Печать страницы - Ночь полной луны. Ч. 2

Тайрин пробиралась через Лес к логову Грау. Щекн уже неделю забегал домой только, чтобы съесть что-нибудь вкусненькое и утащить ещё кусочек с собой.
- Ну, что же, - сказал Риан – пора и нашему стражу обзавестись потомством, как ты думаешь?
- Думаю, сейчас самое время, - ответила Тайрин.
Риан посмотрел на жену с тревогой, но промолчал. Сны про туманный мир становились всё плотнее, всё реальнее, всё больше походили на явь, и тоскливая горечь не отпускала Риана. Он не хотел говорить об этом, заставлял себя не думать о сияющем призрачном тумане, но исчезающая тень Тайрин, словно нарочно, возникала перед глазами.
Логово Грау было искусно запрятано, но Звериная Магиня его нашла. Конечно, Щекн выбрал сухой каменистый пригорок, со всех сторон окружённый густым кустарником, и соорудил очень уютную пещерку, довольно высокую, с ровным земляным полом, покрытым плотно уложенным еловым лапником. На лапник было также аккуратно уложено сено, а поверх вся эта благодать была укрыта одеялом, в котором Тайрин сразу узнала работу енотихи Лаххи. Одеяло было набито ватой и даже простёгано. На одеяле лежала Грау, она обрадовалась, увидев Магиню, и Тайрин с одного взгляда поняла, что скоро Щекн обзаведётся потомством. Щекн появился минут через десять, в зубах он тащил дикого кролика, весьма упитанного. Грау приняла добычу и отложила её в сторону – есть кролика в присутствии Тайрин волчица не хотела, она была знакома с обычаями магов, а кролик не испортится за час-другой.
Щекн смотрел на Тайрин, в его почти чёрных, совсем не волчьих, глазах затаилась печаль. Он вздохнул и положил голову своей вечной хозяйке на колени. Рядом пристроилась Грау. Тайрин погладила серые умные головы.
- Щекн, - сказала Звериная Магиня – я могу исчезнуть в любой момент и впервые не зову тебя с собой. Мне нужен кто-то, к кому я могла бы вернуться, нужен Хранитель моего дома, нужен тот, кто будет меня ждать.
- Как же Риан? Думаешь он…нет, хозяйка, он не забудет!
- Он не забудет, он может сделать другое – пойдёт меня искать!
- И вот, мяу, тут, мяу, ему буду нужен яу! – раздался голос сверху, с вершины пригорка и перед входом в логово появился Димка – мы уже ходили с ним по звёздным дорогам и не один раз!
Тайрин обнаружила, что вокруг логова уже собрались почти все её звери, не было только енотов, они, как обычно, занимались хозяйством.
-Ну, - сказала Тайрин – мой дом будет в надёжных лапах, и мне будет куда возвращаться. Спасибо, милые вы мои звери! Грау, я надеюсь ещё поиграть с твоими волчатами!
Из глаз Грау катились слёзы.
На следующее утро Тайрин не проснулась.

Риан, Великий Маг Огня, сотворённый Севера, сразу понял, что разбудить Тайрин он не сможет. Никто не сможет её разбудить, пока в покинутую оболочку не вернётся её душа. Тело Тайрин было здорОво, оно спало, спало так, как спит любое здоровое существо. Работало сердце, бежала по жилам кровь, на щеках играл слабый румянец. Риан взял тело жены на руки, спустился в зимний сад и погрузил живую, но бездушную оболочку, в ароматную тёплую воду бассейна. Потом аккуратно осушил тело, и вновь поднялся в спальню. Надел на то, что осталось от Тайрин самую красивую ночную рубашку, в своё время расшитую Иллис, но так и висевшую в шкафу, ибо Тайрин, зная мужа, резонно полагала, что от прекрасной эльфийской вышивки могут остаться одни клочья, а потому рубашку не надевала. Вот теперь пригодилась. Риан взялся за гребень, и, под пристальными взглядами домашнего зверья, осторожно расчесал волосы жены и уложил их так, чтобы они не мешали ей спать. Только потом он послал зов Динель. Динель явилась не одна, с ней пришла почему-то Ниэль, а потом в комнате вообще появилось множество женщин, дочери, невестки, подруги и они выгнали Риана из спальни. Он спустился в гостиную и обнаружил там мужчин, они молча сидели на диванах, креслах, вокруг стола, и у всех был такой же отсутствующий взгляд, как у самого Риана. Никто не пытался его утешать, соболезновать, никто ничего не говорил, но Риан почувствовал, что он не один, что он часть всех, кто был в доме и что они, все испытывают такую же боль, что и он. Боль, которую никакими словами её не выразишь и никакими слезами не смоешь. Потом пришли женщины, не все, двое остались в спальне, хотя в этом не было нужды. Динель сказала, что тело Тайрин будет спать, пока не вернётся её душа или, как она выразилась, Тень. Тело будет здорово, сон его будет нормальным, и ничего с ним не случится, но днём всегда будут приходить женщины. Кормить тело Тайрин не надо, тело Великой Магини останется в том же состоянии, что и сейчас. Время для него остановилось.
- Я могу спать на диванчике под окном? – спросил Риан – или спальню лучше закрыть?
- Лишь бы не на вашей кровати, - ответила Динель – знаю я тебя!
- Плохо знаешь, сотворившая, - глаза Риана были светлыми сейчас, но ярости в них не было, только печаль поселилась в глазах мага, осеннее небо, закрывшее солнце и не собирающееся пролиться освежающим сердце дождём. Что-то было ещё в серых глазах, что-то такое, чего даже Динель не поняла, но понял Шалиах и вздохнул, положив руку на плечо старого друга.
Тайрин очнулась в сияющем тумане, оседавшем каплями тёплой воды – она её чувствовала – на том, что нельзя было назвать телом, слишком уж отличалась материя из которой состоит человеческое тело и то, чем она стала сейчас. Оседавшие капли сияющей воды очерчивали силуэт - руки, ноги, наверно, даже лицо, но она не могла видеть своего лица. Вот руки, да – нечто туманное, но довольно чёткое, обрисованное сияющими каплями, словно жемчужинами. Было тепло – как ни странно, чувства её словно обострились, она не потеряла ясность ума, наоборот – теперь она вдруг поняла, что находится на экваторе этого странного мира и что ей нужно уйти отсюда – к северному или к южному полюсу. Видимо, в прошлый раз, она попала сюда перед рассветом, и Величайший быстро вытащил её из этого мира.
- Наверно, он меня и воплотил, - подумала Тайрин – недаром мне говорили, что я очень похорошела после своего приключения, да я и сама это видела.
Обострившаяся интуиция и неожиданно проявившийся дар предвидения просто кричали, предупреждая её, что восход солнца дорого обойдётся даже её призрачному существованию. Судя по быстро нагревающимся скалам и оседавшему туману, так оно и было.
- Интересно, я могу перемещаться в пространстве, как прежде и, кстати, где у нас север? – подумала Тайрин, и уже было решила, что хоть север, хоть юг, а полюса самое надёжное место. Она чувствовала, или её разум подсказывал ей, что звезда, вокруг которой обращается этот мир, слишком велика и горяча, чтобы здесь могло выжить что-то, даже призрак.
Неожиданно перед ней появился женский силуэт, тоже покрытый жемчугом тумана, но, в отличие от Тайрин, одетый.
- Неловко как, - подумала Тайрин – вот ведь привычка спать голышом! А всё Риан – сколько ночных рубашек он уже порвал!
Женщина взяла Тайрин за то, что можно было счесть рукой и, странное дело, Тайрин почувствовала прикосновение незнакомки, нежное, как лёгкий ветерок.
- Пойдём же, - сказала женщина – скоро восход, от тебя даже Тени не останется!
Тайрин почему-то поверила незнакомке сразу, только спросила, куда они идут.
- Да на полюс, конечно, - ответила женщина – мы обитаем на полюсах, на северном и на южном, там хорошо для таких как мы!
- Но я голая, - строго сказала Тайрин.
Женщина провела сияющей туманной рукой вдоль тела Тайрин и нечто туманное окутало Звериную Магиню.
- Скорее! – сказала женщина и они полетели над раскаляющимися скалами.

Над горизонтом поднималось солнце – небольшой слепяще-белый диск, дававший, однако, столько тепла, что невысокие острые скалы раскалялись, и потоки тёплого воздуха поднимались в атмосферу. Спутница Тайрин старалась забирать повыше, их тела не нуждались в воздухе, да и по мере удаления от экватора, они всё чаще встречали настоящие горные цепи, голые, но хоть не горячие. Тайрин подумала, что они могли бы просто переместиться на полюс, но сообразила, что она не знает точки, в которую следует перемещаться.
- Лучше довериться моей проводнице, - подумала Тайрин – к тому же мы движемся очень быстро.
Действительно, пролетев над очередным горным отрогом, Тайрин увидела под собой обычную воду, не пар и не туман, как на экваторе – просто море, скорее даже океан. Солнце здесь стояло невысоко и его лучи уже не были похожи на раскалённые стрелы, но смотреть на этот белый диск всё равно не хотелось. Небо стало ярко-синим, и впереди уже можно было увидеть остров.
- Видишь остров? – спросила спутница Тайрин – это полярный остров, собственно в центре его и находится полюс. Там хорошо, у нас там одно время обитала Тень Владыки Лесов, так теперь и трава растёт и цветы и деревья. Даже дожди идут. Тебе понравится.
- Понравится, - подумала Тайрин – вот как Риану всё это понравится?
Остров, в самом деле, был неплох. Он не казался призрачным, а туманы прятались в горных ущельях. Горы здесь были достаточно высоки, но не настолько, чтобы на вершинах лежал снег. Больше всего, остров напоминал те острова в тропиках, где Тайрин и Риан познакомились когда-то с Ихтиандром. Правда, растительность была победнее – луга, невысокие плодовые деревья в цвету, даже родники с пресной водой. Море было достаточно тёплое, чтобы купаться, но не собиралось закипать, заволакивая остров туманом, как на экваторе. Огромные пещеры в скалах служили жилищем призрачным существам, обитавшим на острове. Их было не меньше дюжины и здесь они казались не столько туманными призраками, сколько изящными полупрозрачными фигурками из матового стекла или из белого опала.
- Мы становимся призраками, если надо посетить экватор, - сказала спутница Тайрин – иначе мы бы просто расплавились! Но и такими мы стали не сразу. Тебе ничего не говорит имя Элуанн?
- Нет, - сказала Тайрин – но в Кольце, да и во Вселенной много миров, я не могу знать всех имён!
- Хорошо! Давай знакомиться. Элуанн – это я. А Элуир тебе не знаком?
- Нет, не знаком.
- Ты ошибаешься, Тайрин, Элуир тебе знаком, вы зовёте его Величайшим! Но Элуанн и Элуир – не настоящие имена, это наши ….как у вас говорят в мирах выбора, домашние прозвища. Настоящие имена таких, как Элуир, несут в себе разрушительную силу и лучше их никогда не произносить.
- Ты подруга Величайшего? – Тайрин была ошеломлена – но ты погибла, разве нет?
- Да, я погибла. Погибла и исчезла. Меня просто не стало и, по сути, меня нет – в реальном мире, во вселенной, которую мы с Элуиром мечтали создать. Да и здесь, на изнанке мироздания, меня тоже долго не было. Миллиарды лет. Я расскажу тебе, но я уже много сказала и тебе нужно отдохнуть. Добавлю только, что у вас есть мир оборотней и его Творец, Великий Медведь, прятал свой Мир именно в этом странном месте. Ты помнишь сон о битве с Асинтой?
- Помню, - сказала Тайрин.
Она была потрясена информацией о некой изнанке мироздания и не понимала, зачем она здесь.
- Посиди у воды, успокойся, здесь никто не причинит тебе вреда, - сказала Элуанн – потом продолжим разговор.

Тайрин сидела на берегу северного океана и думала о том, что происходит сейчас в её доме, там в реальности. Она хорошо, даже слишком хорошо знала своего мужа и не сомневалась, что он будет искать дорогу к ней, вернее, к тому, во что она превратилась. Тайрин посмотрела на свои руки - сверкающие, полупрозрачные, словно выточенные из горного хрусталя.
- Искупаться бы, - подумала она – вода чуть прохладная, но отнюдь не ледяная, только вот платье – ведь его не снимешь, оно …как часть меня. Юбочку бы коротенькую или рубашку, а лучше бы вообще ничего!
Платье исчезло, словно его и не было. Тайрин посмотрела на свои ноги, они, как и руки, были полупрозрачными.
- Ой, - подумала Тайрин – а ведь я опять голая. Она быстренько забралась в воду, вода, к её удивлению, была почти пресная. Нормальная такая прохладная вода. Она улеглась на спину и не заметила, как рядом с ней появилась Элуанн.
- Мы тоже любим купаться, - Элуанн нырнула вглубь и вновь показалась на поверхности! Ты хоть немного успокоилась?
- Немного, - честно призналась Тайрин – не знаю, что сотворит мой благоверный, но он вполне может пойти меня искать!
- Если только во сне, - задумчиво пробормотала Элуанн – изнанка призвала тебя, вернее то, что мы называем Тенью, но твоё тело осталось дома. Но ты заметила, как ты быстро обрела форму? Это потому, что у тебя есть тело. У нас на обретение формы ушли столетия – ведь тело моё исчезло, когда одна милая дама ударила меня в спину кинжалом, украденным у Творца нашей вселенной. Она, видишь ли, была последним его творением, и он ей всё прощал – мол, молодость, то да сё. Балованное дитя. Мы все были сотворены им, я и Элуир и множество других, и все мы были зародышами будущих вселенных, но Аситерра сотворила только один мир – страшноватый, по правде сказать. Зато в интригах ей не было равных, войну она развязала вполне успешно и украла кинжал у того, кто нас сотворил. Элуир пробился ко мне, но я растаяла у него в руках и сама не могу сказать, сколько времени меня вообще не было. Нигде. Ни в реальности, ни на изнанке. Мы ведь знали про существование изнанки мироздания, про звёзды-стражи, про миры порталов – которые порталы, кстати, приходят на зов ваших магов, если, конечно, у мага добрые намерения, и он правильно читает заклинание. Кстати наше солнце – тоже звезда-страж!
- Горячий у вас страж, - сказала Тайрин.
- Да, - с некоторой гордостью ответила Элуанн – этот мир, вот этот, где мы с тобой разговариваем, самый дальний от звезды. У неё большая свита – двенадцать планет. Все они совершенно безжизненны, но этот, самый дальний мир, родился из моего сна, может быть, поэтому мы может обитать здесь. В вашей реальности, во вселенной Элуира, нас нет, и не может быть. Но ты чем-то понравилась миру, и он призвал тебя.
- Как ты думаешь, он меня отпустит?
- Миру что-то нужно от тебя, не знаю что, могу только догадываться! В своё время та же дама, которая убила меня, а до того развязала войну магов в нашей вселенной, пыталась забросить в нашу звезду Владыку Лесов, который полагал себя влюблённым в красотку. Только она ничего не смогла, изнанка вышвырнула её обратно в реальность и в очень странном виде – она стала динозавром. А наш мир получил Тень Владыки Лесов, поэтому на полярных островах растёт трава, цветут цветы и растут леса. А потом он исчез. Думаю, вернулся в реальность, в свой мир.
- Знаю я эту историю, - сказала Тайрин – вернулся он призраком и всё боялся воплощаться – супруга у него дама с характером. Моя младшая дочь там была, вот тогда я впервые и попала сюда, да Величайший вытащил, спасибо ему! А вот почему он тебя не нашёл? Он ведь тебя помнит и до сих пор любит!
- Ну, вот он бы меня нашёл, допустим. Здесь он обитать не может, может только заглянуть, иначе будет такой, как и мы все. А в вашей реальности меня вообще нет, я там исчезну и неизвестно, когда смогу стать хотя бы такой, как сейчас. Притом у него на плечах вся ваша вселенная, все живые миры, они все часть его самого, даже если живут сами по себе! Но без него их вообще не будет, ты же знаешь, ведь знаешь? Так что я от него прячусь, даже если он и заглянет на изнанку.
- Знаю, - вздохнула Тайрин – ты права! Вот как бы мне присниться моему супругу и сказать, чтобы он сюда не совался? Вам сны снятся?
- Нет, Тайрин, нам сны не снятся. Мы сами сон.

Тайрин и Элуанн выбрались из воды, когда белый слепящий диск в небе уже опустился к линии горизонта и собирался начать новое восхождение.
- Ну, да, здесь сейчас лето, - подумала Тайрин – полярный день. Но мне неплохо бы одеться.
Элуанн уже собралась помочь ей, но Тайрин её остановила.
- Подожди, Элуанн, я попробую сама, заодно узнаю – что я могу, тогда мне легче будет понять, чего хочет от меня этот мир.
Тайрин зачем-то посмотрела на небо и сказала, что ей нужно платье. Потом взглянула на свои ноги и увидела, что они прикрыты длинной юбкой её любимого покроя. Более того, цвет юбки был едва заметно, но всё-таки бледно-зелёным, словно платье было выточено из самого светлого хризопраза, при этом ничто не мешало ей двигаться.
- Вот это да! – с уважением сказала Элуанн – мы форму-то обретали столетиями, а уж умение прикрывать наготу….А ведь этот мир приснился мне! Впрочем, когда мы осознали себя и пришли сюда, здесь были только голые скалы. Деревья и цветы появились только тогда, когда резвушка Аситерра пыталась забросить в звезду Владыку Лесов! Мир и вправду полюбил тебя, Тайрин!
- Это, конечно, хорошо, но вот отпустит ли он меня?
- Видимо, мир хочет от тебя что-то, что-то такое, что можешь сделать только ты!
- Элуанн, я ведь не Создательница жизни, боюсь, что даже если сотворю бабочку – она будет похожа на стеклянную игрушку.
- Ну, не знаю! Знаю только, что любой мир хочет жить, воплотиться и жить, этот Закон действует и в реальности и на изнанке. Цветы-то ведь цветут? И они не похожи на стеклянные игрушки. Вот какие цветы ты любишь?
-Сирень, - не задумываясь, сказала Тайрин – очень люблю сирень!
Смотри, - Элуанн рассмеялась, и её смех был похож на перезвон стеклянных колокольчиков – да смотри же!
Между двумя круглыми камнями появился куст цветущей сирени. Тяжёлые гроздья цветов источали знакомый аромат.
- Спать тебе всё равно не захочется, - продолжала Элуанн – попробуй бабочку!
- Тайрин вспомнила всех известных её бабочек.
- Так, вредителей творить не будем, - подумала она и сосредоточилась. Она решила сотворить голубянку – и красиво и вреда особого нет.
- Я хочу, чтобы в этом мире появились бабочки, - Тайрин опять обращалась к небесам, несмотря на улыбку Элуанн – голубянки! Не очень много!
Ей на руку села сине-голубая маленькая бабочка, не нашла ничего интересного и перепорхнула на куст сирени. А Тайрин почувствовала что-то вроде усталости.
- Всё, - решительно заявила Элуанн, - хватит на сегодня! Летом мы отдыхаем в пещерах, там не видно солнца, пойдём, будешь моей гостьей. Кстати, завтра тебя посетят две Тени, их нет в вашей реальности, но здесь они есть, устроились на южном полюсе. Они знают тебя, а ты знаешь их! Тебе будет интересно.
Пещера, о которой говорила Элуанн, походила скорее на сотворённый искусным зодчим, грот. Стены сверкали и переливались всеми оттенками сирени – от тёмных фиолетовых натёков, напоминающих колонны, до нежных сиреневых, почти белых гладких простенков. Окон в пещере не было, только круглое отверстие в высоком потолке.
- Летом здесь всегда полумрак, - сказала Элуанн, а зимой с потолка на нас смотрят звёзды!
- А в дождь? – спросила Тайрин.
- Ты не заметила бассейн в центре, вода попадает в него, и мы можем любоваться цветами, для которых не нужен яркий свет, посмотри!
Тайрин никогда не видела таких цветов и вообще поначалу думала, что это каменный узор на полу. Белые, нежно-розовые, похожие на живые розы, цветы лежали на поверхности воды так плотно, что почти не видно было листьев. Но у этих роз не было шипов.
- Когда зимой идут дожди и бассейн переполняется, - объясняла Элуанн – вода уходит вон по тому каналу в море. Кстати, в этой воде хорошо отдыхать, мы ведь тоже кое-что делаем, мне трудно объяснить, но изнанка мироздания хранит вашу реальность. Вот ты хранишь зверей и леса, а мы храним вселенную, реальную вселенную, ту, что создал Элуир. Но если бы он погиб тогда, потеряв силы, мы бы погибли тоже – так уж всё устроено, мы и вы – едины. Я советую тебе устроиться на отдых именно в бассейне, в нём достаточно места для двоих! Ты не утонешь, но хорошо отдохнёшь и завтра попробуешь что-нибудь сотворить. Мы будем рады даже мышке-полевке, а уж белки в лесу – это мечта.
Тайрин пожелала, чтобы платье исчезло, и скользнула в ароматную воду, Элуанн устроилась на противоположной стороне бассейна и скоро ласковый, как котёнок сон, пришёл к Тайрин. Во сне она почему-то слышала мурчанье своих котов, оставшихся там, дома, в её родном мире.

Риан проверил силовую башню, зачем-то побывал в селении эльфов, осмотрел кофейные плантации и виноградники и вернулся в замок.
- Тебя ждут, Маг, - сказала Рагха – в янтарной комнате.
Риан иногда часами сидел в этой комнате, Тайрин любила тёплый солнечный камень, и иногда Риану казалось, что она где-то здесь, прячется в мягком сиянии янтаря. Но сегодня там его ждала Ниэль, редкая гостья в Изначальном Мире.
Риан приветствовал гостью, нарядная болотница в красном платье в белый горошек, принесла горячий кофе и нежное ореховое печенье. Ниэль, видимо, уже давно ждала хозяина замка – хрустальный кувшин с рубиновой брусничной водой, был на треть пуст.
- Риан, - сразу приступила к делу Ниэль – мы давно знакомы и я слишком долго живу, чтобы тратить время на недомолвки. Ты всё ещё спишь в Заповедном Лесу на диванчике под окном спальни? Не спорю, место уютное, я была там сегодня и заметила, что звери Тайрин спят рядом с ней.
- С её телом, - угрюмо проворчал Риан.
- Дай мне договорить, Риан, я понимаю твоё состояние, но послушай древнейшую из Звёздных Королев, может быть, я скажу нечто толковое.
- Прости, Ниэль, я слушаю.
- Так вот, я заметила, что кот, который водил тебя по звёздным путям, Димка, устраивается прямо на голове Тайрин, здоровенный манул, которого твоя супруга упрямо считает домашним Барсиком, лежит на её подушке, но твоё место всегда остаётся свободным. Более того, Димка изволил мне сообщить, что Ррриаун дурряук!
- Ниэль, я не извращенец из мира выбора и только!
- Не сомневаюсь, потому и завела этот разговор. Динель дала тебе совет, в общем правильный, но она не учла одно обстоятельство. Твоя подушка позволяла вам с Тайрин видеть общие сны. Не сомневаюсь, что ваши так называемые коты, эти сны видят, и ждут, когда ты к ним присоединишься. Я не допускаю даже мысли о чём-либо большем, нежели общие сны, но ты можешь увидеть Тень Тайрин. Я знаю об изнанке мироздания и полагаю, что она сейчас в одном из миров изнанки. Здесь есть один сложный момент – там могут обитать только Тени. То, что тело Тайрин осталось в нашей реальности – некоторая гарантия её возвращения. Но если ты вздумаешь отправиться туда, извини за грубость, со всеми потрохами, ты просто развоплотишься. Станешь Тенью и помочь Тайрин не сможешь. Вспомни Владыку Лесов того мира, которому вы помогали в последний раз. Мир изнанки отпустил его, но сколько сотен, если не тысяч лет он был призраком?
- Ну, положим, он супругу побаивался, но в целом я понял. Увидеть Тайрин, вернее её Тень я смогу, только положив голову на нашу подушку, а попасть в тот мир вообще могу только во сне. Но ведь там я всё равно буду Тенью.
- Будешь, но тело твоё останется здесь и, если мир отпустит вас, вы сможете вернуться.
- Там только Тайрин, больше никого?
- Не только, там живут Тени тех, кого здесь уже давно нет. Они не могут вернуться, они исчезли здесь, изнанка мирозданья теперь их вселенная. Это сложно объяснить, но здесь они исчезли совсем, так, как исчезал Величайший, потеряв силы, как исчез Алуаф, Ассиоль, ставшая здесь звездой и, подозреваю, как Создатель той вселенной, в которой Величайший и его подруга творили нас, первых магов и Звёздных Королев. Я вообще подозреваю, что часть той исчезнувшей вселенной и стала изнанкой нашей, но уж это мои домыслы.
-Ты поможешь мне заснуть, Ниэль? Я почти не сплю в последнее время. И отправь по домам всех подруг Тайрин, не хватало ещё, чтобы они за мной ухаживали!
- Когда?
- Завтра вечером, если ты сможешь, мне надо предупредить кое-кого и сдать дела коменданту.
-Хорошо. Лучше ложись поверх одеяла и не раздевайся, а то будет там бегать твоя голая Тень, радуя мир своей несказанной красой.

Сон в бассейне, среди ароматных цветов, действительно освежил Тайрин. Ей ничего не снилось, если не считать того, что тихое мурчанье котов убаюкивало её, как колыбельная песня. Выбравшись из ароматной воды, она, как-то не задумываясь, пожелала одеться, и её полупрозрачное тело окуталось нежным сиреневым туманом, преобразовавшимся в платье, украшенное цветком сирени из аметистов у правого плеча. В пещерном покое, один из простенков оказался зеркалом из неизвестного Тайрин чёрного отполированного камня и она, наконец, увидела себя – странное существо, словно выточенное из горного хрусталя и сохранившее, тем не менее, её черты.
- Тайрин, - позвала её Элуанн – иди сюда!
Тайрин пошла на голос и увидела небольшое круглое помещение, примыкавшее к пещере. Малахитовые стены, круглый столик и несколько кувшинчиков на нём. Кувшинчики из камней разных цветов и оттенков, были плотно закрыты притёртыми пробками.
- Мы не нуждаемся в пище, - сказала Элуанн – как, впрочем, и ты сейчас, но обретя облик, мы обрели и память. Однако нам достаточно аромата любимых блюд. Обедаем мы вместе, но утренний кофе – это некое священнодействие. Мы вдыхаем аромат кофе за завтраком, у себя дома.
Она поставила перед Тайрин кувшинчик из тёмного камня и взяла такой же себе. Тайрин вынула из кувшинчика пробку, и пещеру заполнил знакомый аромат.
- А вот в том, кувшинчике из янтаря запах печенья, попробуй!
Странное дело, обострившаяся интуиция Тайрин подсказывала ей, что в этом мире нет зла, и она взялась за янтарный кувшинчик!
- Вы очень сильны, - сказала Тайрин – если можете творить такое.
- К сожалению, мы не можем творить живое, а ты можешь, и Владыка Лесов мог. Но я думаю, мир помогал вам.
- Конечно, помогал, я Звериная Магиня и я могу лечить зверей и деревья, но творят их Создательницы жизни!
- Однако этот мир выбрал тебя, может быть потому, что ты очень любишь своих зверей? Твоя Тень обрела немалую силу здесь, стоит только взглянуть на твой наряд! А эти ароматы сотворил один из моих собратьев, при жизни он был любителем хорошо поесть, представляю, какую вселенную он бы сотворил! – Элуанн рассмеялась – вот попробуешь обед, увидишь!
- А почему ты всегда в белом? – спросила Тайрин.
- Наверно, уже привыкла, но ты права, у нас сегодня гости, пожалуй, бледно-голубое платье будет лучше!
- С жемчугом, - сказала Тайрин – кстати, присмотревшись, я поняла, кого ты мне напоминаешь! Самую сильную из светлых Звёздных Королев – Ниэль.
Элуанн грустно улыбнулась.
- Она третья из первой четвёрки Магов-Стихий, Творцов и Звёздных Королев, которых мы сотворили с Элуиром. Мы были молоды, полны сил и наше предназначение было – творить вселенные. Алуаф был первым, и я сделала так, чтобы он был похож на Элуира. Алуаф был очень силён, но он был воплощением животворящей тьмы. Не зла, а именно животворящей тьмы. Чтобы уравновесить силы, мы с Элуиром сотворили ему брата-близнеца, воплощающего свет. А потом двух светлых Звёздных Королев – Ниэль и Ассиоль. Тогда, да и всегда, мы с Элуиром любили друг друга, но предчувствовали, что судьба разлучит нас, поэтому он придал Ниэль мой облик, а Ассиоль получилась русоволосая и нежная, как незабудка. Однако и Аситерра творила. Тот странный мир чёрной звезды, отделённый от вас пространством Хаоса и населённый гигантскими мохнатыми паукообразными тварями, это остаток её не осуществлённой вселенной. С кем она сотворила Асинту – неведомо, может с одним из этих пауков. Что было после моей гибели, я не знаю, меня долго не было, совсем не было и моих собратьев, обитающих здесь, тоже. Лишь миллион лет назад мы осознали себя и поселились в мире, сотканном из моих снов. Стали вашими Хранителями, здесь, на изнанке мирозданья.
- Всё так сложно, - задумчиво сказала Тайрин – мне жаль Элуира, раньше я редко задумывалась о его существовании, а об изнанке мирозданья вообще только слышала, но совершенно иначе всё это воспринимала. Да никак не воспринимала, по правде говоря.
- А меня тебе не жаль? – спросила Элуанн.
- Тебя мне жаль так же, как себя, я ведь не знаю, смогу ли когда-нибудь увидеть Риана, даже не дотронуться да него, а просто увидеть и услышать, подышать одним воздухом. Но я не хочу, чтобы он приходил сюда, становился Тенью, да и что здесь делать Магу Огня?
- Вот и я не хочу, чтобы Элуир приходил сюда. Ведь тогда погибнет ваша вселенная, а значит и мы тоже.
- А тот сон, бой с Асинтой, когда исчезли миры Кольца, разве это не отразилось на вас?
- Думаю, ещё как отразилось! Только нас в то время не было или мы не осознали себя – трудно сказать. Представь себе платье, вывернутое наизнанку. Вот ты вырезаешь на нём дыру, а потом снова выворачиваешь на лицевую сторону. Но дыра-то осталась! В том сне ты видела свою третью жизнь. Тогда время было циклично, а сейчас время идёт по прямой. Это твоё время, ты ведь помнишь, Эрриана и Тайринэль, сотворённых не в своё время? Ассиоль отдала жизнь за то, чтобы время шло всегда вперёд, и не было путаницы с жизнью магов! Впереди у тебя вечность, и тебе пора познакомиться с изнанкой мироздания, с одним из её миров.
- А как же другие маги нашего мира? Север, Динель, Иридель? Звёздные королевы?
- Ну, прежде всего Маги Творцы Миров покидать свой мир не должны! Ты знаешь, что было с тем миром, из которого ушёл Алуаф, да и с тем, откуда ушёл Творец сердца мира, ты там была, а по дороге попала к нам и хорошо, что у Элуира был просто избыток силы и он тебя быстро вытащил. Что до Великих Магов, то мир выбирает сам. Ты ведь не просто Звериная Магиня, ты Великая и наш мир выбрал тебя. Звёздные Королевы – особая статья, например, они есть в вашей реальности, но здесь их быть не может, если они не стали звёздами. Тогда здесь могут появиться их Тени, но опять же – мир выберет, кого пустить сюда, а кого нет. Вот Аситерру и Асинту не пустил. Вообще же у каждого мира – своя изнанка, поэтому обитать вот здесь могут только маги, Великие маги Изначального мира. Но на изнанке есть и другие миры и мы можем посещать их – для этого у нас достаточно сил. К нам приходят гости из других миров, таких же, как наш, останавливаются обычно на южном полюсе, а ночью приходят к нам. Две таких Тени пришли этой ночью навестить тебя. Они ждут на берегу моря.

В сопровождении Элуанн, Тайрин, не забыв посмотреть на себя в зеркало, отправилась на берег моря. Две фигуры, при виде которых у неё забилось бы сердце, если бы оно было, стояли у воды. Высокий мужчина в чёрном с серебром одеянии, напоминавший фигуру вырезанную из обсидиана и его спутница, нежный белый опал и синий, сверкающий сапфир платья.
Тайрин не надеялась увидеть когда-нибудь этих двоих, да собственно, это были и не они, всего лишь их Тени.
- Алуаф, Ассиоль, - Тайрин казалось, она кричит, но тишину летнего утра нарушал лишь шелест листьев на холме у моря. Том не менее, её услышали. Полупрозрачные фигуры повернулись и пошли к ней навстречу. Тайрин замерла, глядя на давно ушедшие, из живого мира призраки прошлого. Ассиоль улыбнулась, Алуаф смотрел на Тайрин с некоторым сожалением.
- Нет, Алуаф, - сказала Ассиоль – она вернётся в реальность, её тело осталось там, в спальне.
- Хорошо бы, - сказал Алуаф – а то её Риан с ума сойдёт.
- Я зачем-то нужна здесь, - сказала Тайрин – пока ещё точно не знаю – зачем!
- Зачем может быть нужна Звериная Магиня? – Ассиоль опять улыбнулась – только затем, чтобы в мире теней появились звери. Ведь твои желания здесь исполняются, я вижу это, ветка сирени на платье и сиреневый куст среди камней, значит, тебе нужно подумать и пожелать, чтобы здесь кто-то жил!
- Я пока только бабочку сотворила, - смутилась Тайрин.
- Да, мы видели, - наконец заговорил Алуаф – красивые бабочки, голубянки. Но бабочками зверей не накормишь, нужно начать с малого, попробуй сотворить мышей – пару, а потом расскажи нам, как живут наши сотворённые.
Тайрин собралась с мыслями и представила себе маленьких мышей-полёвок, почему-то чёрных, она их любила. Потом по привычке подняла глаза к небу и сообщила утренней голубизне о своём желании. У её ног что-то зашуршало. Четыре пары чёрных полёвок резво разбежались в разные стороны, только хвосты мелькнули.
- Может быть, заглянем в лес? – предложила Тайрин – я хочу чтобы там появились белки, а по дороге я вам расскажу всё, что знаю про Шалиаха и Алиена.
- Ну, дела Шалиаха нам, можно сказать, известны, - ответил Алуаф – а вот Алиен, как он там? Видишь ли, Тайрин, только став Тенью, я осознал, сколько обид я нанёс своему младшему сыну, да и Ассиоль тоже!
- Алиена вырастил и воспитал Великий кузнец, но судьба ему досталась нелёгкая. Горечь одиночества он хлебнул полной чашей и так привык к тому, что он изгой, что даже боялся взглянуть на девушку, которую полюбил. Хорошо, что девушка, кстати ученица Создательницы жизни, оказалась умницей и взяла дело в свои нежные ручки. Так что у тебя сейчас есть внуки, дети Алиена. Да и сам Алиен уже не тот затюканный отщепенец, который лишнее слово сказать боится. Умный, красивый маг, живёт в Мире могуществ.
Они уже вошли в лес, и Тайрин с некоторой тоской посмотрела на странные деревья, сотворённый Владыкой Лесов. Она хотела найти обычный сосняк, всё-таки белкам тоже надо что-то есть.
- Поднимемся повыше, - предложила Элуанн – там прохладнее, да и почвы победнее, пески супеси, а на вершине вообще камень.
Действительно, поднявшись метров на пятьсот, путешественники вышли на плоскогорье, и Тайрин увидела здесь не просто сосну, а прекрасный кедрач. Плоскогорье было весьма обширное, выше среди кедровой сосны всё чаще стала встречаться обыкновенная, а когда они добрались до перевала, то обнаружили такой лес по другую сторону горного хребта. Сам перевал густо зарос кедровым стлаником, и Тайрин от радости захлопала в ладоши. Раздался мелодичный перезвон и Алуаф улыбнулся.
- Ну, что же, Звериная магиня, кого ты хочешь поселить в этом лесу? – спросил Алуаф – советую не стесняться и сразу просить у мира десятка три разных видов зверей.
- Ну, я начну с белок, соболей и куниц – сказала Тайрин – а пониже можно и лис поселить. Значит, нужны и зайцы, и дикие кролики, но это внизу, там, где луга. Да и пара-другая семейств волков бы не помешала, только жарковато здесь – пусть будут красные волки! А белки и соболя - чёрные!
Она уселась на травку и посмотрела на небо. Ассиоль и Элуанн рассмеялись.
- Тайрин, мир тебя и так слышит, смотри, вон белка по стволу побежала, а это что за красавец?
- Это соболь, - сказала Тайрин – хорошо, что здесь никто не будет из него шапки шить. Но я устала, правда устала, сейчас бы в море поплескаться.
- Вот уж не проблема, - сказала Элуанн, взяла Тайрин за руку, и все они мгновенно оказались на берегу моря.
Уже плавая в тёплой воде, Тайрин спросила, есть ли леса на другом берегу моря?
- Есть, но там то, что у вас называется тропическими джунглями.
- Значит там можно поселить ягуаров, капибар, змей, обезьян и вообще много кого. Но это попозже.
- Да уж, ты и так порадовала нас и наш мир, отдохни пока.

