то, что-то очень хорошее и боль убила память. Нет, не память, Медведь сказал – воспоминания.
- Ты всё помнишь, Тайрин, - сказал Медведь – но ты боишься. Боль породила страх перед воспоминаниями, а ведь в твоём прошлом было немало прекрасного. Но ты справишься, страх пройдёт, ведь Риан по прежнему приходит утром в твой дом, чтобы приготовить тебе кофе и поставить в вазу свежие цветы.
- Опять этот Риан! – думает Тайрин – вот хоть бы поглядеть на него, что ли!
В синем небе появляется сияющая в лучах солнца, точка. Точка увеличивается, вот она уже похожа на птицу, но птицу, усеянную алмазами. Одна секунда и огромный белый дракон делает круг над домом, а потом на террасе появляется высокий маг в одежде цвета бирюзы. Глаза у него тоже сияют необычным сине-зелёным цветом, а брови и ресницы чёрные.
- Орризар! – Тайрин вспомнила, вспомнила полянку перед домом, маленькую девчушку с венком на голове. Это ведь она, Тайрин, сидит на плече у невероятно красивого мага, и они идут на запад по живой тропе. К кому они идут? Конечно же, к Хэлу и Иллис, в замок на острове среди быстрой полноводной реки. Тогда было так хорошо, хоть их всех – кого всех? – только что выгнали с Северного Острова. Нет, выгнал Север и только Хэла и Иллис, а она ушла сама. Но пришёл ещё один маг, у него не было тогда серебряной пряди в волосах, и он смеялся и выловил из реки огромную рыбу.
Рядом с Орризаром внезапно появляется тот самый маг, он здорово поседел и тёмно-серые, почти чёрные глаза, сейчас горят светлым огнём. Но ведь это он снился ей сегодня ночью? Конечно, он, его Тайрин ни с кем не спутает!
- Так, значит! – говорит маг – чужих жён навещаем? Утешаем, успокаиваем?
- Риан, успокаивать сейчас надо тебя, - говорит Орризар – ведь тебя просили не торопиться будить воспоминания Тайрин! Посмотри, она вот-вот развоплотится!
- Риан, - думает Тайрин – вот и Риан! Но голова у меня кружится и всё плывёт вокруг! Риан!
Воспоминания волной обрушиваются на неё, эта волна сейчас смоет Тайрин, унесёт в никуда.
- Риан! – кричит Тайрин – помоги мне!
- Ну что ты стоишь, олух, – гудит со всех сторон Хаос – возьми её на руки и уложи на диван, что ли!
Риан отталкивает Орризара, уже бросившегося к Тайрин, берёт на руки тело жены и ей становиться лучше, мир снова обретает чёткость.
Щекн тянет Риана за собой, вниз по лестнице, в гостиную, Файнель и Сиоль вежливо приглашают к столу Орризара. Обед давно готов, но Риан бережно укладывает жену на диван и усаживается рядом.
- Тайрин, - говорит он – ты поплачь, легче станет!

Давно уже скрылась в вечернем небе маленькая сияющая звёздочка – Орризар попрощался с хозяйкой Заповедного Леса, что-то сказал Риану и улетел в Мир Драконов и медноцветных змей. Обняла на прощанье Тайрин пушистая белая лиса, а чёрный леопард пожелал хозяевам доброй ночи, не забыв при этом подмигнуть Риану. Риан шутливо дёрнул правнука за хвост и парочка оборотней исчезла.
- Тайрин, если бы не мои старые грехи, - сказал Риан – ничего бы не было. Десять лет я ждал твоего возвращенья, десять лет приходил сюда по утрам и в одиночестве пил кофе. Мне казалось, что ты вот-вот появишься за столиком и скажешь, что ты, наконец, вернулась.
Они сидели на диване, старом родном диване и в камине горел огонь и плясала саламандра – вечера были ещё прохладные, да и просто смотреть в огонь было так приятно.