Вечером, когда солнце спряталось за западным хребтом, когда Заповедный Лес окутали сумерки и замолкли свирели дриад, Риан пришёл в дом Тайрин. Ниэль выполнила его просьбу – в доме не было никого, кроме зверей. Открытые окна спальни уже впустили в дом ночь, вместе с ароматом ночных цветов, пением соловьёв и сам дом казался частью Леса. Димка занял уже место на голове Тайрин, улёгся на подушку Барсик, в ногах хозяйки расположились лисы и даже Щекн в эту ночь занял своё законное место на диванчике в маленькой гостиной. Только место Риана оставалось свободным, звери никогда не покушались на него. Тайрин спала уже три месяца, а дом продолжал жить обычной жизнью. Еноты присматривали за порядком, Щекн всё чаще оставался дома, всегда вместе с Грау и двумя забавными щенками, весьма упитанными и потому похожими на шарики, покрытые ещё мягкой шёрсткой. Обычно Грау укладывалась на коврике у камина, рядом с двумя рысями. Рыси относились к щенкам примерно так, как в давние, очень давние времена они относились к Ринель и Наиру, а позже к Сильврен и Северину. Щенки играли с большими мягкими котами, трогали их лапами и с удовольствием облизывали усатые морды, а потом сладко засыпали.
- Ниэль говорила, что мне лучше спать одетым, - подумал Риан – это что, я и сапоги не должен снимать?
- Да забудь ты про свои сапоги – сказала объявившаяся в комнате Ниэль – ну, спи босой, или сандалии какие-нибудь надень! Вообще, в чём ты дома ходишь?
- Преимущественно в халате, - сообщил Риан – или в домашнем костюме, ну свободные штаны и рубашка, но всегда босиком!
- Бомж какой-то, а не Великий Маг Огня, - пробормотала Ниэль – ну ладно, вот тебе мягкие сапожки, у меня муж в таких дома ходит, и, давай укладывайся. И запомни – тебе нужно увидеть Тайрин, совсем не обязательно уходить на изнанку! Попробуешь ещё раз, и ещё, пока не увидишь её. Там, знаешь ли, всякое бывает.
- А ты там была?
- Нет, только слышала по рассказам Величайшего. Он искал свою подругу, но не нашёл! Ещё я знаю, что у каждого мира своя изнанка, а всё вместе – это изнанка вселенной. Тени, которые там обитают, не могут обитать в реальности. Их здесь просто нет. Но тело Тайрин здесь – её Тень может вернуться в своё тело. И твоё тело здесь – значит, ты сможешь вернуться. Да, ещё Величайший говорил, что изнанка не всякого принимает. Но главное – не пытаться попасть туда бодрствующим – застрянешь навсегда. А теперь спи. И чтобы твоя голова соприкасалась с головой Тайрин. Голова, я сказала! Только голова!
Ниэль провела рукой по непослушной голове и Риан заснул.
Сон окунул его в туман, потом туман рассеялся и он увидел Тайрин. Она лежала в огромном бассейне, вода была покрыта цветами, похожими на бледные розы и только лицо, хрустально прозрачное, было на поверхности. Это было, несомненно, лицо Тайрин, неподвижное, словно лицо статуи, выплавленной из прозрачного камня. Розы окружали его цветочным венком.
- Тайрин! – закричал Риан и обнаружил, что он стоит у края бассейна и у его ног трётся Димка.
- Дурряяяук! – мявкнул Димка – ну что ты орёшь, как мартовский кот? Всё равно тебя не слышно, это же сон!
Однако Тайрин, видимо услышала отчаянный вопль супруга и открыла глаза. Глаза были похожи на изумрудные вставки в хрустальную статую.
- Риан! – Тайрин вышла из воды, и Риан увидел, что вся она такая же, похожая на статую, покрытую каплями воды.
- Риан, - повторила Тайрин – я так боялась, что ты придёшь за мной и застрянешь в Мире Теней! Но, похоже, ты спишь сейчас, то есть тело твоё спит!
Мррряу! – сказал Димка – а я не сплю, но я могу прийти сюда и уйти, не то, что вы, двуногие, привязанные к своей реальности.
Димка, - Тайрин соскочила с бортика бассейна и к удивлению онемевшего Риана, не только не разбилась, не рассыпалась хрустальными брызгами, но, напротив, наклонилась и погладила кота!
- Мяяум! Ну, наконец-то! – сказал Димка.
Риан, ошеломлённый, не знал, что сказать.
- Милый, тебе известно, как ты выглядишь? – спросила Тайрин, на которой уже появилось платье, туманно-голубое, но прикрывавшее, тем не менее, тело.
Она потащила Риана к зеркалу, и он обнаружил, что его призрачная одежда совершенно ничего не скрывает.
Из дальнего угла бассейна раздался нежный, как перезвон колокольчиков, женский голос.
- Тайрин, сделай что-нибудь с одеждой твоего супруга, раз уж все твои желания здесь исполняются. Я, конечно, не ханжа, но согласись, появление ночью в спальне голого чужого мужчины, это как-то слишком!
Тайрин подняла голову к сияющему просвету в потолке странного сооружения и сказала, что неплохо бы приодеть её благоверного, если уж он сюда добрался.
Одежда Риана стала обретать цвета и терять прозрачность.
- Ну вот, отлично! – Элуанн всё ещё сидела в бассейне – а теперь погуляйте по берегу моря, мне тоже нужно одеться. Кота можете оставить, я получу массу удовольствия, если это чудо позволит мне почесать его за ухом!
Димка нежно мяукнул и отправился куда-то вглубь пещеры. Теперь Риан видел, что это огромная пещера, правда, смахивающая на дворец. Тайрин взяла его за руку, её прикосновение было нежным и нисколько не походило на холодный хрусталь.

- Тайрин, я больше так не могу, - сказал Риан – если этот мир не отпустит тебя, я останусь здесь. Мне всё равно – где, лишь бы вместе.
Они сидели на берегу тёплого моря, полярный день подходил к концу, над морем полыхали полотнища северного сияния.
- Я надеюсь, что мы вернёмся, - Тайрин посмотрела на мужа, он всё ещё был похож на призрака.
- В этом мире выполняются все мои желания, если они совпадают с желаниями самого мира, а мир хочет зверей. Вот я их и творю. Но я ещё не была на южном полюсе, там тоже есть леса, пустые, безмолвные леса. А здесь уже есть и звери и птицы. Вообще жизнь даже Теней возможна только на полюсах. Солнце очень горячее и на экваторе вода в море днём начинает испаряться. Помнишь туман, мы видели его в наших снах? Хорошо, что Элуанн вытащила меня сюда, там бы я растворилась в тумане.
- Элуанн, это та женщина в пещере?
- Она не женщина, она Тень, как я и ты сейчас. Но её тела нет нигде. Оно исчезло, когда её убили во время войны магов, в той вселенной, откуда потом пришёл Элуир. Мы, там, в нашей реальности, называем его Величайший. Элуанн была его подругой. Её Тень очень похожа на Ниэль, а этот мир соткан из её снов. Мы можем уйти отсюда, она нет, как и Алуаф и Ассиоль. Их просто нет в реальности, только их Тени живут на изнанке мирозданья. А сейчас они ждут меня на южном полюсе, там обычно останавливаются гости из других миров изнанки. Знаешь, Риан, мне кажется, что когда я сделаю всё, чего хочет от меня мир, он меня отпустит.
- Я не вернусь без тебя, - сказал Риан – а Маг Огня здесь не нужен?
- Куда ещё огня, милый, ты не видел, как в полдень на экваторе раскаляются скалы! Но я уже научилась перемещаться в пространстве этого мира, здесь заканчивается полярный день, а там начинается. Думаю, там даже прохладнее, чем здесь – горы высокие. Завтра отправлюсь.
- Завтра отравимся, - поправил Риан.
- Я боюсь за тебя, боюсь, как бы ты не застрял здесь вместе со мной. Я ведь только Тень.
- Я, в данном месте, тоже только Тень.
- Ну, хорошо, я попрошу мир, чтобы у тебя были глаза, а то как-то непривычно! Когда я появилась здесь, глаз не было ни у кого, хотя они всё прекрасно видели, как любая Тень. Но с глазами, мне кажется, лучше.
Тайрин посмотрела на светлеющее небо, потом на Риана. Глаза у него получились чёрные, как агат. К ним подошла Элуанн, и Риан подивился её сходству с Ниэль. Словно из белого опала кто-то отлил скульптуру Ниэль, вставил в глазницы яркие звёздные сапфиры, подумал и надел на своё творение синее платье с бриллиантовой звездой у плеча.
- Тайрин не только сотворила зверей и птиц, она и нас украсила, - сказала Элуанн – мир стал веселее и ярче. Но что ты собираешься делать, Риан? Ты можешь проснуться и ждать возвращения Тайрин в Изначальном мире. Димка разбудит тебя, он может ходить с изнанки мира на его реальную сторону.
Тайрин только сейчас заметила своего кота, уже подобравшегося к ней.
- Он не уйдёт, - пропел Димка – только вместе с Тайрин!
- Не уйду! – подтвердил Риан – пусть от меня останется Тень, но мы будем вместе.
- Ну, что с вами делать! – вздохнула Элуанн – мы здесь не едим, да и ты, Риан, есть не можешь, попробуй наш завтрак! Аромат кофе, запах ванильных булочек и свежих апельсинов. Прошу!

На южный полюс Мира Теней пришла весна. Тайрин и Риан решили отправиться туда ночью, и Элуанн настояла на том, чтобы сопровождать их. Она уже знала, что Алуаф и Ассиоль ждут гостью, но о Риане решила умолчать. Южный полюс, как и в Изначальном мире, представлял собой материк, большая часть которого представляла собой горные массивы, отдельные хребты, плато и более равнинную восточную часть. Материк был окружён множеством небольших островков. Климат здесь был наиболее подходящим для жизни. На вопрос Тайрин, почему Элуанн и её друзья предпочли северный остров, Элуанн ответила, что они именно там, на севере, впервые, после миллиона лет полного исчезновения, осознали себя. Впрочем, потом, обретя силу, большая часть Теней ушла именно на южный полюс, а на северном острове осталась лишь небольшая группа старых друзей, привыкших к северу и не желающих переселяться. Владыка Лесов, однако, провёл на южном полярном материке много времени и создал там страну горных лесов. Потом он исчез, мир отпустил его, а дальнейшая судьба Владыки известна Тайрин лучше, чем Элуанн. Собственно, Элуанн больше всего беспокоилась о Риане. Навсегда потеряв своего друга, она не озлобилась, не сетовала на судьбу, напротив, Тайрин и Риан вызывали у неё очень тёплое чувство. Она хотела помочь этой паре, готовой существовать в любом виде и в любом месте, только бы не разлучаться. Поэтому Элуанн предложила просто переместить их на южный полярный материк, полёт занял бы много времени и экватор показал бы себя во всей красе. Но Риан был Магом Огня, раскалённые скалы вдоль берегов экваториального океана очень заинтересовали его.
- Давай сделаем так, - предложила Элуанн – сейчас мы просто переместимся на южный полюс, а когда ты немного освоишься, ты сможешь пролететь над океаном до экватора.
В глубине души, Элуанн рассчитывала на помощь Алуафа, который мог сопроводить Мага Огня и быстро убрать его из опасного места. Риан подумал и согласился. Когда полярное солнце ушло под горизонт, Элуанн и Тайрин взяли Риана за руки, и они мгновенно оказались на вершине горы, почти голой, впрочем, местами росла невысокая тонкоствольная кривоватая сосна. Отсюда открывался прекрасный вид на леса, окутавшие горы, ущелья и долины в которых поблескивали озёра, на сравнительно ровную восточную часть материка, тоже покрытую лесами, бескрайними, теряющимися в дымке у линии горизонта.
- Вот теперь можно и лететь, - сказала Элуанн – Тени обитают внизу, у подножия гор и на небольших островах! Здесь их много – все они исчезли в вашей реальности, сражаясь на стороне Творца нашей погибшей вселенной.
- Здесь хорошо, - сказал Риан – я бы с удовольствием побывал здесь вместе с Тайрин, во плоти, так сказать.
- Нет, вот этого не надо! – Элуанн разволновалась, и её сапфировое платье стало тёмным – ваше место в реальности, а не на изнанке мира. Я до сих пор не могу понять, как мир отпустил Владыку Лесов, ведь его тело сгорело под дневными лучами солнца на экваторе.
- Может быть, именно потому и отпустил, - Тайрин задумалась – вы исчезали совсем, а от него остался призрак. Призраком он и вернулся в свой мир.
- И долго прятался от разгневанной супруги, - добавил Риан, пытаясь обнять Тень Тайрин. Как ни странно, это ему удалось.
- Вы вообще отличаетесь от нас, мы же сотворённые, а вы Творцы вселенных, даже не миров, а вселенных. Отличие огромное, - сказала Тайрин, сделав вид, что она и не заметила призрачной руки, удобно расположившейся на её талии.
- Ну, это всё сложно, - Элуанн задумалась – мы действительно, созданы из другой материи. Иногда я думаю, что наша звезда – это то, что осталось от нашего Творца. Кстати на изнанке немало миров, в которых обитают Тени тех, кто навсегда исчез из вашей реальности. Тени погибших Драконов из мира Орризара, правда несколько Теней сумели стать призраками и вернуться в реальность, но большинство обитает на изнанке.
- Судя по некоторым свойствам звезды, ваш Творец был весьма силён и обладал горячим темпераментом – проворчал Риан.
Солнечный зайчик внезапно возник на одежде Риана и прожёг на ней небольшую дыру. Впрочем, сам Риан не пострадал, а дыра быстро затянулась, образовав золотой диск с одиннадцатью лучами. Элуанн улыбнулась, они с Тайрин взяли за руки Риана и начали плавный полёт вниз, с вершины горы.

Поселение Теней на южном полярном материке заметно отличалось от удобных, но довольно скромных жилищ, на северном острове. Довольно большой материк с субтропическим климатом у подножия гор и на восточной равнине мог принять много бывших обитателей исчезнувшей вселенной. К тому же сила их заметно увеличивалась, если они жили большой общиной.
Тени превратили горные пещеры в красивые дома, при этом, почти не нарушая природного ландшафта. Лишь узкие изящные башенки перед входом в каждый дом были сотворены Тенями, но и они гармонировали с поднимающимися за поселением горами, покрытыми лесом. В узких долинах цвели сады, через звенящие ручьи были перекинуты каменные мостики. Входы в дома выходили на улицу, замощённую мелкими отполированными разноцветными камнями, и цветочная полоса отделяла её от песчаного берега. Улица точно повторяла изгибы горной цепи, обращённой к морю. Там, где скалы врезались в воду, были вырублены лестницы, выводящие к следующему отрезку этой, похожей на пёструю змею, улицы. Тайрин, Элуанн и Риан приземлились перед входом в довольно обширный дом, судя по двум башенкам у входа. В этом доме, состоящем из большого количества комнат-пещер, был зал, где собирались обитатели приморского города и отдельные покои для гостей с равнины или из других миров изнанки. Разумеется, все спальни были снабжены спальными бассейнами, стены сверкали полированным камнем и прибывших с севера гостей встретили в большом зале. Среди встречавших Тайрин и Риан увидели Алуафа и Ассиоль. Видимо, они были частыми гостями в этом мире, и Тайрин вспомнила, что изнанка мира Ассиоль вряд ли была плотно заселена и уж, наверняка, там не могло быть лесов, птиц и зверей. Алуаф и Ассиоль ещё на севере поразили Тайрин тем, что даже в таком полупрозрачном виде, они казались очень молодыми. Тогда она просила у мира сделать видимыми глаза его обитателей и сейчас их с Рианом окружала дюжина Теней со сверкающими синими, зелёными, чёрными глазами. Просить о большем она не решилась – в конце концов, это не её мир, она лишь выполняет его потаённые желания и получает за это ответные дары. Тени усадили Риана и Тайрин за стол, появились уже знакомые кувшинчики с ароматами, и Тайрин улыбнулась, глядя на кувшинчики из тёмного янтаря, очень напоминавшие по цвету Риановский коньяк. Элуанн устроилась между Алуафом и Ассиоль – они были из её первых сотворённых, четвёрки самых любимых. Забавно было наблюдать, с какой нежностью Алуаф и Ассиоль относились к Элуанн. Тени вдыхали ароматы, и за столом завязался неторопливый разговор. Риан был несколько смущён – его сюда, вообще-то, никто не звал и он был здесь не нужен, но Тени были деликатны, а Тень одного из Магов Огня и вовсе завязала с ним разговор на тему, интересную обоим. Не о вулканах, отнюдь нет, Тени Магов Огня увлечённо обсуждали аромат Риановского коньяка.
Тайрин и Риана проводили в приготовленные для Тайрин покои. Элуанн не сообщала о появлении Риана и ему просто предложили занять соседнюю комнату с бассейном. Риан жалобно посмотрел на Тайрин.
- Пусть остаётся здесь, - сказала она – мне будет спокойнее.
Алуаф только усмехнулся, а Элуанн рассмеялась.
- Спать тоже будете в одном бассейне? – спросила она.
- Мы привыкли, нам случалось спать в одном озере миллионы лет, - ответил повеселевший Риан – целый временной цикл!
- Надеюсь, здесь с вами такого не случится, и вы вернётесь домой, - Ассиоль не разделяла всеобщего веселья – но здесь много работы для Тайрин и нет ничего, чем ты мог заняться, Риан. Может быть, тебе всё-таки лучше попробовать вернуться? Тайрин понадобиться время, чтобы сотворить зверей в горных лесах и на равнине.
- Когда-то, когда Тайрин вернулась из мира выбора и ничего не помнила, я был её Наставником и учил её лечить зверей, - Риан был Маг многопрофильный – возможно, я и сейчас пригожусь!

Тайрин и Риан осваивались в своих покоях.
- Тайрин, я не маньяк из мира выбора, - сказал Риан – но мне и, надеюсь тебе, хватит одного бассейна для сна!
- Конечно, хватит, призрачное ты моё чудо – Тайрин улыбнулась – хочешь, я попробую тебя обнять? Ты ведь меня обнимал? Вообще, эта материя, из которой сотворены Тени, только внешне напоминает камень, твои руки не кажутся мне холодными, очень странное ощущение!
Риан немедленно приступил к испытаниям и обнаружил, что прикосновения к Тени Тайрин необычайно приятны, не считая уж того, что они почувствовали прилив сил. Неизвестно, чем бы закончились эти эксперименты, но в дверь кто-то деликатно постучал. Риан с сожалением выпустил из рук Тайрин. Вошли трое, вернее трое и кот. Каким образом, оставленный на севере Димка, оказался здесь, знал только он. Алуаф, Ассиоль и Элуанн предложили прогуляться по верхней дороге. Дорога эта шла по горным лесам и отделяла поселение от дикого леса. Тайрин с восторгом согласилась, она хотела посмотреть, что представляет собой этот лес и какие звери могут в нём жить. Ей уже пришла в голову мысль, о том, что здесь, на материке, зверей разных видов нужно создавать дюжинами пар, иначе они просто вымрут. Дорога, по которой они шли, оказалась несколько дальше от селения Теней, нежели ожидала Тайрин. Уходящие к селению, более пологие склоны, представляли собой скорее парк, чем лес. Другая сторона дороги уже была настоящим лесом. Гигантские буки, необъятные дубы, кое-где грабы, вязы, орех, и только выше по склонам начинались хвойники.
- Ну, что же, - сказала Тайрин – начинать придётся с лесной мелочи, и её должно быть много, да и косули и олени тоже нужны здесь. Выше, в сосняках, белки, соболя, куницы, а уж потом волки и лисы.
- Неплохо бы леопардов сотворить, - сказал Риан.
- Неплохо бы, - отозвалась Тайрин – но начнём с мышей, зайцев и оленей! Иначе твои милые леопарды с голоду умрут! Хорошо ещё, что Владыка творил именно лес, биоценоз, а не просто деревья! Знаешь, в мире выбора, в той стране, где я жила, был такой глава государства, что его от слова «биоценоз» в дрожь бросало и он в главном документе о лесе, исправил это слово на «много деревьев»! Так его учёные, профессора, академики едва уговорили признать, что слово «биоценоз» - это не ругательство.
- В интересном мире ты жила, - сказала Элуанн – но я думаю, неплохо бы оставить Риана с Алуафом и Ассиоль вон на той полянке, а нам с тобой подняться повыше.
- Да, Риан, - сказал Алуаф – расскажи всё, что ты знаешь о жизни Шалиаха и Алиена. Если тебе придётся ещё раз повидать моего младшего сына, скажи, что я прошу его простить меня – я здорово искалечил ему жизнь. Спасибо Великому Кузнецу, вырастил парня.
- И получил немало царапин от своей супруги, мяу! – неожиданно заявил Димка – вот интересно, Создательницы жизни почему-то довольно суровые дамы, мяу, с чего бы это? Может именно поэтому мир Теней предпочёл иметь дело с Тайрин? Она уж точно не царапается, не умеет, муррм!

Тайрин и Элуанн поднялись довольно высоко в горы. Здесь витали ароматы хвойного леса. Кое-где на полянках, под могучими елями уже расцветали ландыши.
- Как хорошо здесь, - сказала Тайрин – в лесах у меня всегда увеличивается сила, пожалуй, я сотворю мышей и зайцев для начала, они найдут, чем прокормиться! Заодно соберу букетик ландышей, Риан всегда мне их дарил. Пожалуй, я смогу даже отправить ему цветочек, у меня хватит сил.
- Отправь, - сказала Элуанн – обязательно!
Что-то в тоне её голоса насторожило Тайрин, но она отогнала возникшее предчувствие – не беды, просто чего-то невыразимо печального. Потом сосредоточилась и три дюжины полёвок разбежались в разные стороны по поляне. Тайрин передохнула, выпила воды из весёлого родничка, сбегавшего вниз с горы, и сотворила зайцев – две дюжины.
- У них сейчас свадебное время, - сказала она – скоро появятся маленькие зайчата, но волков и лис творить рано! А вот восточную равнину пора бы посетить, ты говоришь, там степи?
- Да, по большей части степи, кое-где небольшие лесочки, местами кустарники – песков там нет, зато есть озёра – для травоядных подойдёт! – ответила Элуанн – пойдём вниз, ты уже устала сегодня, на равнину отправимся завтра.
- Возьмём с собой Риана! – сказала Тайрин. Элуанн промолчала.
Они вернулись на поляну в буковой роще. Алуафа, Ассиоль и Риана там не было.
- Где же они? – Тайрин почувствовала, как сжимается сердце, которого вроде бы у неё здесь не было.
- Тайрин – Элуанн смотрела ей прямо в глаза – живой Риан лучше, чем Риан, исчезнувший в мире изнанки. Или ты считаешь иначе?
- Тайрин села на траву и опустила голову на руки.
- Тайрин, - продолжала Элуанн – Риан вернулся в Изначальный мир, в вашу реальность. Алуаф и Ассиоль объяснили ему, что его время на изнанке кончилось и если он не вернётся, тело его исчезнет и ты не найдёшь его в своём мире или вы оба навеки станете тенями. Ты вернёшься, я уверена, вернёшься в свой дом, и там найдёшь своего мужа. Этот мир пригласил только тебя, и Риан был какое-то время здесь потому, что он понравился звезде. Помнишь золотой диск на его одежде, диск с одиннадцатью лучами? Возможно, это пропуск, и, иногда он будет приходить к тебе в твоих снах. Но ещё одно полярное лето ты проживёшь здесь, на этом материке, а потом….Конечно, ты полюбилась нашему миру, но, хоть и возникший из моих снов, мир зависит от звезды, как и Тени, населяющие его, зависят от ставшего звездой Творца нашей погибшей вселенной. А Творец ненавидел птиц в золотых клетках, я помню. Пойдём, Тайрин, тебе пора отдохнуть!
- Любка, - вдруг сказала Тайрин, поднимая с травы цветок, - северная орхидея, ночная фиалка, Риан оставил её мне! Он любит меня, Элуанн, он меня дождётся, бывало, что и дольше ждал. Намного дольше!
Риан открыл глаза. Он лежал рядом с телом Тайрин, но голова его больше не соприкасалась с головой жены. Тело Тайрин было тёплое, живое, но лицо было грустным, и из-под ресниц скатилась слеза. Риан дотронулся до слезы губами, и на лице Тайрин появилась улыбка, немного печальная, но всё-таки. Димка сидел рядом и умывался.
- Димка, - спросил Риан – это был только сон?
- Мррряу! – Димка был возмущён – помотряу за окняу!
Риан встал и подошёл к окну, по стеклу барабанил осенний дождь.
- Что у тебяу в ррруке, дууррряук? – спросил Димка.
Только сейчас Риан увидел, что он держит в руке тонкую веточку ландыша и вспомнил, что она возникла на его ладони во время разговора с Алуафом и Ассиоль. Ландыш издавал знакомый аромат, белые резные колокольчики светились нежным опаловым светом, а за окном была осень. Риан вышел в соседнюю комнату, там стоял знакомый шкафчик, в котором Тайрин хранила разнообразные изделия его рук – от кофейников до серебряных вазочек. Выбрал тоненькую серебряную вазочку, наполнил её водой, прочитал заклинание и поставил цветок в вазу. Потом посмотрел на себя в зеркало. Глаза у него были сейчас чёрными, как агат, даже зрачки едва можно было заметить, а на его рубашке сиял золотой диск с одиннадцатью лучами.

Утром следующего дня Тайрин попрощалась с Элуанн. Она решила подняться на вершину, которая венчала южный полюс мира, по пути творя травоядных, для которых было достаточно корма.
- Ты собираешься идти пешком? – спросила Элуанн.
- Да, я могу спать в лесу или в горном озере, это не так важно. Если я найду кедрачи с прошлогодними шишками, я сотворю белок, бурундуков, зайцы тоже не умрут с голода. Здесь и высота всего около пяти километров, но я буду останавливаться, чтобы осмотреться. Лес я чувствую, так что не ошибусь.
- Но дальше лежит горный массив, а уже за ним равнина. Вдоль морского берега тянутся горные хребты и там тоже живут Тени. Я пошлю зов Иллианн, она будет ждать тебя.
- Спасибо, Элуанн, это хорошо, когда кто-то ждёт тебя.
- Ты не обижаешься на меня, Тайрин? Я ведь нарочно увела тебя от Риана.
- Нет, ты всё сделала правильно, нам было бы трудно расстаться. Я загляну на Север, когда закончу работу здесь.
- Может быть, ты права. У тебя какие-то особые отношения с миром, думаю, вы с ним сами всё решите.
С этими словами Элуанн исчезла, а Тайрин начала медленный подъём в горы. Сколько времени она шла до вершины, Тайрин, наверно, и сама не могла бы сказать. Но когда она уселась отдохнуть, прислонившись к потрёпанной ветром корявой сосенке, позади неё, в лесу, уже бродили олени, мелькали среди крупных фиолетово-синих колокольчиков рыжие спинки косуль, в кедрачах хозяйничали чёрные белки, а на полянках игрались заячьи свадьбы.
Тайрин посмотрела вперёд – перед ней до самого горизонта тянулись укрытые лесом горы.
- Ну, что же, - подумала Тайрин – пойдём по горам! А ведь я и летать здесь могу. Вот пролететь бы над этими бесконечными горами, если лес такой же, как тот, что я прошла, можно и зверей таких же творить. Только лететь не очень быстро, чтобы тех же белок определить в сосняк!
Она поднялась на ноги, раскинула руки и внезапный порыв ветра как-то бережно подхватил её и понёс над горами. Странный это был ветер, Тайрин ощущала его, как плотный ковёр, и даже, казалась, слышала его незамысловатую песенку. Ветер нёс её низко над горами, так, чтобы она могла видеть лес, над которым пролетала, иногда опускался ниже, иногда взмывал вверх над голыми вершинами гор.
- Жаль, что со мной нет Риана, - подумала Тайрин, и непрошенная слезинка скатилась по щеке. Ветер словно почувствовал её печаль, нежно погладил по голове и аккуратно стёр предательскую слезинку.
- Спасибо, ветер, - прошептала Тайрин и услышала в пении ветра слова.
- Всё будет хорошо, ты вернёшься домой!
- Ох, миру бы твои слова да в уши!
- А я и есть мир, часть мира, как воздух, вода, горы и твои звери. Ты воплощаешь мои желания, как я могу быть неблагодарным? К тому же я тоже не люблю держать зверей в клетках, как и ты!
- Спасибо тебе, мир, - громко сказала Тайрин и две небольшие тучки вдруг сблизились, и между ними сверкнула крохотная золотая молния. А впереди, над равниной стояла радуга, и ветер нырнул под неё, как в арку. Под ними теперь проплывало зелёное море высокой травы, отзывавшейся танцем на песнь ветра.
Степь казалась бескрайней. Ветер поднял Тайрин повыше, и она увидела голубую ленту реки и узенькие ленточки ручьёв, собиравшихся в притоки и множество озёр, голубых, в обрамлении лесов, похожих на зеркала в тёмных резных рамах. Река уходила дальше, на восток, там, в туманной дымке, можно было разглядеть вершины гор.
- Красиво, правда_ - шепнул ветер – а когда по степи понесётся стадо коней, или промчатся антилопы, будет ещё лучше, ты согласна?
- Конечно, - Тайрин уже перестала плакать, так прекрасна была проплывающая под ней степь – пусть кони несутся к водопою, чёрные, серые, гнедые, разные, вольные кони, им есть где разгуляться!

Ветер аккуратно поставил Тайрин на круглой, вымощенной камнем площади. В центре площади бил весёлый фонтан с разноцветными струйками воды, вода стекала в бассейн и струйки не смешивались, вода светилась, и над бассейном дрожало радужное сияние. Двери домов выходили на площадь, а за спиной Тайрин начинались сады.
- Я ухожу, - шепнул ветер – не забудь, ты обещала своему другу сотворить леопардов!
-Я не забуду, - сказала Тайрин – но один из них будет серебристо серый с чёрными глазами!
- Это будет мой леопард, - рассмеялся ветер и исчез.
Двери дома на противоположной стороне площади открылись, вышла Тень женщины, зеленоглазая, как Тайрин, и две Тени мужчин.
- Здравствуй, Тайрин, - сказала Тень женщины – меня зовут Иллианн. Мужчины молча поклонились.
- Пойдём в дом, там собрались все Тени нашего поселения, - продолжала Иллианн – мы ждали тебя.
Дома были похожи на те, что Тайрин уже видела на западном побережье, только двери выходили в сторону, противоположную морскому берегу. Уже позже Тайрин поняла, что здесь море подходило вплотную к подножию скал, поэтому посёлок смотрел в степь, вернее на пологие предгорные холмы. Холмы эти были заняты садами, переходящими в парки. Река, которую видела Тайрин во время полёта, огибала поселение и, разбиваясь на протоки, впадала в море. Островки между протоками заросли камышом и Тайрин подумала, что здесь хорошо жилось бы водоплавающим птицам. Мост через реку был сотворён далеко, за холмами, там, где парки были отделены от дикой степи живой изгородью из гледичии и кустарников с довольно длинными шипами, спрятанными среди листьев.
- У вас огромный парк, - сказала Тайрин – Владыка Лесов оградил его от зверей, это было его желание или ваше?
- Вообще-то, наше, - Иллианн, казалось, смутилась – общее, хотя я была против. Я считала, что ограждать нужно только сады, ведь ты, наверняка будешь творить диких кроликов, зайцев, они будут обгрызать кору на деревьях. Но мне хотелось бы, чтобы в парке гуляли звери!
- Да-да, - сказал мужчина, судя по одежде, Маг Огня – как ты любовалась бы на льва, поедающего косулю где-нибудь под буком, среди цветов! В вашей реальности звери гуляют в парках, Звериная Магиня?
- Со зверями всегда можно договориться, - сказала Тайрин – они просто не охотятся в парках, это нарушение закона нашего мира. Заходят иногда прогуляться, или показать потомство, но никогда не нарушают этот закон. Звери живут в лесах, степях и даже в полупустынях, в приполярных зонах, у них свои законы и мы не вмешиваемся в их жизнь, если только им не требуется наша помощь. У нас несколько Звериных Магинь, две мои дочери, к примеру! Однако, в чужой монастырь со своим уставом не ходят, есть такая поговорка в мире выбора, поэтому здесь, в вашем поселении, зверей не будет. Я буду работать в степи и в горных лесах.
- Тайрин, - сказала Иллианн – моя подруга рассказывала мне об очень красивом звере, который приходил сюда с твоим другом!
- Это ты о Димке? Ну, он кот почти домашний. Правда у него есть способности, которых даже я не могу понять, он может ходить звёздными путями, но обычно спит на диванчике под лестницей.
- Элуанн говорила, что он замечательно поёт!
- Мурлычет? Это да, это очень уютно и согревает душу.
- Ты можешь сотворить такого для меня? Чтобы жил в моём доме и пел по вечерам свои песни?
- Сотворить-то я могу, но, знаешь ли, по весне, у кошек бывают свадьбы и тогда коты орут так, что песней это не назовёшь! А потом могут появиться котята! Правда, в мирах кольца, кошки не плодятся, как кролики и за всю жизнь лишь дважды приносят потомство – двух котят, но я не знаю, как может пойти дело у вас.
- От пушистого котёночка и я бы не отказался, - неожиданно сказал Маг Огня – не лев ведь!
- Я предлагаю, - сказала Тайрин – предлагаю вам подумать! Котёнок – тот же ребёнок, его воспитывать надо и любить, а то ведь всякое бывает. Но самое главное – его надо будет кормить, а значит, придётся творить мышей! Вам нужны мышки в ваших садах и парках?
- Но мышей-полёвок ты всё равно будешь творить, в степи и в лесу, - Иллианн очень хотелось завести кота – никакая ограда от них не спасёт, а дома можно оградить заклинанием!
- Хорошо, дорогие хозяева, - сказала Тайрин – подумайте, время есть, завтра я ухожу в степь и начинаю творить травоядных. Кстати, в степи уже пасётся табун коней!
- А сегодня ты у меня в гостях, - сказала Иллианн.
Она взяла Тайрин за руку и повела в свой дом. Возможно, Тайрин показалось, но зеленоглазая Тень показала язык Магу Огня.

Утром, на следующий день, Тайрин решила пойти по степи вдоль реки, побывать на озёрах, подняться в горы и там уже заняться хищниками. Иллианн проводила её через парк и показала тропу, ведущую к реке.
- Тайрин, всё-таки, мне очень хочется, чтобы в моём доме жил кот! – сказала Иллианн – сотвори, пожалуйста, кота, не сразу, конечно, но после полёвок! Да ведь они и рыбку едят, ты же не оставишь пустыми реки и озёра?
- Они ещё и молочко любят, а молочко появиться только следующим летом, если ты сумеешь подружиться с какой-нибудь козой или антилопой! К тому же я не знаю – сколько лет будут жить звери в вашем мире, это Димка бессмертный, а вообще у нас больше ста лет коты не живут!
- Я что-нибудь придумаю, - сказала Иллианн – я придумаю! С антилопой или оленихой я легко подружусь.
Тайрин внимательно посмотрела на Тень – зеленоглазая, зверей любит, уж не была ли она когда-то Звериной Магиней?
- Хорошо, - сказала Тайрин – я пришлю тебе зов. Кстати, как зовут Тень Мага Огня? Коту ведь нужна подруга, а он что-то говорил о котёнке.
- Файир его зовут, - сказала Иллианн – он действительно любит кошек!
Они попрощались и Тайрин пошла к реке. Тропа петляла в высокой траве, Тайрин, не теряя времени, сотворила две дюжины полёвок, и наконец, вышла на берег широкой реки. Устроившись на берегу, она взялась за самую сложную для неё часть работы – рыба.
- В конце концов, я не маг воды, что сумею, то и сотворю.
- Ничего, я помогу, - шепнул лёгкий ветерок, и Тайрин взялась за дело.
Скоро в реке появились первые плотвички, окуньки, лещи, подлещики, караси, щуки и даже сомы и налимы.
- Ну вот, пусть эти милые кошколюбы ловят рыбку для своих питомцев. А то кота им подавай, а кормиться он ароматами будет!
Тайрин задумалась и сотворила кота. Кот получился именно такой, каких она очень любила. Густая плотная шуба, серая с чёрными полосками, чёрный «ремень» от головы почти до кончика хвоста, белая манишка, лапки и сапожки. Зелёные глазищи и роскошные белые усы.
- Типичный Барсик – подумала Тайрин и позвала кота.
Кот немедленно подошёл к Тайрин, потёрся головой о её руку и нежно мяукнул.
- Прелесть! – подумала Тайрин и, взяв кота на руки, спустилась к воде. Выловить тройку упитанных плотвичек было легко, Тайрин только щёлкнула пальцами, и рыбки оказались на берегу. Кот немедленно приступил к завтраку.
- Таак! Кто-то там котёночка хотел, ну мы тебе его, вернее, её устроим!
Рядом с котом появился белый котёнок, пушистая кошечка с синими глазами. Совсем маленькая!
- Вот уж повозишься ты, маг огня, с незапланированными лужами и ещё с кое-чем! – подумала Тайрин и выловила из речки окуня. Осторожно разделала рыбу и дала котёнку только кусочек молоки. А уж потом послала зов – Иллианн и Файиру. Тени объявились мгновенно. Файир, к удивлению Тайрин, с невероятной нежностью взял белую кошечку и стал гладить пушистую шубку.
- Снежка! Это же моя Снежка! Спасибо, Тайрин, ты мне вернула кусочек прошлого! Снежка исчезла вместе с нашей вселенной, а я так любил её, растил, учил и вот она опять со мной!
Иллианн молча взяла на руки сытого кота, который уже съел плотвичек и подбирался к окуню. Кот замурлыкал, и Тень засветилась радостью.
- Ну, что, Иллианн, - сказал Файир – идём вечером на рыбалку? Я удочки сотворю!
- Идём! – сказала Иллианн – спасибо тебе, Тайрин.
Тайрин улыбнулась вслед уходящим Теням – бывшей Великой Звериной Магине и бывшему Великому Магу Огня.

Много дней Тайрин шла вдоль реки. В степи появились олени, антилопы, вечерами от реки поднимался туман и в тумане плыли над высокой травой кони, дикие кролики были заняты извечными вопросами продолжения рода, а в небольшом лесочке Тайрин увидела косулю. Этот дубрава, у излома речного русла, таила в себе поляны, заросшие высокими, на толстых стеблях, крупными колокольчиками. Тайрин проснулась утром, туман ещё бродил по полянам, и из туманной дымки на поляну вышло грациозное существо, с точёной головкой, огромными глазами, совершенное и прекрасное. Существо посмотрело на Тайрин, замерло на мгновение и исчезло в тумане, только колокольчики качнулись.
Тайрин искупалась в реке, выбралась на берег и подумала, что пора навестить парочку озёр. Она чувствовала, где находится ближайшее озеро, но туда было не меньше трёх дней пешего хода, а степь уже жила полной жизнью, пора было призадуматься о хищниках.
Легкий ветерок коснулся её, теперь он был виден, словно радуга погладила её по голове. Вообще-то Тайрин мечтала о цветном ветре, но всегда отгоняла эти мечты.
- Мир и так прекрасен, пусть он живёт своей жизнью, - думала Тайрин. Но мир хотел порадовать её, и ветер стал цветным и видимым.
- Я отнесу тебя на озеро, - шепнул ветер – там поют тростники, и ты создашь водоплавающих птиц и золотых сазанов.
-А где они будут нереститься? – строго спросила Тайрин.
- Из озера вытекает река, приток вот этой большой реки, - прошептал ветер, не пропадут твои сазаны!
- Наши сазаны, - поправила Тайрин – я бы сказала даже, твои сазаны!
Разноцветные потоки ветра подхватили Тайрин и понесли над степью.
Озеро было большое, с заросшими тростником заводями и скоро в заводях появились утки – красавцы селезни и скромно одетые будущие мамы. В воде резвились не только сазаны, появились и голавли и язи, щуки, лини и множество других видов рыб, над водой летали стрекозы, а по ночам тростники пели Тайрин колыбельную песню.
- Ты можешь не посещать другие озёра, просто пожелай, чтобы там тоже жили рыбы и займись хищниками, - шептал ветер – кролики не теряют время даром!
Тайрин сотворила степных волков, шакалов, потом подумала, что здесь бы не помешали корсаки, хори и разные степные хищные птицы. Дикий степной кот тоже неплохо! А ещё каракал. Змей творить как-то не хотелось, и ветер понёс её в предгорья. Здесь уже бродили олени, те же косули, в ложбинах меж невысокими горами били ключи, и Тайрин решила отдохнуть.
- В горные леса пойду завтра, подумала она – надо же мне горных коз и баранов создать, да и тигры здесь не помешают. А чуть повыше леопарды! Ну, волки, само собой – лес ведь, и лисы, рыжие лесные солнышки, лисы! – с этими мыслями Тайрин уснула.
Проснувшись, умылась в ручье и пошла по узкой тропе в горы. Тропа несла её сама и Тайрин улыбнулась.
- Вот, живая тропа появилась, почти как дома!
Прилетевший откуда-то ветерок бросил ей в ладонь необычно красивую ветку сирени.
- Ты ведь любишь сирень? – шепнул ветер – эта веточка мой подарок тебе, завтра утром ты проснёшься дома! А я буду тебя вспоминать, если захочешь заглянуть сюда, возьми в руки мой подарок. Это твой ключ от изнанки мира и эта сирень никогда не увянет!
- Спасибо тебе, мир! – громко сказала Тайрин.
Она уже стояла на вершине горы, той, с которой начала свой путь. Из леса вышел леопард в серебристой шубе с чёрными розетками и глаза у него были тоже чёрные. Следом за ним к Тайрин подошёл огромный чёрный волк и кокетливая красавица лиса, огненно-рыжая, яркая, как мечта! Среди корявых сосенок появился соболь и важно уселся рядом с леопардом.
- Звери, - спросила Тайрин – всё ли хорошо в мире? Будет ли счастливой охота? Если вам здесь нравится, вы будете жить долго, и дети ваши будут здоровы и сыты, но их будет не много!
- Принимаете ли вы Закон мира? – спросил ветер – тот же Закон, по которому живут звери реальности Тайрин, Великой Звериной Магини?
Звери подошли к Тайрин, соболь уселся ей на плечо, лиса обняла лапами за шею, а волк положил голову на колени магини. Леопард улёгся у её ног и вдруг замурлыкал, как домашний кот. Ветер тихо рассмеялся и Тайрин уснула.

Тайрин проснулась оттого, что кто-то затеял возню на её ногах. Возня сопровождалась повизгиванием, а потом она услышала негромкое сердитое рычание. Тайрин открыла глаза – у неё в ногах возились два серых волчонка, а рычанье раздавалось откуда-то снизу. Там, рядом с кроватью, сидели Щекн и Грау и пытались унять своё резвое потомство. Рядом с ней, положив усатую башку на её плечо, сопел Барсик, а где-то над головой мурчал Димка. На Тайрин была надета очень красивая ночная рубашка с эльфийской вышивкой, подарок Иллис, а рядом с ней, поверх покрывала свернулся клубочком Риан. Риан спал, смоляно-чёрные волосы с серебряными нитями седины, закрывали лицо. Он был одет в свой домашний костюм, и так и спал в нём, правда босой. В окно комнаты смотрело весеннее небо.
- Это я, значит, год проспала, - подумала Тайрин.
Она осторожно отвела прядь волос с лица мужа. Лицо было грустное, как у обиженного ребёнка. Риан не проснулся, и Тайрин испугалась, но сонный супруг положил её руку себе под голову и что-то пробормотал во сне. Потом потёрся щекой об её ладонь.
- Какой сон хороший, - сказал он, не открывая глаз – первый раз за год такой хороший сон!
Тайрин наклонилась и поцеловала мужа. Риан открыл глаза, и столько было тоски в этих тёмно-серых глазах, что у Тайрин сжалось сердце.
- Риан, родной, я вернулась, - сказала Тайрин – всё кончилось!
- Ты мне не снишься? – спросил Риан – ты вправду вернулась?
Тайрин молча обняла мужа и подумала, что эльфийскую вышитую рубашку лучше сразу снять.
Грау запрыгнула на кровать и утащила оттуда щенков. Коты ушли сами.
- Веснау, - пропел Димка – опять жениться будут! Мрррям!
Из родной спальни счастливую пару выманил запах свежих ванильных булочек и совершенно неприличный хохот Шалиаха.
Приготовление кофе Риан считал своим личным делом, и потому пришлось отправиться в душ и одеться. В небольшую гостиную набилась немалая толпа гостей, и пришлось накрыть большой стол в столовой. Тайрин даже не представляла себе, как это приятно – видеть знакомые лица, живые, не светящиеся, как полированный камень. Как хорошо, когда под столом устроились два взрослых волка и два непоседливых волчонка! Вот Эрнил таким знакомым жестом отбирает у Ассиоль её жезл и ставит его в вазу, Шалиах и Алиен сидят рядом и они так похожи, только глаза у Алиена тёмные. Эллис ставит на стол корзиночку свежей земляники, а Наир смотрит на родителей и глаза у него такие же тёмно-серые, как у отца. Риан зовёт гостей в Горный замок – там уже распускаются розы, там их тоже ждут, и Тайрин становится необыкновенно легко на душе. Легко, оттого, что её ждут, что Алиен передаёт приглашение Фиона посетить его замок, и смущённо спрашивает, видела ли Тайрин его сотворившую. Оказывается, Риан никому ничего не рассказал, и Шалиах, уже смеясь, говорит, что к Риану даже подойти было страшно, не то, что о чём-то расспрашивать. Ничего, впереди весь день и вся весна, и вся вечность – они с Рианом побывают у всех родных и друзей, и Тайрин возьмёт на руки Файнель и будет подробно рассказывать о мире изнанки, мире, в котором живут Тени. Она обязательно расскажет Ниэль о Тени Элуанн, а уж Ниэль найдёт случай порадовать Величайшего, Элуира! Он знает дорогу на изнанку мирозданья и будет рад увидеть Тень своей подруги. И кто знает, может быть, цветной ветер изнанки мира когда-нибудь подхватит Тайрин и Риана и отнесёт их на вершину горы, где из-за валунов выйдет к ним серебристо-серый леопард с чёрными, как агат глазами.

Призрак прошлого.
Гора возвышалась на самой южной границе владений лесных эльфов в Мире Могуществ. За ней громоздился горный массив и вдоль каменной ограды сада, укрывавшего прилепившейся к горе дом, шла дорога на перевал. За перевалом начинались бескрайние леса, древние, тёмные, уходящие за горизонт. В лесах жили звери, а в доме жил одинокий эльф. То, что он именно эльф, он понял, только оказавшись в этом доме и в этом мире. В своей прошлой жизни он был человеком, и звали его Арторн. Он не знал, как и почему попал сюда, но дом, уходящий наполовину в гору, казался ему знакомым. Словно он жил когда-то здесь, и жизнь его была полна сражений, странной любви к жене эльфийке, прекрасной, как синяя звезда, светящая над полями, расстилавшимися к югу от горы. Была ещё одна женщина, человек, которая рожала ему детей – сына и дочерей, но воспитывала их его жена, а женщина скоро умерла, она была обычным человеком – короткоживущая даже по сравнению с ним. Но эти воспоминания были похожи на сон, или просто были навеяны мечтами, которые приходили к нему, когда он, в настоящей, человеческой жизни, забирался в древние развалины, полуразрушенные, давно заброшенные и считавшиеся нехорошим местом. Но сейчас, оказавшись в этом мире, он видел, что его дом и сад, окружены странными, как в мечтах стенами – два полукружия заходили друг за друга. Впрочем, были ворота, и можно было пойти на юг или на север, к перевалу, но ему хотелось сначала разобраться в себе и понять – кто он, почему его посещают сны, похожие на воспоминания, почему он эльф, а не человек. Он помнил свою человеческую жизнь, да это он помнил хорошо. Он выходил за ворота и смотрел на заросшую высокой травой равнину, по которой иногда проносились табуны волшебной красоты коней и он знал, что дальше, к югу течёт река, большая и неспокойная, а за рекой поднимаются леса. Но в том мире, где он родился, на равнине жили люди. Они обрабатывали землю, разводили сады и домашний скот. В одном из домов этого селения он и увидел свет и с первым его криком исчезла память о всех прожитых жизнях, о том, что было до его рождения в посёлке Пеллен. Он был единственным ребёнком уже немолодой четы весьма зажиточных, по тамошним меркам, людей. Конечно, он не мог знать, что местный знахарь, увидев ребёнка, посоветовал убить его, дескать слишком много в нём чужого, вон и уши заострённые и глаза, как у нелюдя. Нелюдями люди называли давно ушедших с этой земли эльфов. Говорили, что они прячутся в холмах, крадут женщин и тогда на свет появляются вот такие, как Арторн. Но отец не поверил знахарю, он любил свою жену и верил ей, а мать была готова убить знахаря и так ему и сказала. Со временем, Арторн стал мало отличаться от своих сверстников, знахарь умер, а отца задрал медьведь-шатун, на которого сельчане устроили облаву. Мать растила сына одна, но нужды одинокая вдова не испытывала. Года через три она вновь вышла замуж за вдовца с двумя почти взрослыми сыновьями. Арторну было тогда восемь лет, в доме было трое взрослых мужчин и мать, безумно любившая сына, отдала его учиться грамоте. В селении был один единственный человек, немного странный, но, по разговорам сельчан, очень учёный. Вот тогда Арторн впервые узнал о старых развалинах, под горой, о том, что когда-то, в давние, забытые времена, там жил король со своей женой, прекрасной эльфийкой. Тогда ещё жили на земле эльфы, но постепенно они все ушли за море. И нет их ни в каких холмах, нет их в этом мире, остались только легенды, в которых едва десять слов из ста были истиной. Дети древнего короля рождались людьми, а после смерти его сына, внуки начали делить владения предков, и королевство распалось на множество мелких княжеств. Первым отделился север и что там, никто не знает. Вдобавок, люди начали охоту на тех эльфов, кто не спешил уйти за море, и истребили всех подчистую.
- Королеву тоже убили? - спросил учителя Арторн.
- Королева исчезла после смерти короля и неизвестно – убили её или она всё-таки ушла за море, - ответил старый учитель.
- Странно, что дети короля рождались людьми, - сказал Арторн – неужели кровь матери не проявилась в них?
Учитель промолчал, а после уроков остановил Арторна.
- Ты умный мальчик, Арторн, - сказал учитель – даже очень умный. То, что я скажу, пусть останется тайной. Что бы не рассказывали легенды, только однажды эльфийка родила от человека и было это по велению Величайшего, во времена столь древние, что ты и представить себе этой древности не можешь. Вообще же у эльфов и людей не может быть детей.
- Но сын древнего короля и его дочери?
- Да, это были дети короля, но есть древняя рукопись, оставленная эльфийской королевой перед её исчезновением. Когда она поняла, что не может родить наследника престола, она сама нашла среди людей из дальнего племени, девушку, похожую на неё и привела её в спальню короля.

Учитель Гаст появился в селении Пеллен лет двадцать назад. Уже тогда он был стариком, да так и застрял, словно окаменел, в том же состоянии. Только глаза у него были молодые - зоркие карие глаза. Одевался он, как и все городские люди, называемые книжниками, в коричневый плащ, широкополую шляпу, держал в руке посох, да узелок с книгами. Но, видно, водились у старого Гаста денежки, коль он сразу купил просторный дом у одного молодого дурня, которому в родном селе невест не хватило и он влюбился в степнячку, из селения коневодов, да и ушёл в степь. Очень он любил коней и молодую жену. Неизвестно, кого больше. А Гаст школу открыл и стал ребятишек грамоте учить. Правда, учеников у него было мало, да не задерживались они надолго – научился считать, чтобы на ярмарке купцы-хитрованы не обманули, и хватит, занимайся хозяйством. Только самые зажиточные семьи могли позволить себе обучение своих отпрысков и письму, чтению – хоть и плату брал Гаст самую малую. Мать Арторна, женщина разумная, решила, что младший сын в семье может и потратить время на ученье. Отчим тоже был не против – его сыновья умели только считать, лишний грамотей хорошему хозяйству не помеха. К тому же Арторн и в кузню отчима наведывался постоянно, а тот был кузнецом отменным. Его собственные сыновья больше в поле, да в саду работали, а в кузню не заглядывали.
Проучившись года два у старого Гаста, Арторн всё больше стал интересоваться старыми книгами, в которых рассказывались удивительные вещи, иногда уж вовсе неправдоподобные. Но больше книг и кузни влекли его к себе старые развалины, прилепившиеся к горе Тарме. Гаст только усмехался, глядя на своего ученика. Однажды, в день осенней ярмарки, когда мать и отчим со старшим братом уехали вместе с соседями к устью реки, а средний брат погнал в поле коров, Арторн решил добраться до старых развалин. Едва улеглась пыль из-под колёс тяжело нагруженной телеги, он побежал через поле к седым от старости, обрушившимся стенам. Сюда никто не ходил, здесь даже не пахали и не сеяли, словно стены эти таили в себе что-то, что лучше не будить.
Арторн присел отдохнуть на замшелый валун, бывший когда-то частью нижнего ряда древней стены. Осмотревшись, он обнаружил, что обвалившаяся стена шла полукольцом вдоль подножия горы и обрывалась где-то неподалёку. Пройдя вдоль развалин, Арторн наткнулся на стену, идущую чуть выше и как бы навстречу нижней. Стены заходили друг за друга и образовывали что-то вроде дороги, обнесённой каменной оградой. Араторн пошёл вверх и наткнулся на ворота. Ворота были закрыты. Более того, они выглядели так, как будто их только что построили. Странный металл был похож на серебро, но это не было серебром. Рядом с воротами в стене был огромный пролом – видно, разрушить камень было проще, чем сломать ворота. Старый Гаст говорил, что город покинули две тысячи лет назад, предварительно хорошо подравшись на его улицах. Арторн прошёл в пролом и обнаружил, что он стоит на улице – дома, каменные, с огромными пустыми окнами, местами ещё сохранившие свои очертания, жались к ещё одной стене, той, что шла выше по горе. Поняв, что добраться до верхних улиц, гуляя по этим кольцам будет нелегко, Арторн пошёл напрямик через развалины. Ему не было страшно, напротив, место казалось странно знакомым, словно он уже видел его когда-то. Город был не так уж велик, и добраться до верхней площадки было не особенно трудно. Арторн видел в одной из старых рукописей рисунок древнего города. Обломки колонн, часть каменной стены с искусной резьбой, были, если верить рукописи, тем, что осталось от королевского дворца. Арторн обошёл вокруг развалин и увидел нечто вроде вырезанной в скале арки. За аркой была темнота, но он всё равно полез под эту арку. Огромный зал, был всё-таки освещён, свет шёл из отверстия под потолком. Весь зал заполняли чёрные мраморные прямоугольники, на верхней части которых были вырезаны барельефы человеческих фигур. Это была усыпальница древних королей. Разрушить могилы предков наследники всё-таки не посмели. В одном ряду, рядом с саркофагом, на крышке которого было вырезано изображение человека, показавшего Арторну смутно знакомым, стоял пустой прямоугольный мраморный саркофаг без крышки. Арторн закрыл лицо руками и выбежал из усыпальницы.

Не ходил больше Арторн в Старые развалины. Как отрезало, даже вспоминать не хотелось. Зато всё больше времени проводил он в кузне своего отчима и стал хорошим мастером. Мать его уже стала совсем старой, да и отчим частенько не мог молот поднять, сельчане всё чаще обращались к Арторну по кузнечным делам, и мать радовалась, что, вот и младший себе дело нашёл. Грамота , это, конечно, хорошо, да много ли заработал старый Гаст, в своей школе? Только и жил на аренду с полей, которые купил в своё время вместе с домом. Между тем и старый Гаст собрался покинуть село.
- Стар я стал, Арторн, - говорил он своему единственному и любимому ученику, - пора мне найти место поспокойнее!
А глаза учителя были всё такие же молодые, да и не постарел он совсем.
- Ох, хитрит старина, - думал Арторн – да и чтобы здесь не жить на покое?
- Дом свой и землю тебе я завещал, - говорил Гаст – дом крепкий, просторный, да и не так мала аренда с полей-то! Говорят, кузнец ты хороший, проживёшь.
Как пришёл Гаст с посохом да с узелком с книгами, так и ушёл по лесной дороге, да провожать себя не велел.
- А ведь книг, да рукописей у него много было, всю малую горницу полки занимали, - подумал Арторн и вошёл в своё новое жилище. Но малая горница была пуста, и полки исчезли, как не было, только одна старая книга, да свёрнутая пожелтевшая рукопись, лежали на столике у окна. Арторн посмотрел на книгу – то была история древних времён, о которых рассказал как-то Гаст своему ученику, а рукопись, перевязанную чёрной лентой, он смотреть не стал. Только в руки взял и как наяву увидел синие глаза прекрасные, как звёзды и слёзы ручьём лились из них. Арторн сделал в стене потайной шкафчик, убрал туда книгу и рукопись и вновь заложил стену кирпичом.
- Ну, вот и мне дом нашёлся, - подумал он – а то старший брат уже давно семьёй обзавёлся, в отцовском доме живёт, а средний мается, не знает, куда невесту привести.
Средний брат Арторна невесту привёл в дом матери, хотел поскорее свадьбу сыграть, уж очень слабы стали старики. Невесту он взял не в родном селе, а в посёлке коневодов, в котором бывал частенько по торговым делам. Свадьба была богатая, с невестой приехала вся родня, и Арторн подивился, какие они разные, эти коневоды. Вспомнил, что говорил Гаст, дескать, пришли они в степи с севера, в очень давние времена, да за тысячи лет смешались с другими народами. Невеста брата была чернокосая красавица с синими глазами, но Арторн больше смотрел на её подругу. Вот в этой девушке точно сохранилась кровь северян. Светловолосая, с ясными, как утреннее небо, глазами, стройная, как тополь, Эйна приходилась невесте троюродной сестрой. Была она ещё молода, но ясные глаза смотрели спокойно и умно.
- Вот бы тебе такую невесту, Арторн, - сказала матушка, тогда и я бы умерла спокойно!
С тех пор частенько заезжал Арторн в посёлок коневодов, и были ему рады. Эйна оказалась княжеской племянницей, и Арторн вспомнил рассказ Гаста о том, что был когда-то и у коневодов король, и даже был он побратимом древнему королю, жившему во дворце в разрушенном городе у горы Тармы, да потом погиб король-всадник в какой-то битве, и сыновья его поделили королевство и стали князьями. Вот от такого князя и вела свой род Эйна. Три года Арторн учил девушку грамоте, письму и счёту, а историю своего народа она знала не хуже старого Гаста. Хоть ни писать, ни читать коневоды не умели, но были у них сказители и заучивали эти сказители наизусть имена древних королей и рассказы о славных битвах. А через три года привёл в свой дом и Арторн жену. Отчим его уже умер, завещав Арторну кузню, а мать Арторна ещё успела благословить молодых и через полгода, когда Эйна уже ждала ребёнка, тихо отошла во сне.
Так и потекла жизнь Арторна, двух сыновей родила ему Эйна, потом появились внуки и правнуки, а когда простилась Эйна с этим миром, Арторн переселился в малую горницу. Что он умел и знал, передал он сыновьям и внукам, и теперь ждал своего часа, сидел у раскрытого окна, смотрел на зацветающий сад, а потом вспомнил про книги и рукопись, замурованные в стене. Время у него теперь было, и он открыл тайник. Сначала прочёл рукопись – это было последнее письмо исчезнувшей королевы. Как и почему попала рукопись к старому Гасту, Арторн не знал, но пока он читал её, перед глазами словно прошла вся жизнь королевы Аэрвен. От первой встречи с юным Арторном, который рос в доме её отца, старого эльфа, подловатого и трусливого, до свадьбы уже с королём Арторном, безумно любившим свою жену.
- Надо же, - подумал Арторн – а ведь мы с тем королём тёзки!
Смотрели на него с рукописи синие глаза королевы, сначала счастливые, потом всё более грустные. Десять лет прошло со свадьбы, но не было детей у короля и королевы. Опять вспомнил седой старик у окна слова своего давнего учителя о том, что лишь раз родился сын у эльфийки от человека и был тот сын человеком, а эльфийская кровь его словно затаилась. И дети его рождались либо эльфами, либо людьми. И дети детей его так же были либо эльфами, либо людьми. Таков был закон Мира, и лишь Величайший однажды нарушил его, и немало бед принесло это тем, кто был потомками той древней эльфийки. Словно видел старый Арторн большой зал и статуи королей в нишах между колоннами, короля и королеву на тронах, и кормилицу с маленьким ребёнком на руках.
- Ваш сын, король! – сказала кормилица и передала дитя королю!
- Наш сын! – сказала король, и передал ребёнка прекрасной синеглазой королеве.
Королева прижала ребёнка к груди и из глаз её заструились слёзы.
- Его пора кормить, - тихо сказала кормилица, и старый Арторн заметил, что у кормилицы такие же чёрные волосы и синие глаза, как у королевы, но в ней нет волшебного, звёздного очарования, красота кормилицы была обычная, земная, человеческая. А королева всё плакала, слёзы, как жемчужины катились по прекрасному лицу.
Старик вылез из своего кресла, подошёл к горящему камину и бросил рукопись в огонь! Никто не должен знать тайну прекрасной королевы, никто из людей! А эльфы, если они где-то есть и так должны были всё понять. Старик взялся за книгу. Он прочёл только первую главу, потом пришла сноха, так похожая на его Эйну и повела старика обедать.
Вся семья уже собралась в просторной комнате, и ждали только старика. Его место было во главе стола. Хозяйство в семье вёл старший сын и его жена, так похожая на Эйну. Младшего потянуло к себе море, и он уплыл однажды на купеческом корабле и теперь лишь изредка появлялся в родительском доме, а постоянно жил в городке на юге, в устье реки. Уже женился внук старика, и за столом появилась ещё одна копия Эйны. Дом для внука достраивался, рядом с домом старика Арторна. Старик подумал, что у него хорошая семья, что не могло быть лучшей жены, чем его Эйна и что это правильно, что эльфы ушли.
- Человеку - человеческое, - подумал старик и решил, дочитав книгу, сжечь её, как тайную рукопись королевы.
Он три дня читал книгу и то, что он узнал, показалось ему опасным для людей. Стоял пасмурный день, камин полыхал, согревая старые кости Арторна и он читал при свете свечи.
- Что-то отец засиделся сегодня, - сказала жена старшего сына, когда в окно уже заглядывали звёзды!
- Бессонница, - ответил муж – пусть читает!
А старика уже не было в доме. Он шёл к старым развалинам и нёс с собой книгу. Сжечь её он не решился. Полная луна стояла над древними полуразрушенными стенами, и лучи её освещали вход в усыпальницу королей. Арторн сам не мог бы сказать, что привело его сюда, зачем и как он вообще сумел подняться на верхнюю площадь города. Чья-то сила вела его, и в этой силе не было зла.
- Так нужно, - голос звучал у него в голове и это был голос старого Гаста – твоё место здесь.
Старик нашёл открытый саркофаг и улёгся в него. Книгу он положил рядом с собой. Сон, нежный, убаюкивающий, снимающий боль в старых костях пришёл мгновенно и Арторн заснул. И он видел во сне, как внуки короля с неприязнью смотрят на юное лицо королевы, как уснул в этой усыпальнице древний король, последний защитник Аэрвен и она осталась совсем одна среди совсем чужих существ.
- А эльфам – эльфийское, - мелькнула последняя мысль в голове старика и сердце его остановилось. Саркофаг закрылся, гладкая крышка не несла на себе никаких надписей, и не было на ней барельефа.

Арторн медленно приходил в себя. Дышать было легко и, похоже, он лежал на траве в саду. Где-то рядом слышались тихие голоса – говорили двое мужчин.
- Ну, я вернул ему память, теперь ему придётся самому справляться со своим прошлым! – сказал тихий, как шелест травы, голос.
- Ты вернул память обо всех его жизнях, Ормин? – это был голос Гаста.
- Главным образом, о первой, его скитания по звёздным путям и восемь жизней в других мирах, будут нечёткими, как сон и постепенно всё равно уйдут в глубины памяти. Но опыт останется. Всё-таки его первая жизнь, это ключ к загадке, которая, я уверен, мучила его. А последнюю жизнь он и так помнит. Главное, он теперь знает, кто такая Ариэн и кем была Эрвиан. Ты специально выбрал эльфийку с таким именем?
- Вообще-то, да. К тому же она похожа на ту Эрвиан, из его первой жизни и на Эйну, ему будет легче, если она поможет ему обжиться среди лесных эльфов.
- Пусть ещё подремлет, - сказал Ормин – здесь ему будет легче справиться с памятью, да и я рядом!
Голоса затихли, Арторн открыл глаза и увидел, что он действительно лежит на траве в саду. Сквозь цветущие кусты были видны солнечные блики на воде. Он попробовал подняться, это оказалось неожиданно легко, и он пошёл к воде! Теперь он уже знал, где находится, недаром в своей первой жизни он воспитывался среди эльфов. Первая жизнь….первая любовь, Ариэн, прекрасная, как мечта, как он стремился стать достойным её! Тогда, в юности, им казалось, что они любят друг друга! Они вспоминали чудесную историю Линден и считали, что это история и про них тоже. Много позже Арторн понял, что отец Ариэн просто хотел иметь ручного короля, который дал бы эльфам спокойно уйти на запад. Люди уже тогда косо поглядывали на эльфов, а уж владения бабушки Ариэн считали заколдованным лесом не только люди, но и гномы. Но Ариэн не оправдала надежд своих предков, она любила его или думала, что любит. А он был безумно счастлив, в его руках сияла звезда! Он не сразу понял, что звездой надо любоваться, но Ариэн старалась принять человеческие обычаи, хоть это и давалось ей нелегко. Однако, от королевской семьи всегда ждут наследника престола, а его всё не было. Его подданные косились на королеву-эльфийку, пошли разговоры о её бесплодии и тогда он, Арторн, разыскал своего старого друга, Леголина. Разговор вышел тяжёлым. Лесные эльфы всегда жили в этой земле, Леголин немало знал от отца и деда, знал он и историю Линден. Вот он и сказал Арторну, что сказка – это для людей, Линден действительно родила сына, но её сын был человеком и без вмешательства Величайшего тут не обошлось. Больше у людей и эльфов детей никогда не было. А потомки Линден были либо людьми, либо эльфами. Закон мира не обойдёшь. Все остальные браки – ну, Леголин считал, что об этом лучше не распространяться. А когда Арторн вернулся в Город, там уже вовсю разгорался мятеж. Так удачно погибший старший сын Наместника имел немало сторонников, и на улицах Города пролилась первая кровь. Мятеж удалось подавить, во многом благодаря мужеству и стойкости его вечерней звезды, Ариэн. А когда всё успокоилось, поздним вечером, в спальню короля вошла королева. С ней была девушка. Светловолосая, с чистыми, как утреннее небо глазами, похожая на ту племянницу короля всадников, которой Арторн когда-то сказал «нет»!
- Это моя подруга, - сказала королева, пряча глаза – она останется здесь и будет жить во дворце. Она будет кормилицей наших детей.
Арторн сначала ничего не понял, а когда понял, сказал «нет»!
- Пойми, любимый, - сказала королева – нам нужен наследник, а у нас с тобой детей не будет! Ты хочешь второго мятежа? Или ждёшь, пока меня убьют твои подданные? Гаэль и мой отец обманули нас, мы с тобой стали всё-таки жертвами их интриг, но мы сыграем в свою игру. У нас будет наследник престола, твой сын, его права будут неоспоримы. А мятежей мы не выдержим, в восточных степях собирается армия вастаков, север только и думает, как бы отделиться. Эрвиан нас не выдаст. Я знаю её с детства.
- Ариэн спасла мне жизнь, - тихо сказала Эрвиан – я забрела в Золотой Лес. Ты знаешь, что такое золотые буки.
Арторн отвернулся и закрыл лицо руками.
- Прощай, моя любовь, - сказала Ариэн – об одном прошу тебя – не покидай меня, мне некуда идти.
Больше никогда Ариэн не заходила в спальню короля, Арторн же заходил к ней только, чтобы пожелать спокойной ночи и чтобы многочисленные царедворцы не сомневались, что король по прежнему навещает жену. Эрвиан жила в покоях королевы и считалась будущей кормилицей. Ариэн ссылалась на эльфийские обычаи и редко показывалась на людях, однако раза два успешно изобразила беременную женщину. «Рожать» Ариэн уехала в Золотой Лес, справедливо полагая, что Гаэль тоже должна получить свою долю горькой правды. Король проводил «беременную» жену и кормилицу до опушки леса, где их встретили эльфы. По дворцу был пущен слух, что бедняжка Эрвиан родила мёртвую девочку, говорили, что это всё из-за колдовства эльфийской королевы, что её сын отобрал жизнь у дочери Эрвиан, но постепенно слухи стихли. Ещё трёх дочерей Ариэн «родила» в Золотом Лесу, где с ней вновь была Эрвиан. Арторн помнил теперь, как тяжко было разрываться между двумя женщинами, но Ариэн была по прежнему нежна с ним, только вот никогда уже больше не посещала королевскую спальню. Арторн, напротив, часто бывал в её покоях и разговоры затягивались надолго. Эрвиан не ревновала, она знала, что из комнат королевы они уйдут вдвоём с Арторном по потайной лестнице, всё-таки Ариэн сумела сделать так, чтобы об этой лестнице никто никогда не узнал. Эрвиан умерла, когда третьей дочери короля было десять лет, никому не сказав ни слова. Если Ариэн и использовала своё эльфийское волшебство, то только для того, чтобы все дети были похожи на Арторна. В них не было ничего общего с ней, но она учила их, и они считали её своей матерью. Впрочем, Ариэн не могла не заметить, что и сын и дочери как-то больше тянутся к Эрвиан, но этому никто не удивлялся – кормилица в королевских семьях всегда немножко ближе матери. Заметила Ариэн и то, что со временем, и Арторн стал относиться к Эрвиан так, как никогда не относился к ней. Он восхищался своей женой, смотрел на неё, как на звезду небесную, но Эрвиан была ему ближе. Она была человеком. После смерти Эрвиан Арторн выиграл решающую битву с вастаками и Верховный вождь степняков, в качестве подарка, прислал Арторну одну из своих многочисленных дочерей – у вождя было восемь жён и детей они рожали ему исправно. Никто из придворных не удивился тому, что в спальню короля заглядывает юная чернокосая дева, королева есть королева, но и фаворитка не помешает. Арторну было уже всё равно, а Ариэн делала вид, что ничего не замечает. Дети уже подрастали, здоровые, крепкие дети, и она теперь видела в короле своего единственного защитника в чужом мире. Потом появилась невестка, пошли внуки, внуки тоже выросли и привели во дворец жён. Король и королева проводили время вместе, общество друг друга было им приятно, но однажды король сказал, что его время подходит к концу. Он передал власть сыну и ушёл в королевскую усыпальницу. Что было с Ариэн после его смерти, Арторн не знал.

Ночная гроза омыла Заповедный лес и тучи унеслись на север. Тайрин и Риан завтракали на кухне, у любимого окна-фонаря. Окно было открыто, в кухню вливались утренние запахи леса, смешивались с запахом кофе и свежей малины со сбитыми сливками.
- Хорошооо, - промурлыкала Тайрин – утро после грозы, ну что может быть лучше!
Риан был полностью согласен с женой. Он наслаждался домашним уютом, любимым халатом, горячим кофе и малиной. Кроме того, он наслаждался видом любимой супруги, по случаю раннего утра, одетой во что-то очень лёгкое и несколько прозрачное. Они никого не ждали и поэтому возникновение в гостиной двух братьев – Шалиаха и Алиена – было несколько, мягко говоря, неуместным.
- Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро, - пробормотала Тайрин и проверила, завязан ли пояс на халате супруга. Гостей пригласили к столу, и Лаххи принесла ещё две чашки и две глубоких тарелочки с малиной.
Тайрин быстренько прочитала короткое заклинание и её туалет стал менее прозрачным. Шалиах ухмыльнулся, а его брат покраснел.
- А нечего в гости ходить в такую рань и без предупреждения, - подумала Тайрин – ещё бы в спальне появились!
- Извини, Тайрин, - сказал Шалиах – всё-таки у нас время разное, но Алиен застал нас с Ринель, когда мы только вышли из душа!
- Да что у вас стряслось? – не выдержал Риан.
- Не у нас, - сказал Шалиах – вот у них, в мире Могуществ.
- Ну, и?- спросила Тайрин.
- Вы же знаете историю жены Фиона, Ариэн, я имею в виду, историю её жизни в покинутых землях.
- Мельком, - хором сказали Риан и Тайрин – мы больше твои подвиги изучали! А историю Ариэн только как пример смешанных браков. В общем, мы знаем, что общих детей у них с Арторном не было.
- Было, не было, неважно, - сказал Шалиах – важно то, что чуть севернее владений лесных эльфов, за рекой, появился новый обитатель, эльф, по имени Арторн и Ариэн плачет, а Фион рвётся с ним поговорить по мужски. Проще говоря, помахать кулаками. Фиона вы все знаете.
- Ну, и при чём тут Тайрин? – спросил Риан, почуяв недоброе.
- Она тоже была человеком, может успокоить Ариэн, а ты можешь утихомирить Фиона, с Арторном Леголин с женой и сестрой, они ему объясняют там всякое – ну, что могут, то и объясняют. Тут главное, Фиона удержать от рукоприкладства, покалечит ведь мужика!
- И кто его будет удерживать? – спросил Риан.
Ты! – сказал Шалиах – я всё-таки отец лжи и вообще враг. Ты представляешь, как на меня посмотрит Арторн, если я приду вместе с Фионом?
- А он тебя видел, Арторн-то? Или только слышал, что у тебя рога, копыта и раздвоенный ядовитый хвост?
Алиен захохотал.
- Ничего смешного, - сказал Шалиах – про меня ещё говорили, что я пью кровь младенцев. Вот отловлю младенца и выпью на ужин!
- Ладно, - вздохнул Риан – придётся одеваться!