- Ты вернулась, - продолжал Риан – но ты не помнила меня, детей, внуков, ничего не помнила – только боль и тьму. Север сказал, что я должен ждать, что ты всё помнишь, но не хочешь вспоминать. Я был плохим мужем, Тайрин.
- Нет, просто так сложилось, такая хромая судьба у нас с тобой. Помнишь, я не хотела идти в тот патруль? Не потому, что я боялась очередного «дыхания весны», нет, от судьбы не уйдёшь. Я думала о другом. Я думала, что только здесь, в Мирах Кольца, я нужна тебе, потому, что я твоя пара. Но это не значит, что ты действительно любишь меня, может быть там, в мире, где нет никакой магии, ты прошёл бы мимо и не заметил меня. Поэтому я отказалась от кольца Шалиаха и вернула тебе свободу, не потому, что хотела тебя удержать, а просто – чтобы ты был свободен от судьбы и от меня.
- Не знаю, кто из нас с тобой глупее, Тайрин! Ну не нужна мне никакая свобода от тебя, и кольцо Шалиаха не нужно, потому, что в любом мире я тебя найду! Даже в мире выбора! Помнишь бомжа с ночными фиалками?
- Ты нашёл меня слишком поздно, и я тебя не узнала! Вот это страшно – то, что я тебя тоже не узнала. Но дело не в этом. Что ты почувствовал, когда увидел Хеллен?
- Я увидел тебя, а потом уже Хеллен. Ты исчезла, и я хотел её убить. Шалиах забрал у меня кинжал, а у Хеллен талисман Алуафа. Местные короли вершат правосудие по своим законам, и они его свершили. Хеллен больше нет и вернуться она не может – ведь талисман тоже уничтожен. Тайрин, мы можем забыть всё это и вернуть свою прежнюю жизнь? Ведь счастья было больше, чем горя.
- Намного больше, для меня, во всяком случае. Для тебя – не знаю.
- Угу! Ну, сейчас узнаешь! Я этой ночи десять лет ждал и считаю, что больше терять время не стоит!
Ночью над лесом прошла небольшая тучка, громыхнул весенний гром, но ветер шёл с востока и окна в спальне закрывать не стали. Сны в этот раз Тайрин не снились или она их просто забыла. А утром засияло солнце, снизу, из кухни, запахло кофе, Тайрин помчалась в душ и обнаружила там Риана. Тайрин посмотрела на него и рассмеялась.
- Ты опять забыл завязать пояс у халата, - сказала она.
- Ничего я не забыл, - ответил Риан – завязывать пояс – твоя обязанность! И вообще, Тайрин, я очень люблю тебя – хоть с магией, хоть без! Ты этого не забывай! Никогда не забывай!
- Постарайся сделать так, чтобы мне не приходилось в этом сомневаться, - серьёзно сказала Тайрин.
- А ты просто не сомневайся, нигде и никогда!

-Ты говоришь, меня не было десять лет? – спрашивает за завтраком Тайрин – я не заметила, во тьме Хаоса нет времени.
- Зато здесь оно есть, - Риан берёт в руки слоёный рогалик и гладит Лаххи – я заметил!
- От вируса удалось избавиться?
- Удалось, а в Мире эльфов за кольцом заражённых не было. Но короли там правят жёстко.
- Ты имеешь в виду Хеллен?
- Да, и не только. А Хеллен – ну что же, они не хотят ссориться с магами Кольца, а тут убийство магини! Этот младший сын короля, он только с виду кажется очень добросердечным, а нарушения законов мира не допускает и душа Хеллен теперь в тёплой компании Сайора и Эрианет! Все имеющиеся в наличии короли, его единодушно поддержали.
- Мало радости мне от таких душ, - гудит старый Хаос – одна грязь! Вот Тайрин, другое дело, она своих снов не помнит, но они были, я показывал ей мир Теней и другие миры, цветы, зверей, просто с удовольствием забрал бы её обратно, но она во сне говорила со мной и всё о тебе, оболтус! И что только женщины в тебе находят!