Тайрин и Риан оставили гостей допивать кофе и поднялись наверх.
Тайрин решила не блистать нарядами и надела простое лёгкое платье, белое, с цветочками полевой фиалки, но Риана пришлось долго уговаривать, чтобы он не пугал эльфов и оделся в синее с серебристо - серым.
- Волосы, Риан, дай я тебя причешу, вот так, на эльфийский манер, и обруч не забудь, с синими камнями!
- Дорогая, если ты возьмёшься меня одевать, я не выдержу и раздену тебя, - сообщил Риан супруге.
- Домой вернёмся, делай, что хочешь, а сейчас у нас дела.
Расспросив Алиена и убедившись, что в Мире Могуществ сейчас уже полдень, вся компания отправилась в замок Фиона. Тайрин настаивала, что именно с Фиона и Ариэн надо начинать чтение проповедей. Шалиах её поддержал, и все они оказались в парке, по эльфийски роскошном, цветущим и ярким, как само лето. В беседке, увитой мелкими розами без шипов, сидели две прекрасные дамы – Ариэн и Линден. Ариэн не отнимала от глаз платок, Линден ей что-то говорила.
- Ох, Тайрин, хорошо, что ты пришла! Моя мама сейчас с детьми, мы их всех отправили на остров Создательницы, подальше от этих ….событий – сказала Линден.
- Ну, а где мой друг Фион, - спросил Шалиах – почему он не осушает этот поток солёной воды?
- Фион в своей мастерской, - прошептала Ариэн – он меч куёт, какой-то особенный!
- Мы с Рианом ему поможем! – заявил Шалиах.
- Ну, а я, пожалуй, пойду домой, - сказал Алиен – меня жена ждёт, волнуется!
Мужчины ушли, Ариэн отняла платок от глаз и посмотрела на Тайрин.
- Тайрин, - спросила Линден – ты ведь прожила целую жизнь в мире выбора, не в монастыре же ты жила, замужем была, наверно.
- Была, - ответила Тайрин – но это была другая жизнь и, может быть, даже не моя.
- Ну, что бы ты сделала, если бы твой муж явился в Изначальный Мир? – настаивала Ариэн – нет, я понимаю, он просто человек, без всякой эльфийской крови, но вдруг?
- Поздоровалась бы, пожелала счастья и посоветовала поселиться в лесу, за северными горами, помниться он о такой жизни всегда мечтал. Ну, и пройти обучение, попутешествовать! Найти своё счастье, может быть. Настоящее. Пойми, та жизнь давно стала для меня сном, я несколько тысяч лет живу в Изначальном Мире, и всегда рядом со мной был Риан. До и после. Надеюсь и будет. Вот сколько лет вы с Арторном прожили вместе?
- Около ста лет, - уже спокойнее ответила Ариэн.
- Когда ты его впервые увидела, ты влюбилась, но ты знала, что он смертный. Что это ненадолго. Плохо, что ты не знала про детей, ну уж с твоей бабушки теперь не спросишь.
- Я, правда, была уверена, что люблю его. И ещё, было одно обстоятельство. Я хотела жить сама по себе, без отца и Гаэль. Арторн …..он так любил меня, я думала, что он будет мне защитой, что у нас родиться сын. Я была такой дурой! Мне было почти три тысячи лет, а я всё верила в рассказы Гаэль. О тебе, Линден, и о других!
- Ох, лучше обо мне не вспоминать, как во сне была, или ещё, знаешь, люди траву такую нюхают и у них в голове всё мутится!
- Ты думаешь, мне всё-таки надо поговорить с ним, Тайрин? – спросила Ариэн - но что скажет Фион и, главное, что он сделает? Я не хочу терять его, Тайрин, я только здесь поняла, что такое любовь и чем она отличается от восхищения! Арторн боготворил меня, а Фион меня любит, и он меня никому не отдаст, да я и сама никуда от него не уйду! В конце концов, у нас двое детей, я их родила и вскормила, у нас настоящая семья.
- Вот! Тебя Арторн боготворил, а детей рожала Эрвиан!
- Думаю, он и полюбил её всё-таки, так, как любят люди.
- Ну и что тебя волнует? Пусть будет счастлив, найдёт свою настоящую любовь и, уверяю тебя, она не будет похожа на тебя, - сказала Линден – уж скорее на Эрвиан или на его последнюю жену, Эйну.
- Я только потом поняла, что лучше бы было, если бы он женился на той племяннице короля всадников, но Гаэль и моему папочке нужен был король, свой, ручной и меня выставили на продажу! А ведь у Арторна и прав-то не было на королевский престол, он же с севера пришёл, там своё королевство было когда-то!
- Вот видишь, всё это было задумано и подготовлено заранее, - сказала Тайрин – и ещё, уж прости меня, долго ли вы были мужем и женой, то есть в самом прямом смысле слова?
- Десять лет, пока не стало ясно, что наследника я ему не рожу. Гаэль уже собралась в очередной раз рассказать Арторну сказку, о том, что у эльфов дети появляются не раньше, чем через полвека после свадьбы, но он на этот раз посоветовался с Леголином. А я разыскала Эрвиан.
- Но ведь вы расстались с Арторном друзьями? – спросила Тайрин.
- Мы всегда были друзьями, а последние годы жизни, его жизни, почти всё время проводили вместе. Да и то сказать, уж очень не любили меня невестки, да и горожане не жаловали. А у меня больше никого не было, никого, кто не шипел бы мне в спину! Правда, кланялись мне очень низко!
- Мне кажется, - сказала Линден – проблемы нет. Если мужчины уговорят Фиона не устраивать кровопролитность, нам всем, вместе с Фионом, надо отправляться к Арторну и мирно поговорить. Он ведь тебя не ищет? Нет! А Леголин умный эльф, да и сестричка его, что Арторну помогает, уж очень похожа и на Эрвиан и на Эйну. Да и зовут её Эрвиан, уж Гаст постарался найти лесную эльфийку с таким именем и со столь любимой Арторном внешностью!

Шалиах и Риан появились в мастерской Фиона, когда прославленный создатель фианитов закачивал полировку нового меча. Мастерская была устроена, на взгляд магов Огня, прекрасно и они сразу почувствовали себя в родной, знакомой обстановке. Фион был мрачен и что-то пробурчал в ответ на приветствие, что-то такое, что можно было истолковать как «Принесла вас нелёгкая!». Маги, понимая растревоженное состояние души Фиона, сделали вид, что ничего такого не слышали и Риан стал оглядываться в поисках столика, на который можно было бы выгрузить припасённый для душевного разговора коньяк.
- За углом, - проворчал Фион, продолжая полировать меч.
За углом обнаружилась удобная комнатка со столом и диваном. Имели место также три мягких кресла. Риан расставил на столике резной кувшин и большое блюдо спелой малины. Воистину, сегодня был малинный день. Потом подошёл к Фиону, посмотрел на меч и присвистнул.
- Вещь! – коротко сказал Риан.
Меч и правда был на диво хорош, у Шалиаха даже глаза загорелись.
- Мастер есть мастер, - Шалиах просто отвести глаз не мог от совершенного и, безусловно, смертоносного оружия.
- Не подлизывайтесь, маги, - сказал Фион – уговаривать меня пришли?
- А то! – сказал Шалиах – но не то, чтобы уговаривать, поговорить! Передохни, мастер, коньяк прокиснет!
Все трое уселись в комнатке для отдыха.
- Вот чем хороша Ариэн, - сказал Фион – ну, помимо всего прочего, а прочего немало, она в мастерскую не заглядывает, так только, изредка. А вообще я свою жену очень люблю и какому-то замшелому древнему королю не отдам. Я ему устрою войну гнева! Вмиг без башки останется и пусть возрождается где-нибудь, в землях Могуществ.
- Насколько мне известно, друг мой Фион, - сказал Риан, разливая по второй – Арторн прекрасно знает Закон Мира о прошлых жизнях и претензий тебе предъявлять не собирается. Кстати, в тех самых землях Могуществ живёт твоя бывшая жена и два сына, не считая пятёрки молодцов, обитающих недалеко от твоего замка! Странно, что Ариэн это обстоятельство совершенно не беспокоит!
- Так меня же убили в покинутых землях! «Пока смерть не разлучит нас!»- вот она и разлучила, слава Величайшему.
- Арторн умер две тысячи лет назад, - сказал Шалиах - я сам был на похоронах, невидимо, конечно, так что, вы в равном положении!
- Именно, - сказал Риан и налил по третьей.
- Но Ариэн плачет, - возразил Фион – значит, она его любит и хочет вернуться!
- Она тебя, дубину фианитовую, любит и боится потерять! – сказал Шалиах – у вас же дети, ты что, Закон Мира забыл?
- Там тоже были дети, - уже сдаваясь, проворчал Фион.
- Были, у короля, у Арторна то есть, у Ариэн детей не было! Знаешь ведь, а вот надо тебе душу жене растравить!
- Всё, кончаем пить и отправляемся выяснять отношения к Арторну, - вдруг заявил внезапно протрезвевший Фион – я должен быть уверен, что этот ***** призрак прошлого не нарушит покой моей семьи.
- И то дело, - сказал Риан – в беседке сидят три дамы, берём их с собой, коньяк тоже берём, меч не берём.
- Меч берём, - упёрся Фион.
- Ладно, - легко согласился Шалиах – берём, но в ножнах и ты им размахивать не будешь!
Фион подозрительно посмотрел на Шалиаха, махнул рукой и пошёл подбирать ножны к мечу!
- Если Ариэн скажет, что остаётся со мной, - крикнул он из мастерской – я это ******* убивать не буду!

Когда Арторн вернулся домой, он не узнал гору, к которой лепился его дом. Весь склон был покрыт цветущим кустарником, из которого он узнал только дикую розу и ежевику. К домику вела красивая каменная лестница, на середине пути была площадка, окружённая жасмином, а вокруг дома полыхали цветы, и стояла изящная, явно выращенная из дерева, беседка. В беседке Арторн нашёл старого друга Леголина, на пальце его сверкало два кольца – серебряное и золотое, а рядом сидела невероятно красивая женщина с раскосыми синими глазами и чёрными смоляными кудрями. Глаза и чуть смугловатый цвет кожи наводили на мысль об уртханг. Из дома вышла Эрвиан, с подносом, уставленным разнообразными горшочками с вкусно пахнущей снедью.
- Здравствуй, Арторн, - сказал Леголин – позволь представить тебе мою жену, Ашти.
- Ашти? – удивился Арторн.
Её мама уртханг, - объяснил Леголин – а прадед – небезызвестный Фион. Она дочь Бримора.
Арторн всю зиму читал книги в библиотеке, обнаруженной в его доме, и теперь уже знал немало и про Шалиаха, и про Бримора, поэтому особо долго удивляться не стал.
- Мы ждём гостей? – спросил он, глядя на стол, уставленный едой и кувшинами с вином.
- Я думаю, скоро к нам пожалуют Шалиах, Риан, Тайрин, Фион с супругой и Линден, о которой ты столько слышал, но мало знаешь. Она, скорее всего, придёт с мужем. Горм всегда сопровождает супругу!
- Разве жена Фиона не ушла от него? – спросил Арторн – в земле Могуществ мне объяснили, что после смерти Фиона она стала свободной женщиной и даже вышла замуж!
- Да, всё правильно, два сына остались с ней, а пятеро живут в своих замках к северу от наших лесов. Фион тоже свободен, был свободен, теперь он нашёл себе подругу, которую очень любит и у них уже появились две девочки, что очень обрадовало всё семейство – мальчиков у них и так перебор! Арторн, прошу тебя, не удивляйся, увидев жену Фиона, постарайся сдержать эмоции, ей и так нелегко.
Арторн не понял, почему жена Фиона должна испугать его, но решил, что всё выяснится потом.
- Но Линден? – спросил он – почему она супруга Горма?
- Просто потому, что она его любит. И всегда любила – другого ответа нет.
Гости появились совершенно неожиданно. Двое мужчин и женщина в светлом платье явно были магами, Арторн уже научился их отличать от эльфов. За ними шли эльфы – очень красивая пара – они назвали себя Линден и Горм. Линден, действительно была прекрасна, и Арторну она напомнила Ариэн.
- Бедная Ариэн, - подумал Арторн – где-то она сейчас? Но увидев вторую пару эльфов, сразу понял, почему Леголин просил его не удивляться.
Ариэн стояла рядом с высоким черноволосым эльфом, вооружённым мечом, и держала этого эльфа под руку. Более того, она жалась к своему спутнику, как перепуганный ребёнок. Эльф был красив, заметно схож с Гормом, в его серебряном венце сиял синий сапфир, но глаза метали молнии, на фоне которых даже сапфир как-то бледнел.
- Прошу всех к столу, - сказала Эрвиан и напряжение, заставлявшее звенеть воздух, несколько ослабло.
Маги представились, оказалось, что они пришли из Изначального Мира (Арторн уже знал о Кольце Миров). Маг огня, судя по пылающей звезде на рукаве серебристо-серой рубашки, звался Рианом, женщина в простом светлом платье с цветочками, оказалась Великой Звериной Магиней Тайрин и супругой Риана. Арторна беспокоил третий маг, сероглазый красавец в сером и чёрном с серебром одеянии, это, конечно, не считая Фиона, который явно хотел убить его, Арторна, одним взглядом, но его меч тоже был неплохим оружием, судя по тому, что читал и слышал Арторн о Фионе.
- Меня зовут Шалиах, - сказал третий маг – полагаю, ты обо мне наслышан.
Арторн потерял дар речи и только кивнул. Фион и Шалиах, ну и парочка, а у него и меча-то нет!
Леголин улыбался.
- Друг называется, - подумал Арторн – заманил безоружного меня в такую ловушку!
- Я полагаю, - сказал Шалиах – нам всем есть о чём поговорить!
- А я полагаю, - сообщил мрачный Фион – что первое слово должно быть предоставлено Ариэн!
- Фион, я уже говорила, я люблю тебя и наших детей, всех и взрослых тоже, - она посмотрела на Горма и Линден, и Горм ободряюще улыбнулся Ариэн.
- Мы тебя никому не отдадим, - сказал сын Фиона – Закон есть Закон и ты была свободна, когда выбрала нашего отца.
Арторн вздохнул с облегчением.
- Ариэн, - сказал он – после моего ухода на пути, я прожил восемь жизней и даже был эльфом в одной из них. Это было после того, как меня принесли в жертву подземному богу огня и сбросили в вулкан в довольно страшноватом мире. В последней жизни я был человеком, но видно эльфийская капля крови, благодаря Линден, неуничтожима, а гора Тарма вздумала вдруг вспомнить молодость, произошло извержение, и я оказался здесь. Когда Ормин вернул мне память, я, конечно, думал о твоей судьбе, нет Фион, не надо хвататься за меч, я действительно думал о судьбе Ариэн, потому, что мы всегда поддерживали друг друга. Но я могу теперь честно сказать, что та женщина, которая рожала мне, нам с Ариэн, детей, была мне ближе, и с ней мне было проще и легче. Прости, Ариэн, но человеку – человеческое. Но у нас с тобой хватило ума и терпения не испортить то лучшее, что было в нашей жизни – понимание и поддержку друг друга.
Ариэн уткнулась лицом в плечо Фиона и разрыдалась.
- Ну, что ты, маленькая, - неожиданно нежно сказал Фион – всё уже прошло, всё разрешилось, никто нас тобой уже не разлучит.
Риан усмехнулся и на столе появился недопитый в мастерской коньяк.
- Да, - сказал Шалиах – это надо отметить!
Ариэн перестала плакать, и посмотрела на Фиона. Он был уже не так мрачен, а Риановский коньяк вообще здорово поднял настроение всей компании.
- Тайрин, - сказала Ариэн – хорошо, что ты пришла и ты Линден, тоже. Вы всё правильно сказали! Арторн, я тебе желаю счастья, настоящего, не выдуманного. Звёзды, знаешь ли, дают тепло, только если они находятся от тебя достаточно далеко. Тайрин знает.
- Кстати, Тайрин, ты не рассказывала нам о мире Теней, может быть, теперь расскажешь? – спросил Фион.
- Расскажу, - сказала Тайрин – почему не рассказать? Но это будет долгий рассказ.

К вечеру, когда над лесом засияла синяя звезда, гости стали расходиться.
- Вас проводить, эльфы? – спросил Шалиах.
- Сами доберёмся, нас ждут у реки, - Фион указал на четвёрку всадников, уже с час маячивших на речном берегу.
Видимо, где-то был мост через реку, просто Арторн не поинтересовался – где. Последние лучи солнца вспыхнули на медно-рыжих волосах одного из всадников и Арторн понял, что сыновья Фиона прибыли на помощь отцу.
- Ну, и хорошо, - подумал он – Ариэн здесь любят, ишь, целый отряд прибыл на защиту отцовского счастья!
Перед глазами встала картина из далёкого прошлого. Ариэн и Эрвиан, больше никого, в пустой гостиной королевы. Придворные старались держаться подальше от королевы-эльфийки, да и дочери их оказывались, то больны, то беременны, а он воевал, наводил порядок на юге и востоке, пытался сделать северные земли, свою родину, едиными с южным королевством. А по городу ползли слухи – королева колдунья, лучше держаться от неё подальше. Он не ожидал этой напасти, он верил, что его подданные будут рады видеть вечернюю звезду во дворце над городом, но люди есть люди. Да и то сказать, прекрасная бабушка с золотыми волосами, в её страшном для людей Золотом лесу, не вызывала ни у кого особой любви, а яблочко от яблони… И горожане многозначительно покачивали головами.
Ашти поцеловала прадеда и сбежала вниз по лестнице, дабы поздороваться с дедом. Откуда-то вынырнули кони, видимо, паслись неподалёку, Ашти вскочила на чёрную кобылку и понеслась к реке.
- Нам, пожалуй, тоже пора, - сказала Ариэн и взяла под руку мужа, выразительно глянувшего на Арторна – прощай Арторн, будь счастлив.
Леголин и Эрвиан тоже собрались уходить. Арторн хотел было попросить Эрвиан остаться, но потом вспомнил, что она просто присматривала за домом и садом в его отсутствие и, наверняка, не одна, а с другими девушками из лесных эльфов, да и Леголин не допустил бы, чтобы его сестра осталась в доме холостого мужчины, одна, без сопровождающих.
- Ну, что же, - подумал Арторн – всё правильно!
- Мы с Ашти всегда будем рады видеть тебя в нашем доме, - сказал на прощанье Леголин – мы живём за рекой, там начинается тропа, и тебя встретят!
- В том, что встретят, можно не сомневаться, эльфийских стрелков я помню - подумал Арторн – а вот увижу ли я Эрвиан – это сомнительно! Она, наверняка, живёт в доме отца.
Эльфы образовали небольшой конный отряд и понеслись куда-то вдоль реки – видимо там и был мост.
Маги задержались, видимо у них был разговор к Араторну.
- Послушай, Араторн, - сказал Шалиах – я конечно, отец лжи, всеобщий враг и прочее и прочее, но иногда стоит прислушаться и к моим советам. Тебе надо учиться. Ты много читал, не сомневаюсь, но тебе нужен Наставник. Я не предлагаю себя, тем более, что у меня есть дела в моём мире и есть патруль, который я вожу по Мирам Великого Кольца, ну и ты, скорее всего, мне не доверяешь. Гаст живёт в земле Могуществ и конечно, был бы лучшим учителем для тебя, но тебе не хочется покидать этот континент, а у Гаста немало дел там, где он живёт. Однако есть маг, который мог бы тебе помочь и который живёт на землях уртханг и гуртхи. Я говорю о моём младшем брате, Алиене. Судьба не жаловала его и вам легче будет понять друг друга.
- Алиен? Я с ним знаком?
- Знаком, знаком, в бытность твою королём, он жил в Городе Мастеров, хотя люди придумали об этом месте много страшных сказок. Сказки эти запустила, так сказать, в массы, бабушка Ариэн, после того, как её золотые буки сломали плотину и затопили всё – мастерские, дома – тогда мало кому удалось спастись. Те, кто пытался бежать из города, шли букам на обед – женщины, дети – этим красавцам было всё равно. Алиен тогда носил другое имя и погиб во время разрушения его города.
- Маг из Одинокой башни?
- Да, маг из Одинокой башни, мой брат и, если вы сможете договориться, твой будущий Наставник. Он много знает и многое умеет, а главное, с ним легче общаться, чем со мной.
- Говорили, своим голосом он способен очаровать кого угодно.
- Враньё! – веско сказал Шалиах – зачем? У него работали и жили люди, гномы, уртханг – мастера! Зачем их очаровывать? Зачем кого-либо очаровывать вообще – их изделия шли нарасхват, купцы из-за моря приезжали, чтобы купить что-то в Городе Мастеров.
- Но он помогал тебе, а с тобой мы воевали!
- Он помогал мне, Гасту и тому старому пер***ну, который не умел отличить моё кольцо от искусно изготовленной подделки! Впрочем, сейчас этот пер***ун вновь молод и красив, только к эльфам больше не заглядывает. Эльфы, знаешь ли, многое узнали и многое поняли за века и тысячелетия, проведённые в известном тебе месте.
- Но золотые буки – деревья, они могли притянуть к себе неосторожного путника и сожрать – это я узнал уже в конце жизни, когда Гаэль ушла и лес стал обычным буковой рощей. Как они могли дойти до Города Мастеров?
- Гаэль была очень сильна, в ней, вернее в её золотых волосах жил свет деревьев земли Могуществ, по её приказу деревья пошли на штурм. Алиен знал силу её волос, он общался с древними деревьями леса Фантерн, а вот ваш бравый проводник не знал, Гаэль водила его за нос – впрочем, это было её любимое занятие!
- Я тоже кое-что понял за ту зиму, что просидел в своей библиотеке, но согласится ли Алиен учить меня?
- Это мы сейчас узнаем! – Шалиах послал зов брату.
- Алиен придёт завтра, - сказал Шалиах – вместе со своей супругой, Нилаис, она ученица Создательницы жизни. Думаю, вы договоритесь.
- Ну, а нам пора, - сказала Тайрин – эльфы, к сожалению, путешествуют между мирами через порталы, но это не сложно и интересно. Мы будем рады видеть тебя, Арторн, в Заповедном Лесу и в Горном замке. Кстати, в нашем мире тоже живут эльфы. Счастья тебе, Арторн!
С этими словами маги исчезли.

Арторн вошёл в свой дом и не узнал его. Эрвиан и её подруги хорошо потрудились. Дом стал совершенно эльфийским жилищем, но ковры в гостиной и спальне явно было делом рук Ашти, а вернее, её сородичей. Зато спальня, выдержанная в холодных, бирюзово-голубых тонах, напоминала о глазах Эрвиан, и это очень обрадовало Арторна. Но тут он вспомнил, что эльф-то он эльф, но придётся ещё многому научиться.
- Ну, когда-то меня воспитывали эльфы и даже не в одной жизни, так, что постараемся – подумал Арторн - к тому же привычка влюбляться с первого взгляда однажды уже сделала несчастной женщину, которую я полюбил, да и мне тоже было не сладко. Так что, лучше подождём! Время покажет. Тем более, что впереди – вечность.
Он продолжил осмотр дома, обнаружил бассейн с горячей и холодной водой, вместительную кладовую, заполненную деревянными бочонками с мукой, мёдом, сушёным виноградом и даже закрытый вневременной шкафчик с копчёным окороком.
- Ну, да, эльфы говорили, что иногда охотятся вместе с волками, гуртху и уртханг! Вот уж никогда бы не подумал – эльфы и гуртху. А ведь у этих гуртху живёт моя бывшая тёща, впрочем, теперь она тёща Фиона! Как всё изменилось!
Спальня, ставшая стараниями Эрвиан, такой уютной, выходила в верхний холл, двери из холла вели на просторную верхнюю террасу. Вид оттуда открывался сказочный.
- А внизу можно сидеть в дождь, - подумал Арторн – всё-таки дом очень удобный. И эти вьющие цветы внизу, такие красивые!
Он опять вспомнил дворец над городом, холодные гулкие залы, колонны, полированный камень, статуи королей в нишах, среди которых был только один его предок – самый древний, прибывший из-за моря,…. Домом была только гостиная королевы да ещё его кабинет и спальня. Эрвиан. Сколько тепла, простой, человеческой любви она ему подарила! Ариэн…. Ему повезло, когда любовь угасла, осталась дружба и поддержка друг друга, мудрые советы, разговоры по вечерам. Но счастья, тепла, не было! Ариэн не нашла с ним счастья. Защиту, да, может быть. Но своё счастье она нашла здесь.
Алиен и Нилаис появились на следующий день. Алиен был совсем не похож на старца в белых одеждах, жившего в Одинокой башне. Не такой яркий, как его брат, с прямыми чёрными волосами, схваченными обручем, в светлой, но не белой, одежде. Глаза у него были необычные – очень чёрные, без блеска, бездонные глаза, как чёрные омуты. Нилаис смотрела на мужа с нежностью, и Арторн подумал, что ему везёт на встречи со счастливыми парами.
- Может быть, и мне улыбнётся счастье, - подумал Арторн – но вряд ли это произойдёт скоро. Я не хотел бы делать несчастной ещё одну женщину.
Учёба давалась ему легко, а может быть, Алиен был действительно самым подходящим для него учителем. Эльфы владеют лишь очень малой, бытовой магией, могут вырастить дом из деревьев, развести сады и цветники, сотворить прекрасные гобелены, ткани, одежду, но в целом их магия просто облегчает жизнь. Корабелы умели выращивать прекрасные корабли, эльфийские вышивки не знали себе равных, украшения, которые создавали в своих мастерских соплеменники Фиона, радовали глаз и согревали душу. Конечно, такие мастера, как Фион, были наперечёт, даже маги не могли сравниться с ним. Но творить шары, собирающие дневной свет и освещающие дом по вечерам, скоро научился и Арторн. В его саду, в кустах сирени и роз по ночам горели маленькие рукотворные звёзды. Нилаис научила его языку зверей, и Арторн частенько бродил по северному склону горы. Волки и лисы не прятали от него своих детей, даже красавица - леопардесса однажды гордо продемонстрировала ему своё пятнистое потомство. А однажды в дом пришёл дикий кот. Он пришёл сам, Арторн был рад ему и кот это понял. Он выбрал себе место в кресле у камина и вечерами услаждал слух своего избранника громким мурлыканьем. Пришла зима, принесла с собой холодные дожди, Нилаис научила Арторна хранить запасы провизии и показала небольшой участок поля под горой, на котором росла дикая пшеница. Весной ему предстояло засеять ещё один участок поля, а собирать зерно и очищать его, можно было с помощью несложного заклинания. Сложнее было с одеждой, но однажды осенним вечером Арторн обнаружил несколько наборов одежды и обуви – для зимы, весны и лета, нарядные рубашки с эльфийской вышивкой, удобные мягкие сапожки для дома и сапоги для верховой езды. В тот день он искал в лесу за перевалом сухие деревья, пригодные для камина и пришёл домой, промокнув до костей. Тем приятнее было полежать в горячей воде бассейна и переодеться в сухую, мягкую, по виду домашнюю одежду, не обделённую, однако, скромной, но изумительно красивой вышивкой. Алиен и Нилаис обещали появиться через неделю, в доме был только Арторн, да в кресле мурлыкал кот, которого Арторн назвал Мурлином. Арторн приготовил себе большую кружку горячего шоколада и устроился на уютной кухне. За окном всё лил дождь, от плиты шло приятное тепло и Арторн, наконец-то, почувствовал, просто кожей ощутил, что это место и есть его настоящий дом.

Эрвиан, сестра Леголина, дочь короля лесных эльфов, сидела на берегу тёмного лесного озера. Она была одна, поэтому подумывала, а не искупаться бы ей. Эрвиан любила торфяные озёра с тёплой тёмной водой, с берегами, поросшими незабудками и ирисами, с тростником в заливах, из которых выплывали осторожные утки-мамы, а за ним жёлтыми корабликами следовали утята. Папы-селезни, роскошные красавцы, не обращали внимания на своё потомство, равно, как и на Эрвиан, зато мамаши знали светловолосую эльфийку, всегда приносившую с собой замечательно вкусные крошки от пирожков. Появление брата она, конечно, почувствовала, так что купание откладывалось.
- Эрвиан, - спросил Леголин, усаживаясь рядом с сестрой – что ты думаешь об Арторне?
- Ты собрался меня сватать, братец? – Эрвиан нахмурилась – не трудись напрасно, я не собираюсь выбирать его в спутники жизни. Помочь, это да, пожалуйста, но судьба Ариэн меня не привлекает. Да, я знаю о женщине, похожей на меня и с таким же именем, знаю, что его последняя человеческая жена тоже была похожа на меня, ну и что? Вон Алиен, говорят, вообще похож на Асинту, так Нилаис его любит отнюдь не только за красивые глаза.
- Арторн одинок… - начал Леголин, но Эрвиан перебила его.
- Арторн – эльф, мы подчас долго ищем свою пару, а найдём – так навсегда. Пусть побродит по мирам Кольца, я слышала, он теперь учится у корабелов, хочет построить корабль, может быть, он встретит кого-то среди эльфиек Изначального Мира, но меня ему лучше забыть – это если он меня помнит. Кстати, ты не забыл, что моё полное имя – Эрвианайна, а Эрвиан – это имя домашнее?
- Я именно это и хотел тебе сказать, Эрвианайна!
- Что ЭТО?
- Не спеши сделать выбор! Я хочу, чтобы ты была счастлива. Может быть, дашь мне договорить?
- Говори, я слушаю, братец!
- Так вот, я хотел сказать, что Арторн одинок, поэтому хорошо бы пригласить его на праздник середины лета! И не надувай губки, тебе это идёт, но ты не единственная лесная эльфийка в этом мире, да и эльфы-мастера придут к нам, а потом мы пойдём к ним, пусть познакомится со своим народом!
- Это всё прекрасно, брат, но как бы Фиона не занесло! Никогда не думала, что он так ревнив!
- Ариэн это его качество, похоже, нисколько не раздражает, она от мужа, говорят, не отходит и завалила вышитыми рубашками и его всех его сыновей! Даже вечно мрачного Карвина видели улыбающимся, а его жена стала постоянно бывать в замке Фиона. Не говоря уж о Линден и всех прочих дамах. Фион называет это сборище снох «курятником», но, похоже, очень доволен. Он им отдельную гостиную сотворил, чтобы они там, как он выражается «кудахтали»!
- Ариэн, почти всегда была одинока, вот она, действительно была настолько одинока, что любовницу мужа считала лучшей подругой! Правда, та Эрвиан тоже была привязана к ней, но мне даже представить страшно этот их дворец, чопорных придворных и одинокую, никому не нужную королеву! Зато теперь у неё большая любящая семья, дети, ревнивый, но безумно любящий её, муж, свекровь, заменившая ей мать! Есть всё-таки справедливость во вселенной!
- Ну, так я приглашаю Арторна на праздник середины лета?
- Да приглашай, мне не жалко, я уже все танцы раздала! И шёл бы ты к своему другу, я искупаться хочу.

В Мире Могуществ приближался день середины лета. Шалиах решил непременно побывать на празднике, разумеется, вместе с супругой!
- Соскучился по подружкам юности? – ехидствовала Ринель – вот возьму и не пойду с тобой, а потом и домой не пущу. Ууу, бабник!
- Где ты таких слов набралась, радость моя? – спрашивал Шалиах.
- Где надо, там и набралась, - гордо ответила Ринель и пошла творить себе новое платье, красное, с оборками на юбке и с розой у плеча. Да! В волосах тоже будет красная роза, а на шее и на пальцах рубины!
Ринель верила мужу, но ей хотелось немножко поддразнить его. Так, чуть-чуть!
Шалиах, прекрасно знавший привычки супруги, и любивший каждую колючку в её характере, только усмехнулся.
- Будет тебе роза у плеча, - подумал он - рубиновая роза с капельками хрустальной росы – и отправился в мастерскую. Риану и Тайрин он послал зов, и они решили тоже принять участие в общем веселье. Правда, Тайрин предупредила, что в этом году, праздник середины лета совпадает с таковым же в мире Теней, а Величайший, заимел привычку хоть четырежды в год, но встречаться с Элуанн на границе миров и погода в Мирах Кольца в такие дни сильно портилась. Шейла загодя предупреждала моряков и они уводили суда в самые тихие и безопасные гавани, за волнорезы, звери отсиживались в норах, эльфы, маги, оборотни и прочие обитатели восьми миров, старались проводить время в узком семейном кругу, Маги-Творцы изо всех сил старались сдержать разгул стихий. Звёздные королевы всех миров вселенной после таких встреч по несколько дней приходили в себя, ибо звёзды тоже стремились пуститься во все тяжкие. Надо отдать должное Величайшему и Элуанн, они не затягивали своих встреч, ибо понимали, чем всё это грозит. Да и характер Величайшего, под влиянием Элуанн, значительно смягчился. Зато Тайрин в такие дни навещал цветной ветер, к немалому неудовольствию Риана. Ветер мог окутать её радужными струями, осыпать неведомыми неувядающими цветами и непременно приглашал в гости. Риан ревновал. Впервые в жизни, ну если не считать юношеской ревности к Орризару. Однако через час по времени Изначального мира, Величайший вновь восседал в своём чертоге, ветер оставлял на щеке Тайрин воздушный радужный поцелуй и моряки выходили из гаваней в море.
- Величайший тоже живое существо, - говорила Тайрин, собирая цветы и расставляя их в вазы – он имеет право хоть на капельку счастья.
- А этот ветер? – возражал Риан – да он просто влюблён в тебя!
- Гордись, дорогой, - отвечала Тайрин – видно, твоя жена не такая уж замухрышка! Мало ли кто был влюблён в тебя, но для меня ты единственный, надеюсь и я пользуюсь некоторой взаимностью!
Такие разговоры обычно продолжались в спальне, под ворчанье домашних зверей, удивлявшихся – сколько же раз в день эта парочка умудряется жениться.
Но вот праздник середины лета…. Элуанн будет ждать и Величайший не пропустит ночь полной луны. А эльфы? Они тоже ждут праздника, а не бури с градом! Наверняка, девушки уже приготовили самые нарядные платья, а жёны вышили своим мужьям особые, расшитые цветным жемчугом, праздничные рубашки. Эрвиан, вернее Эрвианайна, хотела такое же платье, без рукавов, что было надето на Тайрин, когда они посещали Мир Могуществ, в прошлый раз! Уж, наверное, она приготовила браслеты и разделила всех кавалеров по списку, с кем и какой именно танец она будет танцевать. Обещала прийти рыжая приятельница Шалиаха и Тайрин предвкушала танцевальную дуэль с Ринель! Что-то надо было делать. Тайрин послала зов Шалиаху и просила его поговорить с Ниэль.
Ниэль появилась в Горном замке к вечеру.
- Милые мои, - сказала она – не хотелось бы вас расстраивать, но встреча всегда назначается на границе реальности и её изнанки, в тот день, когда звёзды сойдутся в определённом порядке. Но, можно назначить встречу в полночь по времени Изначального мира, только нужно предупредить Элуанн.
- Ага! – сказал Риан – у меня жена опять на год там застрянет!
- Не обязательно! У твоей супруги есть пропуск, мир изнанки уже может принять её в том теле, которое ты так любишь!
- И спалить под лучами белого солнца!
- Не думаю, ветер дал пропуск в обитаемый мир, а не в пекло.
- Вот влюблённый ветер – это как раз то, чего мне не хватало в жизни, - проворчал Риан.
- А ты думаешь, никто во всех мирах не заглядывается на твою жену? Ещё как заглядываются! Просто понимают, что это совершенно бесполезно!
Риан улыбнулся.
- Ну и что, как она туда попадёт? Опять заснёт?
- Зачем? Она призовёт цветной ветер, и он доставит её к Элуанн. Ваши Творцы Мира предупредят о буре и прочих радостях, которые произойдут в полночь и часок не поспят. Знаешь, Риан, эти встречи необходимы, мрачный Величайший тоже не подарок, а посмотри, как расцвели Миры Кольца, когда он нашёл Элуанн!
-А обратно ветер Тайрин доставит?
- Доставит, ну может немножко задержит, но очень недолго.
- Немножко – это сколько? Годик-другой?
- Да нет, он тоже связан временем, - самое большее час!
- Ладно! – сказал Риан – ради сохранения Кольца Миров, час я перетерплю! Но, вот что я хотел сказать, Ниэль. Когда мы последний раз были в вашем мире, Фион и Леголин заговорили об общей школе для детей. У нас детей немного, Алайо даже заскучал, так почему бы не создать межмировую школу, для всех детей миров Кольца? И учиться будут вместе, и узнают друг друга лучше?
- Хорошая идея, - сказала Ниэль – я поговорю с Величайшим, когда его свидание с Элуанн закончится! По крайней мере, первые три цикла, ваши эльфы учатся вместе с сотворёнными магов, ну а дальше – уж у кого какие способности, но мне кажется, дети Фиона могут и в магии себя попробовать. Впрочем, видно будет – это на Совете надо обсудить!
Так ты идёшь, Тайрин? Пропуск стоит у тебя в вазе!