- Тайрин лучше спроси, - отвечает Риан, но Хаос уже умолк.
- Кстати, сегодня Рина получает жезл Звёздной Королевы, Ассиоль говорила, что он, жезл, необычный – с тёмно-красным камнем, но с золотым огнём в центре, - говорит Тайрин.
- Это огромная сила, - Риан хмурится – и тьма и свет. Опасно давать такую силу одной Звёздной Королеве, тем более ещё и не полноправной Королеве. Странная затея, Рина – хорошая девочка, но она ещё не работала с другими Звёздными Королевами. А сам жезл королевский. И необычный, очень сильный.
- Величайший так решил, - Тайрин тоже задумалась – но мне это не нравится. Ассиоль говорила, что это не нравится и Звёздным Королевам и Творцам Миров.
- Я бы не поддержал такое решение, Ниэль и Теола тоже были против – нельзя давать такую силу в руки одной магине!
- А что сказала Элуанн?
- Она исчезла и это меня тревожит. Величайший надеется на то, что Рина когда-нибудь будет сильнейшей защитой его Вселенной, но у любой монеты есть оборотная сторона. Асинта была сильнейшей Тёмной Королевой и поначалу не творила зла, но мы теперь всё ещё расхлёбываем последствия её деяний!
- Вручать Рине такой жезл нельзя, даже, учитывая, что у неё нет полной силы - твёрдо говорит Тайрин – кроме того, получить полную силу, Рина сможет, только, если погибнут две Королевы – Тёмная и Светлая. И кого Величайший решил прикончить?
- Совсем непонятно, у кого он силу хочет взять и куда Элуанн пропала.
- Тревожно всё это, - Тайрин смотрит в глаза мужу и видит в них ту же тревогу.
- Ну, помощницей Рина может быть хоть несколько тысяч лет, положим, это Ассиоль и Кристен получили силу сразу, так тогда и судьбы всех миров на волоске висели! Но что, если Рина не захочет ждать? Жезл такой мощности будет требовать от неё полной силы! А судьба Элуанн? У нас Величайший не заразился каким-нибудь вирусом?
- Я вам сейчас покажу, кто здесь чем заразился! – в ясном небе загрохотал гром – влюблённые идиоты!
- Величайший, прости, - сказала Тайрин – очень страшно что-то! Помощницам такие жезлы не дают, даже Ассиоль, стала полноправной Королевой, когда зажгла свою первую звезду! А до того помогала Ниэль.
- А я, такой тупой, ну ничего не знаю! – прогремел Величайший – и судьба Элуанн меня не беспокоит. А для полного счастья я пришибу Ниэль и Теолу, а силу отдам Рине! Кто тут больной? Вы или я?
Тайрин и Риан молчали, только Риан заслонил собой супругу – мало ли что!
- Да не бойся, Риан, большего вреда, чем ты ей никто не причинит! – Величайший неожиданно рассмеялся и в кухню посыпались крупные градины.
- Так, где же всё-таки Элуанн? – спрашивает Тайрин.
-Там, куда проникнуть может только Тень – отвечает Величайший - ведь для такой сильной Звёздной Королевы нужна особая сила!
- Особая сила, - говорит Риан – вот этого я и боюсь!

Эпилог.
По глухой лесной тропинке пробиралась Лиса. Простреленная задняя лапа неправильно срослась и поймать свежую живую мышку удавалось редко, уж не говоря о зайце. Лиса была голодна, задняя лапа плохо слушалась, и её приходилось подволакивать, даже подогнуть лапу было трудно. Лиса шла днём, она знала, что по ночам охотятся волки и резонно опасалась попасть к ним на обед. Но днём в лес иногда приходили люди, они были беспечны и даже не догадывались, что из-под кустов за ними следят внимательные янтарные глаза. После людей оставалось много мусора, и можно было найти что-то съедобное, правда, можно было попасть и под зубы одичавших собак. Но собаки, всё-таки, в большинстве своём, предпочитали помойки, а наглые вороны ночью обычно спали. Лиса научилась выбирать время и подбирать остатки еды за людьми. Лиса знала – она должна найти ручей и перейти его. Все попадавшиеся ей ручьи были не те – она не могла бы объяснить, откуда у неё это знание. Оно пришло к ней, когда она зализывала сочащуюся кровью лапу в своей норе. Это была запасная нора, и охотник, напрасно кричал на свою собаку и топал ногами – нора, к которой привёл кровавый след, была пуста, а в узкий отнорок, выводивший во вторую нору, собака почему-то не шла.