Тайрин наряжалась, Риан ворчал и употреблял слова, которые были уместны разве что в мире выбора на корабле, попавшем в шторм. Но Тайрин всё равно выбрала шёлковое платье цвета бледной бирюзы, а к нему зеленоватый жемчуг для украшений, а продолжавший ворчать Риан приколол ей к плечу брошь в виде веточки жемчуга. Взяв в руку веточку сирени, Тайрин взмахнула ей, начертив в воздухе радугу и струи цветного ветра немедленно окутали её переливающимся покрывалом.
- Тайрин! – пропел ветер – ты звала меня? Я рад!
- Ненадолго! – сказал Риан – это моя жена, всё-таки!
Ветер не обратил на его слова никакого внимания.
- Мне нужно попасть на изнанку, - сказала Тайрин – предупредить Элуанн, что меняется время её свидания с Элуиром!
Ветер несколько потускнел.
- Ну, хоть день ты проведёшь в мире Теней, он очень изменился, и Тени обрели плоть, почти, но всё-таки!
- Только час, милый ветер, - сказала Тайрин – у меня супруг ревнивый!
- Первый раз слышу, чтобы ревновали к ветру, - рассыпался звоном ветер – а купаться он тебе разрешает? А то вода, знаешь ли, тоже живая! Однако, надо спешить!
Тайрин исчезла в цветном светящемся потоке, сопровождаемая совсем уж сердитым ворчанием Риана. На диване валялся Щекн, он смеялся, повалившись на спину, и дрыгал лапами в воздухе.
Пришёл Димка, присоединился к Щекну и Риан почувствовал себя полным идиотом.
- Ну, и ничего смешного, - сказал он зверям – просто я жену люблю!
Тайрин даже не заметила, как очутилась на северном полюсе мира Изнанки. Из-за камня вышел серебристый леопард, и потёрся огромной усатой головой о ноги Тайрин. Тайрин обняла зверя и прижалась щекой к тёплой полосатой морде. Леопард замурчал, как кот. По дорожке, ведущей ко входу в дом, бежала Элуанн. Тайрин не сразу поняла, что в ней изменилось, потом заметила, что платье на Элуанн развевалось, и ветер окрашивал его в разные цвета. Элуанн обняла Тайрин и руки Тени были совсем тёплые, человеческие.
- Тайрин, посмотри, как изменился мир, и как изменились мы!
Из домов выходили Тени и они, хоть и отличались от магов и эльфов, но теперь уже не напоминали хрустальные статуи. Они были живые. На них была одежда – разная, но явно созданная из тканей.
- Всё началось на южном полюсе, - рассказывала Элуанн – ты ведь создала зверей, но звери живые, то лапу подвернут, то ещё что – твоя подруга Иллианн была создана звериной магиней и, пытаясь помочь лисёнку, изменилась, стала такой, как мы сейчас. А потом стали меняться и мы. Посмотри на небо, Тайрин!
Тайрин подняла голову. Семицветная тройная радуга уходила с северного полюса в небо и терялась где-то над морем.
- Это мост, - сказала Элуанн – он идёт на южный полюс, и мы ходим друг к другу в гости. Он очень высок и на такой высоте, жар раскалённых скал не чувствуется. Мост сам несёт нас. А вот ещё, смотри, Тайрин!
Из дома, вышла белая лиса и чёрный, громадного размера, котище с белой манишкой и в белых перчатках.
- Это мои звери, Тайрин, они пришли сами и живут у меня! Пойдём, мы ещё не можем есть, но пить мы уже можем и я угощу тебя кофе!
Элуанн увела Тайрин в свой дом. Бассейн был по-прежнему полон цветов, но Элуанн сказала, что теперь ей приятнее спать в спальне, наверху. Они уселись за столик в знакомом уголке, и Тайрин объяснила, что у неё осталось всего полчаса времени, чтобы объяснить причину своего визита.
- Когда Элуир покидает вселенную и уходит на грань между реальностью и изнанкой, у нас происходят бури, штормы, извержения вулканов и даже звёзды пляшут! А в этот раз звёзды сошлись так, что в мире Могуществ на вашу встречу приходится праздник – День середины лета! Мы просим не отменять встречу, но перенести её на полночь, тогда и вы с Величайшим встретитесь и праздник состоится! Ниэль уже говорила с Величайшим, он согласен. Слово за тобой Элуанн!
Я, конечно согласна! Ох, Тайрин, если бы это было возможно, хоть взглянуть на эти ваши праздники, но нельзя желать слишком многого, спасибо за то, что уже есть!
- Ты сейчас так похожа на Ниэль, Элуанн, что мне кажется, я всё ещё в своём мире!
- Ниэль, Алуаф, Ассиоль, Манвиэр – наша первая четвёрка Творцов! Это незабываемо!
- Но мне пора домой, Элуанн! Где же мой друг ветер?
- Резвиться в саду, он не хочет причинять тебя боль, мне кажется, он по-своему любит тебя!
Тайрин вышла в сад, леопард лежал под цветущей дикой яблоней, кот сидел на дереве, а лиса гоняла по траве сверкающий рубиновый шарик.
- Звери, - сказала Элуанн – вы хотите вновь увидеть Тайрин?
Мяяяув, - сказал кот – мяучень!
Элуанн пошепталась с яблоней и ей в руку упала цветущая ветвь.
- Это пропуск для твоего супруга. Надеюсь, вы всё-таки посетите нас, и мы пройдёмся по радужному мосту в гости к Иллианн!
Ветер вновь окутал Тайрин радужным покрывалом, и она очутилась в янтарной комнате Горного замка.
- Стёрла бы ты этот радужный поцелуй со щеки, - сказал Риан и обнял жену.

Приглашения на Праздник Середины лета получили Тайрин с Рианом и Шалиах с Ринель. Они знали, что получат приглашения, но вот ещё три приглашённых пары из их семейства, несколько удивили Тайрин. Наир и Эллис, Ассиоль и Эрнил, но самым удивительным было приглашение для Сиоля и Файнель. Оказалось, что вездесущий Фион побывал в гостях у Сиоля и его супруга, которую он, в последнее время, старался всячески порадовать, пленилась прелестной Файнель. Её нисколько не пугало, что женщина в белом платье на её глазах обернулась роскошной полярной лисой, наоборот, она была совершенно восхищена и без Файнель никуда идти не желала. Так, что Файнель и Сиоль были гостями Фиона. Впрочем Эллис и сам Сиоль тоже были оборотнями и король лесных эльфов, отец Леголина и Эрвианайны прислал им личные приглашения. Обжившиеся в новом мире лесные эльфы, убедившись, что никто не собирается причинять зла их любимым лесам, не возражали против присутствия на празднике оборотней, в конце концов, знакомство с обитателями других миров, решили они, не повредит. Собраться решили в Горном замке, Тайрин надела любимое нежно-сиреневое платье и даже небольшую диадему с аметистами. Риан ворчал, но в тёмно-фиолетовом бархате выглядел прекрасно, и в душе Тайрин шевельнулась змея ревности. Файнель была в в белом, расшитом серебром платье, на шее и в волосах мерцал крупный жемчуг, но Ринель затмила всех. В гостиную ворвался ярко-алый вихрь, сложные оборки на юбке взлетали при каждом шаге, и Тайрин вспомнила давние, ушедшие годы, когда в дом влетел алый цветок и навсегда забрал себе сердце Шалиаха. Рубиновая роза у плеча, казалась только что сорванной и на ней дрожали капельки алмазной росы.
- Не иначе, как собирается принять участие в танцевальной дуэли, - подумала Тайрин – интересно, кто соперница?
Эллис изменила на этот раз голубому цвету, и бледно-жёлтое платье обливало её лунным светом. Распущенные волосы невестки лились чёрным водопадом почти до пола, скреплённые только двумя заколками с жёлтыми алмазами.
Когда все собрались, Тайрин опять почувствовала себя маленькой лесовушкой, но Риан не сводил глаз с жены.
- Всё-таки лучше тебя нет! – сказал он безмолвно и Тайрин улыбнулась.
В мире Могуществ эльфы готовили праздничную поляну, размечая места для танцев, для состязаний в стрельбе из лука, для дружеских поединков на мечах и даже отвели поле для конников, потому, что в этот день корабелы привезли гуртху и уртханг и Ариэн, встретилась с матерью. Фион проводил дам в «курятник» и предоставил им «кудахтать» и лить слёзы в полное удовольствие. Для утешения были поданы фрукты и лёгкое вино. Матери родов уртханг и гуртху впервые путешествовавшие на кораблях, теперь отдыхали на диванах в «курятнике», а их красавицы дочери беседовали с эльфийками, обсуждая способы вышивки по замше и по бархату. На поляне, за замком Фиона, тренировались эльфы, уртханг и гуртху, собиравшиеся принять участие в состязаниях. Волки, жившие по соседству, растащили щенков в норы, а трёх девиц очень юного возраста унесли к мамам в «курятник». Все три красавицы уже успели местами разодрать нарядные платья и посадить на них пятна от ежевики. Матери родов увели дочерей Ариэн и дочку Линден в гардеробную. К полному восторгу маленьких хулиганок, на них надели белые замшевые рубашки, обильно украшенные вышивкой и такие же штанишки с вшитой в боковые швы бахромой. Распущенные и расчёсанные волосы, были на лбу схвачены расшитыми жемчугом лентами – жёлтой, зелёной и красной. Визжащие от восторга, девчушки ворвались в гостиную, и супруга старшего сына Фиона, заметила, что, пожалуй, в таком наряде детям удобнее, чем в платьях с оборочками, поскольку эти платья приходят в негодность после попыток решить, кто залезет на самый высокий бук.
Фион, впервые увидел своего нового тестя, гордый красавец, был одет в тонко выделанную замшу, украшенную эльфийской вышивкой бисером. На голове у него красовался головной убор из перьев и убор этот очень подходил к смуглому лицу с яркими чёрным глазами! Фион решил, что тесть будет достойным соперником для него и начался поединок. Эльфы, гуртху и утханг расступились, в центре поляны бились сильнейшие. Фион не хотел обидеть жену и, тем более новоявленную тёщу, поэтому он дрался вполсилы.
- Нет, - сказал гуртху, опуская меч – так не пойдёт! Ты щадишь меня и пропускаешь удары! Бейся в полную силу!
- Ладно, но без обид, - сказал Фион и ринулся в бой. И встретил пустоту. Гуртху оказался в другом месте. Впрочем, Фион этот приём знал, и противникам никак не удавалось достать друг друга. Силы были равны, и поединок грозил затянуться до бесконечности. К счастью, во дворе, перед замком появились маги, и тренировки пришлось прервать. Затем пожаловали король и королева и все стали собираться на праздник. Попытки оставить дома трёх очень несовершеннолетних девиц, ни к чему, кроме возмущённых воплей, не привели и их усадили на пони. Остальные седлали коней. Тесть привёз Фиону воистину царский подарок – рослый чёрный жеребец был похож на статую, выточенную из чёрного агата, седло и вся упряжь соответствовали коню. Гордый охотник передал Фиону уздечку, Фион угостил красавца яблоком и конь согласился признать его хозяином.
Долина, выходившая к морю, всегда считалась ничьей, вернее, звериной территорией. Два источника у подножия невысоких гор на западе, давали начало речкам, бегущим к морю на востоке. Когда-то, в древности, это была одна большая река, но теперь между двумя неширокими руслами рек расположилась почти плоская долина с небольшим уклоном к востоку. Вокруг рек и на холмах уютно устроились рощи, а в долине кормилось немалое количество косуль, оленей, паслись табуны вольных коней, и шуршала всякая степная мелочь. Перед праздником звери обычно уходили из долины в холмы, эльфы скашивали дикий овёс и собирали его в стожки поближе к горам – в качестве компенсации за беспокойство. В тени деревьев были накрыты столы и на невысоком холмике стояли четыре удобных кресла – короли тоже обещали быть вместе с королевами. Женщины с утра напекли пирожков с черникой, с яблоками, с земляникой, сбили сливки и к полудню уже накрывали столы. На вертелах жарилась речная рыба, вынимались из погребов запечатанные кувшины с лучшим вином, словом всё было готово к празднику. Леголин и Ашти ещё утром навестили Арторна и привели в поводу золотисто-рыжего жеребца. Женщины, с утра хлопотавшие у столов, разобрали коней и отправились по домам – наряжаться. К праздничной поляне стали стягиваться мужчины.

По традиции праздник начинался с состязаний в стрельбе из лука, потом дрались на мечах, напоследок показывали своё искусство всадники. Кода семейство Фиона и присоединившиеся к ним по дороге эльфы-мастера, прибыли на праздничную поляну, мужчины уже установили мишень для лучников, а женщины успели переодеться в праздничные платья и уселись на траву, которая каким-то образом выросла за ночь и сейчас напоминала плотный зелёный ковёр. Последними на поляне появились две королевские четы и заняли места в креслах под огромным дубом. Арторн заметил, что к королевам подошла очень красивая рыжая синеглазая эльфийка и обняла жену короля лесных эльфов, а потом устроилась на травке, рядом с королевой эльфов-мастеров. Казалось, эти три женщины давно знакомы. Потом из леса вышла светловолосая зеленоглазая красавица и тоже устроилась рядом с королевами.
- Аннуир и Горная дева, - сказал один из корабелов, сидевший рядом с Арторном – древние, как королевы, ещё из второго поколения эльфов.
Арторн держался поближе к корабелам и не собирался принимать участие в состязаниях, хотя лук со стрелами прихватил. Он всё пытался вспомнить, где он видел лицо рыжеволосой красавицы и вдруг в памяти всплыл древний храм на востоке, в стране Хаарт. В храме стояла чрезвычайно искусно выполненная скульптура вечной жрицы гневного солнца, от которой, по преданию, произошли короли той страны. Скульптуру не тронуло время и девушка с рыжими волосами, о чем-то беседовавшая с королевой лесных эльфов, явно была моделью для древнего мастера. Светловолосую Горную деву он никогда не видел, но корабелы сказали, что она живёт в горах, на севере, в покоях, созданных для неё гномами, последними гномами в этом мире. Они никогда не показываются эльфам, даже здесь помнят они о войнах с эльфами и о позорной, с их точке зрения, гибели своего друга, ставшего завтраком для золотого бука.
Между тем, начались состязания лучников, и Арторн понял, что с эльфами он пока сравниться не может. Победил Леголинн и был увенчан венком из синих колокольчиков, который и водрузила на его голову Ашти. Потом дрались на мечах, специальных мечах для состязаний, и после всех побед и поражений, осталась одна пара – Фион и его тесть, воин, а теперь лучший охотник гуртху. Смотреть на поединок было очень интересно, но Арторн понял, что и в этом виде состязаний, ему не сравниться с двумя поединщиками. Вскоре стало ясно, что эти двое могут показывать чудеса фехтовального искусства всю ночь и король лесных эльфов объявил ничью. Фион и его новоявленный тесть пожали друг другу руки и направились к столам освежиться. Венки получили оба, но впереди были конные состязания. Здесь играла роль не только скорость, но и умение всадника держаться на коне, проделывать сложные трюки, стоять в седле на полном скаку и вообще показать, что конь и человек могут быть единым целым.
- Кентавры, - подумал Арторн, глядя, что выделывает Леголинн со своим белым жеребцом.
Но вот вырвались вперёд два коня – чёрный конь Фиона и гнедой его тестя. У Арторна зарябило в глазах. То, что проделывали всадники, сравнить было не с чем. Мелькнула фигура Фиона, стоящего в седле и синий огонь сапфира в его венце, куда-то исчез его тесть, чтобы через мгновенье появиться вновь в седле. Кони неслись по кругу с бешеной скоростью, но время скачек было ограничено – у золотой ленты финиша оба оказались одновременно. Фион что-то сказал гуртху и они обменялись головными уборами, потом обнялись и пошли к столу.
Начинались танцы. Шалиах прошёл по кругу, и в центре поляны трава стала узором на гладком полированном камне. Танцы начали девушки и юноши, они выстроились в два ряда, напротив друг друга, в кронах деревьев засветились фианиты, и раздалась ритмичная мелодия. Танцоры проходили навстречу друг другу, ни на секунду не смолкал стук каблучков, Арторн заметил среди танцующих рыжую красавицу и жену Шалиаха в ярко-алом платье. Потом танцевали какой-то медленный танец уже парами, Арторну очень хотелось пригласить на танец рыжую красотку, но её пригласил Шалиах, с Горной девой танцевал его Наставник Алиен, Тайрин танцевала с Фионом, а Риан с Ариэн. Зазвучал какой-то быстрый танец, все пустились в пляс, выделывая какие-то сложные па, а в центре круга женщина в белом платье вдруг обернулась роскошной полярной лисой, а её кавалер стал чёрным леопардом и они удивительно хорошо танцевали, размахивая хвостами. Арторн подошёл к столу и заметил среди кувшинов с вином маленький хрустальный кувшинчик. Эльфы пили вино из бокалов, Арторн решил испробовать содержимое кувшинчика и налил себе половину бокала. Он чувствовал себя немного чужим на этом празднике, словно смотрел на всё со стороны. Содержимое бокала было вкусным, но очень крепким, зато приятно расслабило тело. Эльф-корабел посмотрел на Арторна с некоторым удивлением, но ничего не сказал. Начиналась танцевальная дуэль. Девушки выходили в круг парами и старались показать, насколько они владеют искусством танца. Последними вышли две победительницы в четырёх дуэлях – рыжая красавица Аннуир и жена Шалиаха, похожая в своём платье на яркий цветок.
- Что-то здесь не то, - подумал Араторн – похоже, жена Шалиаха ревнует к прошлому!
Он не заметил, как выпил ещё почти полный бокал золотистого напитка. Зрители были увлечены танцевальной дуэлью, и никто не видел, что со стороны гор, в кустах горят чьи-то глаза. А потом там кто-то появился и стал копошится в стогу скошенного овса. К этому времени у Арторна в глазах всё плыло, рыжие волосы Аннуир сменяли алые юбки Ринель, но там, там, у стога что-то было. Арторн забыл всё, что говорил ему Алиен, забыл о запрете охоты в ночь Праздника. Руки у него плохо слушались, да и ноги тоже, но он отошёл подальше от столпившихся у круга эльфов, достал стрелу, прицелился и выстрелил в то, тёмное, у горы. К сожалению, стрелы у него были боевые, он не собирался принимать участие в состязаниях и не озаботился заменить их. Из холмов раздался крик, взвыли волки, и Ринель исчезла с танцевального круга. Арторн не заметил, что вместе с ней исчезли Тайрин и Файнель. Он хотел посмотреть на свою добычу, но когда доплёлся до холмов, там уже бушевало зелёное пламя, его стрела лежала на траве, а белая пушистая лиса зализывала рану маленькой, ещё пёстрой косули, детёныша, который хотел полакомиться овсом. Рядом стояла взрослая косуля, мать, Ринель что-то шептала ей, зелёное пламя погасло, и вместо него Арторн увидел Тайрин. Детёныш открыл глаза, и неуверенно поднялся. По лесу пронёсся вздох облегчения. Ринель, не глядя на Арторна, пошла в лес. Арторн не видел и не слышал, как она разговаривала со зверями и просила прощенья за этот нелепый выстрел. Тайрин просто повернулась к Арторну спиной и ушла к эльфам. Белая лиса стала вновь женщиной.
- Не мне решать, - сказала она – но тебе не место в наших мирах!
Потом она ушла, а Арторн внезапно протрезвел. Но эльфы уже уходили с поляны. Никто не сказал ему ни слова, даже Алиен и Леголинн. Праздник был безнадёжно испорчен.

Маги, не произнося ни слова, взяли Арторна за руки, и он оказался у дверей своего дома. Кот не вышел ему навстречу, и в доме его тоже не было.
- Гуляет, - подумал Арторн, но понял, что он обманывает себя. Кот ушёл, совсем.
Маги тоже исчезли. Они отправились в замок Алиена, устроились в уютной гостиной и долго молчали. В гостиной появились ещё трое – Создательница жизни, Владыка Лесов, он же Великий охотник и Великий Кузнец. По лицу Кузница было заметно, что он готов защищать своего ученика.
- Алиен, - разговор начал Великий Охотник – как получилось, что твой ученик не знал Закона Миров Кольца?
- Да всё он знал, - сказала Создательница жизни – Алиен правильно учил его, только Арторн не особо слушал Наставника. Он с удовольствием осваивал малую магию, а законы воспринимал, как пустые разговоры.
Алиен не ожидал поддержки со стороны Создательницы и посмотрел на неё с такой немой благодарностью, что суровой даме даже стало неловко. Великий Кузнец облегчённо вздохнул.
- Я бы хотел ещё знать, почему он принёс с собой боевые стрелы, - продолжал напирать Охотник – и кто пригласил его и оставил без присмотра?
- Думаю, Леголинн уже получает свой выговор от короля лесных эльфов, - сказал Шалиах – но что случилось, то случилось, надо решать, что с ним делать дальше. В нём слишком сильна память о прошлом, а в прошлом он всегда был воином – королём-воином, эльфом – воином, да во всех своих жизнях он воевал. Конечно, он с голода не умрёт – Алиен и Нилаис многому его научили, но больше он ничего не умеет. Он не мастер и не лесной эльф, способный вырастить дом, сад и договориться с любым зверем, вылечить сломанную лапу, выковать новую ограду для сада, да и лесные эльфы учились у эльфов – мастеров и корабелов. Проще говоря – он не умеет ничего, только воевать.
- Это ещё не всё – территория лесных эльфов для него закрыта, про мастеров я уж молчу, фактически он обречён на одиночество. К чему может привести одиночество и безделье, я даже подумать боюсь – сказал Алиен – кроме того, он до сих пор считает меня колдуном из Одинокой Башни и разубедить его я даже не пытался, в его подсознании всё, что я говорю, лишь сладкая ложь!
- Если мне будет позволено сказать своё слово, - подала голос Файнель – он обречён не просто на одиночество, а на пустой мир. Леса от него, конечно, не уйдут, но даже лисьего хвоста он в кустах не увидит, и ни один конь не согласится стать его другом.
- Это, фактически, тюрьма, милая лисичка, - сказал Охотник.
- Так что будем делать? – спросила Тайрин – кстати, кто вообще притащил коньяк на праздник?
Она строго поглядела на супруга.
- Вот уж точно не я, - сказал Риан – я догадываюсь, откуда взялся коньяк, но ещё никто не обвинял меня в предательстве!
- Обвинять-то обвиняли, - Создательница жизни усмехнулась – да только бессовестно врали!
- Да знаю я, кто мог принести коньяк, - сказал Великий Охотник – я был на празднике, Фион хотел угостить тестя и магов и даже стопочки создал, крошечные, но Араторн их не заметил! Стопочки, то есть!
- Ты там был? – Создательница, похоже, разозлилась не на шутку – и не остановил этого недоучку?
- Вот хоть убейте меня, правда, это невозможно, - сказал Охотник – твоя жена, Шалиах, просто превзошла в своей пляске наших магинь! Виноват, но я глаз отвести не мог!
- Все мы хороши, - подвела итог Тайрин – прошляпили!
-У меня есть предложение, - сказала молчавшая до сих пор Ассиоль – оставить всё, как есть. Пусть поживёт один, в пустом лесу. Дом у него есть, а может быть, кто-то из эльфов, имевших дело с людьми, чем-то поможет. Там, на севере, живёт Горная дева, говорят, в её подгорном дворце есть и гномы, только они никому не показываются. Кто знает, может быть, она приведёт к ним нового ученика.
- Пожалуй ты права, Звёздная Королева, - сказала Создательница жизни – гномы его щадить не будут, уж учиться, так учиться. А если не получится, ну есть мир эльфов за Кольцом, правда там тоже войн нет уже давно. Надо дать ему время и не просто на раздумье, а чтобы делом занят был! Да, кстати, маги Изначального Мира, как насчёт общей школы? Примете новых учеников?

Мало кто знает, что такое полное одиночество. Можно жить на берегу лесного озера, но с тобой будут звери. Это уже не одиночество. Звери придут, сядут рядом, и ты почувствуешь их тепло. Но когда нет никого…. Только лес, словно вымерший, молчаливый и равнодушный. У тебя есть дом и сад, ты можешь занять руки в кузнице, но ты не можешь изгнать из головы одну и ту же мысль – «Изгой». Ты изгой, звери скрываются от тебя, их словно нет, ты знаешь, что они живут в лесу за перевалом, но ты не увидишь даже зайца, хотя ещё месяц назад ты натыкался на ушастых на любой лесной поляне. Птицы замолкают, когда ты идёшь по лесной тропе, ты идёшь просто так, с тобой нет стрел, но ты изгой. Высоко поднялась трава на поляне у реки, кони не приходят сюда, у тебя нет коня, и не может быть. Никогда больше ты не услышишь мурчанье кота, он ушёл от тебя, он не хочет жить в доме изгоя. Ты один. Совсем один. Не придёт в твой дом Наставник Алиен, которому ты так и не научился верить. Тишину не разорвёт топот копыт белого жеребца и Леголинн не войдёт в увитую дикой розой беседку. Ты и не увидишь его больше, не увидишь его сестрёнку, которая сделала когда-то твой дом уютным жилищем. Мир терпит тебя, но только терпит. Если тебя не будет, мир вздохнёт с облегчением и только, но ты бессмертен. У тебя впереди вечность, наполненная одиночеством. И ты начинаешь придумывать средство хоть на час, на ночь избавиться от мысли о том прекрасном мире, который принял тебя и который ты убил. Ты ещё помнишь свою человеческую жизнь, помнишь, как изготовить напиток, напрочь отшибающий мозги. Ты тогда, в той жизни, презирал пьяниц, но ты знал, как из картошки гонят самогон. И ты сооружаешь совершенный перегонный куб, прекрасный аппарат, ведь у тебя есть кузня, тебя учил лживый маг Алиен, ты кое-что умеешь, и из тонкого краника начинает капать по капле прозрачная жидкость, она горит, если её поджечь, значит, это ты сумел сделать. Теперь ночей больше нет, ты проваливаешься в тёмное забытье, а утром…ну, что утром, утром можно опохмелиться и ещё поспать – всё равно ты никому не нужен.
Арторн выходил из дома в полдень, лето шло к осени, уже давно осыпалась первая малина, и созревал второй урожай. Яблоки налились соком, валялась под деревьями переспелая вишня. Кто-то всё-таки бывал а саду, видимо, когда Арторн спал – вишня была расклёвана, осыпавшаяся малина тоже.
- Воры, - бормотал Арторн – благословенный мир, а вишню воруют! Он всё собирался поставить капканы на воришек, но руки дрожали, он давно не заходил в кузню и тут неожиданно кончился запас бесценного напитка. Он помнил, что на огороде лежала целая куча картошки…или он всю её использовал? Во всяком случае, картошки не было. Голова, однако, побаливала, хотелось хлебнуть самогона и поесть, но пусто было в кладовке. Ничего. Когда он съел окорок, он не помнил, копчёную рыбу тоже как-то незаметно съел, не говоря уж о деревянном бочонке с солёными огурчиками! Была мука, но попытка что-то сделать привела только к тому, что вся мука оказалась на грязном, затоптанном полу. В доме вообще было грязно, по углам висела паутина, на коврах отпечатались следы грязных сапог, а из зеркала в спальне на него смотрел грязный оборванец, сальные волосы свисали сосульками, одежда была в пятнах и чем-то нехорошо пахло.
- Откуда запах? – подумал Арторн – ко мне даже крысы не заглядывают? Да это же от меня пахнет, сколько времени я пью? Не меньше двух месяцев, точно! Но из чего сотворить самогон? И что поесть? Рыбу половить, что ли? Где-то были удочки, эта гадина лживая, Алиен, научил меня делать какие-то необыкновенные удочки. Закон Мира, Закон Мира, всё враньё! Окорок был в кладовке? Был! Охотимся, значит? Охотимся! А мне про закон мира поём! Да чёрт с ними, с удочками, я сам сделаю, вон у реки ива растёт, сделаю! А из яблок можно делать вино, только слабое получится! О! У меня на огороде должна быть кукуруза! Точно, точно, эта святая невинность Эрвиан сажала, а меня послала! Рылом, значит, не вышел! Сейчас мы рыбку половим, пока трезвые, потом кукурузы намелем, из неё очень хорошо самогон получается!
Арторн спустился по каменной лестнице вниз, на поле.
- Зачем она тут этих кустов натыкала? – думал он – колючие же!
Его слегка пошатывало. У реки он срезал гибкий ивовый прут, потом вспомнил, что рыба здесь не пуганая и её много, и решил половить её руками!
- Он же меня учил, этот магический урод, можно просто подманить рыбу, ну, я сейчас…
Он поскользнулся на мокрой траве и оказался в реке. Попытался выбраться на берег, но течение оказалось неожиданно быстрым и его уже прилично отнесло, берега оказались скалистыми, и сил выбраться не было.
- Ну и пусть, - вдруг подумал Арторн – пусть! Лучше утонуть, чем так жить!
Он перевернулся на спину, закрыл глаза, и река понесла его куда-то к востоку.

Арторн не знал, что русло реки делает прихотливые извивы, прежде, чем её воды достигнут моря. Они вообще мало знал о мире, в котором оказался – только то, что рассказывал Алиен, да ещё показывал шар мира в библиотеке, шар, который он поначалу принял за игрушку. К тому же, ему было всё равно – куда его несёт. Ему было хорошо в воде, вода смывала накопившуюся на одежде и на теле грязь, и он просто лежал на спине и смотрел в небо. Между тем, река свернула на север, огибая небольшой горный массив. Там, среди скал, была гавань и городок, в котором жили и растили корабли эльфы-корабелы. Река огибала горы, уходила к северу, разбивалась на множество протоков, часть из которых заросла тростником. В один из таких протоков и занесло Арторна. Он застрял в тростнике, и волей-неволей пришлось выбираться на берег. Берег оказался болотистым, он пополз по мокрому мху и выбрался на сравнительно сухое место. Подняться во весь рост не получилось, Арторн сильно ослаб после двухмесячного запоя, он встал на колени и увидел вдали лес, а за лесом горы, высокие, горы севера, на вершинах гор лежал снег, и это было последнее, что он запомнил.
Очнулся Арторн в комнате, освещённой множеством хрустальных шариков, чем-то похожих на фианиты. Шарики собирались в гроздья на изящных, выкованных из светлого металла стеблях. Окон в комнате не было.
- Куда это меня занесло? – подумал Арторн.
Он осмотрелся. Комната была невелика. Он лежал на удобной кровати, с чистыми льняными простынями, и сам он был чисто вымыт. Арторн вспомнил свою запакощенную спальню и закрыл глаза. Было невыносимо стыдно за себя, за изуродованный дом с поломанной мебелью, сорванные занавеси, покрытые эльфийской вышивкой. Хотелось пить, и чья-то рука поднесла к его губам стакан с напитком, в котором он сразу почувствовал привкус и запах брусники.
- Есть хочешь? – спросил чей-то хриплый голос и Арторн открыл глаза.
Рядом с кроватью стоял …. гном.
- У меня началась белая горячка, - подумал Арторн – сейчас он станет зелёным!
Но гном и думал становиться зелёным. Он был крепкий, широкоплечий, с густой рыжей бородой и волосами, упрятанными под белый колпак. Одежда на гноме тоже была белая. Гном поставил стакан воды на столик рядом с кроватью и достал из малахитовой шкатулки три плоских прозрачных камня. Один он положил Арторну на лоб, потом, совершенно не обращая внимания на пациента, положил ещё один камень на левую сторону груди и третий устроил на вытянутой руке, у сгиба. Третий камешек уколол Араторна, но он промолчал – этот гном не походил на эльфов и церемониться с ним не собирался. Камень на руке явно высасывал из вены кровь, два других лежали смирно, но когда гном собрал их вместе, Арторн увидел, что цвет камней изменился.
- Ты в порядке, эльф, - сказал гном, рассматривая камни – кровь очищена от твоей сивухи, мозг работает нормально и сердце тоже. Встать можешь?
Арторн попробовал, ноги держали плохо, но держали!
- До трапезной дойдёшь, тебе помогут, - сказал целитель и удалился. Вместо него появился молодой гном с ещё очень короткой бородкой и помог Арторну одеться. Его одежда, грязная и засаленная, куда-то исчезла. Для него были приготовлены кожаные сапоги, штаны из тонко выделанной кожи неведомого животного, льняная рубаха и жилет, тоже из кожи.
Молодой гном оказался более разговорчивым и объяснил, что в болоте, там, где нашли Арторна, водятся крокодилы и гномы отстреливают самцов.
- И мясо и одежда и обувь, - сказал молодой гном и повёл Арторна в трапезную.
- Выходит, Алиен не врал – охота ведётся только на самцов и только тогда, когда их слишком много, - подумал Арторн.
Трапезная была освещена множеством хрустальных шаров, за длинным столом сидели гномы, а во главе стола восседал гном, столь рослый и красивый, что Арторн подумал, что у него всё-таки белочка. Или предсмертный сон. Гном был на голову выше присутствующих, черноволосый и чернобородый с синими глазами, на голове его сиял обруч из странного, похожего на серебро металла с единственным алмазом в центре, и Арторн невольно поклонился, ибо просто нельзя было не поклониться этому гному. Ему указали место за столом.
Пища была простая, но сытная. Белое мясо, зажаренное до хрустящей корочки, зелень и кувшины с неведомым напитком. Блюда с едой вносили женщины и Арторн убедился, что Алиен опять таки, не соврал. Алиен много рассказывал о гномах и утверждал, что их женщины довольно приятны на вид. Арторн посмеивался про себя – все знают, что женщины гномов бородатые, какая уж тут красота. Но женщины не только не были бородаты, они действительно были приятны – невысокие, плотненькие, круглолицые с копной вьющихся волос, заколотых гребнями из красного золота с драгоценными камнями. Видимо, гномы, действительно очень трепетно относились к своим женщинам. Для них были выделены лучшие места за столом, и они сидели в креслах, обитых бархатом.
- Вот где они бархат-то берут? – невольно подумал Арторн – и что это за мясо мы едим?
- Это мясо крокодила, эльф, - сказал сидящий рядом гном – оно вкусно, а для тебя очень полезно.
- Есть хотелось невыносимо, и Арторн взялся за филе крокодила. Сидящий во главе стола гном подал знак, и из кувшинов в кружки полилось густое тёмное пиво. Арторну тоже налили кружку.
- Мы не пьём вина, - сказал сосед Арторна – только доброе ячменное пиво!
После обильной трапезы Арторну захотелось спать и молодой гном, помощник целителя, проводил его в лазарет – оказывается, Арторн почти неделю пролежал в этом лазарете, не приходя в сознание.
- Я разбужу тебя за два часа до ужина, - сказал молодой гном – тебя хочет видеть Горная дева.