Три дня Лиса зализывала рану, наконец, попыталась выползти из норы и поймала зазевавшуюся толстую мышь. Больше ей так не везло никогда. Нора выходила к ручью, мелкому, узенькому ручейку, можно было попить воды и уползти в нору. Однажды Лисе попался довольно упитанный уж, иногда она опускалась до выкапывания земляных червей, но именно в это время, когда боль в ноге была особенно мучительной, Лиса подумала о ручье. Ручей следовало отыскать и перейти, он был где-то к востоку от того леса, где она жила, но Лиса знала, что сразу узнает свой ручей. Когда боль была невыносимой, она понимала, что уже переходила через ручей однажды. И ещё, что она не всегда была Лисой. А её лис был чем-то похож на чёрного волка.
Она не считала дни, проведённые в поисках ручья, просто потому, что она была Лиса и не умела считать. Но она уползла из норы весной, а сейчас в лес потихоньку пробиралась осень. В начале пути, весной, иногда удавалось разорить пару птичьих гнёзд, из тех, кто гнездится в камышах у озёр, но сейчас птицы выросли, лапа всё болела, редко удавалось словить зазевавшуюся мышь, а уж о рыбалке и думать не приходилось. Шуба в этом году отрастала плохо и Лиса понимала, что это её последняя осень, если она не найдёт свой ручей. Но, по крайней мере, Лиса пыталась до него добраться и чуяла, что ручей где-то рядом. Она уже слышала, как журчит вода по камням, как ручей поёт песню, странную песню, ей такой слышать не приходилось, но она была прекрасна. В песне была печаль и светила луна и она, Лиса, была печальна и счастлива одновременно. Она уже почти вышла к ручью, но на берегу сидели волки – чёрный и серый. Глаза у серого волка были чёрные, как у собаки и Лиса невольно вспомнила бездомного слепого щенка, которого она однажды притащила в свою нору. Щенок вырос, но так и остался маленьким, а потом исчез – наверно, убежал к людям. Лисе было жалко щенка, люди наверняка, убили его, а не люди, так волки съели. Её лисята ушли в лес и их она тоже никогда не видела. Век Лисы не долог!
- А говорят мы все из одной семьи, - подумала Лиса – волки, собаки, лисы! Да ведь люди тоже из одной семьи, а убивают ведь друг друга и не с голодухи, а непонятно почему!
Лиса посмотрела на двух волков на берегу ручья и поняла, что от них ей не убежать.
- Ну, вот, - подумала Лиса – я нашла свой ручей, а волки свой обед!
Она положила голову на передние лапы и приготовилась расстаться с этим миром, впрочем, она об этом и не жалела. Ей очень не хотелось вновь возродиться здесь, но, видно, от судьбы не уйдёшь.
Волки, между тем, вели между собой безмолвный разговор.
- Сама она не перейдёт, - сказал чёрный – она совсем старая и слабая, да и задняя лапа ей мешает, волочится за ней, а опереться на неё нельзя! Давай ты её закинешь мне на спину, а я её перенесу!
- И как я её закину? – спросил серый – она ведь не кролик!
- Как щенков таскают, возьмёшь за загривок и подтащишь ко мне – ты тоже не мелкий! Ну, я как вспомню, как ты собачкой был, а она тебя, как лисёнка выкормила – это что-то!
- Я вот тоже не представляю, как она умудрилась не понять, что делит нору с волком, а не с лисом!
- Я заботливый был, зайцев ей таскал, мы четырёх лисят выкормили и ещё тебя, подкидыша! И вообще я старался выглядеть, как чёрный лис!
- А потом ты исчез! Кстати, я совсем чёрных лисов сроду не видел.
- У меня время кончилось, ты ведь тоже исчез!
Дерево над ручьём затрещало и наклонилось, стало чем-то вроде мостика через ручей. В ветвях кто-то завозился, посыпался всякий мусор, сухие листья и кто-то громко сказал – Мяурррм!
- Вы долго трепаться намерены? – уже безмолвно вопросил сидящий на ветке упитанный манул – нам ещё до озера топать и топать!
Помог бы лучше! – огрызнулся серый волчара – мне свою хозяйку за загривок таскать, стыдно как-то!
- Ой, какие мы стыдливые! А когда она тебя, щенка бездомного, кормила, стыдно не было? Знаешь ведь – мне на тот берег нельзя, да и у вас время кончается!
Серый волк подошёл к Лисе, рыжая, потрёпанная шубка походила на половик у входа в не очень опрятный дом. Волк вздохнул, и ухватил Лису за загривок. Чёрный его собрат оказался рядом и лёг на землю. Лису втащили на спину к чёрному волку, положили поперёк спины, как мешок. Волк поднялся, и Лиса поняла, что он действительно огромный, её лапы болтались высоко над землёй.
- Ну, этим ребятам я на один зуб, - подумала Лиса – однако куда они меня волокут? Волки обычно добычу живьём не носят, загрыз бы уж скорее!
Чёрный волк осторожно ступил на ствол старой ивы, серый шёл за ним, а по верхней корявой ветке полз толстый манул. На самых верхних ветвях неведомо как примостился полосато-пятнистый кот, а два больших пёстрых рыся удерживали дерево в наклонном положении. Рядом с рысями сидели две лисы, вернее лис в серебристой шубе, и рыжая красотка с совершенно роскошным хвостом. Всего этого Лиса уже не видела, она закрыла глаза и готовилась проститься с жизнью. На другом берегу ручья лес был заметно чище, никаких следов мусора там не было. Чёрный волк лёг на землю и серый аккуратно стащил Лису с его спины. Лиса лежала на траве и ждала, когда волчьи зубы вгрызутся ей в горло. Но вместо этого чёрный волчара начал лизать её больную ногу.
- Он что, отгрызть мне ногу хочет? – подумала Лиса – по частям меня есть будут?
Но волк ничего не грыз, он аккуратно лизал ногу, и боль уходила, а потом раздался щелчок, в глазах у Лисы потемнело, и она решила, что вот, наконец, её жизнь оборвалась.
- Ну и хорошо, - подумала Лиса и открыла глаза.
Она лежала на той же полянке, только нога больше не болела.
- Попробуй встать, - сказал чёрный волк – и вот, подкрепись.
Рыси принёсли двух пёстрых птиц, давно забытый вкус и запах любимой пищи заставил Лису подняться на ноги. Лапа работала прекрасно, а жирные куропатки, ах, это были первые куропатки за полгода. Но Лиса была умным зверем и, разодрав птиц на части, предложила разделить обед всем присутствующим, хотя живот просто сводило от голода. Чёрный волк взял косточку и отдал Лисе.
- Надо же, какой красавец волк, - подумала Лиса – чем-то похож на моего лиса, жаль, не долго мы с ним прожили, исчез, как и щенок! Наверно, нашёл лису покрасивее! Или люди убили – уж очень был хорош! Всего-то и выкормили два выводка по два лисёнка, да того щенка!
- Ну, - сказал полосато-пятнистый кот – если Тайрин подкрепилась, так пошли, уже тропа за нами пришла!

Форум официального сайта Веры Камши

Клуб любителей всяческих искусств. => Наша проза => Автор: Convollar на 09 апреля 2015 года, 19:27:13