Покои Горной девы заставляли забыть, о том, что они расположены в сердце гор. Залы, высокие, светлые, отделанные лазуритом, яшмой, мрамором. Деревья, выкованные из лунного серебра, с листочками из зелёного агата, цветы из коралла, из сердолика, опала и неожиданно вазы с живыми цветами, горьковатый аромат осенних хризантем, яркие головки делий, астры в маленьких белых вазах. Малахитовый зал, узор на стенах, похожий на морские волны, или на странные растения и женщина, стоящая в центре зала. Эльфийка, он видел её на погубленном празднике. Она разговаривала с рыжеволосой Аннуир и с королевами, танцевала с Алиеном и с ним тоже о чём-то говорила. Потом к ним подошёл Шалиах, и было заметно, что все они – королевы эльфов, Шалиах, Алиен и Аннуир, и эта девушка с волосами бледного золота, знают друг друга очень давно, так давно, что даже представить себе невозможно эту глубину времени.
Сейчас перед Арторном стояла Горная дева. Светлые волосы заплетены в косы и косы лежат змеями на зелёном малахите. Голову венчает корона в виде трилистника из светлого драгоценного металла, и горят в ней зелёным огнём чистейшие изумруды. Глаза женщины горят ярче изумрудов – как он не заметил этого на празднике? Волнами спадает на пол тёмно-зелёный бархат платья, нет, право же, там, на поляне, она была менее заметна. Чернобородый гном, уже знакомый Арторну, стоит в стороне, у него жёсткий взгляд, лучше смотреть на Горную деву.
- Ну, что же, Арторн, - говорит Горная дева – ты попал в сердце подгорного царства. Мы не искали тебя, тебя искали крокодилы, для них, как впрочем, и для тебя, Закон мира – пустая болтовня лживого мага, которым ты счёл своего наставника. Но гномы живут в этом мире, в своих горах и Закон не позволил им бросить тебя в крокодилью пасть. Поэтому сегодня за обедом ты ел филе из крокодила, а не наоборот. Слушай меня внимательно, Арторн, второго разговора не будет!
- Ты тоже собираешься вешать мне лапшу на уши, как Алиен? – Арторн сам не понял, как его глупый язык выдал эту чушь, но неожиданный удар в скулу, сваливший его на пол, на время лишил его способности рассуждать.
Потом чья-то крепкая рука взяла его за шиворот, встряхнула и усадила в кресло. Горная дева подошла к нему, провела рукой по лицу и начинавший заплывать глаз вновь пришёл в нормальное состояние.
- Торин, - ты всё-таки соразмеряй свою силу с силой противника, - сказала она гному – он же и так еле жив!
- Пить меньше надо, - проворчал Торин.
- Арторн, - сказала Горная дева – я знаю Алиена со времён моего детства и я не советую тебе употреблять его имя всуе, если уж ты не можешь удержаться от необоснованных суждений. Торин и все гномы, старшее поколение, жили когда-то в Городе Мастеров, и этот город был прекрасной сказкой. Ты тогда воевал, но если бы ты расспросил купцов, ездивших туда за редкими товарами, они сказали бы тебе, что это был город-сад. Город уничтожила Гаэль, и Алиен до последнего спасал тех, кого можно было спасти, пока его самого не сожрал золотой бук. Тогда погибли многие, женщины, дети, голодным деревьям было всё равно. Тогда погиб и Торин. Великий кузнец сохранил их души, и они воплотились здесь, в подгорном царстве. Но это всё в прошлом. Сейчас у тебя есть выбор – вернуться в свой дом на горе или остаться здесь и попробовать стать настоящим мастером. Но должна тебя предупредить – нянчиться с тобой никто не будет. Ты начнёшь с азов, если тебе поручат провести уборку в мастерской – ты выполнишь указания Наставника. Твоим Наставником будет лучший из мастеров – Торин. Думаю, ты уже понял, что говорить и делать глупости больше не стоит. Я жду твоего ответа. Второго разговора, как я уже сказала, не будет.
Арторн задумался. Что его ждёт в его запакощенном доме? Вечное одиночество и самогонный аппарат. Здесь он не один. Конечно, придётся попридержать язык и вообще – что он прицепился к Алиену? Похоже, тот и не врал вообще!
- Я остаюсь, - сказал Арторн – и я буду соблюдать Закон мира.
- Хорошо, - Горная дева неожиданно улыбнулась – кстати, твой самогонный аппарат мы забрали и установили в лаборатории – нам нужен иногда чистый спирт. Не для питья, но ожоги и царапины получают все ученики.
Пошли, - сказал Торин и Арторн двинулся вслед за новым Наставником.

Почти тридцать лет провёл Арторн в Подгорном Королевстве. Впрочем, королевством, огромная территория, принадлежащая гномам, называлась весьма условно. Считалась, что Королевой всех этих помещений, соединённых широкими проходами с колоннами, является Горная дева. В действительности под горами жили несколько кланов гномов, и в каждом был свой вождь. Но в спорных случаях последнее слово всё-таки оставалось за Горной девой и гномы считали себя её народом. Иногда их посещал Великий Кузнец, но чаще к ним заглядывал Алиен и его всегда встречали с радостью. Арторн в таких случаях, старался не попадаться на глаза своему бывшему Наставнику. Это было легко, тем более, что день у гномов был расписан по часам и первый год Арторну было трудно привыкнуть к такому порядку жизни. С первым лучом солнца, падавшем в комнатку у вершины горы, раздавался мелодичный звон. У гномов не было магии, но звон был слышен по всему Подгорному Королевству. Мужчины, надевали просторные штаны и рубахи и отправлялись в залы, отведённые для тренировок в борьбе, стрельбе из лука и под конец выездки пони. Пони держали в специальной конюшне, но разминка происходила в закрытой со всех сторон долине. Этот порядок не менялся, несмотря на довольно снежную зиму и короткое, по сравнению с эльфийскими лесами, лето. Потом все шли в банные комнаты, где были устроены душевые – мужские и женские. Переодевались в чистую одежду, а «спортивную» запускали в чаны с травяным раствором, снимавшим всю грязь. Гномы берегли свои леса, и вода после стирки проходила три степени очищения. В пруду за горой плавала маленькая рыбка, способная жить только в совершенно чистой воде. Арторн ни разу не видел за завтраком гнома в грязной рубахе. Семейные пары завтракали в своих покоях, в трапезной обычно ели неженатые гномы и девушки, ещё не выбравшие себе пару. Гномы заботились о своих женщинах и для мытья посуды тоже приспособили чаны, похожие на стиральные, только там остатки еды с тарелок стирали щётки, и всё это шло на корм козам. Козы жили в тёплых хлевах, рядом с пони, им заготавливали на зиму сено, а летом выпускали пастись в такой же укромной долинке, как та, где гуляли и наедали бока пони. После завтрака мужчины шли в мастерские, где у каждого, кто получил право называться мастером, имелось своё, отдельное место. Ученики своих мест не имели и помогали мастерам. Никто не возмущался, когда подходила его очередь чистить конюшню и ухаживать за пони или убирать мастерскую. Существовала строгая очередь. У женщин были свои мастерские – ткацкие, швейные, вышивальные. Девочки помогали матерям по дому и доили коз. Женщин берегли, они работали недолго и за два часа до обеда расходились по кухням. Ткацкие станки и швейные машинки гномов были чудом совершенства, работать на них было легко и приятно. Говорили, что их придумал сам Алиен, ещё в Городе Мастеров. После сытного обеда отдыхали, потом занимались домашними делами, гномы что-то мастерили для женщин и детей, женщины вязали или вышивали. В Подгорном Королевстве была школа, детей с десяти до двадцати лет обучали чтению, письму истории, географии и, разумеется, различным видам кузнечных и ювелирных работ, а девочек вышиванию и шитью. Молодые гномы-ученики мастеров частенько получали ожоги и ссадины, а также подзатыльники, считавшиеся необходимым условием обучения. Ссадины и ожоги лечили в лазарете, подзатыльники молча переживали и старались не портить работу – у мастеров были тяжёлые руки.
- За каким таким надом гномам география? – иногда думал Арторн – они же нигде не бывают, кроме своей горы. Из раздумья его вывел тот же подзатыльник, отвешенный тяжёлой рукой Торина.
– У тебя руки откуда растут? - поинтересовался мастер, отличавшийся не только мастерством и тяжёлым характером, но и некоторым ехидством – дуй в лазарет, ожог залечивать.
В лазарете Арторн у входа наткнулся на Алиена, беседовавшего со Старшим целителем. Шёл шестой год обучения и Арторн уже понял, что гномы относятся к Алиену с почтением. Он молча поклонился бывшему Наставнику, тот в ответ кивнул и Арторн поспешил к ученику целителя – такими мелочами Старший целитель не занимался.
Между тем, эльфы, узнав от Алиена куда пропал Арторн, посетили его дом. Вернее, это сделал Леголинн, получивший сначала выговор от отца, потом от деда, а напоследок его остановили на лесной тропе Создательница жизни и Великий Охотник.
- Мы обычно не вмешиваемся в дела эльфов, - сурово сказала Создательница – но именно потому и не вмешиваемся, что полагаем наличие у вас мозгов! Как ты мог привести на праздник друга и оставить его без присмотра?
- И с чего это он прихватил с собой боевые стрелы? – поинтересовался Охотник – а ты знаешь, что на соседнем стоге сена твоя сестра беседовала о светлом будущем с одним из корабелов?
- Вот почему она меня поцарапала и уже месяц со мной не разговаривает! – Леголинн был ошеломлён – а если бы он в соседний стожок выстрелил? Спьяну-то чего не померещится!
- Вот что, Леголинн, - сказала Создательница – Арторн твой у Горной девы, нянчиться там с ним не будут, но физический труд иногда прочищает мозги! Однако дом его в запустении, последние два месяца он беспробудно пил, и я даже подумать боюсь, что там творится. За твоё легкомыслие тебе придётся привести этот хлев в порядок, а уж Алиен заколдует дом и сад. Так что вперёд – хочешь один, хочешь с женой или с друзьями, но к приходу Алиена там должен быть порядок!
Леголинн вошёл в покинутый дом и обомлел. Поломанная мебель, сорванные с окон и разодранные в клочья занавеси, заляпанные грязью ковры, разгром был такой, словно здесь побывало стадо диких кабанов. Даже фианиты из светильников были выдраны и валялись на полу, словно Арторн пытался их разбить, но ничего не получилось. В кухню вообще было страшно заглянуть. Леголинн помчался домой и призвал на помощь Ашти. Ашти собрала подруг, и в разорённом доме высадился эльфийский десант. Правда, Эрвиан, увидев, во что превратились её расшитые прихотливым узором занавеси, чуть было не расплакалась, но решила, что простые льняные занавески будут вполне достаточны и успокоилась. Работали целый день, часть вещей пришлось уничтожить, яблоки собрали в корзины, сад вычистили и к приходу Алиена дом был полупустым, но чистым.
- Таак! – сказал Алиен – яблоки я отправлю гномам, хорошие яблоки, а у них всё-таки север.
Корзины исчезли, Алиен обошёл дом по кругу, и на ограде появилась печать в виде трилистника.
- Ну, всё, - сказал он – теперь в дом войдёт только хозяин! Спасибо, эльфы!

Тридцать лет ученичества. Тридцать лет упорного труда, Арторн делал всё, что приказывал сделать Торин – в свою очередь чистил конюшни и козий хлев, убирал мастерскую, подавал мастеру инструменты, наконец, ему доверили работу у плавильной печи, а потом пришёл день, когда он выковал первый кинжал. Это считалось простой работой, для ученика, но Арторн был горд своим изделием. Однако Торин взял кинжал, подержал его на ладони, подкинул в воздух, поймал и сказал, что такая вещь годится только в переплавку. И вновь Арторн учился, стараясь не упустить ни одного движения мастера, временами получал ссадины, ожоги и неизменные подзатыльники. За эти годы он ни разу не вспомнил, что когда-то был королём, зато всё чаще вспоминал деревенскую кузню. Пришёл день, когда Торин не отправил его изделие в плавильную печь.
- Точи и полируй, - кратко бросил мастер и Арторн точил и полировал.
Лет через двадцать он мог выковать узорную ограду, украшенную цветами, похожими на живые, а через тридцать лет Торин сказал, что ему нечему учить Арторна. В тот вечер его вызвала к себе Горная дева.
- Ты стал мастером, Арторн, - сказала Хозяйка Подгорного королевства – я рада за тебя. Но тебе предстоит найти своё место в жизни, и я сомневаюсь, что ты сможешь найти его в этом мире. Я говорила с эльфами, говорила со зверями. Эльфы не причинят тебе вреда, но даже если ты построишь кузню рядом со своим домом, они не придут к тебе, чтобы подковать коней. А кони …. У зверей долгая память и память у них генетическая. Ты уже знаешь, что это такое. Тебя никто не тронет, но к тебе никто не подойдёт. Дом твой чист и пуст, но в нём ты вновь будешь один. Остаться с нами ты, конечно, можешь, но это ли нужно тебе? В других мирах Великого кольца живут эльфы, а в Изначальном мире ещё есть несколько селений людей. Смертных, долгоживущих и людей-первопредков, от которых пошли все народы наших миров, бессмертных людей. Они владеют древней магией, но редко ей пользуются. Их жизнь проста и они равно доброжелательны ко всем народам – ведь все мы их потомки. Я не настаиваю на таком решении, просто даю совет, который ты можешь и не принять. Через три дня ты придёшь ко мне и скажешь – что ты решил.
Через три дня Арторн пришёл к Горной деве попрощаться и поблагодарить за помощь и обучение. С Торином и другими гномами он уже попрощался.
-Я выведу тебя к перевалу, - сказала Горная дева – оттуда ты спустишься к своему дому, а дальше выберешь свой путь сам.
- Могу я задать тебе один вопрос, Королева? – сказал Арторн – только один.
- Только один, - повторила Горная дева.
-Ты живёшь в горах не одну тысячу лет, ты прекрасна и ты одна. Почему?
- Я живу на свете много лет, ты прав, ты даже не можешь себе представить, как давно я живу на свете. Я родилась в покинутых землях, второе поколение эльфов и моим учителем был Алуаф. Но я не всегда была одна. Моего друга убили люди, твои следопыты, выследили и убили нечисть. Мы выбираем лишь раз, и я не знаю, где нашла пристанище его душа. В этом мире её нет. Я жду. Уже несколько тысяч лет я жду и верю, что он найдёт меня. Прощай Арторн, пусть будет светла твоя дорога.
Арторн не решился спросить, кем был друг Горной девы, он чувствовал, что этой тайны нельзя касаться. И он пошёл по тропе с перевала к дому.
Было начало лета. Трава уже поднялась высоко. Между стволов яблонь бродили косули, отыскивали прошлогодние яблоки, кора деревьев была местами погрызена, мелькнул в траве заячий хвостик. Завидев Арторна, звери исчезли, но птицы остались в гнёздах, которые они свила в кронах особенно высоких яблонь. Сад одичал, цветники почти исчезли, дикая роза, обвивавшая беседку, была почти незаметна под лианой. Каменная дорожка, ведущая к дому, была еле различима среди травы. На воротах стоял знак трилистника, но они, казалось, не заперты. Арторн дотронулся до позеленевшей от времени бронзы и ворота открылись. Дом смотрел на него слепыми, чисто вымытыми окнами. Дверь открылась от лёгкого прикосновения, и Арторн вошёл в холл. Там было чисто и пусто. Одно кресло стояло в углу, оно казалось совсем новым и каким-то чужим. Арторн прошёл в кухню, с содроганием вспоминая, что он оставил в доме тридцать лет назад, но и кухня была чиста и почти пуста. Нарядные занавески с вышитыми полевыми фиалками, заменили простые льняные шторы. Плита, стол, два стула. Грязные ковры исчезли, блестел отполированный мраморный пол в гостиной, из всей обстановки которой сохранился каким-то чудом диван, обитый зелёным бархатом и камин. Он помнил, что на каминной полке стояли песочные часы, он их очень любил, но однажды сбросил на пол и разбил. Окна были закрыты всё тем же белым льном. Столовая, стол с белой скатертью, посуда на столе, чистая сверкающая и больше ничего. В спальню он не пошёл. Он помнил, как рвал на части снежно-бирюзовые шторы с эльфийской вышивкой.
- Кровать там, наверняка есть, - подумал он – тоже застеленная белым льном. Эльфы всё убрали и вымыли, что не смогли сохранить – уничтожили.
Дом равнодушно молчал. Арторн вспомнил, что у людей есть поверье – в каждом ухоженном доме живёт домовой, а если хозяева за домом не следят – домовой уходит. И дом перестаёт быть живым. Из этого дома домовой ушёл очень давно.
Арторн вышел в кухню. На столе стояли две тарелки, Кувшин с каким-то напитком и глиняный горшочек, из которого вкусно пахло тушёными грибами. Имело место и блюдо с воздушным яблочным пирогом. На стуле сидел Алиен.
- Здравствуй, Алиен, - сказал Арторн – прости меня, я был плохим учеником.
- Не бывает плохих учеников, - вздохнул Алиен, раскладывая грибы по тарелкам и наливая в стаканы что-то душистое, пахнущее травами и брусникой – бывают плохие учителя. Но это дело прошлое. Собственно, я пришёл помочь тебя и кое-что рассказать. Мы говорили о тебе с Неллеон, с Мелверен, да и с другими магами.
- Кто такая Неллеон?
- Ты её знаешь, как Горную деву.
- Я думал, она эльф.
- Да, эльф и была бы им, если бы не затея Алуафа с девятью учениками, которым он передал часть своей магической силы. Он хотел создать людей, живущих столь долго, сколько они хотят, уходящих на звёздные пути, когда они устанут от жизни, обладающих магической силой и способных возвращаться. Вдобавок, он снабдил их магическими талисманами. Получилось по разному. Неллеон была девушкой разумной, как и Аннуир, талисман мучил их и как только они нашли Шалиаха, они отдали ему свои талисманы. У самой маленькой из учеников, талисман отобрал сам Шалиах – она теряла разум, но Шалиах подкинул её лесным эльфам, теперь она жена короля. Шалиах собрал восемь талисманов, девятый был у Хеллен и, поверь мне, её возвращения доставили мало радости Алуафу. Но и сотворивший Алуафа, Величайший, Элуир, тоже хотел создать расу, обладающую и эльфийским бессмертием и человеческим стремлением к поиску нового. Печальная история Линден, собственно, это попытка создать новую расу. Тогда ничего не получилось – ни у Алуафа, который искалечил судьбы своих учеников, ни у Элуира, который искалечил судьбу Линден. Ты – дальний потомок Линден. По её линии в браках рождались либо эльфы, либо люди. Если рождались люди, их браки с эльфами были бесплодными, ты сам знаешь. Прошло несколько тысяч лет, и сработал какой-то генетический механизм – так бывает. Ты родился человеком, но в своих восьми жизнях был и эльфом, в двух, по крайней мере. Ты – единственный настоящий полуэльф – так считает Создательница жизни.
- А как считаешь ты, Алиен?
- Я с ней не совсем согласен. Я считаю, что ты обладаешь эльфийским телом, но человеческим менталитетом. На мой взгляд, ты вернулся к истокам, к тем, кого мы называем первопредками. От них пошли все народы Изначального мира и нашего мира тоже, все, кроме магов.
- Горная дева, Неллеон, рассказывала мне о них. Их не так много и они живут в Изначальном мире. Алиен, я чужой здесь, мне нужно найти своё место в жизни. Я хочу найти этот народ и узнать – смогу ли я жить с ними. Я многому научился, могу построить дом, могу вырастить мебель, спасибо твоей жене, гномы научили меня охоте с волками, настоящей охоте, ты и твоя Нилаис научили меня растить сады и я хороший мастер. Но чтобы попасть к корабелам, нужно вырастить лодку – иначе мне до гаваней не добраться. Ты можешь мне помочь?
- Я просто обязан тебе помочь – и вырастить лодку и договориться с корабелами – ведь придётся пройти через портал, иначе ты в Изначальный мир не попадёшь. Я приду через три дня. У тебя есть еда?
- Гномы дали мне с собой корзину с припасами на неделю.
- Значит, договорились.

Честно говоря, страшно за Араторна. В Подгорном королевстве у него были строгие, но справедливые наставники, простая разумная жизнь, наполненная трудом. А, что же будет теперь?
Мне кажется, что воплотившие Араторна в мире Могуществ и вернувшие ему память либо жестокие экспериментаторы, либо полные идиоты.
В памяти Араторна - сплошные войны, проще было бы начинать жизнь в мирах Кольца с чистого листа, постепенно познавая мир и его законы.
Поселили неподалеку от экс-супруги, от этого новая жизнь чуть сразу и не кончилась. Хорошо Фиона удалось усмирить, но добрыми соседями его семейку назвать можно с очень большой натяжкой.
Эльфы многим помогли едой, одеждой обстановкой дома, но не дружеским общением.

Цитата:

Эльфы не причинят тебе вреда, но даже если ты построишь кузню рядом со своим домом, они не придут к тебе, чтобы подковать коней. А кони …. У зверей долгая память и память у них генетическая. Ты уже знаешь, что это такое. Тебя никто не тронет, но к тебе никто не подойдёт.

Ну звери, ладно. Но эльфы за тридцать то лет могли бы уже и простить вину. Но они хуже зверей, так как сами отчасти виноваты в случившемся.
Самое милое - выбор наставника и обучение.

Цитата:

Гаст живёт в земле Могуществ и конечно, был бы лучшим учителем для тебя, но тебе не хочется покидать этот континент, а у Гаста немало дел там, где он живёт.

Как интересно! Так много дел, что хоть раз поговорить со своим некогда любимым учеником недосуг. И с чего Шалиах решил, что Араторн на переезд не согласен, что-ли с Фионом расстаться не в силах?
В результате в Наставники назначают бывшего врага.
-

Цитата:

Говорили, своим голосом он способен очаровать кого угодно.
- Враньё! – веско сказал Шалиах

Шалиах прав - совершенно не способен. За целый год не смог завоевать доверие ученика. Алиену не хватило педагогического таланта, чтобы преодолеть старое предубеждение Араторна, и честности, чтобы признаться в своей неудаче и передать ученика другому Наставнику.
В Подгорном королевстве Араторн отдохнул душой, многому научился, но вынесет ли он следующие эксперименты со своей судьбой?

Кораблик весело разрезал волны, с правого и левого борта шли рядом с ним дельфины, они считались членами экипажа, а их вожак числился первым помощником капитана. Когда стихал ветер, на мачтах загорались фианиты и корабль продолжал свой путь, не теряя скорости. Арторн был единственным пассажиром, но безделье ему скоро надоело, и он попросил второго помощника капитана дать ему какую-нибудь простую работу – ну хоть палубу драить. Второй помощник, весёлый смешливый эльф, направил Арторна к боцману и тот поручил ему ежедневную чистку поручней
- И чтобы всегда блестели, - сурово сказал боцман – будем считать тебя матросом! И будешь соблюдать общий порядок на корабле, подъём, работа, отбой, ну если очень хочется, можешь ночью постоять вахту со вторым, но подъём всё равно по свистку!
Постоять ночную вахту со вторым помощником, это Арторн любил. В тихие безветренные ночи корабль со своими светящимися мачтами, напоминал сказку о Вечном Страннике, небо над морем сияло мириадами звёзд, за бортом плескались дельфины, а иногда на спине одного из них появлялась русалка и ночь наполнялась тихой печальной песнью.
- Куда мы идём? – как-то спросил Арторн.
- К порталу, куда же ещё, иначе нам в другой мир не попасть, - корабел улыбнулся и добавил – это не страшно, привыкнешь, ещё сам по мирам попутешествуешь.
Пришли они, однако, к скалистому острову, на котором, видимо, никто не жил, кроме чаек. Кораблик вошёл в уютную бухту, и пришвартовался у неширокого причала. Дельфины остались в бухте, попрощавшись с капитаном. Арторн заметил, что нечто похожее на длинный, вырубленный в скале дом, это всё, здесь имелось. Рядом с домом бил источник, но экипаж, сойдя на берег, в дом не пошёл, а пошёл вслед за капитаном в неширокую расщелину между скалами. Арторна, как новичка, поставили в середине. Расщелина кончалась тупиком. Вырубленную в камнях дорогу перекрывала гладкая скала. На скале было изображено нечто вроде арки и ещё восемь незнакомых Арторну знаков. Капитан уверенно нажал на один такой значок, и скала исчезла, откуда-то возникло сиреневое сияние, и второй помощник первым ступил в этот свет. Арторна подтолкнули в спину, и он тоже вошёл в сиреневый овал. Капитан, как положено, замыкал цепочку. Арторн думал, что нужно долго идти по этому непонятному пути, но сделав один шаг, оказался у почти такого же причала, как и тот, где они оставили свой корабль. Здесь тоже никто не жил и тоже был один, видимо, пустой дом и бежал ручей. Корабелы набрали пресной воды из источника, и стали грузиться на корабль, очень похожий на оставленный по ту сторону портала. В этой бухте кораблей было побольше, один особенно привлёк внимание Арторна – красивый парусник с синими парусами и девятилучевой звездой. На снежно – белом борту была эльфийскими рунами выведена надпись – «Ариэн».
Через три дня корабль, на котором плыл Арторн, зашёл в эльфийскую гавань, высадил там большую часть экипажа и снова вышел в море. На следующий день они вошли в русло широкой реки.
- Мне нужно переговорить с Рианом, - сказал капитан – а тебе полезно поговорить с его супругой. У неё друзья в селениях древних, тебя проводят.
Корабль пришвартовался к причалу, за которым поднимались укрытые лесом горы, и была видна только вершина смотровой башни. У причала стояло два парусника – один назывался Тайрин, другой Динель.
- Динель, нам когда-то рассказывали, что была такая магиня, скорбящая, она постоянно плакала, почему Риан назвал корабль её именем? – спросил Арторн у капитана.
- Потому, что она уже давно не плачет и вернулась домой, сюда, и ещё потому, что Риан и Хэл – её сотворённые. Она живёт на северном полярном острове, со своим супругом, Великим Севером, он один из Творцов этого мира. Ну, а Тайрин супруга Риана и Великая Звериная Магиня.
Они уже миновали причал, и подошли к воротам. Два основательно вооружённых гнома у ворот распахнули створки, они вышли на широкую мощёную полированным камнем дорогу, и возникший из ниоткуда, третий гном повёл их по боковой дорожке к какому-то странному сооружению.
- Залезай в кабинку, не бойся – сказал корабел – замок стоит в горах и путь пешком будет приятен, но отнимет много времени. Гном забрался в ту же кабинку, повернул какой-то прозрачный шарик, шарик загорелся зелёным цветом, и кабинка поползла вверх.
Арторн глянул вниз – под ними проплывали леса, голубая лента ручья спешила к реке, местами мелькали поляны, заросшие пышной розовой гвоздикой, и вновь леса – голубые ели, буки, ещё какие-то деревья, а впереди вырастала смотровая башня.
Кабинка остановилась на площадке, они вышли, а гном поехал вниз, к воротам.
- Почему гномы вооружены? – спросил Арторн – здесь есть чего опасаться?
- Вообще-то опасаться здесь нечего, - сказал корабел – но замок стоит на точке силы. Традиция. А вообще всё может быть – жизнь штука непредсказуемая.
Они поднялись по каменной лесенке на вершину смотровой башни. Их уже ждали. На этот раз не вооружённые гномы, а невероятной красоты женщина, в странном платье из золотистой парчи, с украшениями в ушах, на пальцах и даже в изящном носике. Чёрные кудри были собраны в пучок почти у самой шеи и пучок этот обвивали золотые розы. А вот смуглую шею женщины обвивала огромная змея, да не просто змея, а королевская кобра.
- Уж лучше вооружённые до зубов гномы, - подумал Арторн.
Корабел, однако поклонился экзотической красотке и представил ей своего спутника.
- Меня зовут Рагха, - очень мелодичным голосом сообщила змееносица, обращаясь к Арторну – я супруга коменданта Горного замка. Великий Маг Риан сейчас в силовой башне, а Великая Магиня Тайрин – в Заповедном лесу. Но я провожу вас в комнаты для гостей, чтобы вы могли отдохнуть до обеда.
Рагха повернулась и пошла вперёд по широкой каменной дороге, которая была, по видимому, верхней частью крепостной стены, соединявшей выносную башню и замок.
- Внизу, под нами, живёт гарнизон замка, - сказал корабел – там всё очень удобно устроено, просторные комнаты, душевые…ээээ, да ты ничего не слышишь!
Арторн действительно, ничего не слышал, он смотрел на идущую впереди женщину. Она шла, словно танцевала, при этом танец выглядел довольно соблазнительно. Такой потрясающей фигуры Арторн нигде и никогда не видел. Даже змея его не пугала, тем более, что никаких враждебных намерений кобра не выказывала.
- Очнись, Арторн, - сказал корабел – Рагха замужняя дама, у неё взрослая дочь и внуки!
Змея издала какие-то квохчущие звуки.
Они прошли под высоким сводом и вошли в замок. Рагха провела их в гостиную, а потом вверх по лестнице в две удобные гостевые комнаты. Пока они поднимались по лестнице, с Арторна сошло семь потов, корабел откровенно хохотал и посоветовал ему принять душ.
В замке, видимо заранее знали, о прибытии путешественников, выйдя из душевой, Арторн обнаружил чистую белую рубашку с вышивкой, с удовольствием переоделся и выглянул в окно. За окном зеленел парк, и он решил прогуляться. Спустившись по лестнице, Арторн прошёл несколько залов и в одном из них обнаружил выход на галерею. С галереи вниз уходила прихотливо извивавшаяся лестница с мраморными перилами, на востоке, среди гор, была видна ещё одна башня, а в конце галереи были две башенки поменьше. Вход в них был, видимо из последних комнат замка. На юге курился вулкан. Арторн спустился по лестнице, оказавшейся неожиданно длинной, но зато сам парк был прекрасен. Из-за дерева вышел огромный пятнистый кот, посмотрел на гостя и полез на дерево. На дереве сидела белка, она не испугалась, и несколько даже лениво перелетела на соседнее дерево. Невольно вспомнив уроки Алиена, Арторн сделал вывод, что в парке не охотятся. Лестница миновала несколько беседок, увитых цветами и, наконец, Арторн попал в сад. В саду росли яблони, груши и ещё множество плодовых, но один уголок был занят только персиковыми деревьями и сиренью. В зарослях сирени стоял дом, небольшой двухэтажный дом, сирень закрывала окна первого этажа и всё ещё цвела, что было странно для места, расположенного недалеко от южных морей. Среди персиковых деревьев ходил важный, толстый хафлинг. Завидев гостя, он почтительно приподнял соломенную шляпу и представился.
- Кхортху, садовник Горного замка.
Арторн назвал своё имя и спросил, кто живёт в этом уютном домике.
- Великий Маг Риан и Великая Магиня Тайрин, - важно объявил садовник.
- Ну, что такое, - подумал Арторн – там были хоть просто маги, а здесь сплошь Великие! Интересно, эта Рагха тоже магиня? При такой, ээээ, фигуре?
От размышлений его оторвал мелодичный звон колокола.
- Зов к обеду, гость, - сказал хафлинг, поклонился и двинулся куда-то по садовой аллее.

Когда Арторн вошёл в гостиную, раздался второй удар колокола . За стол садились после третьего. Его встретила хозяйка замка, зеленоглазая женщина в светлом летнем платье, хозяин, одетый очень просто, в синее и серебристо-серое, эльф-комендант, золотоволосый красавец, и уже знакомая ему Рагха. На стол подавала маленькая женщина, бледнолицая и, как показалось, Арторну, с зеленоватыми волосами, прикрытыми нарядным кружевным чепчиком. Корабел объяснил, что маленькая женщина – болотница, зовут её Марь, и она прекрасно готовит. А вот помогала ей….ну, тут Арторн не знал, что и подумать. Болотнице Марь помогала енотиха. Она споро передвигалась на задних лапках и на ней был такой же вязаный кружевной чепчик, как на болотнице и, кроме того вязаный кружевной белый фартучек.
- Лаххи, солнышко, - сказал корабел – посмотри, что я тебе привёз. Он достал из кармана коралловые бусы и надел их на шею енотихе. Потом он также одарил и Марь.
- Спасибо, эльф, - сказала Марь – они очень красивые. Бусы действительно подходили к красному, в мелкий горошек, платью болотницы. Лаххи потянулась к эльфу, он взял её на руки и погладил полосатую головку.
Наконец все уселись за стол, для Лаххи и Марь были сделаны специальные стулья, высокие и удобные. Арторн в жизни не видел, нет, он в восьми жизнях не видел, чтобы еноты ели суп ложкой. Но Лаххи прекрасно справлялась. Впрочем, они с Марь, не забывали и о своих обязанностях, иногда им помогала Рагха, а чай разливала Великая Звериная Магиня.
Как-то иначе я себе представлял Великих Магов, - подумал Арторн
– а эта Тайрин очень хороша, да и фигурка у неё, пожалуй, не хуже, чем у Рагхи. Волосы какие-то странные – где светлее, где темнее, но может, так и надо? После обеда перешли в гостиную, открыли дверь на галерею – Арагорн сперва принял её за окно – устроились на диванах, Марь и Лаххи убрали со стола, а потом присели в уголке на диванчик и занялись вязанием. Арторн не знал, что думать. С галереи в гостиную вошёл волк, огромный, серый, лобастый, с чёрными глазами. Подошёл к Тайрин и улёгся у её ног. Тайрин посмотрела на зверя с нежностью и почесала его за ухом. А вслед за волком вошла женщина, высокая, очень стройная, черноглазая и черноволосая. Женщина была в мужском костюме для верховой езды, она поцеловала Тайрин и представилась гостю.
- Ашрет, тысячу лет тебя не видела, - сказала Тайрин.
- Заглядывала бы почаще в Синегорье, а то всё по лесам, да по лесам! Вот теперь буду у тебя гостить, дня два прогощу, а уж потом твоего гостя повезу в степи!
Корабел, тем временем, переговорив с Рианом, попрощался с хозяевами, погладил Лаххи, и Риан пошёл проводить его на причал.
Два дня Арторн прожил в замке. Хозяев он видел только за обедом, завтракали они в том уютном домике в персиковом саду, где, видимо и было их настоящее жилище. Ашрет выбрала на конюшне покладистого жеребца, убедилась, что Арторн очень неплохой наездник, и он большую часть времени разъезжал вокруг замка, даже до подножия вулкана добрался и обнаружил там удобно устроенные купальни с термальной водой. В замке он появлялся к обеду, дабы не смущать душу зрелищем Рагхи со змеёй, ибо оное зрелище вызывало у него совершенно неуместные в данной ситуации мысли. После обеда в замке, обычно, не работали, правда Тайрин пару раз куда-то исчезала. Ашрет объяснила ему, что звери иногда вывихивают лапы или, например, молодая леопардица не может разродиться, и бывает нужна помощь. За маленьким домиком в саду лежало в оправе гор холодное озеро и ступени террасы спускались в воду. В послеобеденные часы там собирались обитатели замка и Арторн, просто сидели и молчали, иногда Тайрин и Ашрет пели, енотиха и болотница вязали, над озером стояла тишина и одна за другой загорались звёзды. У болотницы, оказывается, был муж, он тоже помогал по хозяйству, но иногда отлучался на болота за травами. Арторн с ужасом вспоминал, как в его бытность следопытом, они выследили болотников и убили всех, для верности воткнув им в грудь осиновые колы. Там и дети, кажется, были. Но потом болото взбунтовалось, оно затянуло половину леса, исчезла под водой дорога и женщины, собиравшие морошку, бруснику и клюкву, одна за другой проваливались в трясину. Но два дня пролетели быстро, и однажды вечером Ашрет сказала, что утром, с рассветом, Арторн должен быть готов к выезду. Арторн пошёл отсыпаться, а Тайрин с Ашрет ещё долго сидели, обнявшись, на террасе и вспоминали молодость.

Десятую весну встречал Арторн в селении древних людей, предков всех народов Изначального Мира. И седьмую весну он встречал на окраине своего сада, сидел на выращенной им деревянной скамье и смотрел на степь, покрытую тюльпанами. Первые три года жил он в доме местного мастера, умельца, способного вырастить любую нужную в хозяйстве вещь, из куска сухого дерева. Ашрет недаром выбрала этот дом, его хозяин тоже был из «возвратившихся». От него Арторн узнал, что есть в холмах за рекой селения смертных людей, но их осталось мало, хоть и живут они долго – пока не устанут от жизни. А когда уснут, души их воплощаются в других мирах и они могут выбрать – где они хотят провести вечность. Примерно половина людей соблазняется технологическими мирами, Арторн понял, что такие миры, чем-то напоминают покинутые земли, есть и такие, кто оседает в мирах, принимающих законы Великого Кольца, и только треть ушедших находит путь домой. Его гостеприимный хозяин был из тех, кто вернулся. Его жена, черноглазая Альвен, как понял Арторн, была, по сути, невестой – они носили обручальные кольца. Брак считался свершившимся, только после появления ребёнка. Немало удивило Арторна, что такой обычай принят и у здешних эльфов и у магов. Но маги детей творили, и только настоящая пара могла сотворить живое.
- Да ведь и у нас так же, - говорил хозяин дома, Бартис – недаром говорят – обручение, это ещё не свадьба.
Арторн учился у Бартиса и помогал ему по хозяйству. Соседи по селению помогали ему строить свой дом. Древние жили на высоком берегу реки, среди холмов, ещё дальше жили смертные люди, ничем на вид не отличавшиеся от своих предков, но не владевшие магией. Древние магией владели, правда, редко ею пользовались. За рекой начинались леса, сначала болотистые, а потом сухие дубравы, буковые рощи, березняки. Там жили древние эльфы, из перворожденных, они часто приходили в селения предков, эти эльфы не забыли свои корни. Древние жители селения делали прекрасную посуду из белой глины, ткали ковры, растили лён и женщины плели кружева из льняных нитей. Иногда они охотились, но Арторна поначалу на охоту не брали.
- Ты должен научиться убивать зверя с одного выстрела, чтобы не было лишних страданий и боли, мир не любит этого.
Арторн пошёл к лучшему охотнику селения и три года учился у него. Ученье напомнило ему незабвенного Торина и его незабвенные подзатыльники, но Арторн не обижался. Охотник объяснил ему, на кого и когда можно охотиться, но больше всего удивило Арторна, что сигнал к началу охоты подавали волки. Они пасли стада оленей, зубров, косуль и кабанов. Всякая мелочь, вроде зайцев, не считалась достойным объектом охоты, с ними справлялись сами волки, лисы и шакалы. Иногда в охоте принимали участие лесные эльфы – они были отличными стрелками и Арторн часто думал, что, пожалуй, в состязании с ними, Леголинн бы проиграл. Охотники были вооружены луками с тяжёлыми стрелами и кинжалами. Но если после первого выстрела зверь был только ранен, рану, либо залечивали, либо зверя добивали. Неудачливого охотника отправляли на повторное обучение, и три года он не допускался к охоте. Добычей честно делились с волками и шакалами, и, впервые в жизни, Арторн узнал, что шакал – зверь очень умный и полезный. В домах жили огромные коты и следили за тем, чтобы крысы и мыши не наносили урон хозяйству. Кони считались самой большой ценностью, выбрать в табуне коня было нелегко, надо было подружиться с жеребёнком, внушить ему доверие к себе, но такой конь считал человека своим другом и никогда не предавал своего человека. Дома строили из кирпича, просторные, удобные и светлые дома, с каминами, которые топили только сухими, уже отжившими свой век деревьями. Срубить живое дерево считалось позорным поступком, и Арторн постарался запомнить эти правила, ему здесь нравилось, и становиться изгоем он не хотел. Свой дом он решил построить на краю селения и начал строительство с кузни, что очень порадовало односельчан – их кузнец женился на эльфийке и ушёл в леса за рекой, а мастер, учившийся у гномов, сразу стал в посёлке заметной фигурой. Его научили лепить и обжигать кирпич и дружно помогали строить дом. Женщины древних были чем-то схожи с Рагхой, а его хозяин сказал ему, что комендантша Горного замка из племени древних людей-первопредков, живущих на юге за горами. Иногда в посёлке появлялись Риан и Тайрин, обычно вместе с Ашрет, её мужем-эльфом, красавицей дочкой и эльфийским королём Синегорья. Собственно, Риан одним взмахом руки достроил дом, а эльфийская королева привезла подарки и звала в гости в Синегорье. Королеву звали Аштинни, и охотник рассказал, что в немыслимо далёкие времена, Тайрин удалось спасти тогда ещё младенца, дочь подруги. К сожалению Ашрет и её муж погибли в мире выбора от руки людей, которых натравила, он так и сказал «натравила», на степной посёлок некая Гелинн, в покинутых землях и мире Могуществ возродившаяся, как Гаэль.
- Скажи, охотник, а не мог бы я пойти учиться в школу? Это смешно, конечно, вместе с детьми, …но мне кажется, я многого не знаю.
- Да, эльфы рассказали тебе далеко не всё, но почему вместе с детьми? Для вернувшихся есть отдельный класс, только вот обучение длится тридцать лет. Правда, учёба начинается, когда у нас выпадает первый снег, а заканчивается весной. Но ведь Риан привёз тебе шар мира и показал, как с ним обращаться. Если ты запишешься на обучение, осенью тебе нужно будет договориться с корабелами и в назначенный день прибыть на южный полярный континент. Там как раз начнётся лето, три месяца в год – не так уж и много. Мы все учились там и дети наши учатся. Ты отправишься вместе с детьми, а весной вернёшься.
Арторн вспомнил этот разговор, глядя на расцветающую степь. Уже семь лет он каждую осень, собрав урожай, отправлялся с отрядом всадников к гавани эльфов, и корабль доставлял его и детей древних людей в школу. Сначала ему было неловко, вернувшихся было немного, всего пять странников, нашедших путь домой, но потом он привык. Привык к появлению ниоткуда магов- учителей, среди которых были и Тайрин и Риан и Ормин и даже один дракон, правда в человеческом облике, но Арторн видел, как он менялся и поднимался над скалами. Он узнал много нового, и даже уроки Алиена, который искренне обрадовался, увидев его среди учеников, больше не казались ему лживыми сказками. Теперь он знал, что ложь в мирах Кольца влечёт за собой очень тяжёлые последствия, а история Алиена была так трагична, что он просто не стал бы рисковать. Пятеро вернувшихся держались вместе – две женщины и трое мужчин. Четверо были из степных посёлков Изначального Мира, одна из женщин, чернокожая, с тонкими чертами лица и ярким пухлыми губками, была из поселения древних на экваториальном континенте. Арторн не сразу привык к её коже цвета тёмного шоколада, но постепенно стал замечать, что девушка эта по своему, хороша, и, пожалуй, даже очень красива. И однажды он выковал для неё ожерелье и серьги с яркой чистой бирюзой. Он боялся, что Иргиль не примет подарок, но она приняла его, и он впервые заглянул в её глаза. Они были того же цвета, что и бирюза в ожерелье.

Всё это звонкое степное лето, Аргорн работал – в саду, в кузне, ловил рыбу, а осенью волки позвали на охоту на кабана. В дубраве, вокруг озера несколько молодых самцов отъедались перед зимой. Волки выгнали зверей на открытое место и тяжёлые стрелы обеспечили селение копчёными окороками, а волчьи старики и щенки получили мягкие потроха, да и немало другой добычи. На оленей охотились тоже и тоже на самцов, которые пытались разбить стадо и увести часть самок, при этом затевали драки между собой, в которых частенько и погибали, сцепившись рогами. Когда начались первые дожди, Арторн стал собираться в школу. Он протопил дом, закрыл окна тяжёлыми ставнями, а урожай молодых яблонь отдал соседям. С собой он вёз маленькую шкатулку, в ней лежало колье с молочно-белыми опалами, браслет, серьги и скромная диадема. В школе ученики первого уровня, не носили украшения, но к возвратившимся, это правило не относилось, хотя и они старались не сверкать алмазами.
- Но девушки любят украшения, даже если их никто не видит, - думал Арторн.
За восемь лет обучения возвратившиеся сдружились и частенько вечерами рассказывали друг другу истории из своей прошлой жизни. Только Иргиль, казалось, избегала этих разговоров, но никто и не пробовал заставить её делиться воспоминаниями. Прошлое – это прошлое, хочешь - рассказывай, не хочешь – значит, так тебе лучше. Однажды Арторн упомянул о временах, когда он воевал под именем Орёл Звезды. Иргиль грустно усмехнулась, но ничего не сказала. Уже вечером, когда все разошлись, Иргиль и Арторн всё ещё смотрели на незаходящее солнце над морем и Арторн решил, что самое время подарить Иргиль шкатулку с опалами. Он уже владел малой магией, и шкатулка появилась у него на ладони. Открылась серебряная с чернью крышечка, и на тёмно-бирюзовом бархате в свете низкого солнца молочным светом засияли оправленные в серебро опалы. Иргиль смотрела на чудесные камни, на тонкую, кружевную оправу, а потом посмотрела в глаза Арторну.
- Скажи, Орёл Звезды, ты помнишь портовый город в устье большой реки? Ты воевал там. А я там жила. Тебе не интересно, кем я была?
- Интересно? Это не подходящее слово. Наше прошлое ушло, вместе с той жизнью.
- Но я всё-таки скажу тебе – кем я была. Шлюхой. Уличной девкой, которая продавала своё тело матросам за медную монету. Я не сразу стала шлюхой. Сначала меня продали в рабство омерзительному жирному аристократу, который почему-то считал, что он – потомок эльфов. Он ничего не мог сделать со мной и тогда он решил, что я должна окупить затраченные деньги. Я была красива, хоть кожа моя черна, но считалось особым шиком. И он торговал мной, моим телом. Потом один молодой богач выкупил меня и я была счастлива целых полгода. Я думала, что люблю его, а он меня. А потом я ему надоела, и он выгнал меня на улицу. Просто выгнал. Он собирался жениться и я в его доме, конечно, была не нужна. Мне некуда было идти, кроме портового дома свиданий. Меня охотно взяли. Мой бывший возлюбленный иногда посещал это заведение. Но я уже была больна, больна страшной болезнью. Этой болезни ещё было не видно ни на моём теле, ни на лице, но она была во мне. И я заразила его, нарочно заразила, и его и красавицу жену. А потом ушла. На улицу. Пьяным матросам всё равно, а на вид я ещё долго хорошо держалась. А потом… потом, был лазарет для таких, как я. Нас не лечили и почти не кормили – мы просто заживо гнили и умирали. Страшно умирали, Орёл Звезды. Так что думай, кому ты даришь девственные опалы!
Иргиль поднялась с песка и ушла по тропинке в школьный сад.

Никогда больше Арторн не заводил разговоров о своём прошлом, да и годы шли и жизнь, оставленная за Гранью, постепенно затягивалась туманом, становилась воспоминаниями, а не памятью. Но шкатулку с опалами Арторн берёг и добавил в неё браслеты и серебряные кольца – два. Иргиль всё больше занимала его мысли и не только потому, что она была очень красива – теперь он видел это, но рядом с ней его жизнь становилась ярче, цветы полярного континента начинали цвести новыми, сияющими красками, а сама Иргиль молча смотрела на него, иногда улыбалась, была дружелюбна, но никогда не напоминала об их разговоре на берегу. Вновь пришла зима на южный полюс и вновь зацвела степь в посёлке древних, ученики разъехались по домам, а Арторн так и не осмелился спросить, где же живёт её народ. Где-то на экваториальном континенте, но континент этот огромен, а древних людей не так много в мире, где-то они живут там, в стране вечного лета, но как найти среди них народ Иргиль?
-Ну, что, Арторн, - сказал как-то Охотник – похоже, ты влюбился? И не можешь найти народ своей подруги?
- Я даже не могу сказать – подруга она мне или просто хороший товарищ, - сказал Арторн – она молчит. Вот, посмотри, что я сделал для неё.
Арторн открыл серебряную шкатулку и Охотник присвистнул.
- Какая красота, - сказал он – но ведь ты сотворил свадебный убор! Она его отвергла?
- Нет, но и не приняла, просила меня подумать! Она из древних людей, живущих на экваториальном континенте! Мы учимся вместе!
- То есть она из вернувшихся? Значит полукровка – кто-то из родителей был смертным!
- Какая разница, сейчас мы с ней оба в одной лодке. Но дело не в этом. Рядом с ней мне легко и тепло, и… Ну, я не могу найти слов! Мир расцветает рядом с ней, вот!
- Доплыть до экваториального континента не так сложно, - сказал Охотник – корабелы подбросят тебя, но там много пустынь и надо знать, что именно ты ищешь! А то будешь бродить среди песков и так ничего и не найдёшь. А вот не пойти ли тебе к Риану, в Горный замок. Риан Великий маг, возможно, тебе и корабелы не потребуются! Да и Тайрин знает всех зверей мира, а значит и весь мир.
- К Великому Магу Огня? Ты думаешь, он будет тратить на меня время?
- Риан будет! Если бы не он, мы бы погибли в огне, тогда, в те времена, когда ещё и тебя не было! Он увёл почти весь посёлок из мира выбора в Изначальный Мир, только Ашрет и Нилоран, её муж погибли, по милости этой сволочи, уж прости меня, бабушки твоей бывшей жены! Тогда её звали Гелинн. Тайрин с трудом добралась до портала и спасла Аштинни. И вообще, уж кто-кто, а Риан, знает, что такое любовь! Ты дорогу-то к замку найдёшь?
- Я поеду верхом, доберусь до эльфийской гавани и сверну вдоль реки!
- Ну, доброго тебе пути, за домом мы присмотрим, но в школу не опаздывай, уж взялся – так учись! Эх, а как хорошо бы в нашем селении появилась чернокожая красавица!
Арторн выехал с рассветом, застоявшийся жеребец летел над степью и они скоро добрались до устья реки. Вдалеке, за замковым причалом, Арторн заметил мост и решил миновать эльфийскую гавань, тем более, что к мосту вела хорошая дорога. Путь занял не так уж много времени, проехав по мосту, Арторн развернул коня и двинулся к воротам. Гномы у ворот помнили Арторна, они впустили его, и он вновь отправился вверх, к вершине горного отрога в кабинке канатной дороге. Коня гномы куда-то увели.
На этот раз его встретили трое – всё та же Рагха, очень похожая на неё девушка в нежно-голубом платье и симпатичный темноволосый маг, чем-то похожий на Риана. Девушку, оказывается, звали Саванти, и была она Магиней цветов, а молодой маг, как догадался Арторн, был младшим сыном Тайрин и Риана, Северином. Они вновь пошли по широкой дороге к арке, ведущей в замок и Рагха проводила гостя в комнату для отдыха. В этот раз впечатляющие формы Рагхи не заставили Арторна краснеть, просто он подумал, что Иргиль тоже…ээээ… нисколько не уступает Рагхе. Вообще, магини Изначального Мира не страдали излишней воздушностью, которая в далёкие, затянутые туманом, времена, так поразила его в эльфийках. Саванти, во всяком случае, напоминала не фею, а живой, нежный цветок гортензии, которым и были украшены её чёрные кудри. Глаза у неё были отцовские, голубые и вообще парочка молодых магов не отводила глаз друг от друга.
- А ведь у них сын уже учится в школе магов, а дочь в следующем году заканчивает третий цикл обучения, - подумал Арторн. Как и в прошлый раз для него была приготовлена чистая рубашка, но в гостиной его ждал Риан.
- Тайрин в Заповедном лесу, - сказал, поздоровавшись, Великий маг – мы можем поговорить до обеда. Что привело тебя в Горный замок? Надеюсь, ты не влюбился в Рагху, вид сзади?
Таких шуточек от Великого Мага Огня Арторн не ждал, но собрался с силами и рассказал свою историю, напоследок показав серебряную шкатулку с опалами.
Риан внимательно осмотрел его работу, одобрил и, разложив все украшения на столике, провёл над ними рукой. Опалы засияли изнутри, словно в них бился живой огонь.
- Это подарок от меня возможной невесте, - сказал Риан – но нужно дождаться Тайрин. Я, конечно, доставлю тебя в селение народа Иргиль, но мне бы хотелось взять с собой Тайрин. Место там очень красивое. Огромное озеро, самое большое на том континенте, поселение древних людей, мы их называем первопредки, да ты уже знаешь, расположено на западном берегу этого озера. Там живут и обычные люди, смертные, живут долго, но потом засыпают и проходят путь в одном из миров выбора. Только одну жизнь. В одном из заливов озера, а этих заливов множество, есть невидимый залив чёрных лотосов. Вот в нём и спят души смертных, прошедшие путь в мире выбора. Когда чёрный лотос становится нежно-розовым, душа пробуждается и из вод озера выходит давно уснувший человек, но теперь его жизнь будет вечной. Твоя подруга, видимо, из таких. Не знаю, как её занесло в покинутые земли, возможно, её отцом был кто-то из твоего народа, дальний потомок Линден, а мать из древних. Древние могут родить ребёнка от разумного гуманоида любой расы, даже от мага.
- Кем бы ни были её предки, она такая же, как я, - сказал Арторн – мои предки были людьми, но несли в себе кровь эльфов, по сути – я тоже неведомо кто.
- А есть разница? – спросила вошедшая в комнату Тайрин – я вот из семечка дриады выросла, потом человеком стала, жизнь в мире выбора прожила…
- Ох, лесовушка моя, - Риан обнял свою супругу – если бы не моё раздолбайство, ты тоже проспала бы несколько лет в озере и не снились бы тебе временами эти бетонные коробки, которые в том мире числятся домами!
-Всё в прошлом, Риан и у Арторна тоже всё в прошлом, а сейчас надо ему помочь начать жизнь с чистого листа!
Арторн посмотрел на Великую Звериную Магиню – сегодня она была в весёлом платьице, сплошь затканном белыми и розовыми цветами шиповника, и цветы эти казались живыми. На фоне цветов как-то очень легкомысленно смотрелся её неизменный спутник – огромный серый волчара с чёрными глазами. Риан рассказал Тайрин о просьбе Арторна, и Тайрин с радостью согласилась побывать на экваториальном континенте.
- Думаю, на недельку Лес меня отпустит, - сказала она – а Лисме и Хелмир вполне заменят, если что!

Селение народа Иргиль располагалось на юго-западном берегу огромного озера, одного из самых больших озёр Изначального мира. В нём жило небольшое племя древних бессмертных, выше, в холмах жили их потомки, смертные люди. Когда-то, ещё до выбора, сделанного людьми в пользу технологического пути развития мира и самостоятельной жизни, без вмешательства магов, континент был населён множеством смертных людей, но почти неизвестен остальному человеческому миру. Древние люди, первопредки, недолго жили в мире выбора, а их смертные потомки, в большинстве своём остались там навсегда. Никакие уговоры Магов не могли убедить их вернуться в Изначальный мир, их жизнь была проста и хороша, климат экваториального континента был мягче, чем в последующие тысячелетия, а в предостережения магов люди не поверили, жизнь была прекрасна, а что будет через тысячи лет – это дело далёкого будущего. Право выбора было за людьми, и заставить их силой покинуть обжитые места маги, Творцы Мира, не имели права. В Изначальный мир вернулись лишь бессмертные первопредки и очень малое количество смертных. Когда предупреждения стали сбываться, магов сочли богами и стали приносить им жертвы, нередко, человеческие. Горькой была судьба смертных экваториального континента в мире выбора. Почему среди бессмертных древних людей этого континента никогда не рождались эльфы – это было никому не известно, кроме, может быть, Величайшего. Во всяком случае, чернокожего эльфа, никто никогда не видел.
Тайрин, Риан и Арторн стояли на краю посёлка древних людей. За посёлком синело озеро, больше похожее на пресноводное море. Сам посёлок состоял из стоящих полукругом странных домов, выращенных из деревьев. Прямые древесные стволы были увенчаны кронами, плотно переплетавшимися между собой. Широкие, очень жёсткие листья, создавали многослойную крышу. Комнаты разделялись плотно переплетёнными лианами, покрытыми цветами. Дома были многокомнатные, рядом с каждым домом была пристройка для очага, сложенная из белого камня, с высокой каменной трубой. Крыши таких пристроек были сделаны из черепицы и нависали над стенами, сложенными лишь до половины.
- Здесь дважды в год бывают сезоны дождей, - сказала Тайрин – впрочем, тёплых, да и вообще, здесь всегда лето. А крыши такие, чтобы с них стекала вода.
Дома были соединены между собой аллеями всё тех же прямоствольных деревьев с переплетёнными кронами.
- Аллеи, наверно, рассчитаны на сезон дождей, - сказал Арторн.
- Да, - подтвердил Риан - ливни здесь знатные, но эти жёсткие листья так переплетены в несколько слоёв, что внутрь дома вода не попадает. А закрытые дома – это жарковато, для здешних мест, видишь, у них внешние стены из лиан только до половины высоты доходят. Кстати, кофейные зёрна я отсюда позаимствовал. Они кофе растят, хлопок, бананы, вообще здесь хорошо, только очень жарко. Но с озера дует ветерок, так что жить можно.
- Думаешь, здесь живёт Иргиль?
- Думаю, нам надо пойти вон в тот самый большой дом в центре полукруга, там уже народ собрался.
Маги и Арторн прошли по открытой улице посёлка, с которой открывался великолепный вид на озеро. Сама улица была так густо усажена невиданными Арторном цветами, что казалась окружённой цветочной стеной. Перед большим домом в центре посёлка уже собрались местные жители. Арторна несколько удивила их одежда, он ждал чего-то вроде коротких юбочек и разноцветных бус, но мужчины были одеты в свободные, преимущественно белые широкие штаны и такие же свободные рубахи из хлопка. Рубахи были украшены скромной искусной вышивкой. Наряд женщин Арторна просто ошеломил. Тонкие, шёлковые штаны, широкие, удерживаемые на бёдрах искусно сплетённым пояском и забранные у щиколотки под ножной браслет. Сверху короткая кофточка, связанная из шёлковых нитей, украшенная прихотливым узором. Часть женщин носила на голове тонкие прозрачные шарфы, завязанные сзади под волосами. Концы шарфов опускались ниже колен, а их края были украшены подвесками в тон ткани. По-видимому, это был наряд замужних женщин. У девушек на чёрных кудрях лежали венки из цветов, тоже подобранных в цвет наряда. На ногах у всех были лёгкие, почти невесомые сандалии.
- Ох, хочу такой наряд, - безмолвно сказала мужу Тайрин!
- В шальвар ты будешь выглядеть прекрасно, лесовушка, - ответил Риан.
Стоящая в центре женщина наклонила голову и улыбнулась, а мужчина рядом с ней приветствовал магов.
- Давно к нам не заглядывали маги, - сказала женщина, мы рады вам, но не только мы.
Она хлопнула в ладоши, из-за людей выскользнули леопарды, бросились к Тайрин и Арторн закрыл глаза. Риан толкнул его локтем в бок, Арторн глаза открыл и увидел, что десяток серебристых, в чёрных розетках, красавцев и красавиц, стоят на задних лапах, обняв Тайрин, а Тайрин трётся лицом об усатые морды.
- Они ручные? – спросил Арторн.
- Нет, обычные, но ты не забыл, что Тайрин Великая Звериная Магиня? Да и с людьми у них вполне мирные отношения. Однако нас приглашают в дом.
Внутренность дома напоминала цветник, в середине цветника стоял низкий расписной столик, уставленный посудой, а из бокового прохода появилась Иргиль с большим кофейником в руках. Вдоль стен стояли такие же столики, на полу были разбросаны нарядные подушки, сам пол представлял собой плотный травяной ковёр с узором из мелких цветочков. Но Арторн ничего не видел, кроме Иргиль. Она была хороша и в синей юбке и белой блузке, которую носила в школе, но здесь….. В этом наряде, цвета бирюзы, с его бирюзовыми украшениями, она была, … он даже не мог её, ни с чем и, ни с кем сравнить!
На расписном столике появились фрукты, сладости, а встретившая их женщина позвала Иргиль.
- Иргиль, дитя моё, иди сюда, налей гостям кофе и посиди рядом со мной!
Арторн взглянул на женщину и каким-то шестым чувством опознал в ней возможную тёщу. Если, конечно, Иргиль примет его кольцо. Риан выразительно глянул на него и Арторн понял, что сейчас или никогда. Он поставил на столик серебряную шкатулку и открыл её.
- Иргиль, - сказал он – примешь ли ты моё кольцо?
Иргиль опустила ресницы, взяла из шкатулки кольца и одно из них надела на руку Арторна, другое он надел на её тонкий пальчик.

Почти неделю Маги и Арторн провели в селении древних людей. Вырастить ещё два дома не составило труда для дружелюбных местных жителей. Хуже было другое. Арторн знал, что обрученье существует для того, чтобы пара поняла, подходят ли они друг другу, провести вечность с человеком, который избегает твоей спальни – трудно придумать большую муку. Но в доме всегда было две спальни – одна запасная для гостей. Когда появлялись дети, им выращивали ещё одну комнату. Только тогда брак считался свершённым. Однако Иргиль провела с Арторном только одну ночь и нельзя сказать, что у него появилось желание провести вторую. Тайрин исчезла и бродила где-то по лесам, общаясь со зверями и Арторн пришёл к Риану.
- Я не знаю, что делать, - начал он.
Риан посмотрел на него с недоумением.
- Ты, вроде был женат и не один раз, - хочешь, чтобы я тебе объяснил, что делать?
-Да нет, дело не в том! Мы с Иргиль провели вместе одну ночь, потом она стала спать в гостевой спальне и, самое странное, у меня нет желания туда войти. Что-то не так!
- Бывает…. – протянул Риан – для того и обручение существует. Мой младший сын тоже был обручён с Шейлой и она почти год жила в его замке, а потом ушла. Знаешь, эту поговорку – «обручение ещё не свадьба» - именно древние люди придумали, соплеменники Иргиль. Ничего особенного тут нет – вы просто не пара. Друзья, да, может быть, но не пара. Я о подробностях не расспрашиваю, но вы очень разные. Вообще-то жаль, что ты не понимаешь безмолвной речи, я ещё на этих кофейных посиделках хотел тебя предупредить, что с кольцами соваться рано.
- Я подумал – наоборот.
- Вы же почти десять лет учились вместе, неужели ты не почувствовал – что тебе нужно, её, прости меня, роскошная задница или её душа?
- Я думал, что она избегала меня последний год из-за своей прошлой жизни.
- Дубина ты, Арторн, из-за своей прошлой жизни она, скорее всего, залила бы тебя слезами.
- Но кольцо приняла!
- Возможно, надеялась, что всё будет хорошо, а получилось не очень. Это бывает и это не причина вешаться на эвкалипте.
- Риан, я видел её вчера ночью. Я не мог уснуть, не мог понять, почему мне не хочется подходить к двери в её комнату, ну, словно там спит моя сестра или просто знакомая, а потом вышел к внешней стене.
Иргиль сидела за дорогой вдоль озера, я слышал её голос, и она была не одна. С ней был странный парень, я таких никогда не видел. У него чёрная кожа и золотые волосы, как у эльфа. Когда они расставались, он поцеловал Иргиль и, клянусь, меня она так никогда не целовала. Это было что-то другое.
- Таак, единственный чернокожий красавец с золотыми волосами – это сын Ольвы и её мужа-эльфа. Они мне знакомы с детства, да и Тайрин тоже. Его зовут Ольвер, и школу он закончил тысячу лет назад. Но Ольва родом из здешних мест, возможно, она приезжала сюда с мужем и сыном. А вообще они живут на Северном острове. Когда-то мы все там жили – Хэл, я, Тайрин, до разделения мира. Вот, кстати, Хэл, мой брат, был обручён с Иллис, эльфийкой, так они две тысячи лет прожили обручёнными, пока Хэл не сотворил сына во сне. Нас из-за этого обрученья всех тогда с острова выгнали! Север, наш сотворивший, уж очень суров, а Динель тогда застряла в Мире Могуществ.
- Что мне делать, Риан? Ведь и я не хочу провести вечность с Иргиль, сам не знаю, почему, но …. Она мне чужая!
- Пойдём-ка в твой дом, чувствую, нас ждут сюрпризы. Я думаю, Иргиль мудрее тебя.
-Иргиль…
- Вряд ли ты застанешь Иргиль дома. Я уверен, что ни с Олвером уже давно устроились на спинах парочки верблюдов и направляются к ближайшей гавани.
В доме, выращенном для молодой пары, было чисто, красиво и пусто. На столике стояла шкатулка с опалами, и лежало кольцо. Арторн облегчённо вздохнул, снял своё кольцо и положил на столик. С души словно упал камень.
- Но что с опалами-то делать? – спросил он Риана.
- Свадебный дар невесте, святое дело. Увидишь Иргиль и подаришь. А кольца я уничтожу. Риан дотронулся до колец, они вспыхнули и рассыпались прахом.
- Всё, я вызываю Тайрин, приношу извинения старейшинам и мы покидаем эти прекрасные места!

Лестница, ведущая с галереи Горного замка, прихотливо извивалась, спускаясь с горного отрога, и местами прерывалась площадками. Площадки таили в глубине зарослей беседки, сейчас в такой беседке собрались обитатели замка и Арторн. Рыси лежали на ступеньках лестницы, выбрав местечко потенистее, серебристый лис и его огненно-рыжая подружка вообще укрылись среди зарослей чубушника и их присутствие выдавали только роскошные хвосты, Щекн улёгся под мраморной скамейкой, на которой сидела Тайрин, наконец примерившая на себя наряд, привезённый из путешествия в тропики. Наряд был тёмно-зелёный, а украшения…. Ну, уж Риан всегда следил за пополнением шкатулок Тайрин и сейчас из-под края прозрачного шарфа свисали маленькие изумрудные капли. Рагха, в красном одеянии, которое, оказывается, называлось сари, сияла рубинами. Мужчины охотно надели в летнюю жару просторные шёлковые штаны и рубахи. Арторну казалось, что он всё ещё в тропиках и сейчас вот из зарослей выйдет леопард. Леопард действительно вышел, небрежно взмахнул хвостом и отправился по своим делам. Пили холодный брусничный напиток и ели мороженое. Болотница Марь была в лёгком сарафанчике в клеточку и устроилась на ступеньках в тенёчке, а Риан пристроился поближе к жене, положив голову ей на плечо, словно боялся, что некоторый афронт Арторна повлияет на его семейную жизнь. Другое плечо Тайрин оккупировал здоровенный манул, которого магиня упорно звала котиком и Барсиком. Манул запускал лапы в волосы Тайрин и урчал. Когти скользили по летним, золотистым прядям. Над замком царила тишина летнего полдня, которую нарушал только голос Риана, пытавшегося подбодрить Арторна рассказом об отдельных эпизодах свой долгой семейной жизни. В широком кресле-качалке устроились Хэл и Иллис. Арторн впервые увидел лесную эльфийку Изначального Мира и был несколько удивлён отсутствием в ней некоей неопределённой воздушности, которой, за редким исключением, отличались эльфы Мира Могуществ. Гармоничное сложение, да, безупречное, ни одной неточной линии, лицо, словно выточенное гениальным скульптором, золотистые волосы и изумрудно-зелёные глаза. Вместе с Хэлом они составляли удивительную пару, казавшуюся единым целым, словно отделить их друг от друга было бы невозможно. Хэл иронически улыбался, слушая Риана, Иллис сочувственно поглядывала на Тайрин. Рагха хихикала.
- Ты ему про мой храм расскажи, что уж там – сказала Рагха - и ещё про «дыхание весны»!
- Мне очень запомнились концерты сольного волчьего пения, - тихо сказала Иллис, - а это незабвенное «дыхание весны» я бы придушила своими руками, а потом взялась за Риана!
- Тайрин меня любит, - тихо сказал Риан – не так сильно, как я её…..
Тайрин дёрнула мужа за прядь смоляно-чёрных волос.
- Не ври! – сказала она, и Риан опять зарылся лицом в волосы жены.
- Если бы она тебя не любила, - добавила Рагха – то уже, наверное, убила бы за твои заморочки! Я бы точно убила! – и она строго глянула на своего мужа.
Арторн слушал и понимал, что жизнь магов не так проста, что они живут здесь давно, тысячи лет, а он и сотни не прожил. В этом замке было хорошо, здесь в воздухе было разлито что-то лёгкое и птицы пели как-то особенно звонко, здесь жили маги, звери, эльфы и гномы, хафлинги и болотники – и все были окутаны, окружены атмосферой вечной любви, источником которой были хозяева замка. Арторн уже знал, что бывали и тяжёлые времена, скрывалась Тайрин, уходил Риан в прошлое, но всё проходило, раны залечивались, и жизнь шла вперёд. Завтра он вернётся в свой посёлок, в свой дом. Ну, не привезёт он чернокожую красавицу, но ведь и беду не привезёт. А в том, что вместе с Иргиль он привёз бы в посёлок беду, он почему-то не сомневался. Не потому, что в Иргиль было зло, беду принесла бы вот такая семья, как они. Историю Шёйлы ему тоже рассказали, сам Северин и рассказал, они с Саванти ушли в свой мир вчера. Арторн полюбил посёлок древних людей, и беды не хотел – не себе, не своим соседям. Завтра утром он вновь сядет в седло, и степь откроется перед ним, запоют под ветром травы, и запахнет чабрецом и полынью. Придёт Охотник и посмеётся вместе с ним над неудачным сватовством, а потом они пойдут ловить рыбу и он обязательно спросит – почему Охотник живёт один. И осенью Арторн отправится в школу, и ещё долго будет учиться и многое узнает о мирах, в которых ему предстоит жить. И когда-нибудь он поймёт, почему Риана и Тайрин окружает лёгкое, почти незаметное сияние, когда они вместе и почему Хэл и Иллис – это одно целое. Он всё поймёт и узнает своё счастье, когда встретит его.

Прошло, пролетело степное лето. Отпылали клёны вдоль реки, отгорело золото дубрав, и Арторн стал собираться в школу. Последний год первого цикла обучения – все ли его друзья продолжат учиться на следующий год? Провожать его поехал Охотник – они сдружились за последнее время, да и коня кто-то должен был доставить домой, хотя, честно говоря, Арторн не сомневался, что умный жеребец прекрасно справиться сам. На причале столпились ученики и, Арторн повёл Охотника знакомиться с вернувшимися. Охотник перезнакомился со всеми, включая Иргиль, прибывшую в сопровождении чернокожего золотоволосого человека. Олвер провожал жену в школу, на пальцах Иргиль сверкали два кольца – серебряное, с лунным камнем и золотое с бледно-жёлтым алмазом. Охотник, пожимая на прощание руку Арторну, заметил, что ему, Арторну, повезло. Спросить, что Охотник имел в виду, Арторн не успел, началась погрузка на корабль. На корабле Иргиль сама подошла к Арторну и извинилась за своё бегство.
- Олвер опоздал почти на месяц, - сказала она – я думала, он не приедет, ведь я ему рассказала то же, что и тебе. Думала, он от меня отказался. А ты приехал. Но Олвер появился на следующий день, его задержали дела, а я всё ещё не владею безмолвной речью. Прости меня, Арторн.
Арторн молча достал шкатулку со свадебным убором.
- Я не смог тебя поздравить, кольца я отсюда убрал, возьми – это мой подарок к золотому кольцу.
- Спасибо, - тихо сказала Иргиль – на следующий год я уже не вернусь в школу, буду воспитывать сына.
Прошло двадцать лет. Арторн многое узнал в школе, после школы ещё долго учился у корабелов – ему хотелось вырастить свой корабль, но это он сумел сделать только на десятый год обучения. Охотник, наконец, женился – девушка из-за реки, эльфийка, навещавшая родных среди древних людей, заметила Охотника, и через год состоялось обручение, а ещё через два года Арторн делал забавные игрушки для дочки Охотника. На своём корабле Арторн объехал весь Изначальный Мир, прошёл через порталы, побывал у Шалиаха – вот только в Мир Могуществ он больше не заглядывал. Впрочем, он знал, что Алиен и Нилаис сотворили сына и сын этот был как две капли воды похож на Алуафа. Тени Алуафа и Ассиоль не могли прийти в реальный мир, но цветной ветер, к неудовольствию Риана, часто навещал Тайрин и говорил, что старый колдун Алуаф скоро вырвет себе все волосы из-за того, что не может увидеть внука. Однажды Арторн навестил Горный замок, где ему всегда были рады, и застал там пышнотелую чернокожую женщину. Женщину звали Ольва, она была одета в белое платье в цветочках и такой же белый тюрбан на голове. Женщина была человеком, на лице её были заметны следы слёз, Рагха и Тайрин утешали её, а Риан и комендант куда-то скрылись, видимо, спасаясь от слёзного водопада. С ними была ещё одна женщина, и в ней Арторн узнал свою несостоявшуюся тёщу. Лицо женщины было мрачно и, похоже, она тоже недавно плакала.
- Ты помнишь Иргиль, Арторн? – спросила Тайрин.
- Помню, конечно, как она?
Этот простой вопрос вызвал поток слёз уже у всех четырёх дам.
- Что-то случилось? – спросил Арторн и подумал, что он появился очень не своевременно - а где Риан?
- Риан! Мужчины! Мой муж тоже убрался вместе с Рианом и комендантом подальше, их наши слёзы раздражают, видите ли! – сказала Ольва.
- Я не оставлю вас, милые дамы, - сказал Арторн, собрав всю скупо отпущенную ему природой галантность – но я не могу понять, в чём причина слёз.
- Динель ушла с Северного острова, она теперь живёт на южном континенте и она разрушила проход из своего дома в дом Севера, она его видеть не хочет – сказала Тайрин – я боюсь, что она вообще уйдёт в Мир Могуществ.
- И там опять будет вечно скорбящая магиня, - пробормотал Арторн.
- В её уходе виновна моя дочь, - сказала мать Иргиль – МОЯ дочь! Дети выросли, они в школе и Иргиль решила, что теперь ей недостаточно быть женой Олвера, она захотела стать ……
- Я понял, - торопливо сказал Арторн – но то, что я слышал о Великом Севере, не вяжется с такими затеями! Риан говорил, он несколько тысяч лет ждал Динель, что он любит её, да и вообще – странно всё это!
- Север не виноват,- сказала Ольва – он отбивается от красотки всеми силами, но он не может выгнать её с острова, ведь Олвер мой сын и дети ещё не закончили школу! Конечно, мы уйдём, но я живу на острове десять тысяч лет, это уже давно моя родина и с кем будут жить дети? Мои внуки!
- И мои тоже! – сказала мать Иргиль – но в нашем селении Иргиль не примут, Динель в своё время сделала много хорошего для нас, мы чтим её. А теперь даже я стала чужой для своих односельчан. Ведь твоё обручение, Арторн, наш народ тоже помнит, Иргиль могла и повременить с кольцом и уж точно не сбегать тайком из дома!
- Если у неё двое детей от Олвера, - сказала Рагха – значит, она его любит! Как же иначе? Иначе и детей бы не было!
- Её отец смертный, - зарыдала мать Иргиль – он не вернулся, да и ушёл очень рано, убил себя, наш мир и его Законы не нравились ему. Это его кровь сказалась в Иргиль! Он оставил нас, ещё живым, ушёл к смертной женщине, и я растила дочь одна. Наверно, я слишком баловала её, да и в селение к отцу она частенько бегала, у него были добрые жёны.
- Как это жёны? – спросил Арторн.
- Он оставлял женщин и уходил к другим. Когда люди делали выбор, он был ещё ребёнком и очень сожалел потом, что пошёл вместе с родителями!
- И много было таких, не осознавших выбора?
- Нет, только трое и с двумя всё было в порядке. Один вернулся сюда, он, кстати, учился с тобой, один остался на Селентине.
Арторн вспомнил молчаливого мужчину, единственного, кто неодобрительно смотрел на его дружбу с Иргиль. Но его однокашник не сказал, ни слова об отце Иргиль.
Так, - сказала Тайрин – с Иргиль можно разобраться. Есть мир эльфов за кольцом, другое дело – дети. Только Динель может сказать, есть ли в них хоть какая-то наследственность деда. Тебе, конечно, повезло, Арторн, но Олвер, я его очень люблю, хороший мальчик. Твоя древняя кровь, Ольва, твоя, Иринель и кровь эльфа, отца Олвера, да и самого Олвера – надежда есть. Но детей нужно показать Динель.
- Она была так ласкова с ними, - сказала Иринель, - так добра!
- Интересно, сама Иргиль, понимала, что она несёт в себе? – спросил Арторн.
- Нет, - сказала Иринель – думаю, нет, но мне показалось странным, что она приняла твоё кольцо, ведь Олвер прислал горного орла с запиской, что он уже в трёх днях пути от селения. Но я списала это на любовь, да и все так думали! Да и она сама была уверена, что любит тебя, но, увидев Олвера, поняла, что ошиблась. Это бывает.
- Значит, когда мы заканчивали первый цикл обучения, она мне солгала! – сказал Арторн – но, скажи мне Ольва, дети, если им предоставить выбор – с кем они останутся – с отцом или с матерью?
- Честно говоря, Иргиль не очень занималась с детьми, - сказала Ольва – Динель и я, в основном.
- Мне больно терять дочь, но я уверена, что дети останутся с отцом. Они уже достаточно взрослые, заканчивают обучение и могут сделать выбор.
- Что это за Мир эльфов за Кольцом? – спросил Арторн.
- Обычный эльфийский мир, Закон единственной пары там работает, но из него иногда бывают исключения – сообщил, вошедший в комнату Шалиах – хороший мир, добрый. Однако Иргиль может сделать любой выбор, может остаться здесь, но не на Острове, Север просил её удалиться добровольно, пока он не удалил её силой. Всё-таки здесь её дети.
- Дети ей не особо нужны, - сказала Иринель – но в наше селение её не пустят, смертные люди тоже помнят историю с её отцом и радуются, что у него больше детей не было, так что Иргиль вообще-то опасна для мира.
- Для дураков она опасна, - сказал Арторн – если не скрывать эту историю, она не опасна.
- Не знаю, - в комнате появился Риан – она очень красива и научилась лгать, но есть одна зацепка. Может быть, она и любит Олвера, просто в ней сработал древний генетический механизм людей, предпочитавших мир выбора. Ей надо дать время подумать, место, где она может подумать, например тропический остров и сделать выбор.
- А на острове она откроет бордель, - подумал Арторн – для корабелов.
- Тайрин, тебе придётся идти к Динель, - продолжал Риан – а остров можно и невидимым сделать! Да и корабелы не идиоты! А вот орать об этой истории на весь мир не надо, у неё дети есть. Уехала мама – это понятно, вон Тайрин на сотню лет исчезала и ничего, все живы и здоровы.

По горячей пустыне, под слепящим солнцем, в защитных костюмах бродили маги огня. То, что они при этом говорили, никто не слышал, за исключением Величайшего.
- Шалиах, ты бы всё-таки выбирал выражения, когда говоришь о родном дедушке! – голос разнёсся по пустыне.
- А ты бы пришиб эту Асинту, до того, как воплотил, сколько она следов оставила, уж тысячи лет прошли, а всё, то тут, то там – натыкаемся на очередную пакость.
- Да вот эти пески – сожги их и забудь. Что с дамой-то делать собираетесь? Имейте в виду, мой Чертог – это не приют безумных, сами разбирайтесь.
Шалиах плюнул, над пустыней вспыхнул чёрный огонь, и обнажилась скала.
- Ну, вот – сказал Риан – экая яма! А что с красоткой делать, действительно? Она там блаженствует на острове, а мы тут по горячему песку шаримся!
- Водяной её предложил в русалку превратить, так такой шторм поднялся – кому нужна безумная русалка? И что детям говорить?
- Детям придётся правду говорить, иначе их жизнь искалечишь!
- Такая правда тоже, знаешь, искалечить может!
- Если правильно сказать – не искалечит, а тайну личности никто не отменял!
- Север скажет, он когда-то Хэлу с Иллис сказал!
На острове в тропиках, в тёплой воде лагуны, плавала Иргиль. Ей было скучновато, и она время от времени ловила рыб и отрывала им головы. Запах гниющей рыбы перебивал аромат тропических орхидей. Однажды она в ярости разорвала перину, присланную Ольвой, и теперь спала в некоем подобии птичьего гнезда. Но однажды к остову подошёл корабль. До этого она не видела, чтобы кто-то появлялся вблизи острова – даже русалки, которые, как говорили, живут тут поблизости, никогда не приближались к её убежищу. А тут корабль. С корабля сошёл Олвер. Он был один и Иргиль решила, что неплохо оторвать ему голову – всё равно пустая. Но Олвер сделал знак рукой и она, сама не зная, почему, вышла из воды.
- Укройся, - Олвер швырнул ей грязную простыню, вытащенную из хижины.
Иргиль послушно завернулась в простыню и по знаку Олвера пошла на корабль.
Она хотела спросить, куда они плывут, но не могла произнести не слова. Просто молча сидела на палубе. Только сейчас она поняла, что её муж, отец её детей, не просто лесной хранитель, он маг и может сделать с ней всё, что угодно.
- Но я безумна, - подумала Иргиль – так сказали все маги, Великие маги, видно Олвер не поверил им.
Олвер дал ей флягу с пресной водой и фрукты, она поела и уснула. Когда она проснулась, они причалили к пустой эльфийской гавани. Если здесь и стояли корабли, но сейчас они ушли в море. Ставни домов были плотно закрыты, и никто не показывался на улице. Олвер пришвартовал корабль, и, по пустой, словно вымершей улочке, вывел полусонную Иргиль за скалы, в пустыню. Два верблюда ждали их, и он помог ей взобраться на спину одного из них. Верблюд покачал головой, но пошёл на поводу за верблюдом Олвера. Иргиль казалось, они уже шли этим путём. По вечерам, Олвер давал ей пить воду и она засыпала. Почти весь путь Иргиль провела в полусне, пока они добрались до залива огромного озера. Вода залива показалась ей тёмной и на ней цвели чёрные лотосы. Олвер вновь дал ей уже сильно надоевших фруктов и налил в прозрачный стакан воды. Когда Иргиль уснула, он вытащил из-за пояса кинжал и ударил женщину точно в сердце. Иргиль не почувствовала удара, тело её исчезло, а на чёрной глади воды расцвёл цветок лотоса. Чёрный и прекрасный. Олвер отпустил верблюдов и нанес ещё один удар – себе. Ещё один лотос расцвёл в чёрном заливе.
Иринель и Ольва опоздали – на берегу лежал только кинжал.
Иринель посмотрела на кинжал.
- Твой муж, отец Иргиль, не был мерзавцем, бросившим семью – он любил тебя и дочь и потому ушёл и убил себя, когда понял, что становится опасен, - сказала Ольва.
- Мы опоздали, - сказала Иринель – я хотела спасти Олвера.
- Ничто уже не могло его спасти и ничто не могло спасти Иргиль, всё Иринель, у нас осталось двое внуков и они когда-нибудь, через сотни лет, увидят своих родителей, но не узнают их. Олвер и Иргиль тоже не узнают детей и друг друга. Мы не можем знать, какая судьба ждёт цветущих, но это будет другая судьба. Песков больше нет, вода пробилась из-под скал и на месте пустыни растут леса. Но кинжал надо уничтожить.
Риан и Шалиах, возникшие на берегу озера, только глянули на кинжал – он вспыхнул и исчез, оставив горстку пепла.
- Нам пора, - сказала Ольва – скоро мы поедем встречать наших внуков. Лет через двадцать мы сможем рассказать им правду.

Почти две сотни лет Арторн жил в степном посёлке. Жизнь его была спокойна, он трудился в кузнице и был известен в степях, как лучший мастер, способный сделать почти любую нужную в доме вещь, создать самое тонкое и изящное украшение для женщины, сад его приносил ежегодно богатый урожай, и, наконец, в его доме теперь жил кот. Кота он назвал Мурль, кот ходил с ним на реку и даже забирался в лодку и лакомился свежей рыбкой. Давно подросли дети Охотника, окончили обучение в школе и частенько навещали отцовского друга – жена Охотника, лесная эльфийка, никогда не забывала расшить шёлковой нитью рубашку для Арторна и оставить на рыльце его дома кувшинчик со свежими сливками. Он помнил тот день, когда дети охотника пригласили в гости друзей с Северного острова, чернокожего мальчика с золотыми волосами и симпатичную девчушку, похожую на Иргиль. Дети выбрали себе жеребят из степного табуна и увезли их на остров. Арторн часто бывал в Горном замке, но ещё чаще любил он бывать в замке Шалиаха, в Мире Ассиоль. Вот там он однажды и встретился с Фионом и Ариэн, но ничего не шевельнулось в его сердце. Вечером в замок пришли дети и внуки Шалиаха, жена Сиоля, Файнель, оборачивалась то женщиной, то полярной лисой, все сидели на берегу моря и смотрели на кружащих в небе демонов пустыни, пели песни, а ночью Арторн вывел в море свой кораблик. Он высадился утром в эльфийской гавани, конь его уже ждал, на седле сидел Мурль и Арторн отправился домой, в родную степь. От реки поднимался туман, окутывал душистые травы, застилал пеленой воду, и из тумана доносилась песня, показавшаяся Арторну знакомой. Он подъехал к реке и увидел в тумане лодку, несомненно, эльфийскую. В лодке стояла девушка и пела. Туман запутался в светлых волосах, и вся она казалась туманным призраком.
- Здравствуй, Арторн, - сказала девушка – с возвращением!
Теперь он узнал её, это была младшая сестра жены Охотника, Айна. Он давно не видел её, на свадьбе Охотника Айна была ещё ребёнком, сейчас это была взрослая девушка и очень красивая. Светлые волосы и глаза цвета утреннего неба, что-то напомнили ему, но воспоминание ускользнуло, осталась Айна.
- Я люблю выходить на рыбалку по утрам, - сказала Айна – но сегодня мне попалась только мелочь, как раз для твоего кота! Айна легко подогнала лодку к берегу и высыпала на траву десяток упитанных плотвичек. Мурль оценил подношение и потёрся об ноги девушки, пропев благодарственную песнь. Айна легко запрыгнула обратно в лодку и, махнув рукой, исчезла в тумане.
А осенью Арторн пришёл с дарами к отцу Айны и впервые в жизни, во всех своих жизнях, он был совершенно уверен, что, наконец, нашёл своё счастье. Через два года он надел Айне золотое кольцо и темноволосый малыш с глазами цвета утреннего неба оповестил весь посёлок о своём появлении на свет.

Полная луна заливала бледным золотом экваториальный континент. Там, где когда-то сверкали чёрные пески безумия, давно уже образовалось небольшое, но глубокое озеро, окружённое непроходимыми лесами, леса постепенно сменялись саванной и необычные для других континентов звери жили здесь, в прекрасном для них месте, где всегда тепло, часто выпадают дожди, и трава круглый год обеспечивает их пищей. В лесах, влажных, древних лесах царствовали обезьяны, в саванне жили и травоядные и хищники – еды хватало всем. Много тысяч лет, на западном берегу одного из крупнейших в мире озёр, жили древние люди, раса бессмертных, от которых пошли все народы Изначального мира. Много тысяч лет, в долине, за невысокими горами жили смертные, их потомки, но вечность взяла своё – смертных почти не осталось – десяток добротных домов, вот и весь посёлок. Много тысяч лет, один из заливов огромного озера, был приютом для душ смертных людей, приютом, который дарил новую судьбу, но навсегда забирал память о прожитой жизни. Чёрными лотосами становились их души, и сотни лет цвели в водах залива, отыскать который могли лишь немногие из бессмертных, да те смертные, чей час пробил. Случалось, что прекрасный чёрный цветок растворялся в воде, и это означало, что кто-то решил не возвращаться в Изначальный мир и сделал выбор в пользу одного из миров за Великим Кольцом. Но бывало и так, что в ночь полной луны один из чёрных лотосов становился нежно-розовым и утром на берег залива выходил новый человек, выбравший вечную жизнь в родном мире. Живая тропа уводила его через ночной лес, к селению бессмертных, но память его о прошлой жизни, оставалась навеки в тёмной воде залива. Он начинал жизнь заново, с чистого листа и помнил только своё имя. Имя, эта сияющая сердцевина цветка, оставалось с ним, имя когда-то данное ему матерью и отцом, было единственной ниточкой, связывающей его с прошлой жизнью. В эту ночь два лотоса засияли в свете луны и двое вышли из тёмной воды с первыми лучами солнца. Они не знали друг друга, их прежние судьбы навсегда остались в тёмном заливе и две тропы появились перед ними. Одна вела в селение бессмертных, другая уводила на север, вдоль вытекающей из озера реки. Откуда знали они – по какой тропе пойдёт каждый? Но мужчина уверенно ступил на тропу, ведущую к северу, а женщину её тропа понесла к селению. Не раз потом встречались эти двое, но, ни одна струна не запела в их сердцах. Женщина, помнящая только своё имя – Иргиль, пришла в посёлок бессмертных и там, где тропа исчезла, на берегу озера, её встретила женщина. Напрасно Иринель вглядывалась в глаза дочери, они были прекрасны, эти бирюзовые глаза, но смотрели на Иринель, как на незнакомую женщину. Иринель вытерла слёзы и предложила Иргиль пожить в её доме и Иргиль с радостью согласилась. Дом был именно такой, в котором ей хотелось бы жить, а женщина была одинока и то, что она называла Иргиль дочкой, не казалось возвратившейся странным, ей это было даже приятно.
Мужчина же долго шёл по тропе вдоль реки, тропа иногда несла его быстро, иногда замедлялась, миновала несколько водопадов и, наконец, остановилась там, где по реке можно было плыть на лодке. Мужчина не помнил своей прошлой жизни, но он помнил, что его зовут Олвер и что он многое умеет. Он легко вырастил лодку, и много дней прошло, пока он не добрался до городка, где располагалась гавань корабелов. Отчего-то он понимал, что ему нужно плыть на север. Корабелы доставили его до пристани у Горного замка. Красивый маг в синей одежде и серебристо-серой рубашке встретил его на причале. Олвер сразу понял, что встретивший его мужчина – маг, отчего, он не мог бы объяснить. Маг провёл его к маленькой дверце, спрятанной среди цветущих белыми цветами деревьев, усаженных колючими шипами, острыми, как кинжалы. Но маг что-то сказал, и деревья убрали шипы. Они прошли через цветущий луг, потом через персиковый сад и долго поднимались по мраморной лестнице на вершину горного отрога. На галерее замка стояли двое – мужчина, синеглазый и золотоволосый и чернокожая красивая женщина.
- Олвер, - сказала женщина – ты вернулся!
Олверу понравились эти двое, он не мог бы сказать – почему? Понравился ему и Маг и его жена, зеленоглазая женщина и, особенно двое, стоявшие в сторонке, взрослые красивые чернокожие люди – парень и девушка – синеглазая, светловолосая и очень красивая. В глазах девушки дрожали слёзы, но к ней подошла Магиня с зелёными глазами и обняла её.
- Круг замкнулся, Олвина, - сказала она – начинается новый круг жизни!

Тридцать лет прожила Иргиль в доме Иринель. Весь посёлок знал, что Иринель мать Иргиль, но знал посёлок и о том, что чёрный залив забирает память, но даёт взамен спокойствие и мудрость. Иогиль легко научилась ткать и вышивать, разводить тутовые деревья, выращивать кофе и хлопок, ухаживать за цветами, а её танцы на праздниках радовали односельчан. Но в школу, где обучали возвратившихся, она не спешила, словно знала, что не пришло её время. Зато в лесу её часто находила живая тропа и приводила к берегу залива. Немного осталось на нём чёрных лотосов, немного осталось смертных в посёлке за холмами. Иргиль часто проводила целые дни на берегу залива, а когда научилась выращивать дома, вырастила себе дом, украсила его цветами и из её спальни всегда смотрели на неё прекрасные чёрные цветы. Иргиль помнила, что вышла из залива без всякой одежды, поэтому она вырастила в доме своём ткацкий станок и удивительно быстро и легко ткались рулоны хлопка и шёлка на этом станке. Как-то очень быстро вырос сад вокруг дома и, однажды Иргиль решила остаться здесь, на берегу залива, навсегда. Две весёлые обезьянки помогали ей по хозяйству, чёрный леопард поселился в доме, а однажды пришла антилопа и осталась пастись на лужайке на берегу. Иргиль попрощалась с Иринель, поцеловала женщину и ушла по живой тропе к заливу. Она чувствовала, что её место здесь, научилась понимать язык зверей, и чёрный леопард назвал её хранительницей залива лотосов. Иногда она приходила в посёлок на праздники, и немало мужчин заглядывались на неё, когда она танцевала танец змеи, но Иргиль всегда уходила одна, а живая тропа уносила её к тёмной воде. Но как-то в солнечный день, на берегу, среди цветов, вдруг вспыхнуло зелёное пламя и цветы заиграли новыми яркими красками, а звери вышли из лесных зарослей и купались в зелёном огне. Когда пламя опало, из него вышла женщина. У женщины были светлые волосы и тёмные зелёные глаза.
- Иргиль, - сказала женщина – уже больше тридцати лет, как ты вернулась, но чтобы стать настоящей хранительницей озера, тебе надо пройти обучение. Ты многое можешь, но твои способности – это бутон розы, надо, чтобы он раскрылся. Вернувшихся в этом году мало, а вернее ты одна, поэтому два месяца дождей ты можешь провести в школе. Тебе не надо плыть на корабле, я принесла тебе ключ.
Женщина протянула Иргиль прозрачный зелёный камень в форме листа.
- Как зовут тебя, магиня? – спросила Иргиль.
- Тайрин, - сказала магиня, вспыхнула зелёным пламенем, омывшим леса, и исчезла.
Когда пришла пора апрельских ливней, Иргиль оставила на хозяйстве своих обезьянок и отправилась в школу. Путь был лёгким – нужно было только повернуть листок изнанкой, и она оказалась у входа в дом, показавшейся ей знакомым. Ученики уже разъехались по домам, учителя-маги охотно занимались с единственной ученицей. Иргиль была рада тому, что она здесь одна, больше возвратившихся не было. Она не могла бы сказать, кого она не хотела встретить в школе, но чувствовала, что одной ей лучше и легче. Тридцать лет, с началом дождей Иргиль приходила в школу и, наконец, Алайо сказал, что теперь она действительно настоящая Хранительница озера и его невидимого залива. Иргиль обрадовало это известие, но самой большой радостью было для неё то, что никто не пытается вернуть ей память. Она словно чувствовала, что вспоминать прошлое не надо, надо начинать жить заново. Иргиль вернулась в свой дом у озера. Нарядные обезьянки принесли кофе, леопард улёгся у её ног, антилопа просунула голову под цветочную циновку и Иргиль вышла на берег залива. Чёрные лотосы покачивались на воде, плыл над лесом запах орхидей, уходили последние тучки и залив казался тёмно-голубым.
- Наконец, я дома! – подумала Иргиль – дома навсегда.

Ноябрь – самый золотой месяц в Заповедном лесу. В ноябре по утрам лес окутывается туманом. Туман оседает на траву, ещё прячется под белым покрывалом ручей, дикие яблони щедро осыпают на поляну урожай, а в саду осталось собрать только самые поздние сорта яблок. Старое огромное ореховое дерево старается стряхнуть с себя плоды, оно устало держать на ветвях ставшие тяжёлыми спелые орехи. Клёны пылают огнём последнего осеннего золота, в цветнике хризантемы сгибают стебли под тяжестью бронзовых и белых шаров и делии стараются перещеголять друг друга розовыми, фиолетовыми и жёлтыми головками. На клумбах светятся огоньки астр, и Риан каждое утро приносит их в спальню, чтобы порадовать жену – она любит астры.
Лес пахнет облетающей листвой и грибами. Тайрин приносит корзинки с боровиками, рыжиками, крошечными подосиновиками, с тугими красными шляпками, ещё не успевшими развернуться. Гордые, с бархатистыми шляпками, боровики идут в сушку, хафлинги всегда получают большую часть грибов, зато зимой, в харчевне собирается весь посёлок – нет повара, лучше хафлинга.
Лаххи старается успеть раньше хафлингов и потому усердно помогает Тайрин разбирать грибы. Уж еноты точно знают – какие грибы самые лучшие! Риан сидит на качелях, смотрит на осеннюю суету на поляне – он любит эти золотые дни осени. Когда-то в такой день домой вернулась Тайрин. Сколько лет прошло с тех пор? Сотни? Тысячи? Он помнит тот день, когда из леса вышла женщина и её звери, так, как будто это было вчера.
Тайрин…. Они прожили вместе тысячи лет, а она осталась такой же наивной, как в первые, счастливые годы, когда они сотворили Наира и Ринель. Она прощала его, когда его грешки было уже нельзя скрыть, а сколького она не знает…. Или знает? Знает и молчит. Его астры сегодня утром следовало запустить ему в голову вместе с серебряной вазой, в которой он их принёс! Тайрин спала и что ей снилось? Или не спала? Она ведь Великая Магиня, не слабее его, могла и отличить сон от яви…. А он опять был у чёрного залива, там, на озере, у чёрной волшебницы, которая околдовала его, если можно околдовать Великого Мага. Или Великую сволочь. Но Тайрин молчит. Она отдаёт грибы Лаххи и хафлингам, гладит по голове Щекна и смотрит в честные волчьи глаза. Волк в последнее время обходит его стороной, так было всегда – всегда, если Риан влипал в очередную интрижку. Звериная Магиня не могла не заметить, и она замечала, наверняка. Но почему молчала? Не устраивала ему семейных сцен, не гнала прочь? Впрочем, гнала, но тогда только, когда его заморочки уже нельзя было скрыть от чужих глаз, от детей….. Что, если она опять исчезнет? Или закроет от него Заповедный Лес? Сколько боли принесёт это детям? Сколько боли принесёт это ему? А самой Тайрин? Она ведь не пойдёт на озеро разбираться с соперницей, да и какая там соперница! Просто очередной его каприз. Или подлянка, по отношению к Тайрин. Может быть, она и не наивна, а просто умнее его. Давно всё поняла, но молчит. Что-то слишком быстро она засыпает, а он, дрянь такая, радуется. И утром – когда он приносит цветы, она уже в душе и остаётся только варить кофе! Они пьют кофе, и Тайрин смотрит на пылающий золотом лес. Потом уходит – осень, много работы, у неё всегда много работы в Лесу, особенно в последний год.
Тайрин встаёт с травы, смотрит на грязные руки и уходит в дом. За ней уходит Щекн. Вот уж кто её никогда не предавал! Чьи-то когти внезапно вцепляются ему в лицо, грозно шипит манул, Димка словно сошёл с ума, дерёт волосы на голове.
- Уходи! – орёт Димка!
- Уходи! – шипит разъярённый манул – иди в свой замок, никогда не приходи сюда.
Здоровенное ореховой дерево подцепляет его корявой ветвью за шиворот и швыряет с такой силой, что он, Великий Маг Огня, с размаху перелетает долину и шлёпается в большую реку.
- Никогда! – шумит ему вслед Заповедный Лес – никогда не возвращайся!

Риан выбрался на берег
-Ну, Барсик, - подумал он – манул и есть манул, но явиться в замок в таком виде нельзя. Попробую дом Тайрин в саду, может пустит!
Дом, хоть и со скрипом, открыл дверь, Риан ходил по знакомым комнатам, всё было открыто для него, только дверь в гостиную и спальню Тайрин не поддавалась никаким заклинаниям.
- Ну, да, я думал, что Тайрин по наивности своей моих шалостей не замечает, но, в последний раз, с этой чёрной змеёй, я кажется, перебрал! День-другой, ладно, но всё забывалось, а ведь на залив я хожу уже полгода!
Он прошёл в свой кабинет, там тоже была душевая, помылся, переоделся и посмотрел в зеркало. Лицо почти пришло в порядок, вот волосы….
- Димка же звёздный кот, уж он драл меня от души!
Риан стянул волосы в хвост.
- Тайрин должна прийти к обеду, у нас сегодня в гостях Шалиах с Ринель и Ассиоль с Эрнилом, - подумал Риан – даже если удасться скрыть всё от Ринель, то от Шалиаха и Ассиоль ничего не скроешь! А что, собственно, произошло, если Тайрин меня не выдаст, а она не выдаст меня, хотя бы из-за детей-внуков-правнуков, может быть, обойдётся!
Тайрин вошла в обеденный зал со вторым ударом колокола. С ней был только Щекн, она была одета в нарядное осеннее платье из тёмно-золотой парчи. Все кольца были на руках, но Риан с ужасом заметил, что обручальные кольца, как будто стали тоньше и даже временами едва видны. Он посмотрел на свои руки – кольца то проявлялись, то исчезали.
- Ну, понятно, - подумал Риан – золотые кольца детские, они и остаются, а обручальные исчезают! Они же магические. По лицу Тайрин ничего нельзя было узнать, она обняла Ринель и Ассиоль, но вот Шалиах! Шалиах, мастер по кольцам, он ничего не сказал, но выводы сделал.
За обедом смеялись, хвалили тушёные грибы, потом женщины накинули шарфы и ушли в беседку, а Шалиах и Риан остались добивать коньяк.
- Риан, - спросил Шалиах – ты что, всё ходишь на залив?
- Можно подумать, ты там не был! – ответил Риан.
- Был один раз, грешен, вместе с тобой ещё, Ринель не Тайрин, молчать не будет, она мне такую бурю устроила, я неделю клялся, что ничего не мог поделать, да и в самом деле, эта Иргиль применяет какую-то древнюю магию, и всё забываешь. Больше я не ходил, хоть меня и тянуло. Потом отпустило. А ты? Великий Маг Огня, тебе там так хорошо, что родная жена не мила?
- В том-то и дело, я люблю Тайрин, никакая Иргиль мне её заменить не может – ни в чём! Но уже полгода я усыпляю Тайрин вечером и ухожу, знал бы ты, как я счастлив, когда эта стерва меня отпускает!
- Усыпляешь Великую Магиню? Ты в своём уме?
- Не знаю! Я, конечно, не ангел…
- Ты, конечно, тот ещё ходок…
- Больше одного-двух дней мои походы не продолжались! И я с радостью возвращался к родному очагу! И Тайрин, знаешь, она мне верит, всегда верила, она ничего не знала!
- Ооох, ну, ты даёшь! Да всё она знала, ты сильно переоцениваешь наивность моей любимой тёщи и недооцениваешь её чутьё! Она же Звериная Магиня! Просто ты замечал или старался не замечать её состояния после твоих загулов! Но полгода – это уже серьёзно! Игриль тебя, часом, водичкой из залива не угощает?
- А я не знаю, чем она меня угощает, травяной настой какой-то, а потом сразу танцует танец змеи и сама как змея, а дальше уж я не помню, но на другой день снова тянет туда, как луна взойдёт!
- Ты не Великий Маг, нет, Риан, ты Великий Осёл! Тайрин помогла бы тебе, если бы ты так часто не врал ей! Ну, вот, тогда, с той рыжей эльфийкой – вот зачем тебе это понадобилось? Из любопытства? А то, что Звериная Магиня чувствует чужие запахи – это в твою пустую голову не пришло? А если Тайрин уйдёт? Она же может на изнанку уйти, на изнанку Заповедного Леса и всё, сколько можно твои фокусы терпеть?
- Шалиах, а как ты удержался? Вот на второй день?
- _Ну, во-первых, Ринель сразу устроила мне бурю, по сравнению с которой даже тайфун – плёвое дело! Во-вторых, я понял, что, в отличие от Тайрин, она к прощению таких затей не склонна. Я пошёл в мастерскую, взял наши обручальные кольца, ну вымолил, точнее, кольцо у Ринель и на их основе кое-что усовершенствовал. Думаю, той озёрной даме было в ту ночь очень плохо!
- Да, она даже не танцевала, сразу напоила меня , Шалиах, она что-то добавляет в свой напиток, я сейчас понял, потом потащила в постель, но была …ну ни к чему не способна. Я ушёл, но ночью пошёл опять!
- А ты только сейчас допёр, что она что-то добавляет в свои травки?
-Что ты сделал с кольцами, Шалиах? Ты можешь сделать это для нас с Тайрин?
- Боюсь, что поздно ты спохватился! Посмотри!
На стол посыпались обломки колец, они рассыпались в серебряный песок.
- Хоть собери песок, может быть, потом….что-то сделаем. Ты тоже не слабак, попробуй справиться сам и не пей ты больше этих её трав! Перетерпи, хоть один вечер и не ходи туда!
Сделай мне кольцо, Шалиах, такое, чтобы эту Иргиль шарахнуло хоть на одну ночь!
- Но при таком кольце тебе вообще никто, кроме Тайрин, не будет нужен даже на одну ночь.
- А мне никто и не нужен. Сделай кольцо, Шалиах.
Тайрин сидела в беседке с Ринель и Ассиоль. Она надела это парчовоё платье не зря, у него были рукава с манжетами, закрывавшие пальцы. Серебряный песок ссыпался ей в ладонь и она, надеялась, что дочь и внучка ничего не заметили.

Вечером, когда гости разошлись, Риан решил заклясть двери своего кабинета в доме Тайрин, хоть и понимал, что при желании, выберется откуда угодно. Но в дверь осторожно постучали, и вошла Тайрин.
- Риан, заклятья тебе не помогут, - начала она – я пришла сказать, что прекрасно понимаю твоё состояние и не собираюсь более вмешиваться в твою личную жизнь. Конечно, за несколько тысяч лет, не только жена, но и ангел во плоти, может надоесть. Однако, мы не должны сообщать всему миру и, тем более, нашим потомкам, о семейных неурядицах. Я принесла то, что осталось от наших обручальных колец, - Тайрин высыпала на стол серебряный песок и размолотый в порошок рубин. Когда-то в этом рубине горел огонёк, теперь он потух, едва мелькала одна искра – я буду появляться в замке за обедом, как обычно, а потом уходить в свой дом и оттуда в Заповедный Лес. То, что лес вышвырнул тебя, не моя вина. Лес и я очень близки, и решение закрыться от тебя было решением Леса, который устал терпеть мою боль. Но тебя это не должно волновать. В обеденном зале я буду появляться в положенное время и вести себя я буду достойно. Слёз больше не будет. Они давно выплаканы. У меня есть только одна просьба – в замке не должно быть другой хозяйки, иначе всё выплывет наружу и получится всемирный скандал.
- Слышишь, раздолбай, - загудел со всех сторон голос Хаоса – хоть веди себя прилично, не заставляй меня применять силу.
- И не заставляй меня уносить Тайрин – радужные струи цветного ветра обвились вокруг Звериной Магини – имей в виду, у Заповедного Леса тоже есть изнанка!
Тайрин уже подошла к двери, когда голос Величайшего добавил кое-что.
- Я ведь могу и вмешаться, Риан, и тебе, право, мало не покажется! Будешь цвести в заливе вместе с твоей красоткой лет шестьсот и выйдешь оттуда человеком без памяти, Великий Маг Огня! Так что, лучше сам справляйся, членистоногое!
Таких выражений от Величайшего Риан ещё не слышал, но подумав, пришёл к выводу, что получил заслуженно.
Тайрин исчезла, Риан, видя появившуюся на небе луну, испытал сильнейшее желание пойти на залив, и решил привести себя в такое состояние, чтобы никуда уже не идти. С этой цель, он залез в барный шкафчик и вытащил оттуда графин коньяка. Стопочки – напёрстки были сметены на пол, и спасительное зелье полилось в бокал. Стало легче. Риан прочитал заклятие сна и припал губами к графину. Последним его желанием было заснуть и всё забыть, а дальше была темнота и тишина.
Ассиоль и Эрнил домой не пошли, а пошли они в госте к папочке. Ринель горячо поддержала это предложение, ибо чутьё подсказывало, что в семье не всё ладно. Она прекрасно помнила, как Риан и Шалиах, в очередной раз очищая пустыню от алмазных песков, которые появлялись то там, то здесь, забрели на залив чёрных лотосов и как Шалиах поклялся, что на него нашло что-то вроде умопомрачения. Ринель устроила ему скандал с применением силы – то есть расцарапала мужу лицо не хуже манула, а потом Шалиах, потрёпанный и поцарапанный отправился в мастерскую и что-то сделал с их обручальными кольцами. Желания посещать чёрный залив у него больше не возникало. Ринель подозревала, что её любимый папочка не устоял, судя по рассыпавшимся кольцам, которые они с Ассиоль прекрасно видели и теперь мама пошлёт папу очень далеко и надолго.
Усевшись на берегу моря, Ринель и Ассиоль принялись безжалостно пытать Шалиаха. Эрнил, сидевший в сторонке с жезлом своей супруги, сочувственно посмотрел на Шалиаха и посоветовал сразу всё рассказать – характером его супруга пошла в тёщу. Шалиах вздохнул и сдался. Ассиоль и Эрнил поклялись никому не говорить ни слова и исчезли, а Шалиах пошёл в мастерскую. Но, чтобы что-то сотворить из рассыпанных в песок колец, требовался сам песок. Будучи, так сказать, под подпиской о невыезде, он пошёл к Ринель и объяснил, что им надо вернуться в кабинет Риана и забрать то, что когда-то было кольцами, Ринель с готовностью согласилась и они, к удивлению Шалиаха оказались в кабинете Риана. Больше в доме никого не было.
- Ну, конечно, сказала Ринель – мама ушла в Заповедный Лес! Даже не поцарапала любимого супруга, впрочем, кто-то его уже царапал, уж это я определить могу! И царапал очень сильно, похоже, Барсик!
В кабинете стоял густой коньячный дух, на ковре валялось бесчувственное тело Риана.
- Ой, Шалиах, я как подумаю, что его Иргиль ждёт, а он тут валяется! Нет, его коньяк – вещь уникальная!
Они собрали кучу серебряных крошек со стола, Ринель заметила, что среди изумрудной пыли от кольца Тайрин ещё тлеет зелёный огонёк, а рубиновый совсем погас, осталась одна искорка.
- Вот, мама, всё-таки она этого блудного папулю нашего, всё равно любит!

Форум официального сайта Веры Камши

Клуб любителей всяческих искусств. => Наша проза => Автор: Convollar на 01 марта 2015 года, 17:48:09